Город Иных. Дримкор

POV Автор. Мелани Брикман в свои двадцать два года даже не задумывалась о будущем. "Здесь и сейчас" — её девиз по жизни. Своих родных родителей она ни разу не видела, всю жизнь прожила с приёмными, которые вроде как любили и ценили её, но всё равно из их уст изредка проскальзывали фразочки, напоминающие девушке кто она и кем является. Закончив старшую школу она даже не подалась ни в какой колледж или университет, её мало волновала будущая профессия и обучение, на которое нужно потратить ещё более трёх лет. Ей вдоволь хватило школы, где одноклассники только и делали, что подтрунивали над ней и её экспериментами с волосами: девушка меняла стрижку, цвет волос, то выпрямляла, то делала задорные кудряшки. На этот раз без нового имиджа не обошлось. Светлые волосы, которые она отращивала два года, стали совсем короткими и окрашенными в ярко-красный. Сзади и вовсе были длиной от силы несколько миллиметров, длинные были лишь на макушке — она перебрасывала их с одной стороны на другую, открывая выбритый почти под ноль левый висок. Стиля придерживалась неформального, но иногда позволяла себе вещи попроще. На ней часто можно было наблюдать корсеты, короткие юбки, чуть ли не прозрачные кроп-топы, где открывался вид на какой-нибудь красивый кружевной бюстгалтер, либо эта часть была уместно скрыта благодаря интересному крою. В самого детства она любила музыку. Слушала её постоянно, где бы не была: в школе на переменах, в библиотеке, на важных собраниях, дома, даже во время трапезы с приёмными родителями. Полностью погружаясь в музыку, Мелани старалась отстраняться от проблем и неприятных людей вокруг. До определённого возраста, а именно до шестнадцати, она и подумать не могла, что её родители ей не родные. Они сообщили ей как-то раз за ужином, когда ей только-только стукнуло шестнадцать лет. Мать с отцом ужасно нервничали, заметив их странное поведение, блондинка даже сняла наушники. В тот вечер она сбежала и не появлялась дома несколько дней. Приёмные родители обращались в полицию и в итоге её нашли и привели домой. Не смотря на то, что Мелани вполне себе отлично прожила в заброшенном районе, полном бомжей и наркоманов, внутри она была полностью разбита. Её до этого она замечала странности: в помещениях, куда она заходила, начинал мигать свет, а то и вовсе лопались лампочки; сам по себе включался телевизор, другие бытовые электрические приборы. Особого значения она не придавала, хотя всё же вопросов у неё на этот счёт была куча. Когда ей сообщили, что она не родная дочь, Мелани стало так горько и обидно, что вскочила со стула из-за стола, и в этот же момент лампочки по всему дому вмиг разбились, оставив дом без света. Но Мэл тогда вообще на это было всё равно, ведь она пулей вылетела из дома, успевая прямо на ходу надевать на себя кроссовки. Скачки напряжения — такую причину озвучили электрики, прибывшие на следующий день, ведь даже смена лампочек вернуть освещение у взрослых не получилось. Сначала они думали, что дочь вернётся, когда остынет, ведь для Мелани это было характерно не только в силу возраста, но через час, два уже начали беспокоиться. Она долго не могла смириться с мыслью, что её очень много лет обманывали, но через несколько месяцев она даже переступила через себя и извинилась за свою выходку. Любовь к музыке переливалась во что-то большее: соответствующие программы вот уже пару лет были установлены на ноутбуке и девушка сводила треки, создавала миксы, выкладывала это всё в сеть и завоёвывала небольшую аудиторию. Мечта