А там — на небе тоже суета И ангел поедает мандарины… Там облака в снежинках — красота. И январю декабрь дышит в спину. А там на небе тоже Новый Год… Ирина Самарина-Лабиринт
— Подъём! Рафаил моментально проснулся, приняв сидячее положение. Ошарашенный взгляд уставился вперёд, куда-то в одну точку, ровно до того момента, пока малахитовый глаза не встретились с озорными золотыми. Губы Азраила были растянуты в очень хитрой и довольной улыбке, такой, какая присуща только ему. Озорной блеск в янтаре глаз быстро сменил шок недовольством, и Рафаил, сложив руки на груди, опёрся о спинку хрустального стула, выжидающе смотря на младшего брата. Серафим, казалось, только этого и ждал. — Ты же помнишь, какой сегодня день? — Азраил в нетерпении и лёгком возбуждении опёрся руками о стол, чуть ли не подпрыгивая в ожидании ответа. Крылья его подёргивались, лицо светилось не хуже нимба. — За кого ты меня принимаешь, брат? — Архангел нахмурился. — Я, может, и не особо интересуюсь традициями людей, но не настолько. Сегодня люди празднуют Новый Год. — Ну так вот, о чем это я! Почему бы нам не отметить его на Земле? Рафаил замер, палец, до этого постукивающий по предплечью, остался в одном положении. Предложение Ангела Смерти казалось совсем безумным. Определённо, в этот праздник ангелы тоже радовались и праздновали, но по-своему. Но чтобы прям отмечать… А с другой стороны, ничего плохого в этом нет, но нужно было разрешение Отца. — Но ты только не появляйся в таком виде, — Серафим намекнул на яркое слепящее свечение, исходящее от старшего, — а то не поймут. Рафаил едва заметно улыбнулся, покачав головой. Плохое настроение исчезло будто по щелчку пальцев. Только этот Серафим мог так легко вывести кого-то из равновесия и так же легко вернуть украденное спокойствие. — Что ж, почему бы и не посмотреть, как будут праздновать люди? — Отлично! Потому что даже Михаил согласился, — Азраил задорно улыбнулся и подмигнул.***
— Нет! Нет, нет, нет, всё не то! — Лилит скривила пухлые губы, накрашенные тёмно-алой помадой. — Ты что, слепой? — А может это у тебя косоглазие? У меня всё ровно, — Азраил презрительно скривился. — Ничего не ровно, ты вообще видел, как со стороны смотрится? — Дьяволица потерла переносицу, недовольно нахмурившись. Хотелось сделать всё идеально, так как было в её стиле, но с этим ангелом подобное невозможно. — Перфекционистка нашлась, — Серафим фыркнул. — Сама тогда делай, как тебе нужно. Они уже битый час не могли украсить одну-единственную ёлку, а всё из-за того, что Лилит была вечно чем-то недовольна. То криво, то по цветовой гамме не подходит, то, видите ли, ей не нравится, что шарик слишком блестящий. Ангел Смерти прицелился и, прикрыв один глаз, довольно наблюдал за изменениями на лице собеседницы, когда ей в лоб прилетела ёлочная игрушка. Дьяволица мгновенно вспыхнула, сверкнув острыми белыми зубами. Аура вокруг неё накалилась, волосы взметнулись вверх, зрачок вертикально вытянулся. — Упс, — Серафим чуть нервно улыбнулся и в одно движение оказался у противоположной стены, а на месте, где он только что был, зияла дыра. — Стой, бешеная! — На этот раз пришлось приседать, но кончик одной прядки всё равно задымился. — Люцифе-е-р! — Азраил выставил руки вперёд, создавая яркое сияние купола перед собой, который остановил адское пламя практически перед носом. — Не рассчитывай на помощь старшего брата, он сейчас слишком занят! — рыкнула Лилит, и в ангела полетел уже клинок.***
