Дорога домой

В темной комнате единственным освещением был тусклый ночник. Ната забыла его выключить. Она сделала неуверенный шаг через дверной проем. Все осталось также, как и было прежде. На столе валялась всякая мелочь, блокноты, стояла одинокая чашка с остатками кофе. Девушка подошла и тихо открыла верхний ящичек стола. В нем лежали всякие украшения, провода, салфетки и прочее. Она закрыла его и легко прикоснулась пальцами к компьютеру. Он был ещё включен, но потух. Девушка подошла к окну. Оно открывало вид на двор и затянутое оранжевыми тучами небо. Старый дворик был совсем не похож на современные площадки многоэтажных ульев. Каждый его уголок был занят чем-то полезным для жильцов, не оставалось практически ни одного пустого места. Тут лестницы на небольшие квартирные домики сверху, тут веревки с бельем и палки, чтоб поднять верёвку выше. По периметру были заботливо огороженные палисадники, в которых росли цветы или валялся хлам соседей. Под кроной большого дерева стоял стол и несколько скамеек, а совсем рядом, на массивной ветке, ветер раскачивал силуэты качелей. Тут и там на асфальте, заботливо уложенным соседями, виднелись неясные очертания детских рисунков мелом. Наталья вздохнула, протянув руку к стеклу. На небе ярко загорелась звезда. Она начала все ярче и ярче мигать, освещая двор. Как умирающее солнце, она разрасталась в небе, вытесняя тень ночи. Внезапно яркая вспышка затмила собой все, её свет бил через окно в глаза и заполнил комнату. Ната закричала. — Эй, эй! Нат! Очнись! — девушка почувствовала, как сжимают ее плечи. Геральт пытался ее растормошить. — Что…— Наталья грустно подумала, что уже третий день происходящее оказывается реальностью, а не очередным лихорадочным сном. — Я пытался тебя разбудить, — Геральт отпустил девушку и сделал шаг назад. Он уже одел свою куртку и мечи, стоя в полном обмундировании, — но ты начала только дёргаться и что-то бубнить. Кошмар? — Вроде того — девушка тяжело встала со спальника. От ночёвки практически на камнях спина не особо благодарила, а колено снова начало болеть, — это, это нормально. Ну то, есть не совсем, но такое бывает. У меня проблемы со сном. — Нам пора выдвигаться, — Ведьмак коротко кивнул на выход из пещеры, — я уже все подготовил. Идём? Ната потерла ноющую рану. Сделав шаг, она неуклюже похромала к Белому Волку. — Колено все ещё болит. Ты мог бы сменить повязку? — девушка сделала ещё несколько неловких шагов, взяв шлейку рюкзака и натянув тот на спину. — Да, кое-что ещё осталось. В городе уже сможем найти лекаря. — Геральт подошёл к девушке, протягивая руку. Осторожно приняв её, Ната зашагала к выходу из пещеры, напоследок оглянувшись. Недалеко от место, где был спальник, лежала кучка пепла и сажи. Похоже что Геральт сжёг ее старые вещи. Внутри неприятно кольнуло. Это часть той жизни, из которой ее выдернул несчастный случай. «А настолько ли случай?» — закралась в голову мысль. Произошедшее в пещере до того, как ее нашел Белый Волк, не давало ей покоя, создавая тонну вопросов в голове. Но она лишь опустила голову вниз, следя за своими шагами. Выйдя из пещеры, Геральт посадил девушку у ближайшего дерева. Плотва, стоящая рядом, спокойно жевала траву, пока ведьмак доставал из сумки очередные склянки, травы и куски полотна. Подойдя к девушке, он присел на колени, осторожно сгибая раненую ногу, отчего она ощутила новый прилив боли и рефлекторно запрокинула голову, вглядываясь в рассветное небо. — И, — задрав короткую штанину, белоголовый принялся разматывать повязку, — как часто у тебя такое случается? — Ты про сны? — Ната перевела взгляд на Седого, следя как он осторожно касается пальцами колена. Рана оказалась не самой большой, но достаточно глубокой, чтобы мешать. Кожа вокруг немного взбухла от влаги под повязкой, как бывает, если долго не снимать пластырь, — Иногда такое случается. — Иногда? — повторил Белый Волк. Ната отвела взгляд. Ныть ведьмаку про проблемы со сном не хотелось. — Ну, да, — промямлила девушка, — если сплю очень долго. Она надеялась, что Геральт спросил именно про кошмар. Мысли о том, как-то чудище в пещере отлетело к стенке, снова закрались в голову. Ната метнула быстрый взгляд на лицо Белого Волка, но лишь выдохнула, когда его пальцы отпустили колено. «Потом…я и так его задержала, потом расскажу. Ведь это был просто камнепад в пещере, такое бывает, правда?» — Теперь понятно, откуда у тебя такие синяки под глазами — Геральт протёр рану смоченной жидкостью из склянки тканью, отчего та неприятно зашипела. — Эй! — рявкнула девушка, но не от боли, — Не вежливо такое говорить! — В детстве манерам меня не учили — без доли улыбки сказал ведьмак, прикладывая какие-то травы к ране и тут же заматывая колено в кусок полотна. — Кто бы говорил, между прочим, — буркнула Нат, скрестив руки на груди — сам выглядишь не лучше. Бледный как сама смерть и с синяками, будто неудачно глаза накрасил. Геральт коротко улыбнулся. — Готово — бросил ведьмак, учтиво подавая девушке руку. Ната встала и подошла к лошади. Боль практически полностью стихла. Неуклюже забравшись в седло, она обернулась и заметила, что вызвала у Белого Волка ещё одну смешливую улыбку. Бледное лицо, с синяками под глазами и россыпью шрамов, тронула теплая усмешка. Кошачьи глаза на миг прищурились, но Нат никогда не была сильна в чтении эмоций по глазам. Лишь улыбнулась в ответ, пожав плечами, мол, сам вызвался помогать, вот теперь и наблюдай. Геральт ловко запрыгнул на Плотву спереди и взял поводья в руки, уводя лошадь прочь от пещеры. — Ну и… Каков план действий? — Ната пыталась держать равновесие, но спросонья получалось так себе, даже на спокойно идущей кобыле. — Подъедем к границе, там уже должны ожидать мои друзья. Возможно, ты проведёшь некоторое время с ними, для твоей же безопасности. — Ты уверен? — По крайней мере я буду уверен, что ты не сможешь сбежать куда-то в лес. — Ах, ну да — хмыкнула Нат, упираясь корпусом в спину ведьмака. — Пока я не узнаю, что это за тварь, тебе лучше будет побыть с ними. Давай не будем лишний раз подвергать твою жизнь опасности. — Хорошо — вздохнула Наталья. Ей оставалось лишь согласиться с Белым Волком, который знал как лучше. Тем временем, они вышли на дорогу. — Да возьмись ты уже за меня, — Геральт не выдержал попыток девушки удерживать равновесие и оставаться в комфортном положении одновременно, — и держись покрепче. Сейчас мы погоним. Ната вцепилась в талию ведьмака настолько сильно, насколько могла. И через секунду Геральт ударил поводьями Плотву, отчего та понеслась галопом. Как бы того не хотела Наталья, она слабо разбирала дорогу. Галоп был слишком непривычным для девушки, отчего она только и делала, что прижималась к спине Геральта. Картина плыла перед глазами. Одни деревья да кусты. Но в какой-то момент их начали заменять быстро бегущие полоски полей и мелькающие красные пятна крыш, и Нат лишь закрыла глаза, сильнее держась за ведьмака. В какой-то момент тряска утихла, лошадь перешла на лёгкую трусцу и девушка смогла более или менее спокойно сесть. — Приехали. Можешь выдохнуть — спокойно сказал Белый Волк, и Нат открыла глаза. Она огляделась по сторонам. И правда — Туссент был похож на самую что ни на есть сказку. Словно сошедшую с картин. Голубое, чистое небо накрывало собой миловидную долину. На вершинах холмов росли густые и яркие деревья, а по горизонту тут и там угадывались силуэты виноградников. Вдалеке, сияя позолотой и помпезностью, стоял высокий замок, который возвышался над очертаниям города. Кое-где угадывались очертания деревушек и небольших угодий, что сияли в лучах солнца белым камнем и красными крышами. В голове не крутилось ничего, кроме слов восхищения. И пусть для Нат было очевидно, что это простая картина французского или итальянского Прованса — это не делало вид Туссента менее красивым. — Геральт! Наконец-то! — за всем этим великолепием Ната и не заметила, как они подъехали к двум всадникам. Теперь же, когда блеск их доспехов на теплом солнце едва ли не слепил глаза, она обратила свое внимание на них. На чистых и ухоженных лошадях, сидели двое мужчин в позолоченных доспехах. Один из них радостно махал им рукой, но опустил её, стоило им подъехать. — Я рад вас видеть, господа — произнес Белый Волк. — Геральт, ты не говорил, что приедешь не один — один из всадников снял шлем. Под ним оказался мужчина явно в годах с благородно-угловатым лицом, будто бы высеченным из гранита. Голова его была полностью обрита, а бакенбарды уже тронула благородная седина. Голубые глаза смотрели на ведьмака, периодически поглядывая в сторону выглядывающей со спины Геральта девушки, — когда ты остался позади в той деревне, ты говорил, что всего лишь избавишь поселение от Лешего. — Это было действительно так, но моя спутница не этот самый Леший, — произнес Геральт, за что получил раздраженный взгляд в спину, — она попала в беду, я обязан ей помочь. Пришлось взять ее с собой. — Ох, Геральт! — загоготал всадник в шлеме, украшенном пышными фиолетовыми перьями. Голос из-под шлема звучал бодро и легко, в отличие от проникновенного тона первого рыцаря, — ты никогда не можешь отказать нуждающимся в помощи! Особенно если это молодая леди. — Помочь леди, попавшей в беду, есть одно из благороднейший дел, — вновь заговорил первый всадник, — но я обеспокоен тем, что это может сказаться на твоей миссии, Геральт. — Не волнуйся, Пальмерин, — обратился Белый Волк к первому, — задание от княгини Анны-Генриетты для меня также важно, как и для тебя. Но я не мог поступить иначе. Уверяю тебя, что беда моей спутницы не скажется на деле. Пальмерин хотел было что-то сказать, но второй всадник перебил его, спрыгнув с лошади и громко приземлившись на землю. — Может тогда представимся друг другу? — мужчина снял шлем. За ним скрывалось округлое, но ухоженное лицо старого рыцаря. Серо-голубые глаза блестели на солнце, а широкую добрую улыбку, обрамляли аккуратные усы и бакенбарды. Рыцарь подошёл к паре и немного склонил голову, встав перед Нат. — Я Мильтон де Пейрак-Пейран, леди. Среди благородных мужей Туссента меня также называют Рыцарем Бычьей Головы, — Ната бросила короткий взгляд на Геральта и протянула тонкую руку к рыцарю. Уж это правило этикета она знает. Мильтон легко коснулся губами ладони, слегка щекоча усами, — А мой благородный товарищ — это барон Пальмерин де Лонфаль. Прошу простить его, если вам, леди, его слова показались неуважением к вашей беде — он всего лишь озабочен нашем горем, за решением которого княгиня Анна Генриетта и вызвала Геральта в Туссент. — Все в порядке, сэр — произнесла Нат, бросив недоуменный взгляд на Геральта. Тот лишь незаметно кивнул головой, — я прекрасно понимаю, и сама не ожидала такого исхода событий. Меня зовут