A Sherlockian Christmas

— Шерлок! — позвал Джон, поднимаясь по лестнице в их с Шерлоком комнату на Бейкер-стрит. Ответа не последовало, но, честно говоря, Джон его и не ожидал. В квартире царил такой же беспорядок, как и час назад, когда он уходил, и Шерлока Холмса нигде не было видно. Что было совсем неудивительно, ведь было всего девять часов рождественского утра. Особенно учитывая небольшую вечеринку, которую они устроили прошлой ночью, и количество выпитого алкоголя. — Шерлок! — снова закричал Джон, и из спальни дальше по коридору донесся утвердительный стон. Джон усмехнулся и, не колеблясь, вошел в дверь Шерлока, опираясь на косяк. — Доброе утро, — радостно поприветствовал Джон, пытаясь скрыть свое веселье. Все, что открывалось его взору, это копна темных кудрей на подушке, остальная часть шерлокового худощавого тела была скрыта под пушистыми одеялами. Шерлок снова застонал. — Разве ты не говорил, что немного приберешься? — Джон скрестил руки на груди и попытался выглядеть суровым, когда хозяин этого беспорядка с пухлыми губами и растрепанными волосами повернулся в постели и посмотрел на него снизу вверх. — Ты же только что ушел. — Его глубокий сонный голос из-за алкоголя звучал, как гравий, поднимающийся по горлу. — Меня не было целый час! Уже девять тридцать! — При этих словах Шерлок вскочил с кровати и драматически покачнулся, схватившись за голову. — Что? Ты только что был здесь! — Видеть детектива, стоящего в одних синих пижамных штанах и явно сосредоточенного на том, как не упасть, было главным событием Джона в это конкретное утро. — Час? Почему так долго? — На улицах творится настоящая сумятица, всю ночь шел снег. Думал, ты сможешь сделать такой же вывод по снегу на моих плечах или что-то в этом роде. — Большие белые хлопья регулярно падали с неба, и Джон не мог отрицать, что от всей этой атмосферы у него немного кружилась голова. Втайне он любил Рождество, однако не мог надеяться, что Шерлок не заметил, как необычно широко он улыбался на прошлой неделе, готовясь к этому празднику. Шерлок проигнорировал его и прошел мимо него на кухню, все еще с обнаженной грудью. Джон обнаружил, что не так уж сильно возражает. — Чашка чая была бы кстати, — добавил Джон и подошел к своему креслу, открывая газету у себя на коленях на случай, если за последние двадцать четыре часа произошло что-то, о чем он должен знать. К его огромному удивлению, Шерлок поставил чашку дымящегося чая рядом с собой и подошел к своему собственному креслу. Джон отложил газету и более внимательно изучил человека, стоявшего прямо перед ним. Он выглядел немного бледным, невероятно усталым с похмелья. Это было настолько необычное зрелище, что Джону пришлось как следует вникнуть и насладиться ощущением того, что на этот раз он более бдителен, чем единственный в мире детектив-консультант. Несмотря на все это, он был необратимо привлекателен, к великому волнению Джона. Он играл для них на скрипке прошлой ночью по просьбе миссис Хадсон, хотя, если бы не она, Джон заставил бы его сделать это. Джон вспомнил, как его изящные пальцы скользнули по грифу его драгоценной скрипки, как он слегка покачивался в такт музыке и покраснел, когда поклонился под аплодисменты после завершения. Шерлок всегда говорил, как он это ненавидит, но втайне — Джон знал — он был безмерно доволен. У них были Лестрейд и Молли. И, ко всеобщему удивлению, Майкрофт зашел на десять минут, чтобы пожелать всем Счастливого Рождества, выглядя при этом так, словно съел особенно кислый лимон. Джон все равно это оценил. Он не был лучшим другом Майкрофта Холмса — честно говоря, никто им не был, — но у них была одна важная общая черта, которая заставляла Джона игнорировать их различия и заботиться о Шерлоке любой ценой. И Джон всегда так делал, даже если это просто означало, что он должен был есть по крайней мере два раза в день и немного спать. Затем пришел Майк Стэмфорд, и все начали вести пустую болтовню, которую Шерлок так презирал, что привело к его неизбежному пьянству. Это всех изрядно позабавило, поскольку Шерлок начал читать стихи, о которых никто из них никогда не слышал. — Вот. — Джон