стать диджеем воплотилась почти сразу после выпуска. Один знакомый пригласил её на своё празднование дня рождения, тогда она показала "класс". Видео завирусилось. Путь диджеем только начинался. Теперь она была вполне узнаваема в Сан-Франциско среди круга любителей фестивалей, вечеринок и клубов. Пляжная вечеринка, на которую её пригласили в качестве приглашённой "звезды" вот-вот уже начинался. Людей было предостаточно, пляж был огромен и помещал достаточное количество фанатов электронной музыки. Мелани должна была открывать "шоу" одной из первых, за светомузыку так же отвечала она. Потому что она уже вот пять лет поняла, что не такая, как все. Иная. Джефферсон, один из диджеев, кто замутил эту вечеринку, вложив в неё не мало денег, похлопал её по плечу. Девушка обернулась с улыбкой, но в карих глазах можно было заметить нескрываемый ужас. Для неё каждый раз был как первый, тем более такой масштабный, в котором она участвовала впервые. Темноволосый парень, которому уже было двадцать восемь лет и вполне походил на взрослого мужчину, в качестве поддержки легонько сжал её плечо. — Я тоже волновался. Даже сейчас волнуюсь. — Пиздишь, — она помотала головой с ухмылкой, а затем задрала подбородок, где посередине красовалась ямочка, сморщила тонкий вздёрнутый нос. Щекочущее волнение, которое она испытывала перед выступлением перед почти тысячной аудиторией, вызывало внутри странные ощущения. Эти чувства тревожили, но одновременно с этим вдохновляли, повышали уровень адреналина. Громкая музыка и крики людей, испытывающих эйфорию от пребывания на небольшом фестивале, заряжали энергией. Мэл потирала вспотевшие ладони, собираясь с мыслями и твердя себе, что всё пройдёт на высшем уровне. Когда объявили девушку, она вышла за пульт, встречая гостей с высоты сцены, которую выстраивали здесь примерно три дня. Нужно было постараться контролировать одновременно всю аппаратуру, задействовать всё, но ещё и успевать насладиться моментом. Но во время своего сорокаминутного выступления она что-то ощутила. Будто по коже прошёл мандраж, оповещая об опасности. Покалывание в пальцах был сопоставим с вибрациями и током, проходящим внутри неё. Это нельзя было как-то описать, но это всегда спасало ей жизнь. Будучи очень внимательной, Брикман заметила в толпе несколько человек, которые смотрели на неё с любопытством. Один имел медный цвет волос, а в призме очком отражались лазеры. Другой — высок, темноволос. И взгляд его трудно было назвать добрым. Мелани и так отдавала большую часть силы, чтобы контролировать электричество на сцене, всей аппаратуры и светомузыки. И ей не на шутку стало страшно — она уязвима. На неё уже не раз нападала чья-то шайка. Кто-то просто позабавиться, кто-то пытался промыть ей мозг и увезти с собой. И чтобы наверняка узнать, права ли она на счёт того, что пришли очередные Иные, девушка, с вызовом смотря на них, шла за сцену, туда, где никого из людей не было. Музыка громыхала, но за сценой она стала приглушённей. И это было удобно — никто ничего не увидит: все заняты вечеринкой, как аудитория, так и организаторы. Мэл не ошиблась — те двое последовали за ней, но к ним присоединилась ещё и статная высокая блондинка. На ней красовалось лёгкое изумрудное короткое платье с узорами в виде мелких белых цветков. Радовало одно: они были на её поле боя. Устало перебросив волосы с одной стороны на другую, открывая незваным гостям выбритый висок, где красовалась небольшая татуировка с иероглифом, Мэл сложила руки крестом на груди, встав в расслабленную