1 ноября 1998 года
Регулус сидел рядом с Северусом, пока тот обдумывал всё, что ему сказали. Это было слишком тяжело, но Регулус пообещал помочь, чем сможет, и заверил Северуса, что тот остается слизеринцем. И он как декан не собирается позволять Макгонагалл обращаться с парнем неподобающим образом. Через несколько долгих мгновений, когда Северус почувствовал, что взял себя в руки, насколько это возможно, Регулус поднял палочку и послал патронуса. — Ты можешь научить меня этому? — спросил Северус, когда жемчужно-белый фестрал исчез. — Конечно, но не все на это способны. Говорят, что Пожиратели Смерти, имеющие метки, не могут вызвать патронус, но… Регулус замолчал и издал тихий смешок. — О Пожирателях Смерти ходит много ужасных и не соответствующих действительности слухов. — Как тебе удалось избежать Азкабана? — спросил Северус. Регулус снова усмехнулся. — Дамблдор, конечно. Он увлекся манипуляциями до такой степени, что стал полным нарциссом. Он из всего извлекал выгоду. Мне повезло, что ему было выгодно, чтобы я не попал в Азкабан, даже если он сам будет мёртв. Моему брату не так повезло. Северус бросил на него растерянный взгляд, но Регулус покачал головой. — Это история для другого раза. А вот и директриса с мисс Грейнджер. И действительно, лестница, ведущая в офис, начала подниматься вверх, и мгновение спустя обе ведьмы появились в дверях. Макгонагалл по-прежнему выглядела строгой, как и всегда, а Грейнджер слегка улыбнулась Северусу. Северус не смог ответить тем же, но ему удалось кивнуть. Возможно ли, чтобы Грейнджер была желанием его сердца? Это казалось маловероятным, ведь он никогда не встречал её до сегодняшнего дня, но почему же тогда ритуал перенёс его так далеко в будущее? Или жизнь без угрозы Темного Лорда была желанием его сердца? Это тоже казалось не совсем верным. До сегодняшнего вечера он был бы рад присоединиться к Тёмному Лорду и Пожирателям Смерти. Услышав некоторые детали о том, что Регулусу пришлось пережить во время двух войн, Северус немного остудил своё желание. Хотя он и испытывал некоторое облегчение оттого, что в этом странном будущем не было Тёмного Лорда, Северус не думал, что это было желанием его сердца. Так почему же он переместился вперёд во времени? — Нам нужно будет сообщить в Министерство, — говорила директриса Макгонагалл, когда Северус начал обращать внимание на разговор, происходящий рядом. — Я не уверена, что у нас когда-то случалось что-то подобное, но, несомненно, в Департаменте Тайн есть протокол для подобных случаев. Я позабочусь об этом. — Скажите им, чтобы они проконсультировались со мной, если у них возникнут какие-то вопросы, — властно сказал Регулус. Вероятно, как последний из Блэков он имел больше влияния в Министерстве, чем кто-нибудь другой. — Я всё ещё думаю, что мы должны снова распределить мистера Снейпа, — сказала Макгонагалл, и Северус поморщился. Он совершенно не хотел, чтобы эта чёртова шляпа побывала у него на голове, когда он уже так много пережил и был так смущён. Он начал качать головой, но Регулус снова вмешался: — Абсолютно исключено. Он слизеринец. У нас есть комната, чтобы разместить его, и мы так и поступим. Мы можем попросить Малфоя присмотреть за ним, и я позабочусь о любых расходах, которые могут потребоваться. Северус покраснел при напоминании о том, что он, по сути, сирота без гроша в кармане. Даже если бы у его родителей были какие-то деньги, когда они умерли, они бы уже давно пропали. Грейнджер с любопытством смотрела на него, поэтому он наклонил голову, позволив своим волосам упасть вперед и скрыть большую часть лица от посторонних глаз. — Малфой? — спросила Грейнджер. Единственным Малфоем, которого знал Северус, был Люциус, так что этот другой, должно быть, его сын. — Ему нужно чем-то занять своё время, раз он не может играть в квиддич, — ответил Регулус. — Это пойдет ему на пользу. Северус переводил взгляд с Грейнджер на Регулуса, пытаясь понять, в чем дело. Девушка выглядела не впечатленной выбором Регулуса, и Северус задался вопросом, что