— Вы сейчас прикалываетесь надо мной? — падший прожигал их гневным взглядом, осматривая по очереди. Серафим сидел с синяком под глазом, весь растрепанный и в ссадинах. Лилит же, отвернувшись от своего напарника по неудаче, размазала кровь под носом и поправила спутанные рыжие волосы. — Она первая начала. — Он во всём виноват. — Да мне плевать, кто стал инициатором! — громкий окрик, больше похожий на рёв, пронёсся по дому, от чего оба виновника передёрнули плечами. — Чтобы через час всё было как раньше. И без малейшего использования силы. Поняли? — Милый мой, ты же знаешь, как я тебя люблю, — ласково начала Лилит, но после её голос посерьёзнел, — но ты знаешь, как я не люблю приказы. Люцифер проигнорировал фразу и ткнул в руки дьяволицы швабру, сохраняя бесстрастное выражение лица. Меньше всего ему хотелось портить себе настроение, но он совершил одну серьёзную ошибку — оставил этих двоих наедине, — за что и поплатился частичкой своих нервов. Легче всего было одним лёгким движением вернуть дом в прежнее состояние: восстановить разбитые ёлочные игрушки, посуду, расставить мебель по местам и заделать стены, но падшему хотелось проучить брата и подругу, чтобы впредь такого не повторялось. Хотя бы на его собственности. — Ах да, компанию вам составит Асмодей. Азраил сначала недовольно поморщился, но потом ехидно заулыбался, что не осталось незамеченным. — И не приведи Отец вы с ним подерётесь, — дьявол сверкнул красными глазами в сторону брата, из-за чего Азраил обиженно поджал губы. — Тоже самое касается и тебя, — Люцифер глянул за спину Серафима. — Как прикажите, мой Король, — голос Асмодея прозвучал спокойно и уверенно. Ангел Смерти обернулся, разглядывая грех похоти. Сейчас он выглядел совсем как человек. Серебристые волосы укоротились, теперь были до плеч и собраны в низкий хвост сзади, кожа приняла человеческий оттенок, а глаза стали серыми, чуть отдавали фиолетовым. — Вспомнишь гов… — Азраил! — Лилит с Люцифером одновременно рыкнули на Серафима, тот лишь закатил глаза. — Я говорю, вспомнишь солнце — вот и лучик, — ехидно поправил ангел. — Ну да, конечно, — демон хмыкнул. — Тебе не удастся испортить мне настроение, милый ангелок, на сегодня твои руки связаны, — Князь явно намекал на слова его старшего брата и то, что Азраил не посмеет перечить ему. — Уверен? — хитрый проблеск в глазах был слишком хорошо знаком Асмодею, поэтому тот вопросительно глянул на Серафима Ангел приподнял бровь и кивнул за спину. Уже в следующее мгновенье по дому разнёсся рев разъярённого Князя, которому в лицо прилетела мокрая тряпка. Улыбочка — именно улыбочка, простой улыбкой это назвать нельзя — растянулась на лице Азраила. — Ощипаю! — Рискни, я те рога обломаю, олень, — уже более серьёзным тоном отозвался Серафим. — А ну замолчали! — единственный уцелевший стакан разбился, Азраил и Асмодей уже стояли по стойке смирно. — Живо убираться, а я покидаю дурдом, пока сам вас всех не поубивал.***
— Вот эти вроде ничего, — Аф кивнул на красные и золотые шарики с блёсткам, которые так и приковывали взгляд своими отблесками. Кезеф обернулся, отвлекаясь от рассматривания мишуры. Вьющиеся каштановые локоны мягко ниспадали на плечи влажными концами. В контраст к этому, снежинки падали на красные пряди Афа и моментально таяли, не задерживаясь на поверхности больше секунды, но при этом не оставляя после себя и капли влаги. Она испарялась слишком быстро и незаметно. — Я не разбираюсь в этом, — Кезеф покачал головой, возвращаясь к рассматриванию других украшений. — Я тоже, — ангел гнева безучастно смотрел в отражение ёлочной игрушки, созерцая свой длинный шрам, пересекающий правый глаз. Человеческое тело ярко выделяло его, в очередной раз напоминая о том, что это ранение вообще присутствует. Кезеф уловил повисшую в воздухе грусть и