Формула счастья

Подготовка к свадьбе у будущей семьи Аккерманов шла полным ходом. Точнее могла идти, если бы Леви и Ханджи не спорили по малейшему поводу. Из-за этого процесс постоянно замедлялся, а свадьбу приходилось откладывать. К тому же Ханджи внезапно начала страдать от различного рода недомоганий. Вот и сейчас Зое сидела на полу ванной, беспомощно прислонившись лбом к холодному ободку унитаза. — Ну, ты как? — Ханджи слабо повернула голову и полусонным взглядом влажных глаз увидела стоявшего над собой Леви. — Пойдём спать. — Аккерман опустился на корточки рядом с женщиной. — Не-а, — Зое вяло помотала головой и почувствовала, как её снова затрясло. Рвать было нечем, поэтому Ханджи просто мучалась от удушающего кашля и спазмов в животе. Внезапно Зое ощутила, как на спину опустилась широкая тёплая ладонь, а вторая убрала с лица пряди волос, которые так несвоевременно лезли в глаза. — Давай-ка ещё раз, — после этих слов Аккерман слегка наклонил девушку вперёд. Ханджи не совсем понимала, как это должно помочь, но в итоге у неё получилось вырвать. Зое тяжело вздохнула и беспомощно повалилась назад прямиком в руки Леви. Мужчина смог дотянуться до раковины и, намочив руку, обтёр потное лицо Ханджи холодной водой. — Кажется всё. — простонала Зое. — Тогда пойдём в кровать. — сказал Леви и попытался поднять женщину с пола самым аккуратным образом. Ханджи послушно опёрлась на Аккермана, который бережно взял её под руки и повёл в спальню. — Который час? — спросила девушка, заметив, что за окном светает. — Полшестого, — бросил Леви, укладывая невесту в кровать. — Чёрт! Надо на работу собираться! — Ханджи хотела встать, но у неё слова закружилась голова. — И думать забудь о работе. — сурово произнёс Аккерман. — Но... — Нет, Ханджи, ты останешься дома. А ещё запишешься к врачу. — сказал Леви, выделяя интонацией каждое слово, надеясь, что Ханджи внемлет его словам. — Ладно, — Зое беспомощно опустилась на матрас. — Прости. — Поспи лучше. — мужчина наклонился и легонько поцеловал невесту в лоб. Уснуть у Ханджи не получилось, поэтому она спустилась на первый этаж их дома и сначала позвонила на работу, чтобы отпроситься, а потом позвонила в больницу. Она умылась, почистила зубы, что впрочем несильно взбодрило, и решила заварить чай. Чтобы не возиться долго, Ханджи залила пакетик кипятком и села за стол, уронив на него разболевшуюся от недосыпа голову. — Чего не спишь? — собиравшийся на работу Леви спустился вниз. Он уже успел привести себя в порядок и надеть привычные брюки и рубашку без единой складки. — Не могу. — простонала Ханджи, глядя на жениха одним проснувшимся глазом. — Сделать тебе завтрак? — спросил мужчина, параллельно занимаясь глажкой пиджака. — Не думаю, что в меня сегодня что-то влезет, — пробурчала Зое. — Даже от чая воротит. — Конечно! Пьёшь какую-то хрень из пакетика, — возмутился мужчина. — Давай хоть чай тебе нормальный заварю. — Аккерман оторвался от глажки и занялся чаем. — М-м-м. — только и смогла выдавить женщина. — К врачу записалась? — Угу. Послезавтра приём. — Пойти с тобой? — Леви присел на корточки и убрал волосы с лица невесты. — А ты хочешь? — Ханджи удивлённо поглядела на парня. — Если тебе нужно, чтобы я был рядом, я пойду. — Аккерман поцеловал невесту в лоб. — Тем более я знаю, как ты себя ведёшь в больницах. — А я не виновата, что разбираюсь в медицине лучше, чем они! — Ханджи резко выздоровела и начала возмущаться. — Конечно, ты же у нас доктор наук. — съязвил Леви. — Я может и доктор только физических наук, но, знаешь ли, я и медицину долгое время изучаю! Помнишь, ты подхватил воспаление лёгких? Эта медсестра, пришедшая по вызову, даже в вену тебе с первого раза не попала! А у тебя вены, как у наркомана! Как так можно вообще?! — разошлась Зое. — Я тебе капельницы лучше неё ставила. — Смотрю тебе полегчало, — Леви усмехнулся. — Может всё-таки завтрак? — Ну, давай. Оладушки? — Хочешь, будут тебе и оладушки.Пару дней спустя Аккерман сидел в больничном коридоре и ждал свою невесту. Ханджи отправили на все возможные анализы, и, когда Зое наконец вышла из последнего кабинета, вид у неё был такой, будто она узнала, что больна чумой или чем-то похуже. — Что, Ханджи? — Леви подлетел к невесте и взял её за руки. — Говори, что с тобой? Ничего серьёзного, так ведь? — Аккерман попытался успокоить очкастую, но в итоге сам разволновался ни на шутку. — Присядь. И я присяду. — произнесла женщина апатичным тоном и усадила Леви на кушетку. — Ханджи, прекращай меня пугать и говори, что с тобой. — Аккерман хотел сказать это как можно твёрже, но в итоге лишь выдавил из себя жалобную просьбу. — Со мной всё в порядке, — Зое усмехнулась, и Леви окончательно потерялся в своих догадках. — Я беременна. — Ну слава богу! — Аккерман выдохнул и прислонился затылком к холодной стене, забыв о том, что она далека от его идеалов чистоты. — Я ожидала от тебя немного другой реакции. — Ханджи покосилась на жениха, с трудом сдерживая смех. Леви так её насмешил, что Зое на секунду успокоилась, хоть у неё и дрожали колени при одной мысли о беременности. — Ты вышла с такими глазами, я уже подумал, что ты умираешь. — проворчал мужчина и нервно усмехнулся. — А ты всего лишь… Погоди, ты… — Аккерман поднял взгляд на Ханджи. — Ребёнок, Леви, ребёнок. — повторила Зое, не будучи уверенной, что Леви вообще понимает, что происходит. — А, точно, — Аккерман немного помолчал, немного поглядел в стену, несколько раз моргнул, а затем снова посмотрел на Ханджи, которая внимательно наблюдала за его реакцией. — Ого. — Это всё, что ты можешь сказать по этому поводу? — Зое обиженно скрестила руки на груди. — Ну, ты знаешь, эмоции — не моя сильная сторона, — начал оправдываться Леви, пожелав предотвратить надвигающуюся ссору. — Да, но я думала ты начнёшь паниковать, а я буду тебя успокаивать, а заодно и сама успокоюсь, а ты такой спокойный, что теперь я паникую! — Ханджи обняла колени и уткнулась лбом в скрещенные руки. — Так, ну-ка пойдём отсюда, — Аккерман накинул ей на плечи вязанный кардиган изумрудного цвета, взял девушку под локоть и потянул за собой. Ханджи нехотя поплелась за ним. — Проветримся. — они вышли во двор больницы, где Леви усадил невесту на ближайшую скамейку под раскидистым деревом. Зое запрокинула голову и прикрыла глаза. — Прости, я просто перенервничала. — девушка открыла один глаз и взглянула на брюнета. — Я понимаю, не извиняйся. — К тому же это более, чем очевидно. Конечно задержки у меня всегда были, а вот тошнота. Следовало догадаться. — Ханджи вздохнула и сильнее укуталась в мягкий трикотаж кардигана. Она чувствовала себя глупо от того, что не смогла сделать столь закономерных выводов о своём состоянии. Однако Зое понимала, что думать сейчас стоит совсем не об этом. — Даже я уже начал догадываться, — коротко бросил Леви. — Хотя, учитывая твой рацион питания, тебя должно тошнить, вне зависимости от того, беременна ты или нет. — добавил он ворчливо. — Ты это о чём? — Ханджи косо взглянула на жениха, предчувствуя, что сейчас Аккерман начнёт нудить. — На завтрак у тебя кофе, на обед хот-дог небось из ещё живой собаки, который ты купила, где попало, зато вечером ты от недоедания полхолодильника сметаешь. Конечно