потянулся за одним из подарков под маленькой елкой рядом с ним, на получении которого настояла миссис Хадсон, и прочитал записку. — Шерлоку от Молли. Шерлок фыркнул, но все равно открыл его, едва взглянув. Он не заботился о подарках и, похоже, сам не приготовил ни одного. Подарков под елкой было немного, и вскоре они открыли их все, не получив ничего стоящего уведомления, но Джон все равно сделал мысленную заметку поблагодарить всех от них обоих. Последний подарок под елкой был от самого Джона. — Джон… — Шерлок вздрогнул. — Я знаю, ты сказал, что я не должен тебе ничего дарить, но я подумал, что тебе это все равно понадобится. — Джон старался сохранять нейтральное выражение лица, когда Шерлок открыл его и показал различные материалы для своих экспериментов, в том числе несколько пробирок. Потому что всего две недели назад Джон проснулся посреди ночи от звона стекла, доносившегося снизу. Он не потрудился пойти и проверить, так как это было относительно обычным явлением на Бейкер-стрит, 221 б. Утром, однако, он спустился на кухню и обнаружил Шерлока спящим над своими инструментами. Когда он проснулся, он забыл об осколках стекла, разбросанных вокруг его ног, и прошел прямо по ним, а затем взвыл от боли, заставив Джона вскочить со своего места в гостиной. Потребовался почти час, чтобы вытащить все осколки из ног Шерлока, а также много жалоб от самого мужчины. Особенно когда он узнал, что не сможет спокойно перемещаться по квартире в течение двух дней. Но потом он поблагодарил Джона, и тот обнаружил, что совсем не против позаботиться о Шерлоке, вытаскивая осколки из его ступней пинцетом, держа его за пятку, пока протирал подушечки ног спиртом и слушал, как Шерлок драматически шипит от боли. Джон подвел его к дивану и, как только уложил его на спину, не смог удержаться от желания убрать кудри с лица Шерлока и заверить его, что скоро все будет в порядке. — Спасибо. — Впервые с тех пор, как он начал открывать подарки, улыбка Шерлока была искренней, и Джон почувствовал, как гордость расцветает в его груди. Шерлоку было нужно то, что дал ему Джон, и Джон знал, что он принял подарок только поэтому. — У меня для тебя ничего нет. Джон не ожидал получить ничего взамен. Он, конечно, надеялся, испытывал волнение каждый раз, когда вспоминал, что может получить подарок от этого так называемого человека-машины, который, как он знал, вовсе не был таковым. Шерлок немного изменился за последние недели: его тон был менее резким, его улыбки выглядели немного более искренними, и Джон не мог вспомнить, когда Шерлок в последний раз оскорблял его, потому что с каждым днем казалось, что он говорил меньше гадостей. Но никто этого не заметил, кроме Джона. Он уверял себя, что это потому, что он знал Шерлока лучше, чем кто-либо другой. Но, вероятно, никто просто не изучал его так пристально и так самозабвенно, как Джон. И из-за этой небольшой перемены в поведении Джон почувствовал укол разочарования. Он ничего не получил от Шерлока. — Все в порядке, — пообещал он, но знал, что Шерлок, вероятно, уловил смирение на его лице и в его голосе. Он решил перестать пытаться что-либо скрывать от Шерлока Холмса. Все равно это никогда не срабатывало. Телефон Джона очень кстати запищал, и он вытащил его из кармана, благодарный за то, что хоть что-то положило конец этой гнетущей тишине. — Кто-то отправил тебе сообщение, — сообщил он Шерлоку, просматривая СМС. — Это дело. И подумать только — в рождественское утро! — возмущенно добавил он, как будто не мог понять наглости девушки. — Сообщение мне на твой телефон? — в смятении воскликнул Шерлок. — Да, я занялся этим некоторое время назад, зная, что ты почти никогда не проверяешь свою почту. Один из нас должен это сделать, иначе ты снова начнешь стрелять в стену от скуки. — Что там написано? Джон прочитал присланное вслух и едва закончил, как Шерлок вскочил со стула и оделся в рекордно короткие сроки. — Идем, Джон! Джон едва успел перевести дух, как Шерлок уже был на полпути вниз по лестнице. Кипя от злости, он вскочил и схватил куртку и перчатки, прежде чем последовать за невозможным человеком в декабрьскую вьюгу.

