Мой лакомый зайчик

      Тёплые, яркие лучи света подло лезли в глаза сонного парня. Казалось, что кто-то намеренно решил так поднять его - включил лампу и направил прямо на лицо школьника, пытаясь разбудить крайне радикальным образом того, кто проспал будильник. Вот только Антон не был в армии или каком-нибудь лагере, что бы его будили подобной практикой, даже привычного звона своего будильника Петров не слышал, что наводило на странные мысли. Быть может это Алиса проснулась раньше него и решила попрощаться перед уходом? Но ведь она могла бы разбудить его более гуманным образом. А мыслей о том, что его так будят родители или Оля, вовсе не было. Сперва Петров не хотел об этом думать, продолжая мерно пролёживать нагретое место, пытаясь вновь заснуть, но с каждой минутой разливающийся свет становился всё сильнее, более жарким, пока окончательно не разбудил школьника. Чуть щурясь Антон открыл глаза и увидел перед собой необычайно чистое, голубое небо, в зените которого стояло солнце, усердно обогревающее округу и под лучами которого летали птицы, разбрасывая по ветру свои незамысловатые песни.       Школьник так бы и смотрел на небосвод, вот только его взгляд упал на окружающее раздолье. Находясь на небольшом холме, его взору предстали уходящие вдаль бесконечные просторы полей и лугов, отгороженных друг от друга редкими лесопосадками. Везде, куда ни глянь, бушевала зелень: тянущиеся травы, цветы и ковыль переливались под ветром, точно морские волны во время прибоя. А ветер продолжал свой путь по этому простору, задевая парня и трепя тому волосы. Лишь сейчас Антон мог в полной мере почувствовать силу этого свежего и столь тёплого порыва, что окутал его, словно старого друга.       Далёкие линии электропередач тянулись бесконечной полосой вдоль одинокой дороги, устремлённой в горизонт. Не было на ней ни машин, ни людей, впрочем как и во всей округе. Даже намёка на чьё-либо присутствия не было. Антон до конца не хотел верить в реальность происходящего. И дело не в том, что прошлым днём была зима, а сейчас лето... Нет - дело в окружающей природе. С первого взгляда всё было как и положено лету - зелено и жарко, но лишь на первый взгляд. Трава была слишком уж сочная, кусты пышные, что сквозь них невозможно было что-то разглядеть. А деревья... До лесопосадков было довольно далеко, но казалось, что они сомкнули свои стройные ряды и чего-то выжидали, готовясь направиться в решительное наступление.       Несколько раз Антон больно ударил себя по щекам, надеясь, что боль позволит ему проснуться, выйти из этого странного сна, но он всё так же стоял посреди луга с обожженным лицом, что неприятно ныло. - Быть может я так крепко сплю, да и все эти кошмары... - Размышлял Петров вслух, разглядывая далёкие просторы, но вспомнив, что после своих "смертей" во снах всегда просыпался, он уселся на полотно ковыля и стал ждать, иногда продолжая самоистязания для скорого пробуждения.       Так шли минуты, а школьник всё сидел на траве, ударяя себя по щекам и надеясь на то, что он вот-вот очнётся у себя на кровати, в окружении деревянных стен. Но с каждым ударом мысли, о том, что это всего лишь очередной сон, становились всё слабее, пока Антон и вовсе не отбросил эту идею. - Я не сплю и не умер, - твёрдо процитировал парень, глядя на покрасневшие ладони. Казалось, что в кончиках пальцев начинало неметь и жечь, точно от мороза, но нет, в руках бурлила кровь, а тело приятно омывал солнечный жар. Наспех закатав рукава школьной рубашки, Антон решил пройтись до узенькой дороги в надежде, что где-то там, на её конце, будет город или, на крайний случай, посёлок. Всё же дорога всегда ведёт куда-то, а не существует без надобности, да и линии ЛЭП подсказывали, что где-то обязательно есть люди.       