Наталия. — У вас достаточно…необычное имя — Мильтон, взглянул удивлённо на Нат, от чего ей захотелось отвести взгляд или хотя бы провалиться под землю. Теперь она поставила и себя, и Геральта в крайне неловкое положение. — Я приношу извинения за то, что вынужден нас прервать, — вновь низким и спокойным голосом сказал Пальмерин, держа в руках шлем и поводья, — но нужно как можно скорее приехать к её светлости княгине. — Точно, — Мильтон быстро, хоть и слегка неуклюже, подбежал к своей лошади и запрыгнул в седло, — боюсь, мы вынуждены отложить часть священного этикета на потом. Натали́я, надеюсь, что не сочтёте за оскорбление нашу поспешность, но… Внезапно Геральт, до этого спокойно сидевший, встрепенулся, от чего Нат невольно вздрогнула. — Нам надо ехать вон к той мельнице, — твердо сказал ведьмак, — там что-то происходит, кто-то сражается. С очень большой тварью. — Чёрт, — Пальмерин встрепенулся и надел шлем, разворачивая своего скакуна — скорее, нам нужно поспешить! — Советую ещё раз ко мне прижаться для надёжности, — коротко сказал Геральт и повел лошадь вслед за рыцарями. Нат послушно выполнила совет, обняв ведьмака со спины. Тотчас Плотва, заржав, пустилась со склона галопом. По мере приближения к месту, куда рыцари гнались, Ната все отчётливее слышала звуки, будто кто-то сносит здание. Страх щекотал нервы изнутри, но пока рядом Геральт, девушка не переживала, лишь закрыла глаза. Тут они остановились, и Ната почувствовала, как Геральт ёрзает. Его дыхание стало практически неощутимым. Оглянувшись, она заметила, что и рыцари остановились, вглядываясь вперёд. Наталья выглянула из-за спины Геральта и тотчас почувствовала как содрогается земля и тихо охнула. Огромное чудище, лишь телом напоминающее человека, врезалось в мельницу, пробив тут насквозь и отбросив человека в доспехах. Тот смотрел на монстра, пытаясь хотя бы отползти, но здание тут же упало на великана, а ветряное колесо покатилось, словно монета. Гул обрушения заполнил всю тихую округу. Не прошло и минуты, как донёсся ещё один. Чудовище выбралось из-под завалов мельницы, выхватив своё оружие, которое трудно было разглядеть Нат. Великан яростно начал размахивать им, отчего целые куски стен разрушенной мельницы полетели в разные стороны. И лишь лёгкий свист предупредил их о том, что один из обломков летит к ним. Кусок кирпичной стены, размером как половина девушки, ударился об землю прямо перед лошадьми, отчего те панически заржали, встав на дыбы. — Геральт! — в сердцах выкрикнула девушка, держась за ведьмака. Ведьмак не ответил, лишь крепче взял Плотву за поводья, пытаясь удержать и себя, и Нат, которая практически повисла на нём, отчаянно пытаясь удержаться ногами за кобылу. Лишь когда Геральт снова провел в воздухе какой-то знак, Плотва успокоилась и вернулась в нормальное положение, отчего девушка чуть не ударилась носом об спину Белого Волка. — Спрыгивай! — крикнул Ведьмак, и Нат, не думая, перекинула ноги на одну сторону и оттолкнулась, выставив руки вперёд. Рефлекс, который появился ещё с детства, и в этот раз помог — девушка практически безболезненно приземлилась на землю, успев удержать равновесие. Обернувшись, она заметила как ведьмак тоже сошел с Плотвы и побежал вглубь сражения. Пальмерин и Мильтон, с секунду переглядываясь, погнали на своих лошадях следом. Чуть осмотревшись, Наталья увидела, что за Плотвой, стоящей спокойно, лежит арбалет. Небольшой, прямо как тот, что носил Геральт в самой игре. Видимо, он выпал из одной из сумок. Ната взглянула в сторону боя. Ведьмак искусно, словно танцуя, кружил вокруг великана, пытаясь нанести удар, в то время как рыцари подбежали к несчастному, пытаясь того поднять. Чудище орало, размахивая своей дубиной. Он заносил ноги и, с громоподобным звуком топал, пытаясь задавить рыцарей и Геральта. Рыцари, оттащив раненного подальше, скакали вокруг монстра, громко декларируя воинственные речи. Геральт же молча лавировал между тяжёлыми ударами гиганта, стараясь подобраться ближе и ударить сильнее. Один удар мечом — но чудище будто бы его не заметило. Даже крови не было. Движения рыцарей становились все более вялыми, но ведьмак продолжал с той же прытью уклоняться и бить чудовище. Голова монстра повернулась к ведьмаку, великан закричал прямо ему в лицо, и Геральт проводил в воздухе руками. Волна какой-то магии отбросила чудище и заставило стоять неподвижно, держась за голову. — Наталия! Арбалет! Дай мне арбалет! В сумке снаряды! — донеслись крики Белого Волка. Подняв орудие с земли, Наталья начала лихорадочно рыться в сумках. Нащупав болт, девушка, оглянувшись на поле битвы, попыталась зарядить арбалет. «Я же видела как это делается», думала Ната про себя, оттягивая пружину и с усилием запихивая снаряд. Наконец, механизм щёлкнул, оповещая о успехе, и Нат побежала к развернувшейся драке с арбалетом наперевес. Добежав до низкого заборчика, она смогла лучше рассмотреть чудовище. На голове монстра была бочка, украшенная перьями, словно рыцарский шлем. В голову закралась мысль. — Нат! Арбалет! — снова крикнул ведьмак. План казался безумием, но голос разума уверял Нат попробовать. — Пальмерин, Мильтон, прошу вас, отвлеките его! — просить даже было не нужно. Мильтон, рассыпаясь в воинственных речах, привлёк внимание чудовища, и Нат быстро подбежала за спину Геральта, который кричал. — Дай чертов арбалет! — Сейчас он развернется на нас! Сбей эту бочку с его головы и прикрой меня! — орала девушка изо всех сил. — Ты в своём уме?! Что ты делаешь?! — Белый Волк взглянул на нее изумлённо. Он явно не ожидал того, что мелкая и пугливая Ната придумает какой-то план. — Просто доверься мне! — ответила она, перехватывая арбалет удобнее. — Холера, да что с тобой не так? — произнёс Геральт, но следом закричал, — Эй, паскуда! Повернись сюда! Великан обернулся, и тотчас ведьмак повел в руками в воздухе. Ударная волна из неоткуда точно попала чудищу в голову, отчего деревянная бочка разлетелась, словно бумажная. За ней скрывался огромный глаз, налившийся кровью. Чудище схватилось за голову, и Нат присела на одно колено. Ната навела наконечник арбалета, глубоко вздохнув. Права на ошибку нет. Щелчок и в руки ударила отдача, слегка качнув девичье тело. Стрела полетела, словно пуля, попав прямо в глаз, из которого тотчас хлынула кровь. Великан схватился за голову. — Бей! — крикнула Ната, и Геральт, не медля, подбежал к монстру, нанося удары один за другим. Кровь монстра брызгала в разные стороны, окатив даже Нат, которая осмотрительно отошла от стычки на несколько шагов. Наконец, великан упал, и земля неприятно завибрировала. Все кончено. Девушка так и стояла с арбалетом наперевес, хватая воздух ртом. «Я только что завалила чудище. Я только что смогла убить огромного, мать его, великана.». Она даже не сразу заметила, что одежда пропитывается кровью того самого монстра, а отдача от арбалета сильно задело плечо. — Неплохой выстрел — Белый Волк подошёл к Нат, подав той окровавленную руку. Девушка встала, даже не отряхиваясь, рассматривая лежащие тело великана. — Геральт, ты должно быть шутишь! — Мильтон, отошедший от своих собратьев, подошёл к ведьмаку и девушке, — Мы бы ещё долго сражались с этим чудовищем, если бы Натали́я не пошла на столь рискованный манёвр! Я в своей жизни много повидал, но дам, отличающихся столькой храбростью, встречаешь не каждый день. Девушка уже намеревалась сказать рыцарю, что он неправильно произнес имя, но в последний момент передумала. — Та ладно, — отчуждённо произнесла Ната, — это было просто удачей. — И крайне опасной идеей, — заметил Белый Волк, придерживая шокированную девушку за локоть, — Да и кидаться в одиночку на великана не слишком рассудительно. Геральт посмотрел на третьего рыцаря, и Нат обернулась вслед за ним. Воин с голубыми и желтыми перьями присел возле туши великана на корточках. Кое-где золотистая броня, явно сделанная специально под хозяина, помялась. — Так и любовь не знает рассудка, ведьмак, — ответил Мильтон, подходя к компании, — Ну, Гильом, какой же даме ты поклялся, что убьёшь для нее чудовища, а? — Прекраснейшей из всех — последовал ответ рыцаря. По голосу он был совсем молодым. — Не хочет называть имени, так пускай не говорит — вмешался Пальмерин. — Это нормальная ситуация вообще? — тихонько спросила Ната, отойдя от шока и наконец отпустив Геральта. — Даже для рыцарей Туссента не самая нормальная, — также тихо ответил ей ведьмак. Рыцарь, которого назвали Гильомом, повернулся к паре лицом. За забралом шлема скрывалось лицо молодого парня. Кожа его была светлой, лишь слегка тронутой веснушками, а глаза блестели светло-синим. Нат показалось, что он не особо старше ее самой. — Я не знаю вас, господин, и вы не похожи на рыцаря, — начал парень, — но обязан поблагодарить вас за то, что пришли мне на выручку. Вы и ваша спутница. Этот трофей полагается вам. — Странно, — Ведьмак подошёл ближе к трупу чудовища, небрежно пнув тот носком, — обычно великаны избегают людных мест. — Это не простой великан, — возразил Гильом, — а прославленный голиаф. Говорят, некогда он был рыцарем, но нарушил свои обеты, и за это Владычица Озера обратила его в дикого гиганта, и изгнала на гору Горгону. — То есть он спустился с гор? — спросил Белоголовый. — В таком случае ясно, почему он носил бочку на голове, — подумала вслух Ната, — видимо, по старой памяти. Сделал себе шлем из чего было. — Пару раз в год голод выгонял его в долину. Голиаф убил множество пастухов, так что Гильом сражался с благой целью, — сказал Мильтон. Воцарилась неловкая тишина. Ната осмотрела одежду, которая вновь была практически вся испачкана кровью. Геральт, да и рыцари тоже были все в красных пятнах. Хотя, в отличие от нее, на них были доспехи. Тем временем девушка начала уже ощущать, как кровь чудовища запекается в неприятную корку на жарком солнце. — И что же мы так стоим и болтаем в чистом поле? — разорвал молчание Мильтон, — Нам нужно проводить Геральта для выполнения задания её Величества. — Примите ли вы трофей, господин? — Гильом, юноша со светлым взглядом, смотрел на ведьмака. Ната тоже посмотрела на мужчину, выжидая. — Я принимаю трофей, почему нет. Может кто-то за него заплатит, — произнес ведьмак и присел около головы чудовища, достав нож. Ната предусмотрительно отвернулась, но все ещё слышала мерзкие звуки разрываемой кожи. Она подошла ближе к Гильому. — А ты неплохо сражался с великаном, — донёсся голос Белого Волка сзади, — ты уже сражался с чудовищами? — Нет, — ответил ему юноша, — в Туссенте, мы сражаемся в основном с разбойниками. Но я присягнул, что принесу даме своего сердца голову монстра, по образцу славного Готфрида, укротителя великанов. Ната посмотрела на молодого рыцаря, который в свой очередь наблюдал за тем, как