сделал Малфой, чтобы ему запретили играть в квиддич. — Больше обсуждать нечего, директриса? Тогда, я думаю, у нас у всех был довольно длинный день. — Регулус многозначительно взглянул на часы за столом директрисы, показывавшие почти час ночи. — Да, конечно, нам всем пора ложиться спать. К счастью для всех нас, завтра воскресенье и мы ещё можем попытаться нормально выспаться, — пренебрежительно сказала Макгонагалл. Регулус пожелал Грейнджер и директрисе спокойной ночи и направился к лестнице. — Пойдем, Северус, — бросил он через плечо. Прежде чем поспешить за своим бывшим другом, Северус бросил последний взгляд на Грейнджер. Его переполняли эмоции, но ему стало немного легче на сердце, когда она слегка улыбнулась ему. — Это странно, — сказал Северус, когда Регулус повёл его в общую комнату Слизерина. — Ты это мне говоришь? — сказал Регулус с лёгким смешком. — Только что появился мой давно пропавший друг, и сейчас он на двадцать лет моложе меня. Подозреваю, ты хочешь немного узнать о Малфое? Северус кивнул. — Сын Люциуса, я полагаю? — Правильно. Кроме того, самый молодой в истории Пожиратель Смерти, принявший метку. Драко даже меня переплюнул, — он печально усмехнулся. Северус поморщился: — Так вот почему он не может играть в квиддич? — Посещение Хогвартса в этом году - часть его приговора, — сказал Регулус, когда они начали спускаться в подземелья. — Драко Малфой и Гермиона Грейнджер должны были закончить обучение и покинуть Хогвартс в прошлом году. Но война все прервала. Грейнджер вообще не могла присутствовать в школе, как магглорожденная, ей было запрещено это. Обязанности Пожирателя Смерти отнимали у Драко много времени, а его непреодолимое чувство вины за участие в смерти Дамблдора привело к тому, что он провалил большинство экзаменов. Как мой двоюродный брат, он был отдан под мою опеку в Хогвартсе, пока его родители отбывают наказание. Люциус в Азкабане, а Нарцисса дома. Еще… Регулус замолчал и покачал головой: — Слишком много информации для одного вечера. Я найду несколько хороших газетных статей о последствиях войны, которые объяснят все лучше, чем я. Северус с трудом сглотнул. Ему так многого не хватало. Так много об этом мире он никогда не сможет понять. — Спасибо, — тихо сказал он. — Ты не обязан мне помогать, но я ценю твою помощь. — Честно говоря, я так чертовски счастлив видеть тебя живым, что более чем рад помочь, — сказал Регулус, положив тёплую твёрдую руку на плечо Северуса. Они стояли перед глухой стеной, ограждавшей общую комнату Слизерина. — Пароль — гадюка. Стена скользнула в сторону, и они оба вошли в пустую общую комнату.10 ноября 1998 года
К счастью, занятия в тысяча девятьсот девяносто восьмом году не показались Северусу сложнее, чем в семидесятых. Ему было легко вернуться к своей обычной жизни. Хотя тысяча девятьсот девяносто восьмой год отличался от семидесятых годов, у перемещения во времени были некоторые очевидные преимущества. Для начала, рядом больше не было Мародёров, делавших его жизнь несчастной, и не похоже, чтоб был их современный эквивалент. Северус был более чем благодарен, что ему не нужно все время оглядываться через плечо в ожидании нападения. Это также означало, что у него теперь гораздо больше времени, чтобы наблюдать за своими сокурсниками и попытаться разобраться в порядках. Казалось, после недавней войны среди студентов не существовало настоящей иерархии. По крайней мере, Северус не смог ее определить. Казалось, что до войны Малфой был на вершине, но теперь он держал голову опущенной и избегал практически всех студентов, за исключением одного, за которым Северус также наблюдал. Грейнджер… Гермиона. Единственная восьмикурсница, кроме Малфоя. Северус ловил на себе взгляд Гермионы почти так же часто, как и его собственный взгляд блуждал по ней. Он полагал, что, должно быть, так же интересен ей, как и она ему. Почему ритуал перенёс его вперёд во времени? Почему в её спальню? Перенес ли ритуал Северуса просто в общежитие для девочек Гриффиндора седьмого курса или конкретно