Так парень шагал по холмам в неизвестном направлении, то спускаясь почти к самому основанию, то обратно поднимаясь ввысь. Идти по низине не хотелось, а с самого верха открывались невообразимые виды природы, спрятанной до этого момента холодными, зимними покрывалами или завесой каменных стен города. И вот за очередным подъёмом показалась грунтовая дорожка, присыпанная мелкой щебёнкой и весьма добротно утоптанная. "Люди," - подумал Антон, осознавая, что посреди поля такие тропы сами по себе не возникают и, гонимый надеждой, он побежал вдаль. Столь близкие поля цветущего подсолнуха окружали парня, росли на самом краю стежки, словно их держала некая сила, не дающая продвинуться дальше. Необыкновенно красивое зрелище, фейерверк золотых красок разливался на сотни метров, притягивая к себе заворожённый взгляд школьника, что жадно глотал аромат цветов. Как и вся природа, запах отличался от того, что Петров мог почувствовать в жизни - аромат более сладкий и необычный, как вода и воздух, как жизнь всей окружившей его природы, собранной воедино...       Но вскоре подсолнечник начал заканчиваться, холм опускал свои плечи, а тропа уходила в лесопосадок, так плотно растущего на краю поля. Казалось, что стоит лишь отдаться движению дорожки, довериться назначенному ей пути, как Антон увидит деревню и её жителей, что трудятся под летним зноем. Но пройдя через заросли ежевики, что росла плотной стеной под тенью орешника, взору парня предстало ещё одно поле, переливающееся янтарными оттенками под голубым небосводом.       Бесконечный простор, до самого горизонта, занял собой золотой ковёр пшеницы, что мерно шелестился под лёгкими дуновениями ветра. Спелые колосья тёрлись друг об друга и этот величественный шёпот бескрайнего пшеничного простора производил безграничное впечатление на парня. Казалось, что всё в этом миг изменилось - природа стала более насыщенной, более красивой и чарующей. На небе появились облака, что медленно плыли по небосводу и переливались яркими оттенками. А где-то там, почти у самого горизонта, виднелись еле заметные полосы пролетающих самолётов, что растворялись в этой глазури, точно их там никогда и не было. А в даль вновь устремлялась полевая дорога, что манила и очаровывала одновременно. Антон даже сам не заметил, как вступил в ряды золотых колосьев, навстречу необъятному раздолью. И вот он пропадал в нём, растворялся малой песчинкой в этом океане, что принимал незваного гостя, его радости, обиды, уносил вдаль все тревоги, оставляя лишь неописуемое чувство жизни.       Так могло длиться вечно, но что-то привлекло внимание парня, оторвало его от умиротворения с этой колыбелью жизни. Некий силуэт мелькнул где-то в стороне, оставив за собой золотистый шлейф и засветив небольшой кусок белой ткани, что моментально скрылась в колосьях. Антон резко обернулся, всматриваясь в том место, а после решил подойти - ничего, лишь небольшое притоптанное место с узенькой дорожкой, что растворялась в поле. Пара секунд молчания и уже с другой стороны послышался тихий шорох с лёгким смешком, таким знакомым и таким родным. Петров вновь обернулся, пытаясь поймать взглядом рыжую проказницу, вновь играющую с ним в кошки-мышки, но безуспешно. Либо она так хорошо затаилась, либо он окончательно посадил своё зрение, читая книжки ночи напролёт. Очередной звонкий смешок раздался где-то позади и, решив действовать, Антон резко побежал на шум - снова притоптанное место и уходящая дорожка... - Угадай кто? - раздалось почти над самым ухом, а на глаза легли мягкие лапки. Некогда известный запах цитрусовых, ягод и бенгальских огней куда-то пропал, но на его место пришёл новый - приторно-сладкий аромат черёмухи, мёда, свежей травы и лаванды. - Алиса... - Только и смог вымолвить парень, ощущая на себе её горячее дыхание. Плутовка лишь мягко засмеялась, обхватив уже грудь школьника и сильнее прижимаясь к тому. - Угадал, - тихо прошептала лисичка, облизнув щёку Петрова и прикусив тому мочку уха. То ли от неописуемой наглости, то ли от столь неожиданной близости парень мигом покраснел, впадая в ступор и теряя связь с действительностью как в первые дни своего знакомства с Алисой. Казалось бы, за всё то время, что он провёл рядом с ней, он уже должен был привыкнуть к такому поведению, но что-то заставляло его вновь и вновь вгоняться в краску, смущаться и искренне реагировать на любую, даже самую мелкую провокацию лисицы. А Алиса, довольная такой реакцией, вновь звонко рассмеялась, чуть отбегая от Петрова.       