ведьмак складывает в сумку непонятно когда подоспевшей Плотвы голову чудовища. — Надеюсь, что ты не станешь охотиться на Бестию, — произнёс Мильтон, — оставь это дело Геральту — Меня ждёт другое испытание. А если Геральт желает заняться Бестией, пускай знает, — Гильом бросил встревоженный взгляд, — она напала снова. В излучине рядом с Куролиском река выбросила на берег тело, там сейчас гвардейцы Дамьена де ла Тура, ищут следы. — Гвардейцы ищут следы? — удивился Геральт, подходя к девушке, — Поехали туда скорее, пока они все не затоптали. — Отправляйтесь, — подал голос Пальмерин, — я уведомлю её Милость, что Геральт уже прибыл. А после давайте встретимся на Турнирных Полях, у палатки Гильома, и я сопровожу вас к княгине. — Пальмерин, ты не мог бы забрать Нат с собой? Она…очень много пережила за последние пару дней. Я не хочу лишний раз ее испытывать осмотром места убийства. — Что? — Ната удивлённо обернулась на Геральта. — Отойдем? — тут же спросил ведьмак, беря девушку за руку и отводя в сторону, к раскатистому дереву, кинув рыцарям «извините». — Ты что делаешь? — спросила девушка, когда Белый Волк отпустил ее руку, — я и так напугана до чёртиков! — А ещё почти не ела и не спала уже дня два. Именно поэтому тебе лучше пойти с Пальмерином и Гильомом. Так я хотя бы буду уверен, что ты в безопасности и ничего тебе не угрожает, в том числе возможность сбежать, — спокойно объяснил Белый Волк смотря на девушку, — Или ты хочешь вместе со мной искать труп? Эта Бестия разрывала людей на части и… — Стоп, больше мне не нужно, — при воспоминании недавней бойни в горле появился горький ком, — но что мне прикажешь делать? Я не знаю их обычаев и этикета, вдруг я кого-то обижу или ещё что? Меня раскроют! — Ты вполне хорошо держалась при знакомстве с Мильтоном, — сказал ведьмак, положив тяжёлую руку в крови на девичье плечо, — насколько я могу судить, я ведь тоже манеры не сильно знаю. К тому же, для них ты туземка, незнакомая со всеми старинными обычаями Туссента. Тебе простят незнание некоторых правил этикета. — Хорошо, — сказала Ната, смотря на ведьмака. Он был прав. Да и к тому же, она бы наверняка мешала делу. Ната вместе с Белым Волком вернулись к рыцарям. Она сняла рюкзак с Плотвы и закинула в него арбалет. Девушка быстро приблизилась к Пальмерину. Тот учтиво, но без толики эмоций, помог ей забраться в седло. Пальмерин сел на место всадника и они стали отдаляться от места. Ната смотрела, как Геральт садится на Плотву и, бросив взгляд на девушку, направляется в противоположную сторону. — Ты никогда не бывала в Туссенте, правильно? — вдруг сказал Пальмерин. Они ехали по залитой солнечным светом светлой дороге, усыпанной желтыми камушками. Где-то далеко, между шумом ветра и деревьев, раздавалась голоса людей. — Никогда, — подтвердила Нат, устраиваясь поудобнее, — но…слышала краем уха. — Краем уха? — повторил рыцарь, и девушка стукнула себя по лбу. Фразеологизмы, мать их. Её раскроют из-за поговорок. — Так говорят в…моих краях. Это значит, я знаю очень немного. — И судя по всему, и этикет наш тебе не знаком… — Я прошу прощения, сэр, — перебила его Нат, и снова тут же мысленно стукнула себя. Мало ей, надо же ещё перебить знатного господина, — я родом…очень далеко отсюда. И попала в беду. Я понимаю ваше беспокойство, насчёт миссии Геральта. Но я вас уверяю — моя ситуация никак не повлияет на ход расследования, я не собираюсь мешать Геральту выполнять его основное задание, и… Ната проглотила ком в горле. Но мыслей о доме из головы не убрать. Мама наверное уже больницы и участки оббегала. Наталия должна смириться с этим. С тем, что возможно произойдет. — Я подожду сколько потребуется, если поиск Бестии займет время, — закончила девушка, пустым взглядом смотря на проносящееся поле. — Я, — голос Пальмерина дрогнул, — не совсем это имел в виду. Признаться, я просто никогда ранее не встречал дам подобной вам. Если быть совсем честным, то я действительно переживал об этом. Но ваш подвиг в битве с великаном убедил меня — вы даже сможете помочь Геральту. — Правда? — девушка посмотрела на старого рыцаря и тот повернулся к ней. — Правда. Единственное что, я бы на вашем месте занялся изучением стрельбы из арбалета тщательнее. Полагаю, вы это сделали впервые, — он снова отвернулся, — и мы в идеальном для этого месте. Ната не заметила, как в тишину врезался гул толпы и музыки. Выглянув из-за плеча рыцаря, Ната увидела то, что никогда бы не увидела дома. Они приближались к полю, на котором развернулся целый небольшой городок. Его деревянные стены были исписаны узорами, украшены различными гербами и флажками. От входа вела протоптанная дорога, по которой Ната и Пальмерин заехали внутрь. Внутри оказалось ещё более шумно. Сотни голосов слились в единый гул толпы. Туда-сюда ходили люди, от потрёпанный жизнью босяков до девушек, чья красота могла бы ослепить. Люди в самых разных пёстрых одеждах сновали, разговаривали, танцевали, пели, совершали покупки и совершенно не обращали внимание на странную пару. Торговцы настойчиво перекрикивали толпу, предлагая товары. Кто-то стоял за наскоро сделанным прилавком, кто-то же, как корабль среди скал, лавировал между людьми. Под ногами у господ и торговцев бегали дети. Ребятня в заштопанных одеждах бегала и кричала в то время как те, чья одежда кричала о достатке, хмуро следовали за взрослыми. По всему полю разносились ароматы свежеприготовленной еды, голоса, веселая музыка бардов, лязг металла и ржание лошадей. Все происходящее не было похоже на ярмарки, которые Ната видела дома. Те хоть и были яркими, но даже не на треть того, на что она смотрела сейчас. — Никогда такого не видела? — спросил Пальмерин, чуть повернувшись на притихшую спутницу. — Никогда. — смогла ответить Ната, прежде чем снова вернуться к созерцанию всего происходящего. Молодой рыцарь, наверняка ровесник Гильома, стоял перед девушкой, одетой в расшитый золотом и роскошью черный наряд, которая смотрела на него сдержанно, слушая его речь. — Рыцарский турнир — один из самых больших праздников в Туссенте. — ответил девушке мужчина, подводя лошадь к стойлу. Спрыгнув с лошади и сняв девушку, они вместе пошли дальше, к ярким и разноцветным палаткам. Идя рядом с Пальмерином, Нат невольно цеплялась взглядом за происходящее вокруг. Гордые крики рыцарей, смех молодых дам, тонкие детские голоса, фырканье лошадей и лязг металла — все это слилось в звуки празднества, жизни. Голова кругом, а взгляд бегает от ярких пятен к бликам начищенных доспехов. В этот момент Нат почувствовала до боли знакомое ощущение. Вот она идёт за Пальмерином, но словно бы машинально. Ноги двигаются сами, голова уже не крутится в разные стороны. Не разум ведёт тело, он где-то далеко за пределами оболочки, растворился в звуках и красках. Ощущение, которое всегда сопровождало любые вечеринки и мероприятия. Главное сейчас — не растворить себя в этой толпе, звуках и постараться… — Мы пришли, леди — тяжело закованная в сталь рука удивительно аккуратно перехватила ее плечо, остановив. Ната осмотрелась. Они стояли у входа в просторную палатку, где было даже слишком много всего. Стол, стулья, сундук, кровать, высокие подсвечники и даже щит, блестящий своим изяществом на стене. На столе уже лежала еда — фрукты, виноград и какие-то булочки, покрытые блестящей белой глазурью. — Вы голодны? — спросил рыцарь, снимая шлем и перчатки и ставя их на сундук. — Вообще, да, благодарю — не успела Ната даже подойти к столу, как Пальмерин уже стоял рядом, отодвигая стул, приглашая ее сесть. Ната молча села, позволив мужчине придвинуть ее обратно к столу, а сам он вышел, окрикивая кого-то. Ната смотрела на неровную поверхность стола, разглядывала предметы вокруг и крутила головой. Наконец, спустя изучение гобелена, кровати, глади стола и стула напротив, в шатер торопливо зашли двое юношей, гордо держа подносы с едой, от которой ещё исходил пар. Пальмерин приземлился на стул напротив настолько аккуратно, насколько это было возможно в золочёных доспехах. Мальчишки начали выкладывать на стол еду, явно приготовленную с любовью. Картофельные дольки, щедро перемешанные с сыром, шкварками и зеленью, маленькие треугольные клёцки, покрытые томатным соусом, мясо. Они приступили к еде молча, пока подле остался один юноша, наливший в бокал красную жидкость. Ната заметила это и вскинула руку, отчего паж остановился. — Нет, спасибо, я не хочу вина — пробормотала девушка. Юноша согласна кивнул и тут же вышел из шатра, положив кувшин на стол. Пальмерин удивлённо посмотрел на Нат. — Простите мое изумление, леди, но приехать в Туссент и отказаться от вина… Более удивительной вещи я не могу себе и представить. — Простите, сэр — ответила та рыцарю, стараясь не смотреть в его сторону — просто кажется рановато для вина. Да и я не очень люблю его. — Не любите? Что же вы тогда пьете? — изумился мужчина, отложив в сторону еду. — В основном чай, к…— она запнулась, едва не вымолвив «кофе». Даже если оно тут существует — то явно на другом конце света и по цене, доступной лишь королям, — конечно, когда есть такая возможность. Но ещё я предпочитаю пиво или разбавленные настойки. — Вы удивили меня, Натали́я, — сказал Пальмерин в тот момент, когда паж вернулся и наполнил новый стакан водой. Рыцарь же приступил к картофелю со шкварками, но, закинув кусок в рот, закашлялся, уперевшись руками в стол. Наташа тотчас же подорвалась и встала позади мужчины. Она собрала все свои силы в правый кулак и стукнула по позолоченному панцирю доспеха. Пальмерин прекратил кашлять и обернулся. — Благодарю вас, Наталья, — сказал тот севшим голосом, — похоже, что вы уже второй раз спасаете мою жизнь! — Да ладно, это просто помощь, — сказала девушка, садясь обратно. Она бросила взгляд на пажа, который, видимо, до сих пор не раздуплился, продолжая стоять с кувшином в руках, — кажется, вас хотели убить. Пальмерин хрипло посмеялся, а мальчишка бросил испуганный взгляд на Нат. Дальнейшая трапеза прошла без происшествий. Ната вдоволь наелась, и они с рыцарем сидели в полной тишине. Внезапно Пальмерин встал и подошёл к девушке, протянув ей руку. — Не желаете посмотреть ярмарку? Нат запнулась, не зная как ответить. Она осмотрела шатер, а затем рыцаря. Его доспехи подсвечивались лучами солнца, что проникали через вход в палатку. — Не будете же вы сидеть здесь те долгие часы, пока Геральт осматривает место преступления. Ната согласно кивнула, встала и обхватила ладонь мужчины. — Рыцарский турнир — великое зрелище, которое не стоит упускать — сказал рыцарь, проводя девушку через вход палатки. Они вышли и направились в сторону, откуда больше всего доносился лязг металла. Там оказалось стрельбище и арена, где тренировались рыцари. — Не хотите попробовать