к Грейнджер? Слишком много вопросов без ответов, а Северус оказался слишком поглощён школьными заданиями, чтобы эти ответы искать. Как бы отчаянно он ни хотел получить ответы… Какая-то его часть боялась их найти. Что, если Лили не была желанием его сердца? Одна только мысль о ней все ещё вызывала у него жжение в глазах и комок в горле. Как Лили могла умереть? Как могло погибнуть так много людей, с которыми он учился в школе? Это казалось немыслимым, и всё же он был здесь, в будущем, в мире, где Тёмный Лорд не восторжествовал. Ему было трудно смириться с еще одной вещью. В тысяча девятьсот семьдесят седьмом году им с Регулусом не терпелось присоединиться к Пожирателям Смерти. А теперь Регулус долго и часто рассказывал о своей работе в Ордене Феникса в войне против Тёмного Лорда. Северус все еще не мог набраться храбрости и спросить его, почему он перешёл на сторону света. Северус не думал, что Регулус так уж ошибался, перестав быть на стороне Тёмного Лорда. Теперь было очевидно, что Тёмный Лорд был немного не в себе. Спустя неделю после того, как Северус узнал о Крестражах, он ещё чувствовал себя немного не в своей тарелке из-за серьезности всего этого. Особенно после самых последних откровений. Кому, скажите на милость, придет в голову сделать Крестраж, не говоря уже о семи? Северус мог понять, почему Регулус перешёл на другую сторону, но напрашивался вопрос: сделал бы он сам тот же выбор, если бы судьба не сочла нужным бросить его в будущее? Он не знал, и это его беспокоило. Он не был дураком. Как полукровку его всегда раздражало, что единственным способом получить хоть какую-то власть в волшебном мире было последовать за кем-то, помешанном на чистоте крови, но Северус был готов пойти на это. Если это означало, что у него будет власть, будут влиятельные друзья, он был готов на всё. Но потом он подумал о Грейнджер. Блестящая Гермиона, которая знала ответы на каждом уроке, но не выставляла это напоказ. Которая изо всех сил старалась помочь всем, кто в этом нуждался. Которая даже спрашивала о нём в первые несколько дней, пока он не отчитал ее по полной программе. Она была магглорожденной, как и Лили, и при Тёмном Лорде она стала бы мишенью. Мерлин, она была мишенью. Регулус рассказал ему только о том, что ей не разрешили посещать её последний год обучения в Хогвартсе из-за статуса крови. Итак, Северус признал, что ему не нравилась позиция Тёмного Лорда по отношению к чистоте крови, но означало ли это, что он в конечном итоге перешёл бы на другую сторону, как это сделал Регулус? Стал бы он членом Ордена? Факт, что он не был уверен, заставлял его чувствовать себя неловко. Это беспокойство заставило его отмахнуться от дружеских предложений Грейнджер, несмотря на то, что ему было трудно оторвать от неё взгляд, когда они находились в одной комнате. После того, как Северус постоянно отмахивался от неё в течение первой недели, он думал, что отпугнул её навсегда, но потом… потом она стала садиться за его стол в библиотеке. Не имело значения, за каким столом он сидел. Неизбежно она находила его и присоединялась к нему. Это должно было привести его в ярость. И, возможно, если бы это был кто-то другой, так бы и случилось, но она была тихой, прилежной и никогда с ним не разговаривала. Гермиона просто сидела с ним и работала над домашним заданием. Малфою не потребовалось много времени, чтобы понять, что происходит, и присоединиться к ним. Северусу было до боли очевидно, что Малфой обожает Грейнджер. Но Драко не хотел ничего говорить об этом Гермионе.24 ноября 1998 года