позу, опираясь всем телом на одну ногу, а вторую выставляя чуть вбок. Она не стала дожидаться окончания концерта, решила разобраться здесь и сейчас, хотя это было действительно опрометчиво с её стороны. Случись с ней что — вечеринке конец. — Уверена, ты не настроена на беседу, но ты сама дала понять, чтобы мы шли за тобой, — начала светловолосая девушка, не отрывая от неё взгляд. — Прежде чем ты начнёшь использовать способности и швыряться в нас молниями, скажу сразу: мы пришли от Греты Хансен. Это имя было очень известно среди таких, как она. Но верить им на слово...Нет уж. Как-то раз уже выдавали себя за людей Греты, а на деле оказались людьми Урсулы. Вот уж с кем кем, так с Урсулой она связываться не хотела. Только чокнутые хотят открыть проход в измерение Дримкора, а ей и так замечательно жилось без всего этого дерьма. Мелани вскинула бровь, показывая, что слова девушки её не вдохновили. Блондинка шикнула и что-то прошептала рыжему, тот сразу же ринулся обратно. За подмогой, что ли? Ну и отлично, она успеет разобраться с этими двумя до прихода остальных. Подняв руки на уровень груди, сосредоточившись, красноволосая улыбнулась, ощущая покалывание в ладонях, а затем увидела, как двое оставшихся Иных сделали шаг назад. Между ладонями образовывались искры и молнии, обволакивая пальцы. Из-за вспышек лицо девушки стало ярче и принял вид устрашающий из-за игры теней. Какие же они глупцы, раз собрались поймать такую, как она. — Что, я вам уже не так сильно нужна? — с улыбкой спросила Брикман, бросая взгляд то на девушку, то на парня, стоящего рядом. Его широкая грудь с каждой секундой вздымалась всё чаще. Явно ощущал ярость или что-то вроде того. — Мы не меряться с тобой силой пришли, а предложить присоединиться, — тон блондинки стал твёрже. Не смотря на то, что она продолжала держать дистанцию, и тело её было напряжено и готово было если что бежать, она не показывала своего страха. — Грета уже давно искала тебя. — Эта бизнесменша всё никак не успокоится? — усмехнулась Брикман. — Чем докажешь, что именно она вас прислала? Эльза нахмурилась, переглянувшись с Ханнесом. Как так вышло, что Мартин забыл свои навороченные часы в Грэйв-Порте, а ещё одна запись имелась у Ребекки, которая сейчас была среди тысячной толпы и найти её было чрезвычайно сложно? Они разминулись, блондинка даже не заметила, когда Бекка отпустила её ладонь, продолжала думать, что младшая сестра следует за ней, а на деле оказалось, что та сбежала, пускаясь в пляс. Уж Эльза-то точно знала, что Ребекка не может не упустить шанс, чтобы побыть простой девчонкой. — На данный момент никак, — на выдохе ответила Эльза. Мелани усмехнулась. У всех у них один и тот же ответ. — Я никуда с вами не пойду, а поговорить мы ещё успеем, дайте мне только завершить вечеринку. И они действительно дали ей время. Либо хотели выглядеть лучше, чем на самом деле, либо очень осторожны, либо всё сразу.

***

Эскилю было трудно пересилить себя и пойти на фестиваль, где будет уйма народу. Любя быть в одиночестве или хотя бы среди тех, кому он мало-мальски доверял, появиться в огромной толпе для него было сложно. Признаться честно, он бы предпочёл провести этот вечер за чтением книги, чем морщиться от громких звуков и ощущать на себе толчки со всех сторон. Стивен Кинг, несомненно, был для него одним из фаворитов, наряду с Чаком Палаником. И перечитывая уже не в первый раз произведение Кинга под названием "Кэрри" он почему-то начал проводить ассоциации со своей знакомой. По крайней мере только потому, что обе имели