Семья будущего меняет прошлое. (A Future Family In A Broken Past)

Вэй Ин заварил чай, пока Лань Сичэнь отдыхал после последнего урока по демоническому совершенствованию. Прошло две недели с тех пор, как Цзяны покинули Облачные Глубины, и за это время ничего не происходило. Лань Чжань проводил время, копируя книги и свитки с помощью талисмана копирования Вэй Ина и избегая своего дяди. По вечерам они с Вэй Усянем играли для Сичэня и работали над планами по обретению полной свободы. Тем временем Лань Цижэнь преподавал, гавкал на учеников и пытался образумить своего заблудшего племянника. Вэй Ину очень нравились отговорки, которые придумывал его муж, чтобы не носить налобную ленту. Каждый день Лань Цижэнь присылал по новой, и каждый раз на вопрос дяди Ванцзи изобретал новый ответ. — Некомфортно. — Зудит. — Неисправный медальон. Любимое Вэй Ина: — Кролики съели. Наконец Лань Цижэнь загнал его в угол с маленькой коробочкой. Лань Чжань открыл её и уставился на ленту огромными щенячьими глазами, надул губы и опустил плечи. Он посмотрел на дядю с такой горечью, что Вэй Ин чуть не заплакал. — Не такая, — прошептал он, и наставник вперился в него с отвисшей челюстью, а затем развернулся на каблуках и ушёл. С тех пор он не поднимал эту тему. И хотя Вэй Ин развлекался, наблюдая за игрой, в которую играл его муж, он втайне был рад отдохнуть, поскольку Лань Чжань упорно обматывал этими лентами любую конечность Вэй Ина, до которой в тот момент мог дотянуться. Не Минцзюэ уехал на следующий день после Цзянов, чтобы встретиться со свахой, начать организацию свадьбы брата и определиться с подарками для помолвки. Хуайсан отправил список предметов, которые он хотел подарить невесте, а затем, с помощью Вэнь Нина, который понятия не имел, зачем он там нужен, занялся планированием всего процесса. Вэнь Цин держалась подальше от всего, что связано с браком, проводя время с Ло Цинъян и подбрасывая кусочки дезинформации Вэнь Чао. В целом, время Вэй Ина в Облачных Глубинах пролетало не так уж и плохо. Он пропускал лекции Лань Цижэня, оправдываясь просьбой главы ордена Не приглядывать за Лань Сичэнем и помочь в его выздоровлении. Была ли это ложь во спасение? Да, но Хуайсан поддержал его, а Лань Чжань хранил молчание. — Вам уже намного лучше, — сказал он Лань Сичэню, передавая ему чашку свежего чая. — Инь и ян начинают уравновешиваться. Тёмная энергия смешивается с вашим ядром, усиливая. Сичэнь достал нефритовый амулет, который сделал для него Вэй Ин. — Это помогает. — М-м-м, — он отпил чай. — Хорошо. Мы с Хуайсаном придумали это в прошлой жизни. Некоторые из его адептов предпочли продолжать использовать сабли, поэтому мы разработали это, чтобы уменьшить урон, очистив демоническую энергию в более качественную энергию инь. — Это как? Вэй Ин махнул рукой. — О, это похоже на энергию земли или воды. Например, энергия инь Холодных Источников. Холодные Источники помогают вашему самосовершенствованию, уравновешивая вашу энергию ян. Вот почему человек с высоким уровнем энергии ян быстрее выздоравливает в Холодных Источниках. Когда энергии сбалансированы, тело легче восстанавливается. — он постучал по амулету. — Это работает так же. Он защищает ваши меридианы, разум и тело, удаляя обиду, гнев и ненависть демонической энергии. Вот что разрушает, а не сама энергия. — Я никогда раньше не слышал, чтобы это объяснялось таким образом. — Сичэнь спрятал амулет обратно под мантию. — Поможет ли это Минцзюэ? Кивнув, Вэй Ин растянулся на подушке, его мысли переключилось на железо инь в Холодной Пещере. — А? О, да, но он находится в более сложном положении. Он так долго пользовался энергией обиды в своей сабле, что ему понадобится немного больше, чем амулет. Видите ли, причина, по которой звериной энергии требуется больше времени для нанесения урона, заключается в том, что она не наполняет вашу голову тысячей голосов, шепчущих слова ненависти и мести. Бык может кричать сколько угодно, но человеческий мозг не переведет это в «Убей их всех!» Первый Нефрит рассмеялся и кивнул. — Я полагаю, что нет. У тебя есть идеи, как помочь Минцзюэ? В конце концов, он твой новый глава ордена. Усянь усмехнулся, пожимая плечами. — Чтобы освоить демоническую энергию, человек либо удаляет негатив из энергии инь, либо учится усмирять и игнорировать его. В случае с животной энергией, негативная энергия зверя усиливает негативную энергию в человеке. Это занимает больше времени, потому что человек борется с собой. Амулет замедлит воздействие энергии зверя на его собственные негативные мысли и чувства, но не удалит то, что уже накопилось. Вот почему Очищение помогает. Мы с Вэнь Цин обдумывали несколько вариантов. Лань Чжань предложил свои идеи. Я работаю над несколькими вариантами. Думаю, в конце-концов, это будет скомбинировано из нескольких. Он сел и поставил чашку на низкий столик. — Я думаю, сейчас нам нужно начать собирать железо инь, прежде чем Вэнь Жохань и Сюэ Ян доберутся до него. — Или Су Шэ, — напомнил ему Сичэнь. — Дядя подтвердил, что это он оставил заявку на моем столе, но он клянется, что ничего не знал ни о каком проклятии. К сожалению, мой дядя ему верит. — Разумеется, — Вэй Усянь скорчил недовольную гримасу. — Простите. Я знаю, что он ваш дядя, но… — Ты ненавидишь его. Я понимаю. Он был не совсем праведен по отношению к тебе. — Эх, если честно, я не стал бы называть это ненавистью. Это больше похоже на жгучее желание быть как можно дальше от него, никогда не слышать его голос, сбрить ему бороду и проклясть его, чтобы она никогда больше не росла, заполнить все его книги порнографией, вырезать печать под его кроватью, чтобы ложась спать, он слышал мой голос, насмехающийся над ним, или заколдовать его ханьфу, чтобы, когда он будет читать скучные лекции, на его спине появлялись забавные картинки. Знаете, мелочи, которые прямо противоречат его правилам. — Вэй Ин широко ухмыльнулся, наслаждаясь ходом своих мыслей. Его шурин прикрылся рукавом, чтобы спрятать смех. — Это добрые наказания за то, что он сделал, — признал он со вздохом. — Меня не было там, когда он и старейшины наказывали Ванцзи. Я сожалею об этом по сей день — так же, как я сожалею о том, что был в Безночном Городе, об осаде Луаньцзан, обучении Мэн Яо Очищению, что поверил Мэн Яо, а не брату — о многих вещах, — он с раскаянием посмотрел в серебряные глаза Вэй Ина. — Я сожалею, что не был рядом, чтобы помешать моему дяде сделать твою жизнь в Облачных Глубинах невыносимой. Если бы я был сильнее, я бы смог помешать ему запретить людям общаться с тобой. Мне жаль. — Айя, а-Нин говорит, что мне нужно разобраться с моей неспособностью принимать комплименты и извинения. С вами и Лань Чжанем у меня большая практика. Они замолчали, погрузившись в свои мысли. — Знаете, все те сожаления, которые у вас есть, — это негативная, обиженная энергия, которая отравляет ваш разум и тело. Чтобы по-настоящему справиться с энергиями инь и ян, вам придется отпустить их. — Как ты всему этому научился? — спросил Сичэнь, явно обходя совет Вэй Ина. Тот пожал плечами. — Я умер. Вы удивитесь, как многому это может научить, — он широко улыбнулся шурину, а Сичэнь в ответ только покачал головой.