Потребовалась большая часть месяца, чтобы сердце Северуса перестало болеть так же ужасно, как после того, когда он узнал о смерти Лили. Он всё ещё плакал поздними вечерами, когда был один и думал о ней. Как могло случиться, что его лучшая подруга мертва? Это было так ужасно, что ему было трудно даже это осознать. Наблюдение за тем, как Малфой вьётся вокруг Грейнджер, только усугубляло ситуацию. Северусу было достаточно того, что он сбит с толку своей связью с Гермионой, но наблюдать, как Малфой бегает за ней, было… почти физически больно. Он не мог понять, то ли Гермиона совершенно не обращала внимания на взгляды, то ли игнорировала их, потому что не знала, как реагировать. Он допускал, что она ничего не замечает. Она определенно не обменивалась взглядами с Малфоем. Может быть, Северус заметил это только потому, что наблюдал за Гермионой так же пристально, как и Малфой? Его тревожила эта мысль. Он потерял своего лучшего друга из-за Джеймса Поттера, а теперь оказался частью этого странного трио. Гермиона никогда не принадлежала ему, но что-то перенесло его вперёд во времени и он оказался в её спальне. Не просто в её спальне, а прямо перед ней. Если бы Грейнджер была желанием его сердца, он бы и появился рядом с ней, верно? Вместо того, чтобы сосредоточиться на домашнем задании по зельеварению, Северус жевал кончик пера, размышляя о тайне своего путешествия во времени. — Какие источники ты используешь для эссе по асфоделю? — спросил Северуса Малфой, усаживаясь на скамью рядом с ним. Его взгляд был прикован к сумке, он вытаскивал книги, хотя Северус видел, что он внимательно поглядывал на Грейнджер, которая сидела напротив Северуса. — Эти три, — сказал Северус, подталкивая небольшую стопку к своему товарищу по факультету. — Я закончил с ними, можешь взять, если они тебе нужны. — Спасибо, приятель, — сказал Малфой, торжественно кивнув ему. — Ты уже закончила эссе по асфоделю, Грейнджер? — На прошлой неделе, — рассеянно ответила она. Северус покачал головой. Он почти не мог поверить, что она гриффиндорка. С её академическими привычками она больше походила на райвенкло. Это был самый длинный разговор, который у них троих когда-либо был. Северус вернулся к своему эссе по зельеварению, вычитал его и перечеркнул несколько абзацев. Когда он поднял глаза несколько мгновений спустя, обнаружил, что тёмные глаза Гермионы пристально смотрят на него. Он поймал её взгляд, она слегка улыбнулась ему, и он отвел глаза. Но Северус не заметил, как Гермиона нахмурилась, когда он снова посмотрел на свое эссе. Достав чистый лист пергамента, он начал переписывать его.28 ноября 1998 года
Гермиона резко села, её грудь тяжело вздымалась, дыхание участилось, пот капал со лба, когда она убеждала себя, что она в Гриффиндорской башне, в своей постели, целая и невредимая. А не в чужом лесу наблюдает, как незнакомый мальчик совершает странный ритуал. Этот сон снился ей далеко не первый раз, но теперь он казался гораздо реалистичнее. Впервые с тех пор, как начались сны, Гермиона смогла понять, что мальчик, сидящий в центре волшебного круга, - Северус. У неё были подозрения с тех пор, как он появился месяц назад, когда начались сны, но на этот раз она была уверена, что это именно он. Сон казался таким реальным. Ей казалось, что она находится прямо там, наблюдает, как он готовится к ритуалу. Закрыв глаза, Гермиона прокрутила в голове то, что ей снилось; она чувствовала запах суглинка, ощущала прохладный ветерок на своей коже. Луна пробивалась сквозь деревья над ними, когда Северус вошел в волшебный круг. Он методично готовился к ритуалу и раскладывал все, что понадобится, а затем сел и приступил к делу. Северус произносил заклинание на незнакомом ей языке, каком-то восточноевропейском, но она не была уверена, на каком именно. Все произошло быстро: Северус произнес слова, подул на шалфей, затем бросил глаз тритона через плечо. А потом он исчез. В этот момент Гермиона всегда просыпалась. Он исчез, и она предположила, что именно тогда он появился в её спальне. Гермиона открыла глаза, чтобы посмотреть время, и увидела, что уже почти рассвело. Она вздохнула - эти видения не давали ей выспаться. Ей хотелось понять, что это значит, почему ей постоянно снятся сны о Северусе. Девушка даже не была уверена, был ли ритуал, который ей снился, реальным, или ее подсознание просто создавало этот сон, чтобы объяснить появление Снейпа. Сны казались очень правдоподобными, даже несмотря на то, что оставляли ее дезориентированной и