И с проблемами

«Наглец!» Проследив взглядом за экстренным отступлением внука, а никак иначе это было не назвать, Румпельштильцхен посмотрел на причину такого поведения мальчика. Личный зеленоглазый соблазн был одет как всегда консервативно и женственно. Тем страннее было услышать рычание из уст этой леди. «Какая прелесть!» — не мог не восхититься Голд неожиданным зрелищем. Её чуть хрипловатый голос, ловкие и быстрые движения и даже запах, какое-то сочетание трав и что-то отдающее металлом — все очаровывало его. Их вроде бы серьезный разговор, полный насмешек и подтрунивания, освежил и как будто сдул с него серую пыль, толстый слой которой он раньше на себе не замечал. А уж договор о том, что девушка будет жить так близко, и он сможет заходить к ней в любой момент, и вовсе заставил что-то внутри него удовлетворенно заворчать. И в данном случае это был отнюдь не живот. За осмотром квартиры, пусть и с некоторым перерывом, последовал совместный ужин. В полумраке эта дьяволица выглядела еще более обольстительно. Эти чуть светящиеся ярко зеленые глаза, полные тайн и загадок. Пышные черные волосы, так и норовящие его пощекотать, стоило их хозяйке приблизиться. Тонкие губы, так близко, что он чувствовал дыхание девушки на своем лице. «Гар-р-ри…» — протянул он мысленно, и это было до боли знакомо. Она была магией во плоти, его желанием, мечтой. И выглядела куда аппетитнее ужина, с этой своей прозрачно белой кожей, на которой так и хотелось оставить след, пометить, сделать своей. «Моя Гар-р-ри…» — проурчало у него внутри. Но пришлось удовлетвориться стейком. Хотя в какой-то момент он почти сдался. Перед ним предстало столь аппетитное зрелище, что едва удержался от того, чтобы попробовать… Через силу все-таки покинув лавку, Румпельштильцхен вернулся в розовый ужас, который являлся его домом. «Ремонт. Срочно», — подумал Голд, и мысли не допуская, что приведет внука сюда, пока дом в таком состоянии. Потратив уйму времени и сил, мужчина, наконец, добрался до спальни. Стянув пиджак и обувь, он лег прямо поверх покрывала. Всю прошлую ночь Румпельштильцхен потратил на обшаривание своей памяти. Безуспешное. Сегодня его единственным желанием был сон. «Чертово человеческое тело!» — мельком проскочила мысль, прежде чем он отключился. Чтобы проснуться от жуткого неудобства в штанах. Выйдя из душа, он не смог сдержать свою ярость и разнес спальню. Раз или два… Ну три. Он рад оставаться полноценным мужчиной, но просто ненавидел терять контроль! Мысли, тело, жизнь — все должно находится под его управлением! Должно… Но вместо этого в голове все так перемешалось, что Голд не знал чего хочет больше. Сделать эту чертовку своей или же убить ее. И надо сказать, что склонялся ко второму. Потому что было у него подозрение, что при выборе первого варианта, мозги у него отключатся вовсе. На постоянной основе. Выплеснув эмоции, мужчина опомнился и посмотрел на часы. Он уже опаздывал. Не обращая внимания на наведенный им бардак Голд направился к гардеробу. Нужно было хотя бы переодеться. «А еще дубликат ключей надо сделать…» — вспомнил он, ускоряя свои сборы. Вскоре Румпельштильцхен освобождал свою головную и не только боль из плена лавки. На все про все ушло минут сорок. С лестницами. Девушка встречала его в торговом зале, на что он мысленно цыкнул. Ведь запросто лавку обнесет и уйдет. Не предусмотрел. Еще один плюс к решению убить ее, и с концами. «Одни проблемы! Она всего лишь человек! Че-ло-век! Хрупкое создание, которое станет похоже на изюм меньше, чем через тридцать лет, а еще через тридцать помрет! Нельзя привязываться! Тем более к людям этого мира! Стоит мне вернуть магию и сына, и я исчезну отсюда, словно и не было. Да… Подыщу получше…» — зеленые омуты затягивали, не давая отвести взгляд. «А с другой стороны…» — ногу прострелило болью, он в очередной раз забыл об увечье. Но в данный момент это было даже к лучшему. Никакой «другой стороны»! Никаких романов! Никакой гребаной любви! «Найти сына и не потерять внука», — повторил про себя Румпельштильцхен несколько раз, ненароком обходя Гарри по дуге. Ненавязчиво. Поприветствовав девушку и передав ей ключи, Голд, делая вид, что не обращает на нее внимание, перевернул табличку на входе. — Составите мне компанию за завтраком? — спросила она, когда мужчина уже второй раз прохромал мимо нее. — Нет, рабочий день лавки уже начался, да и прочая собственность требует внимания, — ответил он, старательно не смотря в ее сторону. — Что ж, тогда не буду отвлекать, мистер Голд, — с этими словами Гарри вышла из торгового зала. Послышались шаги на лестнице. Хлопнула дверь. И Румпельштильцхен наконец выдохнул и оторвал взгляд от стола. — Все зло от женщин, — констатировал Темный негромко. И истина эта подтвердилась всего полдня спустя. Он прекрасно провел время с внуком и как раз хотел отдать тому заслуженный трофей. Палочка феи. Эти мелкие мошки в большинстве своем безобидны. Безопасны. И никогда не причинят вреда детям. Он даже предположить не мог… «Здесь же нет магии!» — панически подумал Голд, с отчаянием наблюдая как рука внука медленно леденеет. «Генри всего лишь взял палочку в руку. Дотронулся… Ребенок. Всего лишь ребенок… Почему?..» Но времени на догадки