свои навыки в стрельбе в более спокойной обстановке? — спросил мужчина, улыбаясь. Ната достала из рюкзака арбалет и утвердительно кивнула. Они подошли к деревянным мишеням. — Для начала мы займёмся вашей стойкой, чтобы вы себя не покалечили, — сказал Лонфаль, — вставьте для того, чтобы выстрелить. Девушка выполнила просьбу. Пальмерин подошёл и начал поправлять девушку. — Правой рукой поддерживаете здесь, левую руку ставите под прицел, — бормотал рыцарь, помогая девушке, — упираете приклад в выемку под вашим плечом. Так отдача уйдет в мышцу и не сломает вам ключицы или плечо. Готово. Прицельтесь и стреляйте. Девушка быстро нашла глазами мишень и выстрелила. И пусть стрела не попала в центр, она была за два круга от нее, что уже неплохо, как для второго в жизни выстрела. — Похоже, что у вас талант, — произнес Лонфаль, на что девушка кротко улыбнулась. Может быть и талант, а может и детство с дедушкой-любителем тира, — А теперь разберемся как заряжать. Тренировки действительно заняли время. И хоть Наталия честно старалась — далеко не все получалось. Пальмерин учил ее разным стойкам, гонял по арене с арбалетом наперевес. Он крайне серьезно отнёсся к делу и не давал девушке продыху. Ната даже в какой-то момент пожалела, что вообще согласилась Спустя время, рыцарь остановил ее, удовлетворительно кивнув. — Как для новичка, так ещё и леди, вы очень хорошо справляетесь. Защищать ее величество я бы вас не пустил, но себя защитить вы точно сможете, — резюмировал рыцарь. — Спасибо, — ответила девушка, — для меня это очень важно. — А теперь я приглашаю вас на прогулку ярмаркой. Несмотря то, что Нат было крайне непривычно, Лонфалю удалось ее развеселить. Старый рыцарь водил ее вдоль прилавков и стендов, и девушка восхищённо мотала головой в попытке все уловить. Пальмерин был так добродушен, что даже взял портупею для арбалета для нее. В какой-то момент к паре подскочила толпа детей, восхищенная доспехами рыцаря. И тут Нат увидела другую его сторону. Пальмерин с трепетом общался с детьми и даже предложил им рассказать сказку. Они сели у стен трибун и Лонфаль, с чувством и расстановкой, начал рассказывать ребятне местные сказки, пока девушка присела на траву. — Не отвлекаю? — пронеслось над ухом девушки, от чего она подпрыгнула и обернулась. — Геральт! Мать твою…— сказала Нат, — нечего так пугать! — Пальмерин тебе ещё не надоел своими причитаниями? — улыбнулся ведьмак, помогая девушке встать. — По крайней мере, он пытался меня развлечь, а не просто следить за мной как за непослушным ребенком — ответила девушка, поворачивая голову в сторону рыцаря, который был поглощён разговорами с малышей, — а он достаточно милый. — Поверь, он умеет достать, — не злобно пробормотал Геральт, подходя к рыцарю, в ногах у которого расселись детки. — Я должен срочно поговорить с княгиней — не обмениваясь на прелюдии, приказным тоном произнес Белый Волк. Пальмерин поднял голову, вглядываясь васильковым глазами в ведьмака. Его лицо приобрело обеспокоенный вид. Он понимал, что если Геральт так торопит события — значит у него есть на то очень серьезные причины. — Ну, вот и конец истории, дети, — рыцарь обвел взглядом рассевшуюся на залитой солнцем траве малышню, — возвращайтесь к своим родителям. Один из мальчишек встал. Его нос, больше похожий на картошку, был усыпан веснушками, а лицо перепачкано дорожной пылью. — Благородный Пальмерин, а как же история Ридегера и Дракона? — С ней придется обождать. Лучше, — Лонфаль вскинул руку, — присмотритесь к человеку, который стоит перед вами. Это Геральт из Ривии, — имя Белого волка мужчина произнес торжественно и с придыханием, слово упомянул не иначе как короля, — мастер ведьмачьего цеха, который внёс свою лепту в победу над великаном Голиафом! А рядом с ним его спутница Натали́я, которая пришла нам на помощь в трудный момент боя. Дети уставились на парочку, и девушка невольно придвинулась за спину Белоголового, стараясь избежать взглядов любопытной ребятни. — Мастер Ведьмак, — заговорила тоненьким голоском Лили, — а правда что добродетель всегда побеждает? Геральт призадумался, склонив голову в сторону детей. Он нахмурился, но затем выпрямился, натянув улыбку. — М, да, добродетель всегда побеждает — Но ведь Черный Рыцарь негодяй, а ведь он побеждает. — А моральная победа? — пытался выкрутиться седовласый, — это тоже важно. Малышня запричитала «ну, да», не особо уже слушая. Ната собралась с духом и вышла из-за спины ведьмака. — Да, иногда зло побеждает, — начала девушка, подняв голос, дабы привлечь внимание. Дети уставились на нее, отчего Нат стало ещё более неловко, но отступать уже некуда, — это кажется несправедливым, кажется, что после этого не стоит дальше бороться. Но даже победа зла напоминает о том, что добродетель всегда сильнее. В самые темные и жестокие времена все изменить может даже самое незначительное добро. — А ты правда выстрелила в глаз великана? — Лили тут же переключилась. «Чёрт, стало ещё хуже», подумала Ната. — Девчонка победила великана? Да я не поверю! — воскликнул какой-то мальчишка. — Она его разрубила! Посмотри, она же вся в крови! — Ну, хватит на сегодня вопросов, — вмешался Пальмерин, и Ната посмотрела на него с благодарным видом, — возвращайтесь к своим родителям. Малышня убежала — Её сиятельство прибыла на поля и соизволит наблюдать за сражением на арене, — сказал Лонфаль, — если поспешить, то успеешь с ней встретиться прежде чем начнётся зрелище. — Веди, — коротко бросил Геральт. Лонфаль поспешил встать и рукой позвал за собой ведьмака и девушку Ната сравнялась с рыцарем. Она понимала, что стоит держать язык за зубами, но слова вырвались прежде, чем она успела себя остановить. — Это крестьянские дети. Им всю жизнь вспахивать землю, и эта ярмарка возможно одна из самых ярких вещей, что с ними хоть когда-то случиться, — начала она, смотря на рыцаря, — зачем ты их поучаешь? — Не каждый может стать героем, — произнёс Лонфаль, смотря на девушку понимающим взглядом. Стоит признать, терпением он богат, — но каждый может быть человеком чести, даже батрак. Крестьянин напоминает нам, кто мы в его глазах и кем должны быть по правде. Если даже простой люд разуверится — храмы опустеют, а титулы перестанут иметь хоть какое-то значение. Они уже ничто в глазах многих господ, я это знаю. Но без веры исчезнем мы все. Ната не ответила. В ее мире вся эта вассальная система по идее давно умерла и рассыпалась в прах. Каждый может стать господом. Каждый что-то может. Только также как и сотни лет назад, большинство волочит свое существование пока не умрет. Ната никогда не обманывала себя, что ей суждено стать кем-то великим. Нет, нет, нет. Это точно не про Нат. Все чего ей хотелось — это и дальше жить своей бесхитростной судьбой и чтобы ей вслед поменьше смотрели. Быть незаметной. Сейчас это труднее, ведь элегантные дамы и важные господа смотрят на девушку в окровавленных одеждах в сопровождении рыцаря и ведьмака, а Нат отвечает им тяжёлым взглядом исподлобья. — Кто сражается? Нильфгаардские гладиаторы? — спросил Геральт. — Не совсем, — уклончиво начал Пальмерин, — впрочем, сами увидите. И они увидели. У решетки на выходе из ямы мужик сидел на длинном куске камня, который дёргался под ним как задорная лошадь. Это был хвост, который принадлежал огромному монстру. Ната посмотрела на него. Это существо было похоже на помесь крота и барсука, покрытое каменными наростами, что как пластины защищали спину и лапы. Чудовище дергалось, издавая противный писк и норовя выбраться, сбросить мужика. Тот же привязывал к его хвосту огромные колокольчики, которые постоянно звенели, пронзая воздух громкими звуками. Видимо, это здорово пугало монстра, потому что с каждым новым звоном он все больше брыкался и кричал. Бился в истерике. Ната отвернулась и посмотрела на Геральта. Он уловил ее недоумение и спросил рыцаря: — Кто-то собирается сражаться с шарлеем? — недоверчиво начал ведьмак, подчеркнув имя монстра, явно намекая на «безопасность» данной затеи — одуревшим от колокольчиков, привязанных к хвосту? — Что в этом такого? Эта тварь — подарок императора, — объяснил Лонфаль. Девушка застыла, смотря на Геральта. — Это дикость! — возмутилась она, смотря на ведьмака. — Это опасно, — вторил ведьмак, — Колокольчиков недостаточно — Я видел похожее в Нойройте. Рыцарь победил — Ни у каждого ведьмака есть шанс выжить в поединке с Шарлеем. Колокольчики вряд ли спасут. Ната старалась не смотреть в сторону монстра. — Кто будет сражаться с чудовищем? — Гильом, — ответил Пальмерин, — ты его уже видел. — Дааа, он собирался добыть трофей для своей дамы сердца — Большая любовь требует больших жертв, — пространно ответил Пальмерин. Все трое смотрели на несчастное создание, которое билось в припадке. — Пойдем, — Геральт взял под руку девушку, пробурчав «не смотри». — Объясни мне что тут происходит! — сказала та в шоке, прокручивая в голове картинку с чудовищем. Звоны колокольчиков все ещё были слышны, резонируя с восторженными криками толпы на трибунах и веселой суматохой извне. — Это рыцари, у них свои традиции, — выдохнул ведьмак, продолжая тянуть девушку подальше от твари. — Традиции?! Это дикость! Мало того, что издевательство над живым существом, так оно ещё и может убить тут всех! — Ната продолжала возмущаться, — Ты уж должен понимать, насколько это безрассудно! «Безрассудно». Забавное слово, которое скорее подходит не рыцарями, а таким пугливым как Нат. Геральт посмотрел на девушку спокойным и холодным взглядом, отчего она поникла. Он молча попросил ее быть спокойнее, и Ната понимала, что он прав. Даже если ему самому не нравилась затея битвы с чудовищем — то не стоит лишний раз поднимать шум. Они пошли к воротам. Увидев Пальмерина, стражи расступились. Троица вошла на трибуны. Скамьи были забиты людьми в ярких одеждах. Придворные дамы тихонько шептались, бросая друг другу фразы за тонкой тканью вееров, их мужья и сопровождающие же либо смотрели на них, либо на арену. Нат никогда не была на футбольных матчах, но ей кажется, что толпа, жаждущая зрелищ, везде будет выглядеть одинаково. Изредка люди выкрикивали витиеватые имена бойцов, а знаменосцы стоически держали флаги. Трубачи стояли на своих помостах, ожидая команды, пока глашатай глядел по сторонам, наблюдая за происходящим не только на самой арене, но и на трибунах. Среди ступенчатого ряда скамеек возвышалось ложе, украшенное красными тканями с эмблемой черного льва, стоящего в атакующей позе. На ложе было несколько людей. Фрейлины в платьях, словно сотканных из камней и сияния солнца, несколько стражников, которые статуями неподвижно стояли в тени, и в самом центре — женщина, в столь дорогом наряде, что блеск драгоценностей мог бы затмить солнце. Ната пыталась рассмотреть