вновь повернулся к брату. Он достаточно хорошо знал его поведение и эмоции, различить в спокойном выражении лица яро кричащую печаль не составило труда. Нужно было срочно его отвлечь. — Аф, — Серафим сжал руку на плече, чуть улыбнувшись, — знаешь, почему у людей принято наряжать ёлку? — ангел гнева оторвался от отражения и непонимающе посмотрел на Кезефа, нахмурившись. — Некоторые говорят, что во время рождения Иисуса Христа, поздравить его пришли все: люди, животные и даже растения. Но лишь одна ёлочка не могла присутствовать. Она объяснила это тем, что не обладает отличиями или красотой, поэтому стесняется зайти. Ангелы видели её желание встретиться с младенцем и даровали ей огоньки, украшения. Тот же, увидев такое красивое дерево, протянул к нему ручки. И в тот же момент на верхушке её зажглась Вифлеемская звезда. Уголки губ Афа немного приподнялись, взгляд мгновенно потеплел. — Глупости, — хмыкнул Серафим, но слова его звучали не насмешливо, скорее непривычно мягко для вечно раздражительного ангела. — Да, но некоторые действительно считают это правдой. Дети начинают верить в сказку, — Кезеф достал с верхней полки гирлянду с фонариками в виде звёздочек. — Это лишь одна из многочисленных теорий. — А ещё? — Аф взял из рук брата коробку и положил в тележку. Тот удивлённо приподнял бровь. Он рассказал историю с целью отвлечь Афа от грустных мыслей, но не думал, что тот всерьёз заинтересуется поверьями. — Раньше в Германии считали, что в ветвях хвойных деревьев живут духи, а сами они являются проводниками между мирами. Чтобы этих самых духов задобрить и обеспечить счастье в грядущем году, они всячески наряжали ёлку. Правда раньше это делали в лесу, сейчас же люди наряжают ёлку дома, потому что это красиво. Легенды забылись, традиции остались. — Поразительно, как много всего могут придумать люди, — в глазах Афа промелькнуло восхищение. — Это ещё не все истории, но они мне нравятся больше всего. Мы, кстати, всё собрали. Увлёкшись рассказами, Серафимы незаметно для себя набрали тележку украшений. При чём не все из них сочетались меж собой цветами. — Пойдёт, — Аф хмыкнул. — Нужно найти ещё что-нибудь вкусное Рамиилу и Азраилу. Один хотел попробовать сладости на вкус, другой просто любит поесть.***
— Будь мы людьми, было бы сложно, — Кезеф покрепче ухватил второй пакет, перебрасывая для удобства через плечо. — И то верно. Четыре больших пакета были доверху набиты украшениями и едой, которую они только могли найти. Вряд ли бы этого хватило, но Гавриил тоже собирался сходить в магазин, поэтому оставшаяся часть лежала на нём. — Посторонись! — громкий крик разрезал улицу, и прямо перед лицом Афа пронёсся смеющийся вихрь. — А вот и они, — устало вздохнул ангел. В тележке, заливаясь радостным звонким смехом, сидел Рамиил, расставив руки в разные стороны и ловя морозный воздух лицом. Азраил же, крепко держась за ручку, катил брата прямо по оживлённым улицам, ловко маневрируя среди людей. — Там дома Лилит и Асмодей, так что лучше подождите минут тридцать, пока они не остынут после моего шоу, — крикнул Ангел Смерти и спустя несколько секунд скрылся за поворотом. — И это наши старшие братья… — обречённо выдохнул Аф. — Я просто не буду это комментировать. Губы Кезефа тронула лёгкая, едва заметная улыбка. Их семья необычная, да, но сегодня можно отдохнуть и наконец отвлечься от работы. Ангелы всегда слишком заняты, они — посланники Господа, его воины, должны защищать человечество, они не имеют воли, а уж тем более свободного времени. Но… сегодня всё было по-другому. Можно было прочувствовать праздник и веселиться вместе со всеми, отдаться наконец свободе. — Там тоже есть тележка, — Аф, заметив в синих глазах проблески счастья, многозначительно кивнул в сторону магазина, из которого они только что вышли.***