Лишь сейчас школьник смог взглянуть на неё и поистине изумиться. Зимний наряд, что въелся в память, куда-то делся, оставляя свой пост лёгкому платьицу, что так гармонировал с окружающей природой. Белоснежная рубашка была плотно обтянута чёрным поясом в талии, подчёркивая стройную фигуру бестии. Длинная, алая юбка в белый горошек неторопливо покачивалась под дуновением ветерка, скрывая под собой рыжий хвост. А косынка, того же цвета, и вовсе создавала ощущение, что перед парнем стоит не таинственная обитательница Таёжного леса, а самая, что ни на есть, сельская красавица из его старых мечт.       Антон ничего не смог сказать, глядя на Алису, но его глаза говорили о многом. Приятный блеск, заворожённый и ненасытный взор проедали плутовку, запоминали каждую, даже самую мелкую деталь в её новом образе. Почему-то ему казалось, что стоит отвести от неё взор, оторваться хоть на миг и она пропадёт, исчезнут все воспоминания об этой странной, но такой прекрасной лисице, а потому школьник продолжал пожирать её взглядом, медленно приближаясь. - Ты очень красивая, - наконец-то смог произнести Петров, немного отходя от минутного шока и получая в ответ столь нежное и ласковое "спасибо". Пара мгновений и вот плутовка снова стоит рядом с Антоном, заглядывая тому в глаза, точно пытаясь что-то увидеть в них, прочитать его скрытые мысли и желания. Она видела как он изменился за эти недели, как его изменила Тайга. А вот Антон видел перед собой всю ту же озорную и лукавую лисичку, что так любила переводить всё в шутку, играть с Петровым и хранить свои загадки. - Знаешь, Тоша, давай сыграем? - раздался под ухом её голос, словно предвещая начало очередной безумной истории, впрочем сейчас желания отказываться от мимолётной забавы не было никакого резона. - А какая ставка? - решил слегка подшутить над плутовкой школьник, вспоминая как рыжая часто ставила что-то на кон подобных игр, будь-то обычные сладости или просто приятные эмоции. - Как и в тот раз - желание, - полушёпотом произнесла плутовка, а после пустилась по полю, оставляя за собой переливающийся золотом след.       И вот он снова бежал за лисицей, гонимый не-то желанием получить свою награду, не-то желанием догнать эту бестию, что так игриво виляла меж колосьев. Вновь послышался звонкий голосок Алисы, подгонявшей за собой школьника и дразня того, явно получая удовольствие от столь беззаботной погони. Вот мимо лица парня пролетел кусок алой ткани, что некогда покрывал голову лисицы, а после мелькнул и чёрный поясок. А поле всё так же тянулось вдаль, не зная границ. Деревья так же оставались вдоль горизонта, словно их оковами держали на местах, не давая приблизиться к паре, а солнце и вовсе не хотело уходить со своего небесного пьедестала.       