Ложное солнце

      Он тихонько крадётся по краю кровати, практически невесомый и незаметный глазу. Страж ночных прогулок в подсознательное. Не позволит скатиться в бездну, удержит за руку и нежно поцелует в уголок глаза, собирая губами лишнюю влагу. Ты всё забудешь на утро, потому что он заберёт плохое.

***

      Кенма спит. Сон его беспокойный. Глаза бегают под тонкими веками, а на шее и лбу виднеются капли пота. Кенма ненавидит потеть, но больше всего он ненавидит когтистые лапы удушающего ночного страха, перед ним он бессилен.       Ни таблетки, ни прогулки на свежем воздухе, ни успокаивающая музыка перед сном. Ну… не то чтобы он сильно старался, просто доводил себя до изнеможения и валился без сил, считая другие способы бесполезными.       Ничего конкретного запомнить не удавалось, лишь чёткое ощущение опасности и всепоглощающей тревоги, стоило ему разлепить глаза ото сна.       Его дедушка считал, что это демон, Шое говорил, что Кенме нужно поменьше играть во всякие страшные игры и нормализовать режим сна. Умный такой. Будто Кенма не пытался.       Он как обычно сидел за своим компьютером, когда в комнату ввалился рыжий ураган, заполняя собой сразу всё пространство. — Кенмааа! — ох, можно потише, пожалуйста. — У меня для тебя кое-что есть! «Кое-что» в красивой, почему-то очень старой на вид коробочке ложится прямо поверх его клавиатуры за две тысячи долларов. Кенма про себя считает до десяти и медленно выдыхает. — Что это, Шое? — боже, да это его сияние просто глаза слепит. — Открывай, — Хината низко склоняется к Кенме и шепчет ему на ухо. — Это должно тебе помочь.       Единственное, что могло бы сейчас помочь Кенме — это тишина и спокойствие, но, похоже, в ближайшее время ему не светит ни то, ни другое.       Кенма откладывает в сторону консольную панель, двигает клавиатуру и перекладывает коробочку к себе поближе. Она и правда выглядит старой. Сначала он посчитал её пластиковой, но на поверку она оказалась деревянной. Рисунок дерева приятно контурировался под пальцами. Он отодвинул задвижку в сторону — Хината, дыши, пожалуйста — и посмотрел. Сначала увидел чёрные пушистые перья, потом ему удалось различить тонкую белую сетку и круглую рамку, затонированную под золото. — Это… — Ловец снов! — закончил за него Хината, сияя как сверхновая.       Это и правда был ловец снов. Самый обычный. Кенма решил не расстраивать друга, пробормотал тихое «спасибо», поднялся с кресла и подошёл к кровати. Красивая безделушка нашла своё место над изголовьем, Кенма подвесил рамку за крючок на светильнике. Кажется, Шое остался доволен.       Этой ночью Кенма спал спокойно.       Ещё через неделю Кенма себя не узнавал. Постоянная сонливость и апатия отступили. Он уже и не помнил себя без них, будто заново приходилось учиться ходить. Всё вокруг перестало быть раздражающим, он даже один раз сам написал Шое с предложением встретиться, на что у него поинтересовались, всё ли с ним в порядке.       Всё было в порядке, но Кенма не мог понять почему.       А потом он увидел сон. Он увидел его.       Во сне на его кровати сидел парень. Кенма впервые его видел, лицо даже смутно не было знакомым, только ощущение, что он хороший, не обидит.       Изгибы его длинного стройного тела прикрывала белая полупрозрачная ткань с различными подвязками и рядами тонких золотых браслетов, оплетающих руки и ноги. Он смотрел мягко.       Внезапно он поднялся на кровати прямо во весь рост и медленно прошёлся по периметру матраса. Матрас под его шагами ни разу не прогнулся.       Кенма глядел как завороженный. Парень был очень красив. Не то чтобы Кенму когда-то интересовали парни, хотя про девушек можно было сказать тоже самое, просто этот был какой-то неземной.       «Интересный», подумал Кенма.       Он присел перед ним на колени, широко разводя их в стороны, чтобы не задеть ноги Кенмы под одеялом. Протянул руку вперёд и коснулся мягкой кожи щеки. Прикосновение Кенма ощутил так отчётливо, что где-то на периферии мелькнула мысль, что у его снов нынче отличные спецэффекты.       Прикосновение было очень приятным, расслабляющим. Парень придвинулся к нему ещё ближе, садясь Кенме на бедра. Свободную руку запустил ему в волосы, массируя отросшие пряди. Кенме захотелось мурчать под этими нежными руками, уж слишком приятно. Он расслабился, прикрывая глаза, и тут же ощутил мягкие губы, касающиеся его век. Ладони уже неторопливо массировали плечи и грудь. Кенма задышал глубоко и редко, проваливаясь в тягучую приятную сонливость. Последнее, что он почувствовал — это нежное касание подушечки большого пальца к его губам, а потом и чужие губы следом.       «Приятно», думает Козуме и засыпает.