Гавриил вскинул голову вверх, разглядывая город. В голубых глазах отразились сотни огоньков, подобно звездному небу они светились и полыхали в осколках аквамарина, которые с восхищением взирали на красоту. Это не было похоже на Небеса, даже близко не стояло с теми чудесами, что там есть. Но это и придавало шарма, Гавриил видел нечто такое, что не встречалось ему до этого, необычное и прекрасное в своей земной простоте. Архангел прикрыл глаза и с наслаждением подставил лицо под морозный воздух, чувствуя лёгкое покалывание в области щёк и носа. Земное тело было чувствительным, это в корне отличалось от ангельского облика, который не ощущал морозов и жары. Такой контраст был, по мнению самого Гавриила, необычен и даже интересен. Через пять часов Новый Год, люди гуляют по городу, торопятся по домам, провести время с друзьями или семьёй. Семья Это слово отдалось мёдом на языке. Такое чудесное в своём звучании и хранящее тепло в сердце. Прекрасное и родное. Он любит свою семью, любит каждого своего брата, любит своего Отца и, без сомнения, людей. Сейчас его семья, впервые за многие века, собралась вместе и будет праздновать Новый Год в окружении друг друга. И Гавриилу кажется, что нет на свете ничего прекраснее, чем счастье близких и улыбка на лицах незнакомых. Архангел поймал в ладонь снежинку и, не давая ей растаять, превратил в прекрасную хрустальную бусинку. Яркий отблеск отозвался волшебным свечением в ладонях Гавриила, божественный свет, такой манящий и чарующий, вспыхнул между пальцами и выше. — Дядя — волшебник, — маленькая девочка, держа маму за руку, глядела своими большими голубыми глазами на ангела и на его руки, в которых происходила настоящая магия. Гавриил тепло улыбнулся и подошёл к девочке, присел на корточки. Её мать, до этого разговаривающая по телефону, с подозрением покосилась в сторону Архангела. Но тот, будто не замечая на себе пронизывающего взгляда, протянул девочке небольшой хрусталик в виде снежинки. В детских глазах огоньками вспыхнула радость, и она без сомнений взяла протянутый подарок. — Света, что нужно сказать? — мама, которая не увидела опасности в простой безделушке, напомнила дочке про правила приличия. — Спасибо, — пробубнила девочка, шмыгнув замёршим носом и не прекращая улыбаться. Ребёнка могла обрадовать даже небольшая блестящая вещь, но маленькую девочку, увидевшую настоящее чудо, привлекало совсем не это. Она чувствовала от незнакомца родное тепло, исходящее от него истинное добро и свет, она видела в нём ангела. Ведь только детская, ещё не поддавшаяся грехам душа способна узреть настоящую божественную сущность. — А почему у дяди крылья? — наивный вопрос Светы заставил её маму на мгновенье застыть.***
Гавриил задумчиво рассматривал стеллажи с продуктами. Денег у него было столько, сколько он захочет, и даже больше. Но дотащить всё то, что кажется ему вкусным — невыполнимая задача. Точнее, выполнимая, конечно, но люди будут очень странно смотреть на парня, увешанного пакетами. Краем глаза он заметил пожилую женщину, которая стояла неподалёку. Она тоже выбирала сладости, но по-другому. Архангел видел, что, в отличие от него, бабушка искала что-то подешевле, а не повкуснее. От этого сердце неприятно кольнуло. — Извините, — Гавриил подошёл к старушке, — могу я чем-то Вам помочь? Женщина сначала посмотрела на него несколько секунд, будто пытаясь сфокусировать взгляд, а после перевела взгляд обратно на стеллажи. — Сынок, подскажи, пожалуйста, что