Неизменное

Вереск хрустел под копытами лошади. Путь предстоял долгий, но парень в накидке не боялся этого. Чёрная ткань вилась, будто флаг, вздувалась как море в шторм и хлестала по бокам. Дорога до Логова Ужаса Бури занимала несколько дней в лучшем случае, а с усталой лошадью, и размытыми осенними дождями дорогами, на нее могла уйти и неделя. Ведь Дилюк не Барбатос, чтобы одним дуновением ветерка перенести их туда. И склон Северной Короны - не дорога от Винокурни к Мондштадту. Нет ни фонарей, чтобы скакать в ночи, ни мягких склонов, источенных южными ветрами. Только острые, будто когтями оставленные, выступы, бездорожье и монстры, атакующие пришельца. Юноша откинул прядь волос с глаз, и затормозил лошадь. Он выпрыгнул из седла, и похлопал животное по крупу. Молча, Дилюк не сказал еще ни одного слова за всё время своего путешествия, он соорудил кострище, и использовал свой Глаз Бога чтобы разжечь огонь. Лошадь тихонько жевала траву, и иногда шевелила ушами. Сумрак опустился на путника, и лишь свет от костра слабо освещал его лицо. Рука привычно потянулась к дорожной сумке, и вытащила из неё книгу. Дневник Альбериха был единственной истово исполняемой традицией в эти два дня. Каждая остановка заканчивалась чтением. Ровно по одной записи в день, будто по расписанию. Ничего пугающего за те две записи, что Рангвидр прочитал, не наблюдалось. Альберих писал о своих тренировках, о безрассудных вылазках и о таверне. О Дилюке упоминалось вскользь, и с ехидной усмешкой, которая, казалось, сияла на лице Альбериха. Чтение было начато не с начала дневника. Важнее было узнать, что именно произошло, а не то, что было до этого. Дилюк успокаивал себя, что просто хочет помочь, так как это его долг - защищать Мондштадт и его жителей. Но, всё же, чтение дневника вызывало тянущее, будто камень привесили, чувство на сердце, а в голове мелькали мысли, слишком уж наивные для него. Мысли о том, что они могут поговорить, попытаться что-то исправить, была слишком обманно сладка, но так и манила к себе. "Альберих вышел из апартаментов и направился к лестнице, ведущей к зданию Ордо Фавониус. Не то чтобы он не знал свои задания на день, но вдруг произойдёт хоть что-то интересное? Хоть что-то. Но нет, около главного корпуса всё было мирно. Он развернулся и направился обратно - делать тут было нечего. В целом, его обязанности на сегодня заключались в паре лагерей хиличурлов и помощи в Спрингвейле. Там вновь ломались аэростаты и была проблема с похитителями. Спрингвейл был по пути, так что парень разобрался с здешними поручениями и направился в сторону последних точек, держащих его от побега к Мысу Веры. Последнее время он до смертельной страсти любил это место. Он, как будто свободная чайка, воспарял над морем, долинами и наконец-то чувствовал себя спокойно. Хоть на секунду, а потом гнетущее чувство страха и вины торжественно возвращалось, давя с новой силой. Альберих вернулся домой куда позже, чем он хотел. По всей квартире расстилалась темнота, плотным ковром оплетая каждый клочок. Мех соскользнул с плеч вместе с плащом. Рана в плече саднила и жгла - пиро элемент давно не его друг. Альберих сам подставился под стрелу, как будто завороженый глядя на её полёт. Это было не в его духе - он скорее дал бы другому покалечиться ради миссии. Но этот полет был до страха красив. И боль тоже была особенная - она ударила не по плоти, а по сердцу, задевая нити воспоминаний и проходя насквозь. Правда, сама стрела так и осталась в плече. Вынуть её было просто, так же, как и выбросить. Без сил парень упал на кровать и пустым взглядом уставился в потолок." Дилюк перелистнул страницу и обнаружил на следующей цветок. Маленькая засушенная трава-светяшка. Она не была в крови или порвана - просто лежала на странице, как само собою разумеющееся. Книга пугала его - записи Альбериха, наполненные отчаяньем в совокупности с его собственными мыслями расцветали в чудовищный цветок. Но пугало и другое, Альберих писал о том, что сам подставился под стрелу. Делал ли он так раньше или позже, Дилюк не знал. Он не обращал