потом у тебя несварение. — пробурчал Леви. Они часто ругались по этому поводу, и у Аккермана была заготовлена длинная речь о том, насколько Ханджи безответственна по отношению к своему здоровью. — А беременность ты не заметила, потому что ушла в стадию отрицания. Ты всегда так делаешь, когда чего-то боишься. Умом ты прекрасно понимаешь, что происходит, но из-за страха до последнего отказываешься в это верить. — Да я в принципе не думала, что такое может произойти, — призналась женщина. — После того выкидыша мне сказали, что о детях можно даже не задумываться. Вот я и не задумывалась. В конце концов какой смысл, если шансов нет? А тут вдруг такое, можно сказать, медицинское чудо, — Ханджи улыбнулась и потёрла глаз, зачесавшийся от слёз. — И мне вроде положено светиться от счастья, но я в такой растерянности, что у меня голова лопается. — Ну, всё-всё, — Леви притянул девушку к себе и обнял. — Тебе теперь нельзя так нервничать. — Ханджи вздохнула и прислонилась виском к его плечу. — Ты-то сам, что думаешь? — Зое взглянула на жениха. — Это конечно немного неожиданно, но я рад, — Ханджи подняла взгляд и увидела, как Леви улыбается. Даже его обычно блёклые глаза посветлели, окрасившись тёплой синевой. — Я понимаю, будет сложно, но, думаю мы справимся. Мы ведь будем вместе. Но, если ты этого не хочешь, знай, что я тебя ни к чему не принуждаю и поддержу любое твоё решение. — Нет, я хочу… Я оставлю этого ребёнка. — решительно сказала Зое. — Но ты вроде бы не тяготела к материнству. — Леви удивлённо посмотрел на девушку. — Это было раньше, но мы вместе уже пять лет, и я хочу, чтобы у нас появилось что-то, точнее… появился кто-то, кто станет отражением нашей любви, кто-то, кто объединит нас навсегда и тот, кому мы подарим нашу общую любовь. Думаю, ради такого можно и утреннюю тошноту перетерпеть. — Ханджи улыбнулась и потёрлась щекой о плечо парня. — Я люблю тебя. — Леви наклонился и поцеловал невесту в лоб. — Значит сегодня будем отмечать! — Ханджи радостно вскочила со скамейки. — И как же ты отмечать намерена? — Аккерман изогнул бровь, гадая о том, что его будущая жена успела придумать. — Ну, я выпью минералки, чтоб не тошнило. Ты выпьешь чай. Пригласим твою маму в гости. — Зое потянула парня за руку, поднимая того со скамейки. — Зачем? — Леви конечно любил мать, но вот драить весь дом к её приезду ему не особо хотелось, учитывая, что Кушель каким-то образом умудрялась находить в доме пыль, как бы он ни старался всё вычистить до блеска. — А ты собрался сообщать, что она станет бабушкой по телефону? — Ханджи косо взглянула на жениха. — Нет, она меня проклянёт, если я сообщу ей по телефону такую новость. Ты права. Надо звать маму. — согласился Аккерман. — И Кенни! — Леви закатил глаза. Любовь Ханджи приглашать Кенни в гости, мягко говоря, напрягала парня. — Если бы я знал, где он. К тому же, не думаю, что это хорошая идея. — проворчал парень. — Почему? — А он меня проклянёт за то, что я лишил его лучшего собутыльника в твоём лице и напьётся с горя за двоих. Так ещё и меня заставит стать твоей заменой, — Леви слишком хорошо знал дядюшку и мог поручиться, что так и будет. — Или же он очень обрадуется, что станет дедом, и наклюкается ещё сильнее. В любом случае исход будет один. Он всё никак не дождётся нашей свадьбы, чтобы у него появился повод выпить. Это на самом деле странно, раньше он готов был день яблочного спаса отмечать. Стареет, что ли? — Свадьба! Чёрт возьми! — Ханджи схватилась за голову. — Если у меня срок восемь недель, плюс плюс планирование свадьбы, там уже живот станет заметен. — девушка покраснела. — И что? — Леви фыркнул. — Думаешь, кто-то из моей семьи нас осудит? Кенни, который без прав на мотоцикле ездит? Или мама, которая вообще никого не осуждает? Думаю, когда она узнает, что у неё будет маленький Леви, она вообще про свадьбу забудет от радости. — Аккерман улыбнулся. — Маленький Леви значит? Мальчика хочешь? — Зое хитро посмотрела на мужчину исподлобья. — Не знаю. Это не так важно, — Аккерман бросил взгляд на живот девушки, скрытый под тканью белой рубашки. Мысль, что там находится их будущий ребёнок ошеломляла, пугала и радовала одновременно. — Все вы мальчиков хотите! — ехидно проговорила Ханджи. Она вскочила на бордюр и зашагала поверху. — Но вообще девочку хочу. — немного подумав, сказал Леви. Он подал очкастой руку, чтобы она не споткнулась. — Вот как, — Зое с улыбкой взглянула на парня. Она неуклюже переставляла ноги по краю бордюра, любуясь своими кроссовками, которые недавно разрисовала звёздами и планетами. Это было одним из её многочисленных хобби. Ханджи вдруг представила, что однажды сможет разукрасить кроссовки для своего ребёнка, и эта мысль наполнила её сердце приятным теплом. — Почему именно девочку? — Чтобы на тебя была похожа. С такими же красивыми глазами. — Леви подошёл ближе и взял Зое на руки, сняв её с бордюра. — Ну, кареглазых-то полно, а вот такие небесно-лунные глаза встречаются редко, так что пусть лучше твои унаследует. — задумчиво протянула Ханджи и бережно провела рукой по гладко выбритой щеке Аккермана. — Пусть так. В любом случае он или она будет самым красивым ребёнком на свете. — сказал Леви и машинально посмотрел на живот Зое. Ханджи перехватила его взгляд и слегка кивнула, как бы давая разрешение. Аккерман немного поколебался, но всё же осторожно опустил ладонь на живот девушки. Леви ощутил тепло кожи даже через ткань рубашки. Пусть беременность была пока не слишком заметна, Аккерману показалось, что даже сейчас он смог что-то почувствовать в момент прикосновения. — Насколько он сейчас маленький? — спросил Леви, продолжая водить пальцами вокруг пупка. — Хм, дай посчитать, — Зое задумалась приложила палец к подбородку. — Восемь недель, это около двадцати миллиметров, значит он сейчас размером примерно с абрикос. — подытожила Ханджи. — Такой крошечный? — Леви с удивлением поднял взгляд на девушку. — Значит надо вас беречь. — он обнял Зое за талию свободной рукой и притянул ближе к себе. — Только не перебарщивай с гиперопекой, а то ты это любишь, — Ханджи хихикнула и положила руку рядом с ладонью Аккермана. — Живот стал таким тёплым. Малыш словно греет меня изнутри. — её недавно бледное, усталое лицо озарилось счастливой улыбкой. — Неудивительно, ты у нас мерзлячка, — усмехнулся Леви. — Но теперь появился кто-то кроме меня, кто будет тебя греть. — Ревнуешь? — смешливо спросила Ханджи. — Глупости, я этому рад. — парень переместил руку на шею Зое и слегка притянул к себе, чтобы поцеловать. — И всё-таки что нам делать со свадьбой? — спросила Ханджи, когда они оторвались друг от друга. Леви в очередной раз поразился от того, как умело она скачет с одной темы на другую. — Если тебе неловко, можем не звать толпу. Собственно, я и не хотел, чтобы было много народу, так что просто позовём самых близких. — Мама. Кенни. Доктор Йегер и Карла. — Зое начала загибать пальцы, считая приглашённых. — Ты ему кстати позвони. Пусть по старой дружбе тебе лучших врачей подгонит. — сказал Аккерман, подумав, что связи с врачом им сейчас бы пригодились. — Леви, это как-то неудобно. — Ханджи нахмурилась. — Что неудобно? Ты в каких условиях хочешь рожать? В самых лучших или в каких