Казалось, что это преследование под неизменным природным холстом могло длиться вечно, но в какой-то момент силы Алисы начали покидать хозяйку и вскоре она вовсе свалилась на колосья, тяжело дыша. - Могу полагать, что я победил, - проговорил Антон, подбежав к лисичке. - Просто ты всё такой же быстрый, - всё так же, тяжело дыша, проговорила бестия, глядя на парня усталым, но весьма довольным взглядом, - но да, ты победил. И чего хочет мой рыцарь? - Как всегда ответов, - Антон присел рядом с Алисой, слегка приобнимая её за талию. - Если уничтожить маску зверя, то он погибнет, а если уничтожить маску Хозяина, то что с ним будет? - Ох, даже не буду спрашивать откуда ты знаешь об этом, - она на мгновение остановилась, словно слова парня её смутили, но немного погодя, сорвав ближайший колосок пшеницы и слегка покачав его в руке, продолжила, - насколько я знаю, то Хозяин древний дух этих лесов, а значит никакой маски у него нет... А может и есть, не знаю. Но даже она и есть, то не думаю, что её уничтожение сильно ему навредит. - Вот как, - Антон лишь озадаченно смотрел на небо, высматривая на нём одиноко летящих птиц. Казалось, что вместе с их полётами куда-то вдаль уносились тревоги и переживания. На мгновение Петров вспомнил те весёлые дни с Алисой, когда его одолевало необычное чувство спокойствия и безмятежности, не смотря на творившуюся вокруг чертовщину. - Слушай, - начал Петров, ложась рядом с бестией, - ты ведь не всегда была такой, я ведь прав? - О чём ты? - Алиса лишь недоумённо взглянула на школьника, словно не понимая о чём он говорит. - Ты ведь не всегда была такой, я имею ввиду зверем. Ты ведь была человеком... Когда-то. - И с чего это ты взял? - с лёгкой усмешкой проговорила плутовка, сворачиваясь клубочком возле колен Антона. - Да и вообще, я на твой законный вопрос ответила, могу и помолчать для разнообразия.       Вновь наступило молчание, оглушаемое лишь лёгким шелестом колосьев, да стрекотанием кузнечиков. Оно не было томным или затянутым, наоборот - давало возможность подумать, насладиться моментом и растаять в этой музыке жизни. Петров неторопливо протянул руку к лисьей мордочке, медленно поглаживая ту за ушком, а Алиса только и могла, что распластаться на парне и довольно урчать, наслаждаясь столь приятной лаской. - Я точно сплю, - нарушил тишину Антон, бросая на небо свой усмешливый взгляд. - С чего ты взял? - спросила Алиса, продолжая лежать на парне. - Слишком уж всё хорошо для правды, да и то, что сейчас лето... - - Эх Тоша-Тоша, как был дурачком, так и остался, - бросила плутовка, а после воссела на парне, слегка вдавив того в мягкие стебли пшеницы. Он сразу увидел в её глазах те озорные нотки, что некогда горели возле разожженного камина или под восходящим зимнем солнцем. - Быть может ты прав и это всего лишь сон, а может и нет... - В загадочной манере проговорила Алиса, склоняясь над Антоном, - но я бы хотела, что бы для нас это было правдой...       И вновь бестия издевательски будоражила сознание школьника, не давая тому хоть малейшего шанса на освобождение, да и хотел ли он того? Глядя на парня голодным взглядом, плутовка явно наслаждалась, растягивая момент неизбежного и дразня несчастного. Её мягкие ладони крепко схватили белоснежную рубашку, разрывая её на ровные половины и отправляя в полёт пуговицы, что бесследно пропадали в золотом океане. Лёгкий холодок обвил тело парня, придавая лёгкий тонус и необычную лёгкость. - Ты прав, Тоша, когда-то давно... - проурчала Алиса, проведя ладонями по торсу парня, - когда-то...       Один укус сменялся другим, лёгкие царапины перерастали в алые полосы, а на шее всё чаще стали заметны багряные следы. В какой-то момент Петров уже не мог сдержать удовольствия, от чего просто закрыл глаза и тихо стонал, а Алиса всё продолжала оставлять метки на своей добыче, словно кто-то мог забрать его, наглым образом увести и оставить принцессу Тайги в гордом одиночестве. Чувство господства, власти и превосходства кружили голову бестии, открывали всё больше замков распутности и чистой, животной страсти.       