внимания на синеволосого, пытаясь выгнать прошлое в его лице из таверны, куда-нибудь на улицу Мондштадта, какие бы ливни и ветры ни свистели на улице. Но и Дилюк не мог уже сказать, что не скучает по Альбериху. Мысль, быстрая как удар, оглушила его. Будто пазл сложился. Они оба устали от пропасти между ними. Но только Дилюк старательно пытался это не признавать, а Альберих... А он чуть ли не с появления Рангвидра в городе, начал его доканывать. Пытаться разговорить, выдавить хоть одну эмоцию. А Дилюк не понимал, но теперь, когда Альберих исчез, он вдруг понял, что его не хватает. Не хватает его дурацкой ухмылочки, его смеха, его криков внизу на улице, когда он вместе с патрулём пытался догнать Полуночного героя. Дилюк захлопнул книгу и встал. Ему пора выдвигаться. Собрав сумку и потушив костёр, юноша запрыгнул на лошадь и похлопал её по боку. Животное встрепенулось и подняв голову, вдохнуло ночной пряный воздух. - Пошла! - Крикнул Дилюк, и лошадь сорвалась с места, врываясь во мглу Северной Короны. Холодный ветер дул с Запада - там и было старое логово Ужаса Бури. Раньше город народа бывшего Анемо архонта, а ныне - пустынные руины, в которых поселились монстры. Направив лошадь в сторону ветра, юноша вгляделся в темно-серую даль. Это место было опасно просто потому, что неудачливый путник легко мог свалиться вниз, не заметив обрыва во тьме. Лошадь донесла его до края за несколько часов. Только начинало светать, и небо на востоке уже порозовело. Подойдя к краю, Дилюк глянул вниз. Земля была в нескольких десятках метров от него. Когда-то прекрасное здание главного собора выглядело трагично. Найти дорогу вниз оказалось куда тяжелее, чем он предполагал изначально. Точнее, как таковой дороги не было, только узенькая тропка, где и Дилюку было тяжело идти. Но бросить лошадь не вариант. Дилюк взял животное за повод, и повёл за собою. Осторожно ступая по камням и вслушиваясь в тяжёлое лошадиное дыхание и удары копыт по земле, аловолосый проклинал своё решение пойти именно этой дорогой, но продолжал упорный спуск. Пара камушков скатилась вниз, зацепив другие за собой - почти что камнепад. Спустившись, путник и его лошадь оказались перед мостом, простиравшемся до самого собора. Ещё недавно тут был Анемо барьер, не дававший пройти никому. Дилюк помнил, как Венти снял его и впервые за долгое ступил на эту землю. Юноша запрыгнул на лошадь и похлопал её по шее. Животное послушно пошло в нужную сторону. Они переехали мост и начали подъём к входу в сборную башню. По пути Дилюк пару раз слезал, чтобы разобраться с хиличурлами и расчистить путь. Солнце уже поднялось над горизонтом, и птицы поднялись вместе с ним. Они, громко крича, носились над Вольфендомом, но залетать на территорию старого города побаивались, лишь вороны гнездились этих местах. И теперь, недовольно каркая, они пытались прогнать чужестранца. В конце концов долгий и утомительный подъём подтвердил свою значимость, когда сверху послышались голоса - мягкий мужской, спокойный и знакомый, и удивлённый, детский. - Путешественник! - Дилюк наконец оказался внутри здания. Сквозь дыры в стенах собора было видно чистое небо и плющ, оплетавший всю поверхность руин. Вороньи гнезда уютно устроились в щелях и дырах между уже разваливающихся от старости кирпичей. - Мастер Дилюк? - Голосок Паймон был наполнен удивлением. - Что вы тут делаете? - Малышка сжала ручки в кулаки. Девочка внешне никак не изменилась с их последней встречи, она всё ещё летала вслед за своим товарищем по путешествию и так же громко и быстро говорила. - Здравствуйте, мастер Дилюк - Не менее удивлённо только и смог сказать Путешественник, прежде чем Паймон начала засыпать аловолосого вопросами. Рангвидр перевёл взгляд на таинственного человека, который стоял рядом с его друзьями. Это был мужчина со светлыми волосами до плеч и проницательными ярко-бирюзовыми глазами. Он явно был не из Мондштадта, его одежда сразу выдавала его. Незнакомец был одет в сюртук ночных цветов, на плечах покоился плащ, достающий чуть ли не до пола. Все его одеяние было черно-серо-синим, за