лучше, но Геральт, заметив как девушка замешкалась, начал тянуть её дальше. Они подошли к краю трибуны, смотря на арену. Как раз вышел боец. Гильом. Он величественно вышел в центр, озираясь по сторонам. Его доспехи блестели яркими лучами солнца в зените, и Нат подумала о том, как же ему, наверное, жарко в этих латах. Рыцарь обвел взглядом трибуны, которые стали громче, стоило ему появиться в поле зрения. Глашатай объявлял его, витиевато перечисляя титулы начинающего рыцаря, чтобы хоть как-то их приукрасить. — Я посвящаю, — громко закричал Гильом с таким воодушевлением, будто уже выиграл бой, — эту победу леди Вивиенне! , — и посмотрел на ложе. Ната тоже взглянула. Рядом с княгиней сидела девушка, в наряде, который мог бы считаться доспехом: корсет платья был затянут до каких-то невероятных линий, юбка искрилась золотистым цветом, а накрахмаленный до блеска воротник было видно даже отсюда. Хоть Ната и не могла рассмотреть ее, у нее не было сомнений, что девушка прекрасна настолько, что может покорить сердце любого лишь одним взглядом. Глашатай закончил свое объявление, и раздался скрипящий звук. Ворота поднялись. Чудовище выпустили на бой. — Геральт, я…— Нат почувствовала как при взгляде на монстра у нее трясутся руки. Вспомнилась бойня, которую Геральт устроил с разбойниками, и страшный карлик в пещере. По спине пообедала дрожь, а колено снова разболелась, отчего она опустилась на скамью. — Все хорошо, ты можешь не смотреть — ведьмак наклонился, закрывая собой вид на арену. Он сказал это спокойно и без эмоционально, но ведь сказал. А ведь просто мог пропустить мимо ушей. Бросив взгляд на девушку и убедившись, что она не собирается падать в обморок, он отвернулся обратно к арене и бою. Ната же стала рассматривать узоры в дощатом полу, стараясь лишний раз не придавать значения звукам боя, крикам чудовища и толпы. Она посмотрела на свои ноги, обутые в такие несуразные, как сейчас ей кажется, кеды, на штаны, пояс, вышитую рубашку. Тут и там пятна крови уже запеклись на ткани, стали черными и слегка пахли железом. Она пыталась отвлечься. «Это слишком, это слишком, это уже слишком!» — который раз за эти два дня вторила себе Ната. Потрясение за потрясением. Чего уж точно она не помнила — так это то, что люди тут достаточно идиотичны и безумны, чтобы использовать живого чудовища в качестве развлечения. Эта тварь выглядела вполне себе как тот, кто может убить тут всех и даже не вспотеть. И в то же время, она с какой-то жалостью слушала визги напуганного монстра. Может он по каким-то законам и заслужил это, убил какого-то важного графа. Но так издеваться над живым существом нельзя. Но тут Ната поняла, что что-то не так. Толпа уже не так скандировала восхищенные слова, а притихла, охая и ахая. Девушка покосилась на спину рыцаря и ведьмака, вынырнув из своих меланхоличный раздумий, и встала — Что происходит? — она встала рядом с мужчинами, посмотрев за ограду. Практически у самой стенки валялась связка огромных бубенчиков. Монстр же, к хвосту которого они были привязаны, находился на другом конце. — Блять, — прошипел ведьмак, смотря вниз. — Блять. — тихо произнесла Наталия, и схватилась за бортик. Но тварь не была интересна толпа, которая заметно притихла. Ее внимание было обращено на Гильома, который ещё не заметил ее. Внезапно чудовище подпрыгнуло, свернувшись и с бешеной скоростью понеслось на рыцаря. Тот лишь успел прикрыться щитом, который все ещё блестел в лучах солнца и недолгой победы. Шарлей подкинул беднягу на добрых метров полтора, и юноша без сознания упал на землю. Его меч же приземлился едва ли не на другом конце арены, воткнувшись в землю. Это была катастрофа. Все громко охали, смотря на развернувшуюся трагедию. — Поможем ему, — бросил Геральт и ловко выпрыгнул на арену. За ним последовал Лонфаль, неуклюже перегибаясь через бортик в своих латах. — Отойди от края! — белоголовый посмотрел в верх на девушку. Нат лишний раз повторять не нужно — она отошла от бортика, но продолжала наблюдать за тем, что происходило. Пока охотник и рыцарь приближались к чудовищу, Гильом лежал на земле без единого движения. Он распластался на грунте, а его латы все также блестели на солнце. Лица его было не видно. Ната смотрела на принца, просто умоляя его хоть пошевелиться. Хотя бы одно движение. Прошу. Это ведь не может быть его концом. Он едва ли старшее ее самой. И словно услышав молитвы девушки, юноша начал медленно отползать к краю арены. Ната смотрела, как он ломано пытается проползти. От наблюдения за рыцарем ее отвлёк громкий крик-писк шарлея. Чудовище билось с рыцарем и ведьмаком. Свободное от кандалов, оно было свободно в своем животном безумии. Ната видела, как шарлей насупился, подняв шипастую спину, так что каменная броня грохотала. Существо кричало и всем своим видом показывало, что намерено бороться за свою жизнь. Внезапно существо устремилось на Геральта, покатившись огромным валуном. Белый Волк успел отпрыгнуть, а чудовище врезалось в трибуну, от чего ту неслабо шатнуло. Ната почувствовала, как вместе с трибунами пошатнуло и ее нервную систему. Она наблюдала за тем, как ведьмак словно танцевал. Любой взмах меча, откат, блок, каждое движение он выполнял с запредельной точностью и лёгкостью, будто это не требовало никакого труда. Лонфаль же двигался с осторожностью, замедлением и скрепя доспехами. Тут чудовище закопалось в землю и начало крутиться, как бур. Ната еле успела пригнуться и прикрыть макушку руками. Камни пролетели высоко над головами шокированной публики, а пыль поднялась до самых трибун. Ната выглянула из-за бортика, стараясь хоть что-то разглядеть, но тут же почувствовала режущую боль и часто заморгала. — Ай, блять! — выкрикнула девушка, падая обратно. За гулом толпы, что уже не перешептывалась, а в полный голос волновалась и взывала к богам, её не было слышно. Но один человек все-таки услышал. — Не суйся сюда! Отойди — до Наталии донёсся голос Геральта. Он был приглушённым гулом публики и с сильным придыханием. Так, что ослеплённая девушка едва его расслышала. Она протирала глаза, сидя и прижав колени к груди. Пропитанная кровью ткань неприятно хрустела и царапала кожу. Девушка сидела и делала одновременно три вещи: пыталась избавиться от пыли и песчинок в глазах, молилась о том, чтобы и в этот раз все счастливо обошлось и в очередной раз думала о том, как же все привело к этой ситуации. Шарлей выглядел не менее ужасающе, чем тот карлик в пещере, но точно был опаснее и свирепее. Тогда ее спасло только чудо, что пещера решила обрушиться так удачно на монстра. «Или это…» Но внезапный поток мыслей прервал звук ликования. Ната подняла голову, и с удивлением обнаружила, что она давно может видеть, и все это время лишь тёрла несчастные глаза, из которых уже давно текли слезы ручьем. Теперь они болели не от пыли, а от лихорадочных растираний. Люди на трибунах встали со своих мест, радостно крича. Девушка неуклюже привстала и обернулась на арену. Шарлей, побитый и без сил, лежал на земле. А совсем рядом с ним стоял Белый Волк с мечом, что блестел красным цветом. Толпа ликовала и ждала убийства монстра. Даже с королевской ложи прозвучали несколько слов. Ведьмак в упор смотрел на чудовище, а затем поднял голову на девушку. В этот момент его внимание переключилось. Теперь вместо побитого монстра, перед его глазами была Нат, держащаяся за бортик. Вся в запекшийся крови, с растрёпанными волосами, грязная от пыли. Лицо было красное и опухшее. На Геральта смотрели заплаканные дымно-зеленые глаза. Она ещё не отошла от всей ситуации, но бросила беглый взгляд на поверженное чудовище, и затем снова посмотрела на ведьмака. Геральт опустил меч. — Я не собираюсь добивать чудовище! — громко закричал ведьмак, от чего трибуны залились звуками разочарования. Ната раздражённо хмыкнула, подумав про себя, что тут про права животных никто не слышал видимо. Да и про права человека тоже. — Выбор победителя — голос глашатая успокоил толпу, заставив ту притихнуть, — оказать милосердие! Да здравствует Геральт Милосердный! Займитесь бестией! Из ворот арены тут же помчались стражники, окружая израненного зверя. Народ же снова зашелся восторгом и весельем, да так, что люди то и дело толкали девушку, грозя ей падением прямо на землю через забор. «Не, я не собираюсь здесь оставаться.» — Геральт! — Нат перевесила ноги через бортик и спрыгнула в арену. Ведьмак моментально среагировал и подбежал к стене. Мир перед глазами замелькал, но через секунду вернулся на свое место, а девушка почувствовала как ее крепко держат за талию. Она упала прямо в руки охотника на чудовищ, прижимаясь к его груди. На секунду они так и застыли. Девушка переводила дух, а ведьмак…кто знал, что у него на уме? Наталия подняла взгляд на Белого Волка, все ещё находясь в его объятиях и стараясь нащупать ногами землю. Снова она не могла отвести взгляда от ярких кошачьих глаз, которые ещё больше сияли при самом свете дня. — Ещё немного, и о нас напишут поэму — не отрываясь, произнесла девушка и глупо улыбнулась. Геральт тоже приподнял уголки губ. — И что? Вполне красивая легенда выйдет, — насмешливо сказал белоголовый, скрывая улыбку, — ведьмак пощадил чудовище и прекрасная дама прыгнула к нему в объятия. — Может отпустишь? — буркнула девушка. Ей надоело висеть на руках у Белого Волка, касаясь земли лишь носками. Геральт тут же снова стал серьезным и аккуратно опустил Нат на землю. Краем глаза она заметила, как Лонфаль, причитая, поднимает Гильома. Живого. Она выдохнула и мысленно, за то, что этот юноша жив, поблагодарила…"кто бы ни был, спасибо». — Со мной все в порядке. Вивиенна…— прохрипел молодой рыцарь, еле дыша и вертя головой. — Улыбнись, как предстало герою, и молчи. Ты едва можешь говорить — отчеканил Лонфаль, поддерживая Гильома, — она как раз идёт сюда. Наталия повернула голову и увидела, как открылись ворота арены. К ним направлялась группа дам в дорогих платьях, сопровождаемая стражниками и знаменосцами. Одна девушка была краше другой, в изысканных нарядах шагая среди поднявшийся пыли. В центре шла молодая женщина с русыми волосами, убранными назад. В ее серьгах, на шее, в волосах и на платье сверкали камни и золото. На лице была надета маска торжественности и серьезности, алые губы даже не подрагивали. Она смотрела прямо перед собой на собравшихся рыцарей и Нат, а ее взгляд быстро бегал от одного лица к другому. Это единственное, что сейчас двигалось в ее лице. Молочная кожа контрастировала с яркими глазами. Женщина блестела в солнечных лучах. — Это и есть королева Анна-Генриетта? — шепотом произнесла Наталия, изумлённо смотря на медленно приближающуюся женщину. — Княгиня, — коротко поправил ведьмак, смотря туда же. — Геральт… Надо поговорить…— снова