попало? — Аккерман косо посмотрел на девушку, считая, что в такой ситуации скромность неуместна. Ханджи конечно могла сколько угодно отмахиваться, но Леви хотел, чтобы беременность его любимой наблюдали в самых лучших условиях. — Не хочешь его просить, я сам попрошу. А лучше у Кенни разузнаю. — У него есть знакомые в гинекологии? — удивлённо спросила Зое. — Я готов об заклад биться, что у него есть друзья и знакомые на заводе пчеловодства и даже на фабрике по производству резиновых уточек. — Леви фыркнул. — Ладно, я спрошу доктора Йегера. — согласилась Ханджи. — И скажи, чтоб меня на роды пустили. — добавил парень. — Ты хочешь партнёрские роды? — глаза девушки продолжали расширяться всё сильнее. Леви не переставал её сегодня удивлять. — Ну да. Что тут такого? — в недоумении спросил Аккерман. — Ты же понимаешь, что это не самый приятный процесс? — смущённо проговорила Зое. — Понимаю, поэтому не имею права тебя бросать во время него. — Леви чуть сильнее сжал руку девушки, показывая серьёзность своих намерений. — Я ведь и обкакаться могу. — Ханджи часто слышала о подобных случаях во время первых родов и сочла нужным предупредить Аккермана. — С твоей-то брезгливостью смотреть на это… — Ты будешь рожать нашего ребёнка, я хочу помогать тебе в этом хотя бы морально. А что из тебя вылезет помимо него, меня не будет волновать в такой-то момент. — Леви взглянул девушке в глаза, обозначив этим серьёзность своих намерений, и Ханджи сдалась. — Ладно, я узнаю, в каких роддомах это практикуют. Но тогда тем более надо будет звать доктора Йегера на свадьбу и тётю Карлу с Эреном. — Эрену уже двадцать, зачем ему свадьба каких-то стариков вроде нас? Он поди на тусовках пропадает. Странный он стал с тех пор, как поступил на этот свой факультет чего-то там. Волосы отпустил длиннее твоих. — проворчал мужчина. Он подозревал, что Йегер связался с дурной компанией. — Ну отрастил мальчик волосы, что тут такого? — Ханджи искренне не понимала возмущений Аккермана. — Его за такие патлы могут отметелить в подворотне. Хотя, учитывая, в какого лося он вымахал, это маловероятно. К тому же я научил его драться, — Леви едва заметно улыбнулся от нескрываемой гордости за себя и за Эрена, но тут же почувствовал на себе недовольный взгляд Зое. — И не смотри на меня так осуждающе, парень должен уметь за себя постоять. — Ты и нашего драться научишь? — Ханджи вскинула бровь. — Разумеется, если будет мальчик. А если будет девочка, то тем более научу. — Леви решил, что умение драться никогда не помешает. Он конечно никому не даст в обиду свою дочь, но научить девочку самостоятельности тоже строит. — Тогда мы точно должны позвать и Эрена на свадьбу. В конце концов он наш первый, тренировочный ребёнок. — сделала вывод Зое. — Ладно, убедила. Я и сам по этому сопляку соскучился. Но вообще моими первым тренировочным ребёнком была ты. — ехидно добавил мужчина. — Ну, тогда и меня надо пригласить. — Зое хихикнула. — Отправь мне тогда пригласительный. — съязвила девушка. — Обязательно. Тамадой будешь. — отрезал Аккерман. — Заплатишь мне? — Обязательно. Будущие супруги постепенно подходили к своему дому, обсуждая то насущные проблемы, то разговаривая о бессмысленных мелочах. Правда по приходу домой Ханджи снова стало нехорошо. — Может стоит вернуться в больницу? — спросил Леви, обеспокоенно наблюдая за тем, как Зое ворочается на диване. — Не нужно. У меня просто живот тянет. Это нормально на ранних сроках, — Ханджи попыталась успокоить Аккермана, но её слова прозвучали неубедительно. — К тому же у меня полдня брали все возможные анализы, я просто устала. — Говорил, надо сразу домой идти, а ты ещё по бордюрам скакала. — пробурчал себе под нос мужчина, сев рядом с ней на диван. — Если ты не заметил, мне и без твоих нравоучений тошно. — осадила парня Зое. — Извини, — Леви виновато опустил взгляд. — Я просто… — Ты переживаешь, я понимаю, —Ханджи с трудом дотянулась до руки Аккермана и положила свою руку поверх его ладони. — Но тебе придётся привыкнуть, что ближайшее время я буду в таком состоянии большую часть времени. Во втором триместре должно стать полегче, а пока придётся потерпеть. — Ханджи тоже не нравилось, что она слегла после небольшой прогулки, хотя обычно могла пахать за троих и не уставать. Но женщине оставалось лишь смириться с таким раскладом вещей, раз уж она решилась на этот шаг. — Ладно, — Аккерман вздохнул, но понял, что очкастая как всегда права. — сейчас чай тебе сделаю, а потом обед приготовлю. — М-м-м, Леви, не уходи. — Зое попыталась схватить встававшего с дивана парня за край штанов. — Тебе надо поесть. — возразил Аккерман. — Меня надо обнять! — запротестовала девушка и всё-таки сумела поймать жениха под руку. — Ладно, иди сюда, — Леви сел рядом с Зое. — Давай, ложись. — довольная как слон Ханджи улеглась парню на грудь. — Плохо тебе, да? — Аккерман приподнял футболку девушки, положил обе руки на её живот и начал медленно поглаживать. — Он же уже может нас слышать? — Теоретически может. — предположила Зое. — Эй, парень, — Леви начал водить руками вокруг пупка. — Ты же слышишь меня? Давай, заканчивай мучать свою маму. Мужчины не должны заставлять женщин страдать. Вот выйдешь от туда, будешь нам нервы мотать, а пока веди себя хорошо, ладно? — Аккерман наклонил голову и слегка прислонился ухом к животу. — А если это всё-таки девочка? — спросила Ханджи. Она не знала, как объяснить это чудо медицины, но от прикосновений Леви ей сразу стало лучше. — Не вопрос. Попробуем по-другому, — мужчина прокашлялся, готовясь к новому разговору. — Юная леди, будь хорошей девочкой и не мучай свою маму. Вам женщинам нужно держаться вместе. Подрастёшь, будешь мотать нервы своему папе, а пока побудь умницей. — Пол заранее узнаем? — спросила Ханджи, чуть ли не мурлыча от прикосновений тёплых ладоней Аккермана. — Так у нас вроде паркет. — Леви на всякий случай посмотрел на пол, чтобы убедиться. — Пол ребёнка, Леви. — Зое чуть не свалилась в дивана от смеха. — А, — Аккерман завис. — Думаю, стоит узнать заранее. Мне же надо как-то к нему обращаться. Тогда и имя будет проще выбрать. — Выбирать заранее неинтересно. — пробурчала девушка. — Ну да, безымянный ребёнок лучше. — Леви закатил глаза. — Имя должно соответствовать внешности, а как он или она будет выглядеть, мы пока не знаем. — Ханджи продолжала стоять на своём. — Когда он родится, то будет маленький и лысый без особых внешних отличий, а с нашей любовью спорить, он останется безымянным минимум на год. Так что лучше начать выбирать сейчас. — сказал Аккерман. — Ладно, давай накидаем примерный список. — Ханджи начала вспоминать имена, которые ей когда-то нравились. — Ты тоже забыла все возможные имена на свете? — спросил парень. — Да, даже своё собственное, — Зое хихикнула. — Какое имя могло бы понравится нам обоим? — В мире мало вещей, которые нравятся нам обоим. — пробормотал Леви. — Да прям, не говори так, — Ханджи обиженно поджала губы. — Мы оба любим чай и оба…любим насмехаться над людьми. — Насмешки это святое, — Аккерман усмехнулся. — Но даже я не назову ребёнка чаем. — Ещё мы оба любим экстрим, правда ты очень нудный для любителя адреналина. — Зое хихикнула. — Я просто умею соблюдать баланс, в отличие