и размышления не было. Как и магии на то, чтобы все исправить, мужчина уже попробовал. «Снова… Снова перед моими глазами страдает мой ребенок, моя кровь. А я ничего не могу сделать!..» С трудом вспомнив, что как помогают обычные люди при обморожении, Голд отправил мальчика в квартирку наверх, а сам, чертыхаясь, последовал за ним. Страх гнал его вперед похлеще кнута, так что несмотря на боль, он поднимался так быстро как только мог. Руки тряслись, дыхание сбилось, а нога так и норовила подломиться. Но когда его это останавливало? Зрелище, представшее перед его глазами, вызвало одновременно волну паники и некоторую долю удовольствия. И то, и другое было тут же подавлено. «Если из-за этой девчонки Генри лишится руки, жизнь ее будет короткий и полной страданий», — пообещал про себя Голд. Он был в ужасе и только силой воли удерживал себя от безумств. Его кровь снова пострадала от его же рук. Это какое-то проклятие… Все, кто ему так дороги… Все… «…Магией же его надо лечить…» — повторил он про себя услышанную фразу. До него с трудом доходил смысл слов. Мысли метались, в поисках спасения внука, Румпельштильцхен генерировал и отбрасывал идеи, крайне быстро перебирая возможные решения. Магия… Магия. Магия? Магия! Вслепую последовав за своим арендатором, он стал свидетелем действа, изменившего его картину мира. По волшебству из маленькой сумочки появлялись предметы, которые в принципе не могли в ней поместиться. Из-за неприятного вида зелья у внука повалил самый настоящий пар из ушей. А еще палочка… Полированное дерево так изящно смотрелось в этих тонких пальцах… «Чертова ведьма! Даже в этой ситуации я умудряюсь на нее отвлекаться!» — злясь на себя, Румпельштильцхен внимательно осмотрел внука. Несмотря на сходство с паровозом и отвратительного вида месиво, покрывающее пострадавшую руку, выглядел он гораздо лучше. Понаблюдав еще немного, Голд позволил себе немного расслабиться. Перебросившись парой фраз, целью которых было убедится в безопасности внука, мужчина поддался уговорам и пошел запирать сейф и лавку. На сегодня рабочий день точно закончен. При этом в голове он держал мысль о том, что если бы Гарри хотела сбежать, у него все равно бы не было шансов. Тем не менее, вернулся он максимально быстро. И к его счастью, все остались на своих местах. «С одной проблемой разобрались», — его взгляд погрузился в ярко зеленые омуты. «Теперь очередь второй…» «Это кто еще чья проблема», — из ниоткуда появившийся в голове образ, отозвался слабой мигренью. «Какого черта?..» — но додумать свою мысль он не успел. «А защита слабовата. Незаметно, конечно, пройти сложно, но вот в наглую силой пробить…» — на женском лице появилась наглая усмешка. «Нужно больше работать над собой. Румпельштильцхен». Мигрень стала сильнее, но он не подал виду. Перед ним была прекрасная и сильная ведьма. Самая настоящая ведьма. «Предпочитаю называться волшебницей», — очередной образ протаранил его голову, снося щиты, словно их и не было. «И почему так больно?..» — вырвался из глубин разума вопрошающий образ. «Потому что я каждый раз пробиваю твою защиту», — прилетел ответ на незаданный вопрос, с намеком на то, что и сам бы мог додуматься. «Может откроешься?» И глазками хлоп-хлоп. В зеленых радужках переливались искорки, придавая хитрющим глазам особое очарование. Вопрос точно с подвохом. Ну уж нет. «Тогда не жалуйся!» Такими темпами он ничего не узнает, но при этом лишится головы. Или мозгов, тоже так себе вариант. «Зачем тебе мальчик? Что ты с ним делаешь?» — спросил самое важное Румпельштильцхен. В ответ поступили… Воспоминания. О первой встрече, договоре, занятиях. Она… Заботилась о Генри, это чувствовалось. Пусть и в весьма извращенной манере. Мелькнула сцена наказания. Но была жестокой. Ладно, потом с этим разберемся. Для Генри она не является опасной. По крайней мере не смертельно. «Ты из Зачарованного Леса? Почему помнишь?» — формирование образа давалось с трудом. А головная боль только еще больше снижала концентрацию. «Я не из Зачарованного леса. Из другого мира», — последовал краткий ответ. «Магия? Почему ты сохранила магию?» — использовав последние силы спросил он. «Магия есть везде. И здесь тоже. Ты, как и все остальные, проклят. Вы питаете заклятие, которое мучает вас. Оно выпивает все силы. Но даже без него, колдовство здесь потребует от тебя некоторой адаптации…» — на этом моменте Голд позорно потерял сознание. Очнулся он у себя в кабинете. Осознав, что произошло, он впал в такую ярость, что разнес полкабинета. Второе помещение меньше чем за сутки. Рекорд. Но так стыдно ему давно не было. Эта женщина… Эта ведьма… Волшебница! Она позаботилась о нем! Правда, сначала довела до невменяемого состояния… И зачем он вообще впрягся в это мысленное противостояние? Опять мозги отключились. В результате… Было и обидно, и приятно, и злость брала. В последующие дни жуткий сумбур в мыслях заставлял избегать арендатора как огня. Но она приходила ночью и все равно брала свое. И теперь стопора в виде мыслей о том, что она обычный человек и быстро состарится, и умрет, не было. И про магию с другим миром тоже… «Она идеальна…» — шепнул голосок в голове, а затем что-то заурчало. — И все-таки все зло от женщин! Дьяволица…