***

— Глупая трата времени, — проворчал Шерлок, когда они наконец добрались до своей двери на Бейкер-стрит позже в тот же день. На улицах никого не было, темнело, и весь день не переставая шел снег. — Из всего, что они знали, его могли похитить! — возразил Джон. — Он уснул в сарае, Джон, уснул! Идиоты. К великому удивлению Джона, Шерлок не вошел в квартиру, а сел в снег на ступенях снаружи. Джон присел рядом с ним на корточки — у него не было пальто с широкими полами, на которых можно было бы сидеть. Волосы Шерлока были украшены медленно тающими хлопьями снега, а его глаза с обожанием ловили свет уличных фонарей, усиливая их бледное великолепие. Его щеки порозовели от холода, но он этого не замечал — казалось, он светился изнутри какой-то неземной силой, которая согревала его, несмотря на погоду. Джон сцепил руки перед собой и постарался не обращать внимания на хорошо знакомую волну чувств, охватившую его, когда он посмотрел на мужчину перед собой. Он был по уши влюблен, он был по уши влюблен какое-то время, но это было бессмысленно. Ему просто пришлось бы жить с этим, предпочитая полностью игнорировать чувства, а не переезжать. Неважно, как они были вместе, этого было достаточно — Шерлок был его лучшим другом, и Джон надеялся, что так будет всегда, зная точно, что у него нет шансов с этим человеком. — Так красиво, — прокомментировал Шерлок и демонстративно махнул рукой в сторону рождественских огней и медленно падающих снежинок. Джон чуть не опрокинулся на спину. — Ты так думаешь? — Ты так думаешь, я могу сказать. — Джон не собирался возражать, что выражение обожания на его лице, наталкивающее Шерлока на этот вывод, было связано с тем, что он изучал Шерлока, а не окружающий мир. Хотя сочетание этих двух вещей делало все еще лучше. — Что ж, сегодня Рождество. — Извини, что я ничего тебе не купил. — Я уже сказал тебе, все в порядке. Не бери в голову. — Нет! Я хотел тебе кое-что подарить, я действительно хотел, я просто… не знал что, — нерешительно пробормотал Шерлок и отвел взгляд. Джон был ошеломлен и на мгновение замолчал. — Ты… не знал, что мне подарить? Разве ты не мог просто догадаться, чего я хотел? — Я не могу знать всего, Джон! — огрызнулся Шерлок. — Я не был уверен, что сделает тебя счастливым, не хотел ошибиться. — Шерлок, — немного растерялся Джон, и внутри у него стало немного тепло. Он никогда раньше не видел детектива неуверенным в себе просто потому, что не знал, что подарить Джону на Рождество! — Я знал, что ты подаришь мне то, что я захочу, что тебе это удастся, и поэтому я не хотел разочаровывать. А теперь я вытащил тебя из квартиры и испортил твое рождественское утро из-за этих идиотов, и… — Шерлок повернулся к Джону и посмотрел на него широко раскрытыми невинными глазами, которые молили о прощении. И Джону просто захотелось прижаться губами к губам Шерлока, несмотря на то, какими холодными они, должно быть, были. — Я не возражаю, честно. Выйти из дома, увидеть, как ты так взволнован чем-то, иметь повод погоняться по Лондону рождественским утром — я бы никогда не возражал против этого. Не с тобой. — Джон понял, что сказал, слишком поздно, но не пытался исправить ситуацию, найдя оправдание. Это ни в малейшей степени не помогло бы. Поэтому он облизнул губы, на мгновение задержав взгляд на Шерлоке, а затем отвернулся. — Джон. Есть кое-что, о чем я хотел бы спросить, но, пожалуйста, не лги. Я знаю, ты не хочешь об этом говорить, но это нужно сделать. — Шерлок замолчал, и Джон в ужасе закрыл глаза. — У тебя… то есть, у тебя есть… чувства ко мне? Больше не заботясь о снеге, Джон сел на ступеньки и закрыл лицо руками. И простонал: — Да, Шерлок, хорошая дедукция. Не похоже, что прошла пара месяцев. — Пара месяцев? — удивленно переспросил