исключением четырёхконечной звезды на груди, которая сияла ярко-синим, и его руки. Из-под короткого рукава была видна часть "кожи", чёрной испещрённой люминесцентно-синими венами. - Я Дайнслейф. - Произнёс незнакомец, поймав исследующий взгляд Дилюка. - А вы мастер Рангвидр? Я наслышан о вас. - Приятно познакомиться... - Неуверенно кивнул аловолосый. Как видно это был тот странник, о котором говорил Альбедо. - Что-то случилось в Мондштадте? - Взволнованно спросил путешественник, отряхивая голову от наползающих мыслей. - Не молчите, мастер Дилюк! - Яростно выкрикнула Паймон. Девочка, как видно, была не на шутку напугана. - Нет, на данный момент в городе всё спокойно. - Сомнительная правда выплыла из рта Рангвидра. Он не был уверен в ней, но и не считал её ложью. - Я... Я пришёл потому, что мастер Альбедо сказал мне... - Аловолосый перевёл взгляд на Дайнслейфа, будто надеясь, что тот закончит его мысль. Тот молчал. – Что вы знаете что-то важное о капитане Альберихе. Чего не знает ни Альбедо, ни тем более я. — Вот как... - Дайнслейф нахмурил брови и сжал подбородок в руке. Его бирюзовые глаза пометались из стороны в сторону и остановились на Дилюке. - Возможно, я смогу вам помочь. Я виделся с Кэйей не так давно, около месяца назад. Не думал, что всё случиться так быстро... - О... О чем вы?! - Удивлённо воскликнула всё это время молчавшая Паймон. - Путешественник и Паймон, не будете ли вы возражать, если мы разведем огонь, позавтракаем и я поговорю с мастером Рангвидром? - Вежливо спросил Дайнслейф, уже направляясь к будущему кострищу. - Нет, что вы... - Не менее озадаченно кивнуло путешественник. Костёр весело трещал, яичница подпрыгивала на металлической раскалённой поверхности сковороды, а Дайнслейф как ни в чем ни бывало сидел на древних кирпичах, мерно качая ногой. Ветер трепал его волосы и яростно, будто пытаясь скинуть его на землю, дул ему в спину. - Сэр? - Обескуражено проговорил Дилюк. Неужели этот человек не понимает серьёзности ситуации. Раз мастер Альбедо отправил его к нему, то пред ним тот, кто знает природу Альбериха лучше всех. И он должен знать о возможной опасности, угрожающей синеволосому. Но Дайслейф во всём своём величии восседал на краю разрушенного собора и ожидал завтрак. - Сэр, вы должны мне рассказать о капитане Альберихе. Ему угрожает опасность. - Голос Дилюк звучал слегка раздражённо. Дайнслеф лишь слегка поднял голову и перевёл глаза на аловолосого. - Вы хотите узнать о детстве Кэйи? - Мягко, словно карамель, протянул он. – Что ж, до семи лет он жил в подземном королевстве Каенриа'х. Хотя королевством оно не являлось уже пять столетий - просто его жители, сходящие с ума и цепляющиеся за последние ошмётки прошлого, так его называли. Кэйа стал первым за долгое время кто был рождён, а не создан с помощью Кхемии, но и тот, кто не сошёл с ума. Его глаза не помутнели со временем, а разум не затуманился от подземной проклятой пыли. Там, среди остатков цивилизации, я и познакомился с ним. В Каенриа'х много ядовитых останков богов, покоящихся после войны Архонтов, и на каждом из тех в чьих жилах течёт хоть капля крови народа Каенрии, наложено проклятие. Грешники превращаются в ужасающих монстров, а те из них, кто не успел стать грешником - сходят с ума и творят страшные дела, становясь грешниками. Такова кара Селестии. - Дайнслеф поднял глаза вверх, пытаясь отыскать небесный город, но после фыркнул и продолжил свой рассказ. - Кэйа же с самого рождения не бредил и не страдал от проклятия. Лишь одно беспокоило его - чудовищная боль в глазу. Чувствовал он её, только тогда, когда Бездна была близка. - Дайнслеф втянул в себя воздух, а потом взглянул прямо на Дилюка, будто в его душу. — Это вы хотели узнать? - Но то, что происходит сейчас, разве это не следствие проклятия? - Воскликнул юноша чуть ли не в лицо Дайнслейфу. Руки у него подрагивали. - Похоже на то. - Дайнслейф всё ещё выглядел спокойным как каменные стены разрушенного собора. Странная маска на его лице походила на лозу, обвивающую его. - Не думал, что вы будете столь обеспокоены