способности телекинеза. К слову, Эскиль бы и не удивился, что Стивен написал книгу, взяв образ настоящего человека, а то и вовсе, быть может, сам Иной? Громкая музыка неприятно отдавала спазмами в голове, а от басов и вовсе в груди образовывались вибрации. Совсем потеряв из виду своих, он уже и не надеялся встретить кого-либо. Толкучка и шум вокруг мешала сосредоточиться, чтобы увидеть, что остальные намереваются сделать. Но он был уверен, что Мартин и Эльза не станут стоять в стороне, а значит будут находиться ближе к сцене, а то и вовсе в самом первом ряду, чтобы девчонка, которую мы ищем, увидела их. Вспоминая фотографию Мелани, которую он увидел ещё находясь в Маунт-Крю, осознал, что девчонка-то явно была не плоха собой. Мысли в тот момент витали вокруг неё и он чётко увидел, что и она будет не против развлечься. Осталось только терпеливо дождаться этого момента. Эскиль проклял всех известных богов, когда наткнулся взглядом на девушку с веснушками, танцующую с прикрытыми глазами. Она крутилась вокруг себя, делая различные движения руками, полностью отдаваясь музыке. Шатен прищурился, чувствуя, как внутри всё сжимается. Медленно приближаясь всё ближе, не мог оторвать взгляд: эта её лёгкость, еле заметная улыбка, короткие распущенные волосы, прикрывающие её лицо всякий раз, когда она крутила головой из стороны в сторону; тонкие изящные руки, стройная фигура, которую сложно было назвать не идеальной; очередной комбинезон в цветочек, надетый поверх футболки, видимо, она их сильно любила; осиная талия, в меру широкие бёдра (кажется, он всё же понимал, на что так запал Ханнес). Проскользнула даже мысль, что Эскиль зря всё так усложняет, ведь вот она — девушка с невыносимым характером, знающей себе цену (как бы грубо это не звучало), с красивыми глазами, искренней улыбкой, которая полезет ради близких в пекло; с такой же горькой судьбой, хотя он ещё мало что знал об этом, но не кричащей всем вокруг, какая она бедная и несчастная. Вот она — только рукой подать. Но разве это правильно? Вольфстейн и не заметил, как подошёл к ней так близко, что даже ощущал аромат духов именно её и ничьи больше, даже не смотря на то, что рядом крутилось как минимум ещё около тысячи таких же. Нет. Не таких же. Ребекка вообще не такая, как все. Не напыщенная высокомерная хабалка, которая отдалась бы за подарки и деньги; не серая зашуганная мышка, коих Эскиль повидал так же не мало, как первых; не эгоистичная проёбщица по жизни и особенно не какая-нибудь пьяница и наркоманка, просаживающая последние деньги на подобную херню. Ребекка как-то совсем не вовремя крутанулась вокруг себя так, что её повело в сторону и она ткнулась в его грудь, выставив руки перед собой, даже слегка испугавшись. Она подняла на него свои глаза цвета синего льда, приоткрыв губы, а он не мог отвести взгляд. Не стоило ему подходить так близко. Хансен взволнованно посмотрела на свои ладони, которые всё ещё покоились на его груди, где отчего-то безбашенно начало колотить сердце, но убирать их, кажется, не торопилась. Либо просто настолько долго пыталась осознать это, что даже Эскилю стало неловко. Ребекка убрала руки так резко, будто ошпарилась. Шатен не сдержал улыбки: уж что-что, а наблюдать за её смущением доставляло ему удовольствие. Вольфстейн вмиг нахмурился, проклиная всё на свете — вот-вот здесь появится Мартин, прерывая короткую идиллию. — Прости, — крикнула ему Ребекка так, чтобы он услышал её. — Ты сейчас нужна Мартину, — ответил он так же громко, нагибаясь к её уху. Хансен поджала губы.