***

Позже, тем же вечером, Лань Сичэнь решил дать своему брату и Усяню немного времени наедине и отправился прогуляться по Облачным Глубинам. Это было после комендантского часа, поскольку он не хотел столкнуться с дядей или кем-то еще. Ему нужно было побыть одному, чтобы разобраться в своих мыслях. Всё, что он узнал о демоническом совершенствовании сильно отличалось от того, что он ожидал. С каждым уроком он все больше и больше поражался гениальности Усяня и его способности передавать эти знания. Сила сбалансированной энергии была намного мощнее, чем он думал. Он чувствовал себя сильнее и увереннее, чем когда-либо. Лань Сичэнь глубоко вдохнул летний воздух, наслаждаясь ароматом хвои и горечавки. Его дом был прекрасен снаружи. И полон темноты внутри. Сичэнь замер перед Стеной Послушания. Через несколько лет количество правил снова возрастет. Зачем? Что хорошего в том, чтобы высечь на камне так много правил? Половина из них противоречили друг другу, в то время как некоторые были субъективными по отношению к тому, кто их навязывал. Остальные казались отчаянной попыткой вырезать из человека сердце и душу, превращая его в не более, чем марионетку. Что случилось с его кланом? Они больше не были праведниками; они были привратниками, решающими, кто прав, кто виноват, и ко всему прочему, они игнорировали свои собственные недостатки и промахи. Он должен это как-то остановить. Если этого не сделать, их клан потерпит неудачу и исчезнет. Ванцзи уже ясно изложил свою позицию. Он не останется, и Сичэнь не мог его винить. Иногда он задавался вопросом, не должен ли он тоже уйти? Примет ли его Минцзюэ? Имеет ли он право спрашивать? Прямо сейчас старейшины владели властью и не хотели от нее отказываться. Даже их дядя, казалось, не был готов в ближайшее время отказаться от лидерства. Хотел ли Сичэнь возглавить клан? Мог ли он уйти? Или это значило, что он сдался? Он уставился на стену, в нем росла ненависть к каждому символу, запечатленному в скале. Это вызвало сожаление и негодование, которые Вэй Усянь велел отпустить. Похоже, их корни берут начало здесь, в установках, предназначенных для того, чтобы превратить его в праведника. В нем зашевелилась энергия обиды, сконцентрировалась. Он сжал кулаки, представляя, как каждое из этих тысяч правил рассыпается в прах. Как можно было ожидать, что кто-то будет следовать такому количеству правил? Это были слова, просто слова, не имевшие смысла, пока человек не придерживался их. Но каждый может интерпретировать это в соответствии со своими потребностями. Люди могут отрицать одно правило, следовать другому, и говорить, что соблюдают их все. Сичэнь закрыл глаза и сосредоточил весь свой гнев и ненависть на семенах сожалений и слабостей. А потом мгновенно отпустил всё, и оно взорвалось, превращая Стену Послушания в пыль. Он стоял там, глядя на то, что сделал, когда он услышал приближающиеся шаги. — Ой, почему вы не сказали мне, что собираетесь это сделать, — надулся Усянь, останавливаясь вместе с Ванцзи прямо за ним. — Я бы хотел это увидеть.