растерянной. Хорошо, что сегодня суббота и предстоят выходные в Хогсмиде. Гермиона перерыла всё, что могла найти о ритуалах в библиотеке Хогвартса, но не нашла книги, содержащей ритуалы на восточноевропейском языке. Может быть, в "Томах и Свитках" в Хогсмиде что-нибудь найдется. Гермиона покачала головой. Насколько сильно она хотела выяснить, что происходит с Северусом, настолько же ее тошнило от тайн. Гермионе ничего так не хотелось, как провести в школе хотя бы один нормальный год: один год без загадок, которые требуется разгадывать. Без странных снов. Ничего, кроме школьных занятий. К тому же почему именно она должна разгадывать эту тайну? Только потому, что он появился в её спальне? Гермиона скривила губы и попыталась выбросить Северуса из головы. Предстояли выходные в Хогсмиде, Гермиона уже разобралась со своими школьными заданиями, снегопада не ожидалось. Поэтому она была полна решимости провести замечательный день с Джинни и не беспокоиться ни о школьных делах, ни о странных снах, ни о таинственных мальчиках, которые откуда ни возьмись появляются в общежитии. Она может так поступить. Она так и поступит. После завтрака Гермиона и Джинни вместе спустились в вестибюль и отправились в Хогсмид. Они очень скучали по Гарри и Рону, решившим не продолжать обучение в этом году, и поэтому старались держаться друг друга. После войны Джинни чувствовала себя немного уязвимой в одиночестве. Ужасный год с Кэрроу и так был кошмарным, но в сочетании со смертью Фреда… В этом году Джинни была на себя не похожа, и обычно веселые Уизли гораздо меньше смеялись. Гермиона была рада вернуться в Хогвартс без мальчиков. После того, как она прожила с ними в палатке большую часть года, она хотела снова иметь своё собственное пространство. Даже жить в одной комнате с Джинни было совсем не то, что жить в палатке с двумя мальчиками. К тому же в Хогвартсе лучше кормили. Гермиона была уверена, что в значительной части случаев, когда она была разочарована и раздражена Гарри и Роном в прошлом году, ее настроение было связано с тем, что ей просто не хватало еды. Жить с Джинни в комфортных условиях Хогвартса было гораздо легче, чем с мальчиками в бегах. — Ты выглядишь задумчивой, — тихо сказала Джинни, когда они вышли из замка и направились по тропинке к маленькой деревне. Студенты обтекали их, когда они медленно прогуливались, держась за руки. Для конца ноября это был великолепный день, теплее, чем в последнее время, и солнце светило вовсю, почти без ветерка. Вероятно, один из последних по-настоящему прекрасных дней в году. — Просто думаю о том, насколько этот год отличается от прошлого, — так же тихо сказала Гермиона. — Он странный и, может быть, не совсем хороший, но… — Она громко вздохнула. — Не знаю, какое слово подобрать. Она покачала головой, пытаясь выразить словами все эмоции, которые испытывала. — Спокойный? — предложила Джинни. — Этот год кажется спокойным. Как после того, когда ты хорошенько поплачешь. Ты все ещё расстроена, твоё сердце и грудь ещё болят, но в этом есть что-то очищающее. Гермиона на мгновение задумалась. — Да, это именно то, что я чувствую. — Она сжала руку Джинни. — Спокойствие. Пусть так и будет, ладно? — Пока в нашей комнате больше не появляются странные мальчики, — ответила Джинни, послав Гермионе легкую ухмылку. — Я вижу, как ты смотришь на него. Гермиона вздохнула. — Это не моя вина. Я не хочу в этом году разгадывать никакие тайны. — И всё же… — Джинни замолчала. — Не возражаешь, если мы заглянем в "Книги и Свитки"? — спросила Гермиона. Джинни засмеялась, покачав головой. — Давай начнем с дальнего конца улицы, хорошо? — предложила Джинни, когда они вошли в деревню. Гермиона кивнула. Она тоже предпочитала начинать с дальнего конца и двигаться в сторону замка. "Книги и Свитки" располагался среди первых магазинов при входе в Хогсмид из Хогвартса, а значит, они определенно не пропустят его по возвращению. Они весь день ходили туда-сюда по магазинам, выбирая рождественские подарки для друзей и семьи. В обед сходили в «Три