***

POV Ребекка. Я думала, что не успею, когда увидела какой-то провод, душащий Эльзу. Ханнес оказался вдали от неё, повязанный такими же проводами от старой музыкальной аппаратуры. Пришлось постараться побороться с силой Мелани, чтобы избавить шею сестры от тисков, перекрывающих ей кислород. На улице уже было довольно темно, народ разошёлся, сцена уже пустовала. Всего пятнадцать минут назад здесь царил хаос, а сейчас было так тихо, будто здесь никого и не было. За сценой было много всякого барахла, а от улицы сцену отделял высокий металлический забор. Провод постепенно развязывался, позволяя Эльзе дышать. Мелани явно не ожидала, что её "дружок" вдруг будет противиться ей. — Какого хера здесь происходит?! — возмутилась Натали, которая подошла сразу вслед за нами. — Эта психованная думает, что мы шайка Урсулы, чтоб её, — зашипел Ханнес, пытаясь выбраться из тисков. Ему ничто не стоило разорвать провода, но провоцировать Брикман на удар током он не собирался. — Послание от Греты у меня, — обратилась я к Мелани, что выглядела загнанной в угол. Она бегло бросала взгляд с одного на другого. Всё-таки, нас было шестеро, а она одна. Скрипя зубами, она всё же отпустила мою сестру. Провод упал на землю рядом с ногами Эльзы, а сама она начала жадно глотать воздух и кашлять. Ханнес так же был освобождён, поэтому поспешил подняться на ноги, отряхиваясь и смотря на Мелани испепеляющим взглядом. Послание Греты Мелани посмотрела скептично, девушка оставалась подозрительной, но смотрела видео внимательно. По окончанию записи, она, делая вид, что размышляет, резко предалась бегству. Ханнес, оказавшийся с ней рядом, схватил за предплечье, но Эскиль, отчего-то, закричал, чтобы он её немедленно отпустил. Брюнет среагировать не успел — его пронзил ток. Из-за боли он болезненно зарычал — Брикман никак не ожидала, что её очередную попытку сбежать остановят. Она замерла на месте, не в силах пошевелиться. Эльза испуганно подбежала к Ханнесу, который распластался на земле и даже не дышал. Блондинка дотронулась пальцами до его шеи, чтобы проверить пульс. — Сердце остановилось! — она взволнованно подняла на остальных глаза. — Я её убью, — зашипела Натали, стремительно шагая в сторону замершей Мелани, но и её мне пришлось остановить. — Отпусти меня, Ребекка, я убью эту сучку! Развернув красноволосую к себе лицом, пока я приближалась к ней, заглядывая в карие глаза, услышала, как Натали начала всхлипывать. — Отпусти, и я запущу его сердце, — процедила Мелани, не прерывая зрительного контакта со мной. — Или ударю током каждого, кто здесь находится. — Ты плохо знаешь тех, кто здесь находится, — Эльза, кажется, выглядела решительно, поднимаясь на ноги, оставляя позади себя бездыханное тело брюнета. — Смотри в мои глаза, Мелани. Смотри. Не только у Урсулы имелись при себе "мозгоправы". Фостер могла подчинить себе сознание другого человека при близком зрительном контакте. Она не была бойцом дальнего боя, но в ближнем — была опасна. Сестра приподняла руку, давая мне знак, чтобы я прекратила держать Мелани. Её взгляд стал пустым, бездушным. Меня всегда бросало в дрожь эта способность Эльзы. Кареглазая повернулась в сторону Ханнеса, как марионетка, шагая к нему и слегка покачиваясь. Опустившись на корточки, потёрла ладони друг о друга, словно наэлектризовывая их. Образовавшийся электрический ток обволок её руки как перчатки. Медленно опустив их к груди парня, выпустила энергию, отчего тело брюнета дёрнулось, а сам он шумно вдохнул кислород и распахнул глаза. Натали успокоилась, поэтому и её я отпустила, позволяя девушке оказаться рядом с брюнетом. Кажется, я очень много пропустила и не замечала...С облегчением выдохнув, обернулась к Эскилю, наблюдающему за Мелани, которая сейчас находилась под властью Эльзы, бросая на вторую взгляды. Видимо, его "когда-то нравилась" всё ещё продолжалось. И от этого стало неимоверно грустно.