от некоторых, — язвительно произнёс Леви. — Я, в своё время, с пятого этажа сиганул, убегая от ментов. — Будущий отец моего ребёнка, дамы и господа! — Ханджи рассмеялась. — Ладно, что ещё мы с тобой любим? — Аккерман задумался. — Котлетки твоей мамы и мотоциклы. — девушка поняла, что её беременному животу очень хочется котлет. А ещё в Ханджи проснулось дикое желание погонять на мотоцикле, и она подумала, что пора позвать в гости Кенни. — Да, мотоциклы это прекрасно. — согласился Аккерман. — Слушай, Леви, давай сыграем свадьбу после рождения малыша. — Зое вдруг подумала, что играть свадьбу сейчас совсем не время. Ханджи решила сосредоточить все силы и время на подготовку к появлению ребёнка. У девушки конечно имелась ещё одна причина отложить свадьбу, но о ней Леви знать было необязательно. — Я тоже об этом думал. Учитывая твоё состояние, нам сейчас совсем не до того. — Аккерман бережно провёл ладонью по взлохматившимся волосам невесты. — Хорошо хоть платье выбрать не успела. Было бы обидно в него не влезть. — разочарованно фыркнула Зое и принялась разглядывать солнечных зайчиков на потолке. — С чего ты взяла, что ты бы не влезла? — Леви удивлённо посмотрел на невесту. — Не знаю даже, как тебя к этому подготовить, Леви, но за время беременности я скорее всего наберу вес. И вынуждена тебя огорчить ещё и тем, что после родов моё тело явно не будет прежним. — Ханджи никогда не было повёрнута на своей внешности, так что перемены в весе её не пугали. К тому же девушка любила спорт и пребывала в надежде, что быстро сможет прийти в форму. — Ханджи, я буду девять месяцев наблюдать за тем, как твоё тело растит в себе человека, а потом выдавливает его из себя. Твой лишний вес меня совершенно не волнует, — заверил девушку Леви, заметив, что она улыбнулась после его слов. — И вообще отменять свадьбу из-за какого-то платья совсем не в твоём духе. Неужто тебе уже гормоны в голову ударили? — А я и не из-за платья. — Зое показалось немного обидным, что Леви решил пошутить про её гормоны, но она тут же осеклась при мысли, что истинной причины переноса свадьбы Аккерману знать не стоило. — Та-ак? А из-за чего же? — Леви косо взглянул на очкастую, которая явно что-то задумала. — Ой, да токсикоз этот, знаешь ли, — Зое наигранно застонала. — Колись, четырёхглазая. Что ты удумала? — Аккерман тыкнул девушку в плечо. — Ладно-ладно, — Ханджи притихла, размышляя над тем, как преподнести эту информацию так, чтобы Леви не сошёл с ума. — Мы с Кенни забились, что, если я смогу его перепить на нашей свадьбе, он подарит нам свой мотоцикл. — на одном дыхании пробормотала Ханджи и вжала голову в плечи. — Так, — Аккерман вздохнул и прикрыл глаза, чтобы переварить сказанное очкастой. — И когда же вы успели? — Помнишь, ты сделал мне предложение и ушёл работать в ночную смену? Я осталась одна, спать не хотелось, а готовить было лень, вот я и пошла в ресторан. Случайно встретила там Кенни, он угостил меня ужином, мы разговорились и я случайно ляпнула, что выхожу за тебя замуж. Тогда Кенни сказал, что это надо отметить, и повёз меня в бар. Мне жутко понравилось ехать на мотоцикле. А потом мы пили, а потом ещё пили, и Кенни сказал, что я лучший собутыльник из всех, которые у него были, тогда я решила воспользоваться ситуацией и стала выпрашивать у него мотоцикл, — Зое со смехом наблюдала, как брови Леви ползут всё выше, а глаза становятся всё больше от переполняющего его удивления. — Видимо я столько выпила, что в конец обнаглела, но Кенни посмеялся и сказал, что, если мне однажды удастся его перепить, то он подарит нам свой мотоцикл на свадьбу. Но пока я беременна, мне это явно не удастся. — печально проговорила девушка. — Будущая мать моего ребёнка. — только и смог вымолвить Аккерман, когда наконец снова смог шевелить губами. — Насколько Кенни был пьян, когда говорил это? — Он говорил, что ты ему, как сын. Что ты и Кушель — самое дорогое, что у него есть. — Ясно, значит, он был в дрова. — Леви усмехнулся. — Вероятнее всего он о вашем споре даже не вспомнит. Но ты можешь поспорить с ним ещё раз. Тебе, тем более тебе беременной, он не откажет. — А ведь он обещал отвести меня к алтарю. Наверное про это тоже забудет. — Ханджи даже стало обидно. — Нет, такими обещаниями Кенни бы разбрасываться не стал даже под мухой. Раз пообещал, значит отведёт. — заверил девушку Аккерман. — Вот как. Это приятно. — Ханджи улыбнулась. — Отдыхай, — Леви поцеловал невесту в лоб и встал. — приготовлю тебе котлеты, а сначала чай. Спустя три года, наша семейка Аддамс, а точнее Аккерман, всё-таки решилась сыграть свадьбу. Теперь уже тридцатилетний Леви сидел на заднем дворе свадебного коттеджа, надеясь подготовится к предстоящей церемонии бракосочетания в тишине. Аккерман глубоко вздохнул, задрал голову к небу и прикрыл глаза, чтобы немного выпасть из реальности, но его внезапно шандарахнули по спине. — Вот ты где! — Кенни ласково похлопал племянника по спине своей широкой ладонью. — Кенни, ты чего? Что-то случилось? — настороженно спросил Леви. Мал ли кто-то подумал, что он решил сбежать из-под венца. — Ничего. Твою ненаглядную там во всю штукатурят. — Аккерман успокоил племянника. — А мама как? — Они чудно ладят, не волнуйся. Всё, как по маслу. А ты-то сам как? — спросил мужчина, положив руку парню на плечо. — Я? Нормально. — коротко бросил Леви. — А по твоей унылой физиономии так и не скажешь. — процедил Кенни, глядя на племянника сверху вниз. — Она у меня всегда такая. — отмахнулся Аккерман. — Ой, не бреши. Я знаю все виды твоего угрюмого табло. В детстве мне было достаточно одного взгляда на твою мину, чтобы понять, будешь ли ты сейчас ныть и плакать или ты просто унылый, как чёрт, — Кенни гоготнул и потрепал парня по волосам. — Вот смотрю на тебя и понимаю, что сейчас ты унылый чёрт не просто так, а значит, нам надо покурить. — Аккерман полез в карман брюк костюма. — Я уже три года не курю. — возмутился Леви. — Я знаю, но мне же надо проводить тебя в последний путь, — Кенни усмехнулся. — К тому же я тебе Мальборо предлагаю, а не абы что, так что не выпендривайся. Леви нехотя сунул в рот сигарету и закурил, едва не закашлявшись. Аккерман не курил с тех пор, как родилась его дочь. Последний раз они с Кенни так сидели, когда Ханджи легла в больницу на сохранение. Поначалу Леви старался держаться, успокаивая себя тем, что это обычная медицинская процедура и так для Ханджи будет лучше. Но возвращаться после работы в пустую квартиру, где не было привычной болтовни очкастой, со временем стало для парня просто невыносимо. Тогда он попросил Кенни приехать, и Аккерман старший, увидев состояние племянника, тут же предложил тому сигару, а затем потащил в бар. Там все сдерживаемые переживания Леви полились наружу, и он поделился с дядей переживаниями по поводу грядущего отцовства. Кенни отмахивался, говоря, что к нему с такими вопросами обращаться не стоит, ведь он ничьим отцом так и не стал. Но Аккерман сказал дяде, что больше ему не к кому обратиться, ведь Кенни был единственным отцом, который у него когда-либо был, добавив, что никакого другого он никогда и не хотел. Кенни посмеялся и сказал, что раз уж кто-то вроде него справился, то Леви станет лучшим отцом на