метлы» поесть тушеного мяса и выпить по стаканчику сливочного пива. В пабе оказалось несколько семикурсников, и девушки провели с ними полный веселья час. Было так хорошо выбраться из замка. Несмотря на то, что в Хогвартсе они чувствовали себя как дома, он оставался местом, где случилось много ужасных вещей. К «Книгам и Свиткам» и «Качественным принадлежностям для квиддича» Гермиона шла с чувством почти сделанного дела, потому что уже нашла подарки почти для всех в своём списке. — У тебя тридцать минут, Грейнджер, — сказала Джинни с лёгкой улыбкой, направляясь в магазин товаров для Квиддича. — Не заставляй меня тащить тебя оттуда. Гермиона отсалютовала ей и засмеялась, открывая дверь маленького книжного магазина. Она помахала владельцу и направилась в дальнюю часть, где, как она знала, хранились книги по эзотерической магии. Это была небольшая секция, но она не относилась к числу тех, в которых Гермиона очень хорошо разбиралась. Она планировала просмотреть каждую книгу по нужной теме, надеясь, что что-нибудь найдет. А если нет, то до рождественских каникул она еще успеет сходить во "Флориш и Блоттс". Она услышала, как звякнула дверь магазина, когда просматривала третью книгу. Книга была посвящена ритуалам, но ни один из них не был на славянском языке. Она поставила книгу обратно на полку и уже собиралась взять следующую, когда ее внимание привлекли шаги. Подняв глаза, она увидела Северуса, который стоял в конце прохода и смотрел на нее. Когда их взгляды встретились, его глаза расширились, он судорожно вздохнул, повернулся на каблуках и убежал. Гермиона сунула книгу обратно на полку и, приняв поспешное решение, бросилась за ним. Она пыталась приучить его к своему присутствию, сидя с ним в библиотеке, надеясь, что он откроется ей, но он этого не сделал. И каждый раз, когда их глаза встречались, он отводил взгляд. Ей надоело, что Северус так тщательно её избегает, и она хотела получить ответы. Это он появился в её комнате. Он должен что-то знать. — Северус, подожди! — крикнула она ему вслед, когда он торопливо вышел из магазина. Оказавшись на улице, он втянул голову в плечи и, засунув руки в карманы, поспешил обратно к замку. Гермиона догнала его на окраине Хогсмида, схватила за руку и заставила остановиться. Когда Северус не повернулся к ней лицом, она обошла его и встала между ним и Хогвартсом. — В чём дело? — спросила она, пытаясь заставить его встретиться с ней взглядом, но он не захотел и вместо этого уставился под ноги. Он открыл рот, чтобы что-то сказать, но потом покачал головой и закрыл его. Он попробовал ещё раз, и снова ничего не вышло. Гермиона убрала ладонь с его плеча и скрестила руки на груди, ожидая, когда он заговорит. После долгой паузы он пробормотал: — Ты не та, кого я ожидал увидеть. Должно быть, я где-то просчитался. — С ритуалом? — спросила Гермиона. — Расскажи, что это был за ритуал? Северус покачал головой, отказываясь объяснять. — Это тебя не касается, — холодно сказал он, наконец подняв на неё взгляд. — Вообще-то, касается, — огрызнулась Гермиона, уставшая после ночного прерванного сна. — Что бы ты ни сделал, это повлияло и на меня тоже. Северус в шоке уставился на неё, в его тёмных глазах читалось замешательство. Он покачал головой, как будто не верил ее словам. А потом пронёсся мимо, сильно ударив её по плечу, и к тому времени, как Гермиона развернулась, он уже мчался в сторону замка. Она смотрела ему вслед, наполовину злясь на себя за то, что столкнулась с ним лицом к лицу, и наполовину смущённая его реакцией. Она уже знала, что ритуал пошёл не так, как надо, и, похоже, Северус тоже пытается понять, как и почему это случилось. Возможно, он тоже чувствует эту странную связь между ними. Она потёрла ноющую грудь ладонью и стала возвращаться в Хогсмид. Когда Гермиона вернулась к «Книгам и Свиткам», Джинни уже ждала ее у входа. — Вот ты где, — сказала она наполовину раздраженно, наполовину обеспокоенно. — Тебя не было в книжном магазине, я не знала, куда ты пошла. — Извини, — сказала Гермиона. — Я