здесь можно купить подешевле и повкуснее? — голос её был тихим, робким. — Сегодня праздник, неужели Вы не хотите побаловать себя чем-то подороже? — Архангел задумчиво нахмурился и с сочувствием поглядел на старушку. Аура грусти чувствовалась ангелом слишком отчётливо. — Да я не себе, я внукам, — женщина взяла с полки подарочную упаковку конфет, — нужно, чтобы всем хватило. Вот эти хорошие? Гавриил сжал губы плотнее. Вид старенькой бабушки, которая смотрела на него с глубокой печалью и добротой просто не мог оставить посланника Небес равнодушным. К чистой душе его тянет, читой душе хочется помочь. — Давайте я куплю Вам всё, что Вы хотите, — Архангел мягко улыбнулся и перенял из рук бабушки упаковку, после чего положил на место. — Ой, нет, сынок, я сама всё куплю, — старушка залепетала и отрицательно помотала головой. — Вам самому нужно купить подарки на Новый Год, а я справлюсь. — И всё же, — Гавриил положил руку на плечо собеседницы, — я настаиваю. Из-за разницы в росте женщине пришлось приподнять голову вверх, чтобы смотреть прямо в глаза Архангелу. Её зрение уже давно село, годы брали своё. Но именно в данный момент она слишком отчётливо видела голубые глаза, в которых блестели странные светлые искорки, будто маленькие язычки светлого пламени. Мир вокруг был всё так же чуть размыт, но эти глаза были словно маяк. — Я даже не знаю, что сказать, — бабушка неловко потупила взгляд. — Мне стыдно просить помощи, сынок, ты же молод, лучше потрать деньги на себя. — «Он сказал им в ответ: у кого две одежды, тот дай неимущему, и у кого есть пища, делай то же»*, — губ Гавриила коснулась ещё более добрая улыбка. Про возраст он умолчал. Да, знала бы женщина, что он старше её и всех её предков вместе взятых… Гавриил прекрасно осознавал, что женщина не будет брать слишком много, даже если того, что они купят, едва ли будет хватать. Поэтому лучше будет самому выбрать необходимое количество. А именно столько, сколько нужно для новогоднего подарка её внукам, детям и ей самой с мужем. Да, он немного схитрил, узнав про её семью, но он ведь ангел, это происходит даже как-то неосознанно. — Вот эти конфеты очень вкусные, — Архангел кивнул на «Raffaello». — Дороговато, может лучше поискать что-то другое? — старушка замялась и отвела взгляд. Гавриил устало вздохнул и взял с полки несколько упаковок. — Не смотрите на цену, берите всё, что хотите без ограничений.***
— Я даже не знаю, как тебя благодарить, сынок, — голос женщины дрогнул, в уголках глаз скопились слёзы. Архангел удивлённо посмотрел на неё, а после поставил пакеты на место. — Послушайте, всё хорошо, меня не стоит благодарить, — руки легли на плечи старушки. — Поверьте, Ваше счастье — это лучшая награда для меня. Слова звучали слишком неправдоподобно для этого мира, но ангел, что был создан из света и не обладал злым умыслом, говорил искренне. Он не нуждался в благах этого мира, не был зависим от человеческих страстей, порок был для него чужд. — Позволь я хотя бы тебя накормлю, голодный небось, — старушка смотрела на него добрыми глазами, которые ещё больше посветлели от слёз. — Я, на самом деле… — Гавриил хотел отказаться, но чувствовал, что если откажет, то обидит женщину, — только если чуть-чуть.***