свете. Звучало это примерно так: «Помнишь, я украл для тебя велик, когда ты ныл, что хочешь велик? А потом его пришлось вернуть, и ты разнылся ещё больше. Так вот ты моих ошибок не повторишь, ведь можешь купить велик своему сопляку, чтобы воровать не пришлось, а значит у тебя всё получится!» Тогда эти слова действительно успокоили Аккермана, и он был искренне благодарен Кенни. К тому же, полгода спустя, Леви понял, что зря тогда переживал. Действительно сильный страх он испытал в день, когда Ханджи рожала. Леви пришёл домой под утро, надеясь поспать пару часов перед дневной сменой, но стоило ему сомкнуть глаза, как Ханджи сообщила, что у неё отошли воды. Поначалу Зое держалась весьма позитивно убеждая Леви, что всё в порядке, но с наступлением схваток оптимизм девушки быстро пропал. И чем дольше длились часы ожидания, которые она проводила в больничной палате, тем сильнее её накрывала истерика, вызванная непрекращающейся болью. Более того, процесс шёл медленно, и врачи подумывали отправить её на кесарево в случае ухудшения ситуации. Леви и не представлял, что минуты могут ощущаться, как целые дни, пока не провёл десять часов подле Ханджи, водил её под руку по палате, делал ей массаж поясницы, отвлекал различными весёлыми историями из прошлого, в общем делал всё, что мог. Зое хоть и держалась более чем стойко, порой всё же срывалась и давала волю эмоциям. В моменты слабости и отчаяния Ханджи ложилась просто Аккерману на колени и начинала тихонько плакать и постанывать, пока приступ боли не отпускал её на какое-то время. Леви гладил её по животу, массировал поясницу, целовал в лоб, раз за разом повторяя, что она со всем справится и скоро всё закончится, но при виде мучений Зое сердце мужчины разрывалось на куски. Оно чуть не остановилось, когда Аккерман смотрел затем, как в спину его любимой женщины вгоняют огромную иглу эпидуральной анастезии. Ханджи тогда сжала его руку с такой силой, что Леви на следующий день пошёл в травмпункт. Однако в тот момент Аккерман это совсем не заботило. Он просто радовался, что после анестезии Ханджи смогла хоть немного поспать. Чтобы не тревожить её покой, Леви вышел из палаты. Оказавшись в коридоре, Аккерман сполз по стене прямо на пол, напрочь забыв о своей чистоплотности. Рубашка на Аккермане тоже насквозь промокла то ли от слёз Ханджи, то ли от его собственного пота. Но, благо, у парня появилось несколько часов для передышки. Он решил позвонить маме и сообщить радостную новость. Кушель на удивление не спала в столь ранний час. Леви до сих пор гадал, на каком виде транспорта ехала мама и склонялся к тому, что она угнала чей-то мотоцикл, ведь в больнице Кушель очутилась минут через десять после их разговора. Присутствие матери немного успокоило Аккермана. Кушель говорила какие-то общие фразы, которые Леви почти не слушал. Он просто сидел, прислонившись виском к маминому плечу и радовался, что она здесь. Кажется, он никогда не был так рад её видеть. Аккерман сам не знал зачем, но странное любопытство надоумило его спросить, как это происходило у мамы. И, дослушав историю своего появления на свет, Леви подумал, что задолжал маме огромный букет цветов и очень большую коробку конфет, хотя от такого вряд ли можно откупиться обычными подарками. Кушель посмеялась и сказала, что несмотря на всю боль это был самый счастливый день в её жизни. Тогда Леви понадеялся, что возможно у Ханджи будет также. В этот момент Зое как раз проснулась и позвала его к себе. Чуть позже пришёл врач и сообщил, что начались потуги. Леви помнил толпу врачей вокруг, помнил, что поклялся самому себе ни за что не отпускать Зое, как бы сильно она не хватала его руку. Ханджи едва смогла открыть глаза от усталости и изнеможения, но не смотря на это, держалась очень стойко, почти не кричала, беспрекословно выполняя все указания докторов. Однако Леви чувствовал, как каждая клетка её тела содрогается от невыносимой боли, видел каждую слезинку, которая катилась по её щеке при новой потуге. Но Аккерман никогда не забудет той радости, которую он увидел в глазах Ханджи в момент, когда ей на грудь положили маленькое, ёрзающее создание. Леви около минуты донимал врача вопросами о том, всё ли в порядке с Ханджи и с их ребёнком, пока сама Зое усталым голосом не заверила его, что всё хорошо и позвала посмотреть на их дочь. Когда на руках у Аккермана очутилось крошечное создание, Леви наконец понял, что имела в виду мама, когда говорила о слезах счастья. Тогда Аккерман впервые заплакал от радости. Впрочем с наступлением отцовства в жизни Леви появилось много первых моментов: первый зуб, первые шаги, первые болезни и первые слова. Малышка Николь пошла по стопам матери и не переставала удивлять Леви ни на секунду. Аккерман улыбнулся при мысли о том, насколько они были похожи друг на друга. — Эй, сигарета тухнет, — Кенни пихнул племянника локтем в бок. — Отдай, а то ещё провоняешься, — Аккерман отобрал у парня сигарету и докурил сам. — Кушель мне мозг съест, если унюхает. — Это схема отработанная, не волнуйся. — Леви сунул в рот фруктовую жвачку, два мятных леденца, вытер руки салфетками и сбрызнул себя одеколоном. — Только не вздумай опять подсесть, — произнёс Кенни нравоучительным тоном. — Это я провожаю тебя в последний путь, так сказать. — Ну, спасибо. — Леви едва заметно улыбнулся, разгрызая мятную конфету. — Знаешь, учитывая, что ты рос точной копией меня, я думал, что в лучшем случае единственное, что мы будем отмечать к твоему тридцатилетию это твой приход с зоны. А в итоге ты у нас примерный семьянин. — пробормотал Кенни, докуривая вторую сигарету. — Разочарован? — парень усмехнулся. — Наоборот. Горжусь тобой. — Аккерман вновь потрепал племянника по голове. — Спасибо, Кенни. — Так, если вы там курите, я за себя не отвечаю, — услышав этот писклявый, но грозный голос, Кенни тут же потушил сигарету о край скамейки, а Леви сунул в рот ещё одну жвачку от греха подальше. Кушель шла к ним, выстукивая каблуками по тротуарной дорожке, её бледно-голубое платье развивалось на ветру. Она вела за собой под руку маленькую девочку с длинной каштановой косой. — Никто не курит, мам, — невозмутимо произнёс Леви, когда мать подошла ближе. — Папа! Папа! — Николь Аккерман протянула руки и неуклюже потопала в сторону Леви, путаясь в складках пышного белого платьица. — Одна юная леди очень настойчиво просила меня отвести её к папе, — Кушель подхватила внучку на руки и протянула Леви. — Так что твоя очередь. — Ну, привет. — Аккерман посадил дочь на колени, девочка радостно пискнула и обняла отца за шею. — Посиди с ней пока, а я пойду помогу Ханджи. — сказала Кушель и зашагала в обратную сторону. — Как тебе свадьба мамы и папы? — обратился Аккерман к дочери. — Скука смертная, скажи? — Кенни играючи посмотрел на внучку, и та рассмеялась. — Папа класивый, — девочка потянулась своей пухлой ручкой к галстуку Леви. — Ты уже хочешь убить родного отца? — проворчал Аккерман, когда Николь потянула слишком сильно. — На, поиграйся. — он снял галстук и отдал дочери. Леви знал, что пожалеет об этом и вряд ли получит галстук обратно, но это была небольшая жертва ради счастливой улыбки малышки Николь. — С моим тоже поиграйся, — сказал Кенни, сняв