встретила Северуса, и ну… Она замолчала, качая головой. — Неважно. Я бы хотела еще немного побыть в «Книгах и Свитках», если ты не против? Я не всё успела. Джинни приподняла бровь. — Всё в порядке. Но я устала, поэтому собираюсь вернуться в замок. — Хорошо. Гермиона слегка помахала ей рукой и направилась обратно в книжный магазин, полная решимости разобраться в ритуале, который провел Северус. Несколько часов она просматривала все книги по эзотерической магии, которые были в лавке. Но не нашла ни одной книги, в которой было бы хоть что-то славянское. Вздохнув, она потерла затылок и пошла на выход из магазина во второй раз за этот день. — Не нашли то, что искали, дорогуша? — спросила владелица. Гермиона покачала головой. — Нет, если только у вас нет книг по ритуальной магии с заклинаниями на славянском языке. — Боюсь, что нет, — сказала та, качая головой. — Я могу заказать, если у вас есть название и автор. Гермиона улыбнулась пожилой женщине. — Если я их выясню, то воспользуюсь вашим предложением, — заверила Гермиона и пожелала ей спокойной ночи. Выйдя из книжного магазина, она увидела, что уже смеркается. Если она не поторопится, то пропустит ужин. — Всё в порядке, Грейнджер? — произнёс шикарный голос у неё за спиной. Она резко обернулась и обнаружила Малфоя, который держал в руках несколько пакетов с покупками и внимательно смотрел на неё. В последние дни он часто разглядывал её, и она не знала, что бы это значило. — Да, — сказала Гермиона, одарив его улыбкой. — Возвращаешься в замок? Малфой кивнул и зашагал рядом с ней. — Ты закончила свои праздничные покупки? Он указал на сумки, которые она держала в руках. — Закончила, — сказала она. — Мне нравится делать все заранее. А ты? Он признался: — Мой список подарков невелик, на самом деле, в нём только мои родители. Полагаю, это облегчает задачу. — У тебя нет друзей, которым можно было бы купить подарок? — спросила Гермиона, думая о Пэнси Паркинсон. Драко горько рассмеялся и покачал головой. — Теперь у меня не так много друзей, Грейнджер. Люди обычно не хотят общаться с Пожирателями Смерти. — Бывшими Пожирателями Смерти, — поправила Гермиона, толкнув его плечо своим. — Я выступала на твоем суде, не забыл? Ты действительно раскаивался. — Я знаю, — тихо сказал Малфой, лицо его стало серьёзным. — Спасибо. Я знаю, что тогда поблагодарил тебя, но я до сих пор немного в шоке. Я не уверен, что получил бы свободу, если бы ты не вступилась за меня. Гермиона пожала плечами: — Это было правильное решение. Ты был ребёнком, попавшим в ужасные обстоятельства. Так же, как и все мы. Малфой кивнул. — Это чертовски удручающая тема, — сказал он, слегка усмехнувшись. — Ты ждёшь предстоящих праздников? Гермиона улыбнулась и позволила ему сменить тему. Всю оставшуюся дорогу до замка каждый из них рассказывал о своих рождественских планах. Когда они оказались в вестибюле и Гермиона уже собиралась попрощаться с ним, он заговорил: — Я провожу тебя до башни? — предложил он, одарив её робкой улыбкой, которая показала ямочки, о которых она и не подозревала. — Хорошо, — согласилась она, очарованная его старомодными манерами. Они поднялись по лестнице в довольно дружеском молчании. — Спасибо, — сказала она ему, как только они остановились перед портретом Толстой Дамы. — Мне было приятно, — сказал он так искренне, что Гермиона легко поверила ему. — Не хочешь как-нибудь позаниматься вместе? — спросил Драко. Несмотря на призрак тёмных глаз Северуса, промелькнувший в её голове, Гермиона согласилась учиться с Малфоем с искренним удовольствием. — Я обычно сижу за столом с Северусом. — Но он никогда не присоединяется к тебе, — сказал Малфой. Она хмыкнула, уголок её рта приподнялся. В этом Драко прав. Она оказывала все знаки внимания Северусу, но не наоборот. — Это свидание, — сказал Малфой, слегка ухмыльнувшись ей после того, как она уступила и согласилась. — Спокойной ночи, Грейнджер, — тепло сказал он. Гермиона рассеянно улыбалась, когда вошла в общую комнату, чтобы сложить свои покупки перед ужином.