— Наконец-то, я уже думал, что ты куда-то пропал, — Азраил забрал у брата сладости, довольно улыбаясь. — Ты же не собираешься съесть их все в одиночку? — Архангел приподнял бровь и выжидающе посмотрел на младшего. — Нет конечно! Я что, похож на демона? — Серафим фыркнул. — Нет, но и от остальных ангелов ты отличаешься, — Гавриил едва заметно улыбнулся, а потом немного задумался и, совершенно внезапно произнёс: — Собирайся, пойдём на улицу. — Зачем? — Снеговика лепить, — эта фраза прозвучала как сарказм, учитывая темень за окном, что освещалась лишь фонарями загородного дома. — Ты шутишь? — Азраил нахмурился и стал выискивать в выражении лица брата намёк на шутку. — Нет, брат, я не шучу, — Архангел выдернул из рук младшего коробку и поставил на стол, а после подтолкнул Азраила к выходу. — ты как-то сказал, что хочешь попробовать слепить его, так что вперёд. Я ещё сейчас Михаила, Рафаила и Уриила позову. — Кто-то из них обязательно утопит меня в снегу. — Склоняюсь к Рафаилу, — на этот раз улыбка на губах Гавриила стала шире и с хитринкой, теперь выражение лица брата очень напоминало Серафиму самого себя. — Жестоко.***
— Не смешно, — Азраил смотрел перед собой, поджав губы и буквально испепеляя взглядом растущую напротив ёлку. Если бы он мог шевелить руками, то непременно бы сложил их на груди, чтобы придать своему образу ещё более обиженный вид. — Очень даже, — Рафаил тряхнул ветку и очередная порция снега свалилась на кудрявую голову насупившегося ангела, который сидел закопанным по шею в сугробе. — Это тебе за все миллиарды лет моих истрёпанных нервов. — Не так уж плохо я себя и вёл, — Серафим неловко отвёл глаза. — Не так уж и плохо? — Архангел хмыкнул, — Ты чуть не спалил Эдем, подверг жизнь человека опасности, спрятался на дереве и заснул там, в то время как почти весь Рай был поставлен на уши из-за твоей пропажи. Ты едва не подрался с Высшими демонами, почти разрушил половину Преисподней, ты… — Стоп! — поток воспоминаний старшего был остановлен Азраилом, на бледном лице которого выступил румянец, который на сей раз был не от мороза, — Я понял, можешь не продолжать. — Между прочим, это даже не половина! — из-за угла дома послышался громкий голос и спустя несколько секунд выглянула золотистая макушка. — Уриил, ты с ним заодно? — Серафим возмущённо надул щёки. — Нет, я сам по себе, но решил в очередной раз напомнить тебе, что мы имеем полное право оставить тебя здесь в качестве мести. — Твоя мстя плохо проработана, — Азраил усмехнулся, — я выберусь. — Нет, если мы применим чуть больше своих сил, — вопреки угрозам, на лице Уриила была улыбка. — Изверги! Дверь дома открылась и на порог вышла Мэй. — Заходите в дом, скоро будут бить куранты, — девушка оглядела ангелов и вздохнула. — И отряхнитесь от снега, пожалуйста. — Всё, вытаскивайте! — Азраил оглядел братьев. — Я в дом, а тут уже как решит Рафаил, — Архангел подмигнул и скрылся за дверью. — Предатель! — Да успокойся ты, вытащу сейчас, — Рафаил легко улыбнулся и подал руку, на что Серафим глянул на него, как на глупого. — Ах да, точно.***
Впервые со времён сотворения, в доме, где собрались ангелы, демоны и человек, царил уют. Звонкий смех и запах мандаринов висели в воздухе, кружились, подобные пушистым хлопьям снега за окном. — Нравится? — тихий шёпот над ухом совсем не испугал Мэй, она уже привыкла. — Очень, — девушка вздохнула и продолжила глядеть на салют за окном. — Тебя можно поздравить с первым, по-настоящему счастливым Новым Годом? — Люцифер едва улыбнулся и уткнулся в макушку Мэй, пуская по её телу мурашки от приятного согревающего дыхания. — А тебя? Улыбка падшего стала шире, и он украткой посмотрел на большой стол, за которым собрались все, кто ему дорог. В особенности братья, несколько лет назад встретить которых вновь он и не мечтал. Взгляд невольно упал на Азраила, который через трубочку уже выпивал шампанское из стакана отвлёкшегося Михаила. Да, они его семья. И он, наконец, смог почувствовать то, что, как ему казалось, утеряно навсегда. Счастье.