состоянием Кэйи. Насколько мне известно, вы долгое время не общаетесь. Дилюк сглотнул. На самом деле, ещё около года назад он бы и не подумал даже идти с рыцарями в храм, но теперь в нём что-то переменилось. Видно, старания Альбериха, его попытки вывести аловолосого на эмоции, даже если в ответ он получал тихий гнев, всё же что-то смогли сделать. Но теперь тот, кто больше всего нуждался в Дилюке, исчез, и только сейчас Рангвидр понял, что сам нуждался в Альберихе. То время, которое они провели вместе на архипелаге, в таверне и даже случайно встречаясь на улице ночью или днём, из всех сил пыталось ему показать - ему нужен Альберих, как и он ему. Их общая глупость уничтожила то, чем они больше всего дорожили - их близость. В тот роковой вечер Дилюк не справился со своей агрессией и страхом, а Кэйа стал жертвой, этого выбрав самое неудобное время для разговоров по душам. - Что могло изменить ваше мнение? - Голос Дайнслейфа прорезал воздух, подобно резко опущенному мечу. - Что могло произойти, чтобы вы бросились искать меня среди руин ради человека, которого терпеть не можете? - Я не знаю точно. - Слова выскальзывали изо рта сами, попутно складываясь в предложения. - Но я знаю, что не хочу его терять. Он последний, кто у меня остался. - Дилюк и сам не понимал - с чего его потянуло на откровенные разговоры с незнакомцем. - Я хочу поговорить с ним и вернуть его обратно в Мондштадт. Домой. — Значит, юный принц Кэйа всё же нашёл свой дом... - Неожиданно мягко улыбнулся Дайнслейф. - Я дорасскажу вам то, что я от вас пока умолчал. - Он тряхнул головой, как будто прогоняя ненужные мысли. - Около 13 лет назад Кэйа остался в Мондштадте совсем один. Его отец, нынешний король Каенриа'ха, оставил его здесь, в шторм. Его величество был прекрасным человеком до того, как начал сходить с ума из-за проклятия. Но ему повезло больше, чем многим другим - королевская семья Каенриа'ха не была чистокровными жителями этой страны - в их жилах всегда текла кровь детей ветра, народа Анемо архонта. Это замедляло проклятие, несильно, но хоть немного отдаляя небесную кару. В какой-то момент Его Величество понял, что проклятье будет менее пагубным, если находиться на территории одного из семерых. Он принял решение отправить наследного принца подальше от проклятой земли. Проклятие уже почти захватило его разум, но он успел вывезти Кэйю в Мондштадт, город Свободы, город Анемо архонта, что всегда был либерален к народу Каенрии. Но вот только он не рассчитал свои силы и проклятье захватило его разум ещё до того, как он успел передать Кэйю твоему отцу. В безумии он бросил принца в одиночестве в страшную бурю. Кэйе повезло, что отец под действием проклятия не убил его... - Но ведь в ту ночь он чуть не умер! - Вскрикнул Дилюк. В его воспоминаниях промелькнуло несколько обрывков того вечера, когда отец принёс мальчишку Кэйю домой. Тот был без сознания и очень слаб - понадобилось несколько недель, чтобы его выходить. - Вы перебили меня. - Спокойно проговорил Дайнслейф, блеснув глазами. - И так, насколько я знаю отец Кэйи в безумии внушил принцу чушь насчёт "его миссии". На самом деле, как вы уже могли понять, никакой миссии не было. Отец Кэйи просто пытался его спасти от проклятия, а в результате добавил новое в копилку принца. Дилюк сглотнул. Он чувствовал себя чертовски виноватым перед Альберихом. Как же глупо получилось - разорвать любые отношения из-за того, чего в помине не было. - После того что я вам поведал - Дайнслейф не давал передышки между своими речами. - Вы всё ещё хотите помочь принцу Кэйе? - Да. - Дилюк сидел, свесив свою алую голову к груди. Он был полностью опустошён, но всё ещё не собирался сдаваться. - Даже учитывая, что он может превратиться в монстра или умереть до того, как вы вообще его найдете? - Проницательные бирюзовые глаза Дайнслейфа прижигали Дилюка даже через затылок. - Да. - Дилюк стиснул зубы до скрипа. Ветер трепал его плащ, из-под которого виднелось темно-кофейное пальто. - Отлично. - Дайнслейф поднялся с места. - Путешественник! Наш маршрут меняется! И как там наш завтрак?