галстук. — Терпеть эту удавку не могу. — Только не испачкай. — добавил Леви. — А на мой можешь рыбку вон в той луже половить. — сказал Кенни, расхохотавшись. — Она уже поймала, — Леви заметил грязь на белых туфельках дочери. Он достал салфетки и начал их вытирать, что, впрочем несильно помогло. — Вся в мать. — Аккерман усмехнулся. Николь многозначительно посмотрела на отца, вновь напомнив тому Ханджи. Пусть глаза у неё были такими же серо-синими, как у самого Аккермана, все остальные черты внешности Николь унаследовала от матери. — Небось умотала свою бабушку Кушель? — девочка хлопнула пушистыми ресницами, которые ей тоже достались от Ханджи, и многозначительно помотала головой в знак отрицания. Леви улыбнулся и поцеловал дочь в лоб. — Зато с тех пор, как ты появилась, ей хотя бы есть чем заняться. — Кенни легонько тыкнул внучку в нос, и девочка вновь заливисто рассмеялась, улыбнувшись своему любимому дедушке. — А то она так страдала, когда ты съехал. — мужчина обратился к племяннику. — Серьёзно? — Угу. Всё время ныла: "Ах, где же мой Леви? Как я буду без него?" — Аккерман фыркнул. — Пришлось её в бар вести. — Маму? В бар? — глаза Леви улетели на лоб от удивления. Он не представлял свою милую, тихую и скромную мать в подобных местах. — С ней очень даже весело, — Кенни ухмыльнулся. — Она так смешно шизит под мухой. Видимо это материнство делает женщин скучными. — Ну не знаю, Ханджи до сих пор шизит по полной. — хмыкнул Леви. — Пойду посмотрю, не шизит ли она там без меня. Посиди пока с дедом. — Аккерман отдал дочь Аккерману побольше. Николь была не слишком обрадовалась тому, что папа собрался уходить и уже приготовилась расплакаться, но перспектива поиграть с дедушкой Кенни вернула ей хорошее настроение. — А теперь мы с тобой как следует повеселимся без этих зануд? — Кенни подхватил внучку на руки и посадил к себе на шею. — Высоко тебе там? — Да, деда. — Тогда давай гулять. Тем временем Ханджи сидела перед зеркалом в свадебном платье и с ужасом смотрела на шапку кудрей, в которую превратились её волосы. — Я здесь, моя милая. — в комнату вошла Кушель. — Ох, слава богу! Эта парикмахерша должна была сделать мне мягкие локоны, а в итоге сделала из меня овцу. — пожаловалась Зое. — Мама, вы сможете что-нибудь сделать? — Да, с кудрями она перестаралась, — сделала вывод Кушель, оглядев невестку. — Ну, ничего, сейчас я их выпрямлю и заново накручу по—нормальному. Но нам понадобится разогретый гвоздь. — Гвоздь? — Угу, у Кенни сто пудов где-то закалялся гвоздь. Пять минут спустя Кушель накручивала волосы Ханджи на гвоздь, который Кенни нагрел зажигалкой. — Лайфхаки из девяностых. — Кушель усмехнулась. — Но ты ведь не только из-за волос меня позвала? — она обратилась к Ханджи. — Тебе нужен душевный разговор, чтобы снять стресс? — Я не собираюсь сбегать из-под венца, не волнуйтесь, — Зое усмехнулась. — Просто я потерялась в своих мыслях. Даже не верится, казалось, только вчера мы сидели за одной партой и обсуждали, что химичка дура, потом были шесть лет бесконечных встреч и расставаний, а сегодня мы женимся. — У вашей истории счастливый конец. — сказала Кушель, опуская на плечо невестки мягкий локон. — Если ты устала, я могу забрать Никки завтра к себе, чтобы вы побыли вдвоём. — Спасибо вам большое. Надеюсь, вас это не затруднит. — Не волнуйся, милая. Мне только в радость. На что мне ещё время тратить, как не на свою любимую внучку? — Кушель улыбнулась. — Как на кого? На себя, прежде всего! Вы же просто красавица! — Ханджи вскочила со стула, взяла Кушель за руку и потащила к зеркалу. — Посмотрите, какая вы красивая! Мне все говорят, какая у Леви красивая сестра. — Я выгляжу, как его сестра не потому что выгляжу молодо, а потому что у нас разница пятнадцать лет, — хмыкнула Аккерман. — Серьёзно, Ханджи, мне сорок пять лет, я вообще не думала, что доживу до такого возраста. — Ну, Леви мне тоже говорил, что я с таким образом жизни и до тридцати не доживу, но вот мы здесь. И у вас ещё всё впереди! Николь ведь однажды вырастет так же, как Леви, а вы у себя останетесь! — Ханджи продолжила стоять на своём, продолжая скакать вокруг будущей свекрови. — Ну, я надеялась, что вы заведёте второго, — Кушель хитро поджала губы. — Хотя я и сама в принципе ещё могу родить второго. — женщина задумалась. — Но для этого как ни крути нужен мужчина, — убедительно проговорила Зое. — У меня есть одинокие кандидаты. Я многих своих друзей вместе свела, — Ханджи взяла Кушель за руку и начала трясти. — Леви меня конечно убьёт, что я снова лезу не в своё дело, но мы ему не скажем. Так вы согласны? — Ладно-ладно, на парочку свиданий я готова сходить, — Аккерман усмехнулась. — Садись, заколю тебе кудри. — женщина взяла шпильку и закрепила несколько локонов за затылке. — Ну, как тебе? — Красота! Я даже на нормальную невесту похожа! — Ханджи покружилась, любуясь причёской. — Конечно ты самая красивая невеста на свете, — убеждающе проговорила Кушель. — И платье мы с тобой выбрали шикарное. — женщина оправила рукава воланы на платье невестки. — А ваш сын сказал, что это ночнушка. — пробурчала Зое. — А ты меньше его слушай! — Кого надо меньше слушать? — спросил Леви, зайдя в комнату с дочкой на руках. — Тебя. — невозмутимо ответила Кушель. — Разве родная мама не должна быть на моей стороне? — Аккерман недовольно вскинул бровь. — Хотя, будь ты на моей стороне, не стала бы надевать каблуки. — Конечно я всегда на твоей стороне, сыночек, — ласково залепетала брюнетка. — Но женская солидарность, знаешь ли. — Женская солидарность, значит, — проворчал Аккерман. — Ты мне тоже самое скажешь, когда подрастёшь? — Леви обратился к дочери. Николь поглядела на отца, хлопнула ресницами, после перевела взгляд на бабушку, потом снова на отца и многозначительно помотала головой в знак отрицания. — Это вряд ли, — Ханджи встала со стула. — Папу она больше всех любит. — Зое улыбнулась, увидев дочку. — Не знаю, она мне всю плешь проела тем, что хочет к маме, — Николь тем временем была явно недовольна, что её до сих пор не отдали маме. Леви заметил её поджатые от обиды губы и поскорее передал дочь в руки Зое. Николь протянула ладошки навстречу Ханджи и радостно заулыбалась, очутившись в маминых объятиях. — Привет, моя милая. — Ханджи сладко поцеловала дочь в румяную, пухлую щёчку. — А теперь потрудитесь мне объяснить, почему Кенни в коридоре зажигалкой гвозди греет? — Аккерман вновь обратился к матери. — Это долгая история, — отмахнулась Кушель. — Лучше скажи, где твой галстук? — спросила женщина назидательным тоном, приготовившись к воспитательной беседе. — А... его Никки стащила. — невозмутимо произнёс Аккерман. — Не наговаривай на ребёнка. — возмутилась женщина. — Я не наговариваю, он у неё в руке. Как я мог не дать поиграться собственному ребёнку? А теперь попробуй отбери. — проворчал Леви. — Подумаешь, — Кушель хмыкнула и сняла с волос цветочную заколку и подошла к девочке. — Никки, смотри, какая у меня красивая штучка. Давай меняться. Ты мне отдашь эту верёвочку, а я тебе эту штучку. — Николь немного подумала и, решив, что новая игрушка лучше старой, тем более бабушка Кушель фигни бы не предложила, послушно отдала ей галстук. — Как тебе удалось? — Леви с удивлением посмотрел