застонал Гильом, обращая внимание на себя, — Вивиенна… — Позже поговорите, — прервал его Лонфаль, перехватывая покрепче, — в палатке. Геральт, княгиня… — Это было великолепно! Ошеломительно! — наконец, сама правительница предстала перед ними, всплескивая руками. Белый Волк тут же выпрямился, как и Лонфаль, все ещё поддерживая Гильома. Ната последовала их примеру и расправила спину, глядя на княгиню. Та была ее выше на всего полголовы, но намного статнее и светлее, что-ли. Русые волосы переливались в блеске драгоценностей, а исключительно правильные и миловидные черты лица были украшены искренним восторгом. Позади женщины скромно стояли фрейлины, ничем не уродливее Анны-Генриетты. Одна из них могла бы даже посоревноваться в красоте с княгиней. Волосы светлее солнца обрамляли тонкое и худое лицо, с белой, как снег, кожей. Такое же тонкое тело было заковано в то самое платье-доспех, что Нат удалось разглядеть с трибуны. Шею и запястья прикрывали накрахмаленные до скрипа воротник и манжеты. В лице этой девушки было неповторимое, кроткое и холодное очарование. На фоне раскрасневшихся фрейлин, со своей бледностью и холодом во взгляде, позе, жестах, она выглядела белой вороной. И все же, сквозь маску отрешённости, она бросала короткие взгляды в сторону Гильома, которого Лонфаль уводил с поля, рассыпаясь в извинениях перед Анной-Генриеттой. Должно быть это и была Вивиенна. «Что ж, у Гильома хороший вкус». — Ваша милость, — Геральт наклонил голову, явно растерявшись. Охотник на чудовищ выглядел удивлённо. Ната же какое-то время смотрела перед собой, но затем также наклонилась, слегка сгибая ноги. Девушка совершенно не представляла, что ей делать в этом случае, и насмешливые перешептывания фрейлин лишь убедили ее в этом. — Мы видим, что не ошиблись, послав за тобой, — улыбалась княгиня, — мы безмерно удовлетворены и очень вам рады. — Я краб…— начал ведьмак, но тут же прервался. Ната удивлённо смотрела, как ведьмак собирается с мыслями и поглядывала из-за его плеча на княгиню. Та никак не отреагировала, лишь прекратила широко улыбаться. — Займитесь нашим героем, — приказным тоном сказала Анны-Генриетта фрейлинам и, вновь повернувшись на собеседников, взглянула на Нат, которая топталась за спиной Белого Волка, — а это кто? — Ваша милость, — начал Геральт, — это Натали́я, она…моя спутница. Я нашел ее по пути в Боклер, она попала в беду. Я решил, что безопасней будет взять ее с собой, пока мы не решим её проблему. — Я поражена твоим благородством, Геральт, но кажется, тебя призвали решить наши проблемы, — холодно процедила княгиня. Она с недоверием поглядела на девушку, которая стояла рядом с ведьмаком и заламывала пальцы. Нат чувствовала себя неловко. Ещё бы, она сейчас отвлекает ведьмака от задания, за которым он и ехал сюда, — а почему она в крови? — Я…— начала Наталия, но ее перебили. — Ваше сиятельство, она помогла нам победить Голиафа, — за Нат вступился Лонфаль, — если бы не её вмешательство, возможно мы бы сейчас и не стояли перед вами. Повисло молчание. Анны-Генриетта выглядела пораженной, продолжая смотреть на окровавленную одежду девушки. — Это правда? — получив в ответ кивок рыцаря, княгиня снова посмотрела на Нат, — что же, возможно ты поможешь Геральту и сейчас, в поиске бестии? Победить великана — это не каждому рыцарю под силу. Все, фрейлины, княгиня, рыцари и Белый Волк, все смотрели на Нат, ожидая её ответа. Она снова посмотрела на свою одежду, которая напоминала уже больше красную ветошь. — Я сделаю все, что в моих силах, ваша милость, — произнесла Нат, подняв голову, — чтобы помочь Геральту найти эту бестию. — Хорошо, — удовлетворено произнесла княжна, — тогда мы украдем вас до беседы. Мы так долго ждали появления Геральта, уже потеряли всякую надежду. И тут внезапно такое появление, прямо на арене турнира. — Ваша милость, шарлей — очень опасное создание. Даже для рыцаря в полном доспехе — Геральт бросил взгляд на Гильома, повисшего на руке Лонфаля. — Нонсенс, — позабыв о девушке, сказала княгиня, — В Туссенте рыцари издревле искали славы в сражениях с чудовищами. Гильом получил несколько синяков и шрамов, а взамен приобрел вечную славу усмирителя чудищ. «Несколько синяков? Да он еле выжил!». Нат посмотрела в сторону юноши, который даже не мог пошевелить ногами. — А как же публика? Если бы шарлей прорвался на трибуны — он устроил бы тут бойню. — Геральт, — твердо и холодно сказала княгиня, — несмотря на то, что мы ценим твоё вмешательство на арене, мы напоминаем, что ты был нанят и, как вскоре выяснится, за крайне щедрое вознаграждение, совсем для много задания. — Я хотел бы поговорить о моем заказе. — Разумеется. Только не здесь. Княжна осмотрела трибуны с ликующей толпой. — Нам понадобится Дамьен, который вел следствие до твоего…вашего появления. Только где он может быть? Пойдем, поищем его. Княжна развернулась к выходу, а за ней и фрейлины. — Пошли, — бросил Геральт и мягко взял девушку за плечо, уводя за собой, и добавил потише, — неплохо выкрутились. — Да, — бросила девушка, на выходе оборачиваясь к арене. Монстра, поверженного, окружили стражники со штыками наперевес, — я не хотела мешать тебе. Прости. — Пустяки, — ответил белоголовый, — сейчас определим, что это за тварь и пока я буду ее искать, заодно поищем кого-то, кто может…помочь с твоей проблемой. Они уже прилично отошли от арены, пробираясь сквозь толпу, что расступилась перед Анной. Простолюдины и дворяне кланялись ей, восхищённо вздыхая в след. — Ты что-нибудь нашел там, на берегу? — Нет, но след привел меня к ближайшей винодельне, а там оказалась бруска. Это такой вид вампира, — слова Геральта о вампирах уже никак не удивляли девушку, но тут он полез в сумку на поясе, — и это. Ведьмак достал находку и Нат едва не вырвало. Она тяжело проглотила ком, и бешено оглядывалась, но похоже, что никто не замечал, что в руке охотника на чудовищ…"рука! Отрубленная мать ее рука!» — Ты где это достал? И зачем? — спросила девушка. — Нашел рядом с телом, которое привезли в подвал. Видимо, стражники не заметили третью руку. Ната отвернулась практически сразу, но бросила ещё один взгляд на кровавую конечность, и через секунду едва сдержалась, чтобы не закричать. Она схватилась за Геральта, в шоке смотря на него. «Она что, шевельнулась?» — Это…она…только что, — запиналась девушка. — Тихо! Да, она шевелится и ещё теплая, — прошипел ведьмак, притянув девушку к себе одной рукой, а второй запихивая находку обратно в мешок. Он говорил ей на ухо, и Ната могла почувствовать чертовски горячее дыхание на своей коже, от чего невольно пошли мурашки, — и нам нужно выяснить почему и кому она именно принадлежит. — Геральт, мне бы хотелось тебя о кое-чем спросить, — послышался впереди голос Анны-Генриетты, — не мог бы ты оставить свою спутницу и уделить мне минутку? — Конечно, — ответил ведьмак и пошел вперёд, бросив девушке «веди себя хорошо». «Просто. Охренеть. Блять». Крутилось в голове у Нат. Ладно кровь, кишки и прочие подробности. Ладно магия. Но прямо перед глазами только что отрубленная кисть двигалась! Это просто ни в какие ворота! Ладно ещё видеть такое в игре. Но она могла её коснуться, и стопроцентно бы почувствовала движение! Просто…куда уж дальше?! «Ох, понятно же, что найдется куда. Что же, Натали, приготовься. Ближайшее время будет самым бредовым за всю твою жизнь. Надеемся, что на этом она не прервется.» Наталия шла вслед за всей процессией, наблюдая, как княгиня и ведьмак перешептывались впереди. Но оказалось, что идти так было не долго — парочка остановилась, и до Нат донеслись обрывки приветствий. Вдохнув побольше воздуха в грудь, она подошла ближе, сравнявшись с Геральтом. — Ваша милость, — лысый мужчина в доспехе поклонился княгине, а затем посмотрел на Белого Волка, — ведьмак и… Его взгляд упал на Нат. — Наталия, — ответила девушка, — я вместе с Геральтом. — Мне очень жаль, — прервал неловкость Геральт, — но солдаты, которые занимались телом жертвы. — Я уже знаю, — прервал его мужчина. Видимо, он и есть Дамьен, — это существо в подвале Корво-Бьянко, это была Бестия? — Это была брукса, разновидность вампира. Но она как-то связана с Бестией. — Откуда такая уверенность? — Я внимательно изучил свидетельства: следы на берегу реки и в Корво-Бьянко. — Ты желаешь намекнуть что до сих пор следствие велось невнимательно? Ната хотела вставить слово, но ведьмак быстро сжал ее ладонь в своей, бросив короткий взгляд. «Действительно. Не стоит ухудшать свое положение. К тому же, Геральт не маленький, его не нужно защищать» — Геральт ничего подобного не сказал, — подняла руку княгиня, и Дамьен тут же успокоился, — не будем его прерывать. — Я осматривал тело последней жертвы, и похоже, нашел нечто интересное, но эту улику ещё нужно изучить. Для этого мне понадобится тихое место и помощь алхимика иди чародея. Но кроме того, я хотел бы поговорить о предыдущих жертвах. Как я понимаю с вами, господин де да Тур? — Во-первых, не нужно именовать меня титулом, — процедил Дамьен, явно не в восторге от необходимости говорить с ведьмаком, — во-вторых, ты должен знать, что я был против твоего приезда. — Ну а как же, — прошептал ведьмак. Ната посмотрела на него, но лишь молча сжала его ладонь. «Что же, на этот раз тебе не придется разбираться одному». — Я слышал о тебе и знаю, что твое прибытие всегда означает большие хлопоты. А у нас здесь хлопот достаточно. Мы бы управились с Бестией сами. — Дамьен, — твердо сказала Анны-Генриетта, строго глядя на капитана стражи, — дискуссия по поводу приглашения Геральта уже закрыта. Определенно. Но если уж ты затронул эту тему, то поговорим о вознаграждении. Она повернулась к парочке. — Правду ли говорят легенды, что ведьмаки обычно требуют «того, что встретишь дома, но чего не ждёшь»? Как только княгиня произнесла эти слова, Ната почувствовала, как мир вокруг закружился. Он слился в одну смазанную картину, а ноги подкосились. Только рука ведьмака, крепко её держащая, не дала ей упасть. В голове эхом начали отзываться непонятные голоса, шепоты, крики. Их было не разобрать, но и невозможно игнорировать. Голова заболела, а в глазах потемнело. Нат казалось, что земля снова убегает из-под ног. Слишком много всего. Слишком много мыслей. Это давит. Это невозможно. — Наталия! Нат! — внезапно она услышала Геральта, который уже держал ее. Она почувствовала руки на своем теле, которые придерживали ее. — С вами все в порядке? — недоуменно спросила княгиня, от чего девушка обернулась на нее. Картина мира снова вернулась к привычному виду и больше не плыла перед глазами. — Да, ваша милость, — с трудом выдавила из себя Ната, вставая, — видимо, я просто перегрелась на солнце. Все в порядке. — Дайте Натали́и воды, быстро, — приказала княжна. Будто