С каждым мигом касания становились более требовательными и наглыми, укусы более сильными и болезненными. Парень открыл глаза, предвещая увидеть голодный взгляд своей плутовки, вот только вместо яркого света перед глазами красовалась мгла, всеобъятная и непроглядная. Лишь немного погодя Антон сумел разглядеть знакомый потолок и стены своей комнаты, а под спиной чувствовался знакомый матрас своей кровати. Единственное, что не менялось - нависшая над парнем лисица, что жадно покусывала его тело, оставляя на коже багровые дорожки. Но, заметив на себе вопросительный взгляд Петрова, в глазах её быстро потухли те яркие огоньки азарта и низкой страсти. - Я разбудила тебя? - с виноватым взглядом наконец-то проговорила бестия, чуть сползая с Антона. Парень лишь провёл рукой по голове, до конца не понимая, что происходит и уж тем более то, что с ним делала рыжая плутовка. - Что произошло? - тихо прошептал Антон, - и что ты делала?       В голове гудело, а во рту пересохло, от чего казалось, что парень вовсе не спал, а действительно бегал где-то в полях. Алиса лишь виновато отвернулась в сторону окна, глядя сквозь тьму на еле сверкающие верхушки сосен. Ни тьма, ни даль не могли помешать ей насладиться видом столь знакомой чащобы, что за многие годы стала для лисицы родным домом. Она давно привыкла к зимним тропам и закоулкам, к странностям и тайнам, что хранили под собой могучие еловые завалы. Лисица давно привыкла к тем загадкам, что теперь так терзали школьника, не давая тому нормально спать ночами. И казалось бы - он давно должен был испугаться этой чертовщины, сбежать, как и остальные, но он раз за разом находил решение всех загадок, пугался, но находил нужный выход, чем всё сильнее влюблял в себя лисицу. А готов ли он был к очередному открытию, не испугается ли его и не убежит? Это лишь предстояло узнать, но ещё больше тревоги это придавало самой плутовке, что давно перестала понимать и контролировать исход событий. - Прости, - прервала молчание Алиса, - я просто хотела кушать. - Так у нас же есть... - Но не успел Антон договорить, как к нему сразу пришло осознание того, что на самом деле хотела бестия, - надо мясо или? - Кровь, - томно, почти неслышно произнесла лисица, не отводя взгляда от окна. Ей казалось, что стоит посмотреть на школьника, как в его глазах она увидит ужас и отвращение. - Должно хватить... - И сколько? - - Немного, пары глотков хватит. - Стоило ей сказать эти слова, как кровать тихо скрипнула, а в комнате послышались шаги. Пусть вокруг царила тьма, но она не мешала Алисе наблюдать за тем, как Антон что-то искал под столом. Пара секунд и вот он выходит в коридор, оставляя плутовку один на один с мыслями. Она совершенно не понимала чего можно было ожидать, зачем он ушёл ничего не объяснив. Но вскоре дверь повторно скрипнула, покорно пропуская парня на своё законное место возле лисички. - Тоша, ты чего? - немного взволнованно спросила Алиса, глядя на то, как парень положил на тумбу небольшой пузырёк и несколько тряпок. - Приятного аппетита, лисичка... - Проговорил Антон, глядя на бестию с улыбкой. Рука резко прошлась вдоль бедра, оставляя за собой небольшой разрез из которого начала неторопливо литься кровь, - это тебе угощение от зайчика.       Алиса лишь оттолкнула парня обратно на кровать, а сама набросилась на рану, точно голодный волк. А Антон - он находится в подвешенном состоянии между болью и удовольствием, но имело ли сейчас это хоть какое-то значение? И чем дольше продолжалось это кровавое пиршество, тем всё слабее и слабее становилось тело парня. Голова всё сильнее кружилась, в кончиках пальцев начинало мелко покалывать. Холодная рука Петрова легла на голову бести, давая понять, что ещё нескольких минут школьник попросту может не выдержать. Алиса мигом отпряла в сторону, жадно глотая воздух и облизывая кровавые подтёки с пасти, в то время как Антон начал обливать рану жидкостью из пузырька и обматывать ногу тряпками. - Знаешь, Тоша... - Начала лисица, медленно возвращаясь на диван, - ты прав, когда-то давно я была совсем другой. - - Ты о чём? - Лишь через несколько секунд пришло осознание того, о чём говорила лисица. - Началось всё весьма давно...