***

— Вы уж простите, я подумала, что запись — подделка, — Мелани пожала плечами. На задних сиденьях, которые располагались напротив друг друга возле окон, ей компанию составил Эскиль. И не то, чтобы меня это волновало, но...Да что я вру? Ещё как волновало. Потому что даже не смотря на то, что она практически умертвила Ханнеса, Эскиль уже нашёл с ней общий язык и точки соприкосновения. Я сжимала челюсть каждый раз, когда они посмеивались над какими-то историями, перебрасываясь шуточками. Эльза рядом со мной вздохнула. Она никак не ожидала, что ей придётся использовать свою силу на девушке, но выхода другого не было. К слову, после того случая Мелани смотрела на мою сестру косо, побаиваясь с ней связываться. — И надо было током меня хуярить? — отозвался Ханнес с переднего сиденья. Мартин снова был за рулём. До дома оставались ещё каких-то полчаса. — Я, блять, тот свет повидал. — Не серчай, красавчик, — пролепетала Мэл. — Меня не раз пытались заманить к Урсуле, а иногда даже пытались убить. — Ты не особенная, — шикнула Натали. — Мы здесь все такие. Каждый пережил что-то, о чём не хочет вспоминать. — А, так ты его подружка? — усмехнулась Мелани. — Буду знать. — Никакая она мне не подружка. Я свободен, словно птица в небесах, — ответил Ханнес, ухмыльнувшись. — А ты? — я услышала, как голос Мелани изменился на приторно-сладкий. Аж передёрнуло, когда Эскиль ответил то же, что и Ханнес. Даже сжала кулаки. От Эльзы это не скрылось, и она обеспокоенно покосилась на меня. Нужно было перетерпеть поездку домой, оказаться в Маунт-Крю и запереться в своей комнате, чтобы не видеть ни Эскиля, ни эту чёртову Мелани, открыто заигрывающей с ясновидцем. Он и сам от новенькой в этом плане не отставал. Грета была очень рада, когда мы приехали вместе с Брикман. Они остались наедине, чтобы побеседовать, а нас женщина распустила, пообещав, что ближайшее время не будет нас беспокоить и позволит нам отдохнуть. Не скажу, что я сильно устала, но поездки в машине, отчего-то, утомляли. Мелани влилась в компанию почти сразу, разве что с Натали она всё ещё общалась с трудом, блондинка не хотела контактировать с новенькой ни в какую. А я с ней перебрасывалась лишь простыми "Привет" и "Как дела?", потому что, как и Натали, не ощущала радость от присутствия здесь девушки. Как-то раз Нат даже показушно села в столовой рядом со мной, тем самым выражая некую поддержку. Я удивилась, спросила в чём дело, но та лишь отмахнулась, сказав, что "Прекрасно меня понимает". Но её не понимала я. Райт была очень избирательна в людях, с кем общаться и с кем водить дружбу, и я не попадала в эти списки, но теперь отчего-то моя знакомая изменила своё мнение. — Ты, всё же, скажи мне, почему садишься со мной? — спросила я, не выдержав очередную её "выходку". — Я подумала, и поняла, что Эскиль вообще не в моём вкусе, а вот тот, кто рядом вот уже полтора года — вполне. Я помню, что Ханнес уже давно пытался подбить к тебе клинья, и меня очень обрадовало то, что ты ни в какую не отвечаешь ему взаимностью. Но вот то, что Ханнес, вдруг, переключился на эту крашеную выскочку — дико раздражает. Думаю, тебе прекрасно ясно и знакомо, что я испытываю, видя, как он ей лыбится и пытается позвать на свидание, — Натали покосилась на брюнета, что крутился возле Мелани, а та и с ним заигрывать успевала. Девушка, сидящая рядом со мной, даже ударила ладонями по столу. — Сучка. — Как это может быть мне знакомо? — спросила я. Мне действительно было интересно, в чём собеседница была так уверена. — Ну, как это "как"? Если другие вокруг все слепые, то я прекрасно вижу, как ты реагируешь, когда Брикман чуть ли не вешается на Эскиля вот уже две недели. — Мне всё равно, — я ткнулась взглядом в тарелку с овощным салатом, которые наспех настругала на кухне, безвольно тыча в него вилкой. Даже любимые огурчики не лезли в горло. — Именно об этом я и говорю! — воскликнула Натали, указывая