бы из неоткуда фрейлины достали кувшин и бокал и налили в него воду. Вивиенна, молчаливо и отрешённо, подала Нат бокал, бросив на неё короткий взгляд, но даже его хватило, чтобы девушке стало снова не по себе. «Что-то не то с ней», думала она, отпивая из бокала. — На чем мы остановились? Ах да, — снова заговорила княжна, — ведьмак, за поимку Бестии, мы решили наградить тебя актом на право владения Корво-Бьянко, и денежной суммой, без сомнения, достаточной. Хозяином винодельни ты становишься с этой минуты, во время охоты тебе все равно понадобится жилище. Деньги получишь, когда выследишь Бестию. Что же касается твоей спутницы… К Геральту и Нат подошёл паж, неся перед собой подушку. На расшитой золотом ткани лежали свёрток и ключ. Наверняка просто церемониальный, как символ. — Мы не рассчитывали, что ты прибудешь не один. Но могу заверить, что если леди Натали́я сможет оказать тебе помощь в расследовании, мы найдем чем ее отблагодарить. — Прекрасный жест, ваша милость, — Геральт забрал свёрток и ключ с подушки, положив их в карман на поясе, — но, кажется, из Корво-Бьянко устроили мертвецкую. — Правда? Опять балаган в канцелярии! Ни на миг нельзя упускать их из виду! Впрочем, нас кажется, что для ведьмака это не большая неприятность. Более того, ничто не улучшает репутацию вина надёжнее, чем мрачная легенда. — Благодарю вас, ваша милость, — ответил ведьмак, — заказ я, разумеется, принимаю. Но, как я уже упоминал, мне нужны сведения. Все они подошли к небольшой палатке со столом. На нем в беспорядке лежали листки жёлтой бумаги. Видимо, рапорты, отчёты и доносы о Бестии. Ната подошла ближе и внимательно смотрела на документы, вчитываясь в крючковатые завитки на бумаге. Заметив несколько рисунков, она достала их и начала разглядывать. Она стала судорожно вспоминать все видео о преступлениях и маньяках, которые смотрела дома, формируя один вопрос за другим. — У вас есть вопросы? — немного раздражённо спросил Дамьен. «Вот урод. Мы тут пытаемся расследовать ему глухаря, а он ещё огрызается. Да я ему…» — Да, — твердо подтвердила Нат, и тут же повернулась на ведьмака, — ты сказал, что тело нашли в реке, так? Туда его принесло течением? — Похоже на то, — ответил ей Геральт, также читая документы, — но труп не сильно разбух, значит он не слишком давно в воде. — Возможно его туда сбросили, или он упал уже после смерти. Этим рисункам можно доверять? — она повернулась на капитана стражи, тот коротко кивнул. — Никто не видел Бестию воочию, — сказал Дамьен, — но это рисунки на основе слов немногочисленных свидетелей. — Это точно какая-то тварь, — пробормотал охотник на чудовищ, разглядывая рисунки, — но та брукса не могла столько всего наворотить. — Было ли что-то необычное перед тем, как Бестия впервые напала? — спросила Нат. — Ничего необычного не происходило, — ответила ей Анны-Генриетта, — абсолютно все было обыденно, все королевство готовилось к турниру. — Не думаешь, что это может быть связано? — Ната повернулась на Геральта. — Какой-нибудь заезжий чародей или ещё кто? — В моем м…доме, — запнулась девушка, — таких называют убийцами-гастролерами. Но тогда бы точно такие же убийства были бы и в других местах. — Это все хождение вокруг да около, — сказал ведьмак, бросая рисунок на стол, — нужно ближе к сути. Может так поймём что не так. Дамьен, как была найдена первая жертва, кто это был? — Сначала был Креспи, — капитан склонился над столом, перебирая бумаги, — некогда победы на турнирах приносили ему славу, но постарев, он повесил меч на гвоздь и занялся виноделием. — Креспи, — взяла слово Анны-Генриетта, — не любили виноторговцы. Он был человеком беспринципным и, говорят, обманывал. Он просил освободить его от придворных церемоний, но мы ему такого позволения не дали. Кто принес рыцарский обет — тот останется рыцарем, навсегда. — Как он погиб? Где нашли тело? — спросил Геральт. — При весьма необычных обстоятельствах, — начал Дамьен, — он сидел на вечере, и вдруг кто-то из сотрапезников заметил, что его нет. Часом позже, патруль обнаружил его на четвереньках, прислоненного к городскому позорному столбу. На шее у него висел его собственный меч. Он умер от ран, нанесённых с большой силой, когтями, не оружием. — Умер он внезапно, — бормотал Геральт, — а тело было на четвереньках. То есть кто-то его усадил. — Да, похоже на то. — Как произошло второе убийство? — В городе есть несколько кварталов, куда после заката разумный человек не заглянет. После первого убийства город объял ужас. Жители старались соблюдать осторожность, держались безопасных мест. В результате весть о второй жертве нам принесла банда головорезов. — Даже головорезы боятся Бестии? Это кое о чем говорит. Как я понимаю, ты исключил смерть от рук бандитов? — За кого ты меня принимаешь? Рамон определённо погиб от когтей. Рана была глубокой и чистой. — Его нашли в канаве, — вновь заговорила княгиня, — одетым в ночную рубашку и колпак. Под головой у него была подушка, а вместо меча — грелка для постели. Рамон ДюЛак. Рыцарь который лет 15 назад был советником нашего отца, досточтимого князя! — Кто-то приложил немало труда, чтобы его высмеять. Может, это все-таки месть? — заметил Белый Волк. — Не исключено, — ответил капитан гвардии, — у Дю Лака были темные делишки с преступным миром, но никто так и не смог добыть против него явных доказательств. — Значит две первые жертвы — рыцари, лучшие годы которых давно были позади. — То же можно сказать о третьем убитом. Господин де ла Круа говорил, что новые времена бросают рыцарям новые вызовы, а предприимчивость — шестая рыцарская добродетель. — Он поднялся на торговле зерном, — добавила княгиня, — Пальмерин даже называл его крохобором. — Я нашел при нем мешочек с монетами. Там были только флорены, разных лет и разных провинций империи. — Де ла Круа любил деньги, но для нумизматики у него не хватило бы терпения. — Постойте секунду, — сказала Нат, прерывая разговор. Присутствовавшие посмотрели на нее, выжидая, — вам не кажется это странным? Все убитые были найдены с чем-то. Меч, ночная грелка, кошель монет. Это все какой-то символизм. Этими убийствами хотят что-то сказать. — Ну что можно сказать такими ужасными расправами? — спросила обеспокоенная княжна. — Ваша милость, вы говорили о добродетелях, которым служат рыцари, — обратилась девушка, — что это? Простите, я просто не знаю ваших обычаев. — Честь, мудрость, щедрость, доблесть и сочувствие, — ответила женщина, глядя на Нат, — это добродетели, которым служат все посвященные в рыцари мужья. От рыцарей требуется гораздо большее, чем от человек, низкого по происхождению. Рыцари — солдаты, придворные, господа и слуги. Им нужны моральные ориентиры. — Может, эти убийства как-то с ними связаны? Даже я уже успела услышать, что Бестия — это кара богов за грехи господ. И раз уж эта версия у всех на слуху, то в ней что-то есть. — Вместо чести — позорный столб, — начал Геральт, — вместо мудрости — шутовской колпак, вместо щедрости — кошель в горле… Похоже, что все сходится. Но это не все. Если целью было убийцы лишь указать на упадок традиций — зачем было заморачиваться с монетами? — Может, в них тоже зашифровано послание. А может, это единственные деньги, которые были при себе, — вслух размышляла девушка, — но это не единственная непонятная деталь. Судя по тому, что я услышала, все эти рыцари были приблизительно одного возраста, одинаково жизненного пути. — Их ещё кое-что связывает, — вмешалась Анны-Генриетта, и подумав секунду, продолжила, — все они давным-давно служили в одной рыцарской дружине. Креспи, Дю Лак, де ла Круа и Пейрак-Пейран. Они состояли в дружине при дворе, были доверенными нашего августейшего отца, и выполняли особые поручениях. Но спустя время их дороги разошлись. — Кто знает об этом? — спросила девушка. — Большинство тех, кто помнил эти времена, уже умерли от старости. Ныне об этом известно лишь вам, мне, моим приближенным и… Тут княгиня запнулась и замолчала, явно не настроенная продолжать. Это показалось Нат странным. Зачем ей не говорить, кто бы мог знать рыцарей какой-то старой дружины? «А что если?..» — Может ли быть так, что кто-то обиженный короной или рыцарями лично, захотел отомстить, спустя многие годы? — спросила девушка и тут же пожалела. Княгиня посмотрела на нее ледяным взглядом, от которого у нее даже пошли мурашки по коже. На утонченном лице появилась плохо скрываемая злоба. — Вы может и из лучших побуждений, но только что оскорбили корону. Вам прощается эта оплошность, но лишь потому что сейчас у вас единственной появилась дельная версия происходящего. Я советую вам не испытывать мое терпение. — Простите, ваша милость, — сказала Нат, почувствовав, как Геральт сжимает ее руку. Она взглянула на ведьмака, который выглядел взволнованным. Но молча дав понять, что все в порядке, она продолжила, — но вы сказали, что в этой дружине был Пейрак-Пейран. Что если он следующая жертва? Где он сейчас? — Мильтон сейчас в королевских садах, участвует в традиционной забаве по Охоте на Зайца, — ответила княгиня, словно бы мигом позабыв о своей злости. — Точно, он мне все уши прожужжал о том, как он рад тому, что в этом году будет зайцем, — заметил ведьмак и тут же спохватился, — погодите. Странные обстоятельства, рыцарь преклонных лет, трусость…трусливый как заяц! — Следующая жертва Мильтон де Пейрак-Пейран? — обеспокоенно сказала княгиня. — Мильтон? — переспросила Ната. Она и сама занервничала. Учитывая то, что с людьми делает эта Бестия…девушке не хотело думать о том, что та же судьба постигла первого здесь человека, кто был к ней добродушен. «Ну, не совсем первого, был ещё Геральт, но он не совсем человек…ну, как-то так, что первый человек-человек. Обычный». — А ведь Мильтон знал де ла Круа, — вспомнил Геральт, — он говорил мне об этом у реки. Вряд ли это случайность. Сейчас — это главная наша подсказка. Ваша милость, нужно сейчас же найти Мильтона! Анны-Генриетта нахмурилась, смотря вдаль. Холодная маска спала, и теперь княгиня хмурила брови, перебирая пальцами. — Беда в том, — начала княжна, — что забавы в саду начнутся с минуты на минуту, а Мильтон, одевшись зайцем, сидит где-то и ждём, пока его не найдут охмелевшие придворные. Никто не знает, что за место он выбрал себе а укрытие. — Это проблема, — сказала Нат, прокручивая в голове все более ужасные и ужасные картины расправы над бедным старым рыцарем. — Я велю сейчас же прервать игру — подняв грудь и грозно смотря, сказал Дамьен. Ната посмотрела на того, подняв бровь. «Ага, и тебя точно послушают пьяные аристократы, который весь день ждали главного квеста и развлечения». — Прежде всего, будем сохранять спокойствие, — сказала княгиня, строго взглянув на капитана, — Дамьен, прикажи обыскать сады, но только