на мать. — С любым ребёнком можно договориться, — Кушель победно улыбнулась. — Тем более ты был в разы упрямее и почти всё время ревел, когда тебе что-то не нравилось. — женщина накинула галстук на сына. — Почему всех так тянет об этом сообщить? — процедил Леви сквозь зубы. — Ну-ну, не ворчи, — Кушель начала завязывать сыну галстук. — Сегодня же такой день! Мой сыночек сегодня женится! — Эй, ты чего? — Аккерман заметил слезу на щеке матери. — Это самый счастливый день в моей жизни. — пролепетала женщина. — А как же день рождения Николь? — О, эту радость ни с чем не сравнивать. Разве что с днём, когда родился ты, — Кушель принялась целовать сына в щёки. — Ну или, когда Кенни привёз нам индийский чай контрабандой. — Ну-ну, потерпи до бракосочетания, там сможешь поплакать, — Леви смахнул слезу с маминой щеки. — И всё-таки можно без этой удавки? — недовольно спросил парень, когда Кушель завязала узел на его галстуке. — Даже я платье надела, ты тоже пострадай. — съязвила сидевшая в углу Ханджи. Малышка Николь бегала вокруг неё, прячась в складках длинной шифоновой юбки. — Мама класивая. — Никки потянула ладошку к маминым кудрям. — О, нет-нет-нет, я эти волосы полчаса завивала, — Кушель закончила с галстуком и кинулась спасать причёску Ханджи от цепких детских пальчиков. — Маме с папой сегодня ещё жениться, давай не будем им мешать, ладно? — женщина обратилась к внучке. — Же... — девочка попыталась повторить незнакомое ей слово. — Мама с папой будут играть свадьбу, но это довольно скучная игра, так что давай ты пока поиграешь с бабулей во что-то более весёлое, хорошо? — Николь немного задумалась, ведь расставание с мамой и папой было ей совсем не по душе, но играть с бабушкой Кушель ей всегда нравилось, поэтому Никки радостно протянула руки навстречу женщине. — Я с ней поиграю, а вы побудьте вместе. Хотя тебе конечно не стоит видеть невесту заранее, ну да ладно. — Кушель подхватила внучку на руки и вышла из комнаты. Ханджи встала с пола и подошла к Леви. Аккерман опёрся локтем о дверной косяк и оглядел невесту. — Чего ты так на меня смотришь? — Зое хихикнула. Леви рассматривал её, словно дорогой чайный сервис в магазине. — Соскучился, — ответил Аккерман, осознав, что они с Ханджи остались наедине впервые за день. — Да и красивая ты. — Ты сказал, это ночнушка, — Зое косо взглянула на парня. — Каблуки не надела, и на том спасибо. А с ночнушкой я погорячился, тебе очень идёт это платье, — парень дотронулся до мягкой шифоновой ткани, которая обтягивала талию его невесты. — Я вообще думал, ты за меня выйдешь в джинсах и футболке. И уж тем более не думал, что ты закатишь такую свадьбу. — Да, видимо я становлюсь старомодной и скучной. — сказала Зое, рассматривая себя в зеркало. — Ну, это не так уж и плохо. — Леви подошёл к девушке ближе и приобнял ту за талию. — И кстати тебе действительно нельзя видеть меня заранее в этом платье. — Ханджи скинула руку парня с своей поясницы. — Да ладно, ты теперь ещё собралась свадебные традиции соблюдать? — Леви ужаснулся тому, что Зое действительно стала шизить куда меньше. — Да, с этим мы запоздали, — согласилась девушка. — белый цвет платья символизирует невинность невесты. А моей пропавшей невинности уже три годика, и она бегает среди гостей. — Зое рассмеялась. — Ханджи, невинности ты лишилась явно не три года назад. И даже не десять. — ехидно произнёс Аккерман, вернув руку на талию невесты. — Леви, отстань. До брачной ночи то потерпи. — Зое попыталась отпихнуть от себя мужчину. — Мне ещё к алтарю идти. — Вот именно, — за дверью раздался низкий, прокуренный голос. В комнату вошёл Кенни. — Ты вообще, что тут делаешь? Второго ребёнка? — обратился он к племяннику. — Там уже гости собрались. Иди встречай! Леви что-то проворчал, бросил взгляд на Ханджи и вышел за дверь. — А нам с вами, юная леди, тоже пора выдвигаться. — Кенни подал невестке руку. — Фух, ладно, была не была! — Зое ещё раз покрутилась перед зеркалом, оправила платье и взяла Кенни под руку. — Правда, я где-то букет потеряла. — Ну, я своим галстуком тоже жопу подтёр, так что мы в одной лодке, не бойся. — Кенни ободряюще похлопал девушку по ладони. — Хорошо, хоть каблуки не надела, а то бы точно свалилась. — Ханджи нервно усмехнулась. — Я держу тебя, не волнуйся. — подбодрил её Кенни. — Спасибо вам, — девушка слегка прислонилась виском к плечу Аккермана. К ним подбежала Кушель. На руках она держала Николь, а под мышкой у неё был свадебный букет. — Ханджи, милая, Никки стащила твой букет, — женщина протянула Зое цветы. — Держи. — А я его обыскалась. — Ханджи хлопнула себя по лбу и взяла букет. — Кенни, а твой галстук где? — недовольно спросила женщина, оглядев брата. — Ну, это история покрыта тайной. — Аккерман подмигнул внучке. Кушель тяжко вздохнула, но подумала, что старшего брата уже поздно перевоспитывать. — Извини, бабуля, мне невесту к алтарю вести. Проходя по ковровой дорожке сквозь коридор гостей, Ханджи была рада возможности опереться на широкое плечо Кенни. Но ещё сильнее она обрадовалась, когда наконец дошла до Леви и встала напротив жениха. Аккерман, как всегда, выглядел серьёзно и слегка отстранённо, но улыбнулся, увидев невесту. — Готова? — шёпотом спросил Леви. — Ага. — Ханджи улыбнулась. Регистратор начала свою речь. Зое изо всех сил старалась не прослушать вопрос о том, согласна ли она, но девушка просто не могла оторвать взгляд от Леви, который в свою очередь тоже смотрел только на неё. Когда главные вопросы были заданы, а главными ответами стало слово "да", Леви надел кольцо на палец своей жены, после чего поцеловал Ханджи под радостные аплодисменты гостей. Громче всех конечно хлопал Кенни, малышка Николь радостно смеялась, а Кушель всхлипывала и улыбалась одновременно. Но Ханджи всего этого не слышала, она просто упала в руки Аккермана, как в тот самый день, когда Леви поцеловал её впервые. Празднование затянулось до самого вечера, в конце которого новоиспеченная супружеская чета Аккерманов наконец вернулась домой. Леви занёс Ханджи в дом на руках. — Мы уже пришли? — спросила Зое, когда парень включил свет в комнате. — Опусти меня. — Ты с ног валишься, — отмахнулся Аккерман. — Всё-таки пропустила пару бокалов? А может и не пару? — Что? Не правда. Я же теперь мать, мне не положено, — Ханджи рассмеялась и улеглась мужу на плечо. — Я просто очень много танцевала. Но хорошо, что Кенни пощадил мой истощенный родами организм и просто подарил нам новый мотоцикл. — Думаю, он просто не хотел расставаться со своим старым. — фыркнул Леви. — Ну, может хоть на работу перестану опаздывать, — Зое хихикнула. — Тем более скоро надо будет Никки в садик возить. — Пощади детскую психику, я сам её в садик водить буду. — Учитывая, кто её родители, она вырастет ещё той экстремалкой. — Надеюсь, она пойдёт в бабушку. — пробурчал себе под нос Аккерман. — Стой, Леви, мы что забыли Николь на свадьбе? Почему она не с нами? — Ханджи начала вертеть головой в поисках дочери и едва не свалилась с рук Аккермана. — Ты либо всё-таки напилась, либо очень устала, раз твой мозг не соображает. Мама же её забрала к себе. — заверил жену Леви. — Точно! Я забыла. Кушель святая женщина, но я... Я уже скучаю по нашей малютке. Я хочу, чтобы