Шерлок, и Джон просто кивнул, задаваясь вопросом, что он может сделать, чтобы убедиться, что между ними не возникнет неловкости. — О, Джон, ты действительно не из наблюдательных, не так ли? Джон почувствовал тяжелую руку на своем плече и поднял глаза, беспомощно отняв руки от лица. — Честно говоря, я заметил, как ты схватил простуду в сентябре, задолго до того, как стало очевидно, что ты захворал. — У меня не было простуды! Я с детства не болел! — Ты все еще ребенок, и да, ты был ребенком, ты два дня пролежал в постели с температурой под сорок и больным горлом! — Несмотря на тон, в голосе Джона звучала нежность, потому что, Господи, он любил этого нелепого человека. Шерлок усмехнулся и снова искренне улыбнулся. — Возможно, я был немного не в себе. Джон встал со ступенек и поднялся по лестнице до их гостиной. Он налил себе бокал красного вина и протянул один Шерлоку, когда тот вошел следом за ним и снял свое длинное пальто. Детектив сморщил нос, но все равно отхлебнул напиток. — В течение нескольких месяцев, ты сказал? Джон надеялся, что ему удалось избежать этого разговора, по крайней мере, на сегодня, но Шерлок был настойчив. Поэтому он просто пожал плечами, но не пошевелился, когда Шерлок подошел ближе и навис над ним. Он не мог оторвать глаз от странного взгляда Шерлока. Он был очарован миром, который в нем нашел. — Я бы сказал, что ты не так наблюдателен, если бы не заметил этого раньше, — бросил вызов Джон. — Тогда это было так очевидно? — Я так думал. Я был очень удивлен каждый раз, когда думал, что вел себя слишком очевидно, но ты ничего не говорил. — Может быть, тогда я был слишком занят, застигнут врасплох или отвлечен. — Голос Шерлока в конце концов превратился в баритонный шепот, который чудесной вибрацией отдавался в теле Джона. Он бесстыдно предавался этому чувству. — Ты? Отвлечен чем? — И вдруг Джона осенило. Как Шерлок останавливался на полпути посреди умозаключения, если Джон делал ему комплимент или просто если их взгляды слишком долго встречались. Как Шерлок был женат на своей работе — и сделал Джона такой важной ее частью. Он всегда брал его с собой, всегда внимательно слушал, что он говорил. Как неприятные замечания Шерлока становились все более нежными, если бы Джон мог в это поверить. Шерлок втянул свою пухлую нижнюю губу в рот, и Джон снова онемел от того, насколько красивым мог быть этот мужчина. — Джон… — взмолился Шерлок, и по спине Джона пробежали мурашки. Осторожно, все еще полный сомнений, Джон сократил пространство между ними и почти благоговейно положил осторожные пальцы на челюсть Шерлока. Глаза Шерлока закрылись, и он глубоко сглотнул, наклоняясь навстречу прикосновению. — Шерлок Холмс, доведенный до безумия кем-то вроде Джона Ватсона? Держу пари, ты даже не можешь сосредоточиться, когда я так близко, не так ли? — Улыбка заиграла на губах Джона, и дразнящий тон его прошептанных слов пощекотал Шерлока, и он снова открыл глаза. — О чем ты говоришь, конечно, могу, — парировал Шерлок и положил дрожащую руку на бедро Джона. — А что, если я буду так близко? — прошептал Джон и захватил холодные губы Шерлока своими. Пробуя красное вино на языке, чувствуя дрожь на губах, когда Шерлок, не веря в происходящее, поцеловал его в ответ. — С Рождеством, Шерлок. — Джон протянул руку и запустил пальцы в густые кудри Шерлока. — С Рождеством, Джон. После этого Джон перестал пользоваться спальней наверху. Миссис Хадсон, конечно, сразу это заметила, но неделями не комментировала, позволяя мальчикам не торопиться и привыкать, прежде чем рассказать об этом. Лестрейд, безусловно, хорошенько посмеялся, Молли была в восторге, а Майкрофт… Скажем так, он не выглядел слишком счастливым, но Джон мог поклясться, что в его глазах было что-то вроде одобрения.