руками на меня и на еду передо мной. — Неужели ты так просто сдашься и отдашь ей парня, который тебе нравится?! — Эскиль мне не нравится, Натали. Он меня раздражает. Ноздри Райт надулись. Не знаю, о чём она сейчас думала. Может, в данный момент она представляла, как надевает мне на голову тарелку с салатом, который смачно будет растекаться по моим волосам и лицу, а может как убивает, расчленяет мой труп и прячет в мусорный бак. Но она промолчала, за что хотелось сказать ей огромное спасибо. Ближе к вечеру я спустилась в библиотеку, где редко кто появлялся. Читать особо я не любила, но последнее время испытала нужду начать заниматься таким хобби. В библиотеке приёмной мамы было более тысячи книг, множество стеллажей, заполненных различной типографией: от старых изданий, до самых новых. Имелись и оригиналы книг с автографами авторов, которые уже умерли. Жутко, но интересно. Пока я рассматривала стеллажи, кто-то с грохотом зашёл в помещение. Прислушиваясь, поняла, что это был Вольфстейн. И не один, а с Мелани. — Ты уверен, что здесь никого нет? Свет ведь включен. — Уверен. Здесь постоянно горят эти ночники. Я бываю здесь так часто, что ни разу не видел, чтобы кому-либо пришло в голову побывать в библиотеке. Кому вообще нужны пыльные книги в век технологий? — Тебе нужны, — ухмыльнулась Брикман. Я выглянула из-за стеллажа, стараясь быть как можно тише. Что мной движило? Я могла просто оповестить их о своём пребывании в библиотеке, потому что это была не запретная комната для посещения, но не сделала этого. Видя, как девушка оказывается на столе всего в паре метров от меня, почувствовала, как бешено заколотилось сердце. Девушка раздвинула колени, притягивая парня за рубашку, вовлекая его в страстный поцелуй. Подглядывать не хорошо, но я ведь очутилась здесь не специально, это они нарушили мой покой. Шатен отвечал на поцелуй, обнимая Мелани за талию. Его руки оказались на её ягодицах, он резко прижал её к себе так, что девушка выдохнула и застонала. Кажется, даже мне стало жарко от увиденного, поэтому я лишь спряталась за шкаф, прижавшись спиной к полкам и накрыв рот ладонью. Звуки, доносящиеся до меня, не прекращались, становясь всё громче. Точнее, мне так казалось. Хотелось закрыть уши руками или берушами, чтобы не слышать томное дыхание этих двоих, неистовые причмокивания во время поцелуев и стонов. С каждой секундой во мне нарастало терзающее чувство. Дышать становилось всё сложнее. Хотелось разрыдаться прямо там, наплевав на то, что раскрою себя. Мелкая дрожь пробила тело, дыхание становилось рваным. Я пыталась представить вместо ясновидца хотя бы Ханнеса. Да даже Мартина. Но в итоге картинка в голове показывала его. Это именно то, о чём говорила Натали? Неужели во мне взыграла ревность и отчаяние, что я не была сейчас на месте Мэл? Медленно опустившись на прохладный пол, покрытый бежевым ламинатом, продолжала надеяться на то, чтобы это закончилось как можно скорее. — Не могу, — услышала я приглушённый голос Эскиля. — Что? Что не так? — Извини, я...не могу, — он шептал, но этот шёпот был громче, чем обычный. Такой, будто он вырывался изнутри и грозился перерасти в яростный крик. — Чёрт. Разберись в себе прежде, чем давать ложные надежды, Эскиль. Я услышала, как та ловко спрыгнула на пол. Её короткие шаги отдалялись, а затем послышался скрип закрывающейся двери. А вот шатен остался — его дыхание было так близко, что вот-вот и он сделает несколько шагов, заглянет за стеллаж и увидит меня. Прикрыв глаза, мысленно молясь о том, чтобы он ушёл отсюда, скрестила пальцы, обнимая согнутые перед собой колени. Всё было бы замечательно, ведь я отчётливо слышала, как шаги парня становятся тише, а значит, что он шёл к выходу, но...услышала лишь тяжёлый вздох рядом с собой. Резко открыв глаза, я подняла взгляд на Эскиля, что облокотился плечом о край соседнего стеллажа, сложив руки перед собой. — Вечер не добрый, Ребе.