мы вместе лепили пластилиновых зверей и рисовали на стенах. У нас с ней стенка не докрашена! — Зое не отрицала, что порой ей было необходимо отдохнуть от материнских обязанностей. Но, когда появлялась такая возможность, Ханджи начинала жутко тосковать по дочке. Слишком уж сильно её любила. — Я до сих пор не понимаю, как я позволил вам разрисовать стену в доме. — проворчал Леви. — Я тоже по ней скучаю, но сегодня тебе надо выспаться, эта свадьба тебя умотала. — Давай завтра её заберём и куда-нибудь сходим. — предложила Зое. — А ещё что-нибудь ей купим. — Её игрушки скоро выселят из дома нас, — пробурчал мужчина. — Но можно купить ей велосипед. Но это всё завтра, а сейчас мы с тобой идём мыться. Девушка была очень рада возможности снять платье и закутаться в свою любимую футболку и уже готовилась упасть в кровать без задних ног, но новоиспеченный муж потащил её купаться. Сейчас супруги сидели в ванной, где Леви отмывал Ханджи от макияжа. — Чем тебя накрасили? — проворчал мужчина, смочив полотенце водой. — Тушь для ресниц. Она как правило состоит из различных видов воска животного, растительного и минерального происхождения. — ответила из-под полотенца Зое. — Такая умная, а ещё не научилась распознавать риторические вопросы. Кажется, отмыл. — Леви оглядел жену и не заметил остатков макияжа, заодно сделав вывод, что без косметики она ему нравится гораздо больше. — А на голове у тебя что? — Аккерман ужаснулся при виде маленьких проволочек в волосах жены и странного "масла" на поверхности. — Лак для волос, — невозмутимо ответила девушка. — Ладно, поехали. — Леви вздохнул и запустил пальцы в причёску жены. — Помнится, я доставала у тебя землю из башки более аккуратно. — недовольно процедила Зое, когда муж достал из её волос шпильку с такой силой, будто хотел снять с неё скальп. — Ты мне тогда клок волос выдрала, — отрезал Аккерман. — С тех пор я лысею. — И ты решил мне отомстить? — возмущённо спросила девушка. — Извини. — следующую шпильку парень вытащил куда более аккуратно. — Сколько их тут? — Если ты думаешь, что уложить моё гнездо легко, ты глубоко заблуждаешься. — Зое хихикнула. — Кажется всё, — девушка ощутила, как ей на плечи упала густая копна уставших кудрей. — Теперь купаться. — М-м-м, Леви, я спать хочу. — А кому я ванну с пеной делал? — возмутился мужчина. — Хм, ладно, против пены я не устою. Через пару минут семейная чета Аккерман плескалась в ванной. Ханджи вытянула ноги и улеглась мужу на плечо. Леви в свою очередь обтирал её мочалкой. Зое достала руку из воды и расправила прилипшие ко лбу волосы парня. — Сними кольцо, утопишь ведь. — проворчал мужчина, заметив на руке жены что-то блестящее. — Как я могу его снять? — возмутилась Ханджи. — Оно слишком красивое. Тем более я теперь твоя жена. — Да, ты моя жена. Четырёхглазая чудачка с первой парты стала моей женой. — задумчиво произнёс Леви, внезапно осознав, какой долгий путь они вместе прошли. — Ты тоже в шоке? — Зое подняла на мужа озадаченный взгляд. Ханджи всегда знала, что выйдет в открытый космос и совершит множество научных открытий, но она даже не думала, что когда-нибудь станет матерью и женой. Причем женой того ворчливого чудака с первой парты. — Нет, я всегда знал, что так будет. — самодовольно ухмыльнулся парень. — Ничего ты не знал! Это я с тобой заговорила первая! — Ханджи возмущённо начала расплёскивать воду, желая доказать, что она тут вообще-то главная. — А целовал тебя первый кто? — ехидно произнёс Аккерман, вскинув бровь. — Если бы я с тобой не заговорила, ты бы не влюбился и не поцеловал меня! Это я положила начало этой истории! — Ханджи принялась тыкать мужа пальцами в плечо. — Что-то ты разбуянилась, тебе уже спать пора. — Аккерман вылез из ванной, после чего вытер Ханджи, завернул в большое полотенце и понёс в кровать. — Ты и спать с кольцом будешь? — Конечно! — Ладно. — Аккерман уложил жену в кровать и лёг рядом. — Леви, неужто это конец? — обеспокоенно спросила Зое, хлопнув глазами, словно маленький ребёнок. — Да нет, это новое начало для истории нашей любви, — ответил Аккерман, пытаясь понять, зачем Ханджи вдруг решила пробить четвертую стену. — А теперь спи. — Тогда... может чай попьём? — хитро спросила девушка. — Ты серьёзно? — Леви поднял бровь при осознании, что даже после пятнадцати лет знакомства четырёхглазая всё ещё не перестаёт его удивлять. — Устроим чаепитие в кровати! — Зое радостно запрыгала на матрасе. — Ладно, сейчас чайник принесу. — Аккерман притащил поднос, чайник, две кружки и коробку зефира. — Ты случайно вторым не беременна? — спросил Леви, усевшись на кровать, и думая о том, как он вообще согласился на еду в кровати. — С чего такие мысли? — Ханджи вытащила глаза. — Тебе приспичило попить чай в одиннадцать часов ночи. — И что? — Уже забыла, как гоняла меня посреди на ночи за арбузом и чёрной икрой? — Аккерман вскинул бровь, вспомнив те весёлые времена беременности Ханджи. — Я до сих пор в шоке, что ты где-то нашёл икру. — когда Зое разбудила мужа среди ночи, из-за того что ей захотелось чёрной икры, она и подумать не могла, что Леви в самом деле притащит ей банку. — То есть, ты думаешь, что у Кенни нет друзей контрабандистов? — А ты знаешь, как появился чай? — Зое прикрыла глаза от удовольствия, учуяв запах крепкого напитка. Никто не заваривал чай так вкусно, как Леви. — Не знаю. — ответил Аккерман, наблюдая за тем, как от поверхности кружки исходит пар. — Мы женаты целый... Час, с я до сих пор не рассказала тебе, как появился чай! Ну, тогда слушай, — Ханджи устроилась на кровати поудобнее и начала свой рассказ. Леви сел рядом и с умилением глядя на очкастую, приготовился слушать, думая о том, что даже брачная ночь у них выйдет оригинальная. На следующий день наши молодожёны забрали дочь и отправились в парк. Ханджи катала Николь на качелях, и они вместе заливисто хохотали. Материнство изменило Зое. Женщина стала меньше вращаться в бесконечном потоке внешних событий, связанных с работой, и стала больше посвящать себя семье. Её больше не волновали ошибки прошлого и не слишком заботили достижения будущего. Лет пять назад Ханджи ни за что бы не пожертвовала карьерой ради семьи, но сейчас осознала, что всё можно совмещать, если рядом будут люди, которые тебя поддержат. Если раньше Зое претила одна только мысль о том, что ей придётся от кого-то зависеть, то сейчас для неё не существовало большей радости, чем возвращение домой к мужу и дочери. Сумев оставить позади трагичную часть своей жизни, Ханджи наконец обрела дом и семью, которых ей так не хватало. Леви тем временем сидел на лавочке под деревом, наблюдал за столь прекрасной картиной и улыбался. За последние несколько лет он научился улыбаться совершенно открыто, ведь поводов для улыбки у него с каждым днём становилось всё больше. Аккерман уже и не помнил, что когда-то был угрюмым, нелюдимым хулиганом. Тот озлобленный на мир мальчик и представить не мог, что однажды станет любящим мужем и отцом. Удивительно, но все его неудачи в прошлом привели его к встрече с Ханджи, а встреча с ней изменила жизнь Аккермана навсегда. И сейчас, сидя на лавочке под раскидистым деревом, поедая лимонные леденцы, Леви точно знал, как выглядит его формула счастья.