тактично. И ни под каким предлогом не прерывай забавы. Паника может вынудить Бестию напасть до срока, — Дамьен лишь коротко кивнул, и развернулся, уходя в сторону замка, — ведьмак, Натали́я. За мной. Это мои сады и мой рыцарь! И я не допущу никакого убийства! Только не рядом с моим дворцом. Коней! Подайте коней! — Ваша милость, я не уверен, что Натали́я в подходящем состоянии, чтобы…— начал было Геральт, но княжна его перебила. — Я увидела достаточно, чтобы понять, что Натали́я может оказаться полезной в расследовании. Так что я настаиваю на том, чтобы она пошла вместе с нами — пока княгиня говорила, фрейлины привели конюха, который успел пригнать двух лошадей. Те спокойно стояли, пока слуги в спешке надевали седло, затягивали ремни, готовили их к езде. Нат смотрела на все это и переживала не меньше остальных. Вот она ещё раз попала в авантюру, но на сей раз ещё более опасную. Хотя, что может быть опаснее нападения бандитов и чудовища? Оказывается, может. Теперь она часть этой истории, и от этого не отмахнуться. Она обернулась на ведьмака, который был не в восторге от того, что она едет с ними. — Не волнуйся, я постараюсь не мешать, — сказала Нат, дотронувшись до плеча охотника. — Я переживаю о твоей безопасности, а не твоём таланте влезать в неприятности, — ответил Белый Волк, слабо улыбаясь, — не нравится мне эта история с Бестией…и эта рука… Ната слышала Геральта сквозь волнующееся разговоры стражников и слуг, которые метушились, пока княгиня стояла на месте, явно закипая. — Какое существо может спокойно отрезать себе руку, и та будет жива? — шепотом спросила Ната. Увидев, как приготовления почти закончены, она и сама потянулась поправлять завязки, затягивая их на блузке, поясе, штанах, обуви. От волнения руки не слушались, пальцы то и дело перебирали шнурки. — У меня есть всего один вариант… — загадочно пробормотал ведьмак, присев рядом и помогая ей. Он взял два шнурка и потянул за них, затягивая пояс, а затем начал быстро его завязывать, — но поверь, лучше уж мне ошибаться. — Чёрт! — Ната подняла голову и увидела, как княгиня стояла, зацепившись юбкой платья за какой-то корень. Анны-Генриетта не стала пытаться отцепиться, а начала отрывать сияющую ткань от корсета. Она со злостью схватилась руками за основание юбки и потянула вниз, впиваясь в нее ногтями. Тонкая и воздушная ткань с треском рвалась. Фрейлины охали, но никто не сказал ни слова. Наконец, оторвав мешающую юбку, княгиня осталась в штанах и шортах, что были под юбкой, отчего стражники тут же отвернулись. В голове Нат вспомнилось, что это считается чуть ли не неглиже, поэтому видеть княгиню в такой ситуации — уж лучше отвернуться, чем потом идти на плаху. Княжна же в это время запрыгнула на коня и теперь, разгневанная и в нетерпении, смотрела на Геральта и Нат. Мужчина спешно Нату на лошадь. Девушка заерзала, устраиваясь поудобнее, пока Геральт садился впереди. Наконец усевшись, Ната схватила за Белого Волка, и тот ударил поводьями. Лошадь, заржав, понеслась в сторону дворца. Они неслись в верх, по улицам и переулкам, и Ната успевала увидеть лишь обрывки зданий. Она крепко держала за ведьмака, прижавшись к его спине. Между стуком копыт по мощенным дорогам Наташа слышала рваные фразы, музыку. Город жил, даже когда они неслись по нему на всех парах. Лошадь понеслась по дороге в верх, и Нат то и дело пищала от очередного крутого подъёма и подскакивала, рискуя слететь с нее прямо на вымощенную камнем улицу. Когда они доехали, Ната заметила, что едва ли не впивается ногтями в Геральта, держа его стальной хваткой. — С тобой не соскучишься, — пробормотала девушка, переводя дыхание. Руки от напряжения заныли. — Это ещё не самое веселое, что тебя может ждать, — ответил той Белый Волк, помогая спуститься. Он аккуратно поднял девушку с ее места и опустил на землю, держа за руку, чтобы она не упала. Наталия же схватилась за эту руку как за спасательный круг, чертыхаясь. — Пошли, — не обращая внимания на боль, Ната побежала вслед за княгиней, не оборачиваясь даже на ведьмака. Анны-Генриетта остановилась перед двумя аристократами, обернувшись на Нат. — Нет, лучше сюда, — она схватила девушку за руку и побежала к лестнице. Геральт поспешили за ними. — Я покажу вам где проходит охота, — сказала княгиня, — потом разделимся. Нам необходимо раздобыть рог единорога и золотую рыбку. А я поищу яйцо феникса. Так будет быстрее. Они вышли к балкону, с которого открывался вид на княжеские сады. По своим размерам они были скорее как небольшой парк. Испещрены ручейками и мостиками, засаженные деревьями и цветами. Тут и там в угасающем солнце вечера краснели крыши веранд и беседок, а между ветвями деревьев поблескивали яркие ленты. Воздух пах ароматом листвы и цветов. У самого края парка видно импровизированную гавань, в которой кружили лодки. — Как ловят золотую рыбку? — спросил Геральт, — сетью? — Геральт, она же не настоящая, — заметила княгиня. Снующие придворные и скучающие аристократы глазели на них издалека, но не смели даже взглянуть на Анны-Генриетту, — посмотри туда. Видишь огни на воде? Участники пытаются поймать рыбку с лодки. А ты просто нырнешь и отыщешь ее. — А как ловят единорога? — Наталия здраво рассудила, что нырять на дно озера за маленькой рыбкой ей не хочется, да и не под силу. Может она и хороший пловец, но так себе дайвер. — Он очень пугливый, но ты, — княжна выделила последнее слово, оборачиваясь на девушку, — как-нибудь его да приманишь. Вон он, бегает, посмотри. Ната заглянула вниз с балкона и увидела, как на соседнем холме меж ветвей нервно гуляет белая лошадь. На лбу ей прицепили рог с несуразным бантиком, который служил всем участникам знаком. — В золотой рыбке и в роге находятся предметы, которые позволят нам найти Мильтона. Когда вы их раздобудете — найдите меня среди тех, кто ищет яйцо феникса. Все ясно? За дело. И княгиня быстро зашагало обратно к лестнице. Ната и Геральт так и продолжали стоять на балконе. Девушка пыталась осознать происходящее. Сейчас, если она не найдет способ достать того «единорога» — Мильтон, весёлый дядечка со смешными усами, умрет ужасной, страшной и мучительной смертью. Прямо сейчас, если у нее не получится. — Эй, ты в порядке? — спросил ведьмак. Он смотрел на нее, пока не срываясь вниз по тропинке к пруду. — Мне страшно, — тихо ответила девушка, хватаясь пальцами за перила балкона. — Я понимаю. Но я обещаю — ты справишься, и больше не будешь переживать подобное. С Мильтоном все будет хорошо. «Он врет» — эхом отдалась в голове мысль, которой не хотелось верить. Но в ответ и Геральту, и мыслям, Ната лишь молча кивнула, и пошла вперёд, к холму. — И да, — окликнул ее Белый Волк, — попробуй приманить яблоком. Лошади любят их. Девушка обернулась и попыталась улыбнуться, но вышло криво и косо. «Ладно, справимся. Зато ты снова спасешь чью-то жизнь» «Единорог» мирно жевал траву, пока в нескольких метрах от него придворные смотрели на лошадь и что-то лениво обсуждали. Когда Ната подошла к ним, то все их скучающие взгляды были обращены на нее. — Ам, — Ната невольно перебирала окровавленную рубашку пальцами, — я тоже участвую в играх. Можно? Заметив корзину фруктов, она подняла ее и начала перебирать содержимое. Наконец отыскав большое и красное яблоко, она оставила корзину на земле, сжимая плод в руках. Подходила к «Единорогу» Ната с присущей ей осторожностью и опасением. Она тут не так много, но уже невзлюбила верховую езду. Так сейчас перед ней особо пугливая лошадь, которая может сделать что угодно, если Ната напугает её. Но, к удивлению девушки, кобылка сама поскакала к ней, учуяв лакомство. — Хорошая девочка, — пробормотала Наталия, чувствуя, как животное обхватывает ртом яблоко и забирает себе. Девушка приставала на носочки, задевая рог кончиками пальцев. Спустя несколько тычков он упал к ней в руку. — Есть! — крикнула девушка, и, не обращая внимания ни на кого, мигом поскакала верх, к балконам, где должна была быть Анны-Генриетта. Когда она поднялась на указанную ранее террасу, княжна уже стояла с Геральтом и яйцом в руках. Небо начало темнеть. — Отлично, ты как раз вовремя, — сказала женщина, приветствуя Наталию. В руках она держала золотое яйцо, покрытое камнями. Дворяне, что, видимо, нашли его раньше, недовольно, но молча посмотрели на Нат, и ушли, перешептываясь, — мы нашли все подсказки. Княгиня приняла из рук девушки рок и потрясла его. Из того выпал клочок бумаги, который женщина развернула, внимательно вглядываясь в содержимое при свете свечей. — Кто это придумал? «Первый слог мой в тепле. Второй у лисицы. А последний хранят все придворные лица.» — Теплица! — Ната резко воскликнула. Она вспомнила, как в детстве любила такие головоломки. Надо же, пригодились, — в садах есть теплицы? — Конечно есть, — ответила Генриетта, — дверь в одну из них закрывается на ключ, как раз такой, какой нашел Геральт! Все трое побежали вглубь садов. Когда герои нашли теплицу, уже совсем стемнело. Анны-Генриетта хорошо знала сады, но они были действительно огромными. У Нат уже давно начали болеть ноги, а в горле пересохло и появился едкий вкус изжоги. Пока они петляли по тропинкам и закоулкам, девушка замечала стражников, стоящих то ту, то там. Как они могли бы пропустить Бестию? Неужели эта тварь настолько неуловима, что способна проскользнуть мимо кучи стражи? Наконец, в тусклом свете вечера и далёких фонарей, на горизонте заблестела стеклянная крыша. Теплица. Наконец-то. Герои начали подходить ещё более осторожно, тихонько ступая. Когда они подошли на расстояние метров пяти к строению, Геральт остановил девушек рукой. — Стойте здесь, — быстро бросил мужчина и начал медленно идти дальше. Ната положила руку на арбалет. — Да как…это мои сады…— Анны-Генриетта уперла руки в боки. Ната посмотрела на княгиню и увидела, что с августейшего лица спала маска грозности и строгости. Теперь Генриетта выглядела как обычная девушка, явно недовольная. — Ваша милость, не нужно злиться на Геральта. Он лишь хочет защитить вас, — прошептала девушка и невольно коснулась локтя княгини. Но вместо того, чтобы разозлиться, женщина лишь посмотрела на нее и молча кивнула, — доверьтесь ему. Я уверена, что все будет… Нат оборвал звук разбирающегося стекла. Она в спешке пробормотала «оставайтесь здесь, вызовите подмогу» и понеслась к источнику звука. Но добежав до дыры в стене теплицы она лишь увидела как Геральт бежал вниз по улице, догоняя кого-то. — Да твою ж! — девушка мотыляла головой в попытке понять, что ей делать. Бежать за ними? Ждать стражи? Остаться здесь? Мысли проносились за доли секунды, но тут взгляд упал на тело, лежащие в углу. В раскуроченной, когда-то золотистой броне, лежал Мильтон де Пейрак-Пейран. Его лицо было разодрано, а на теле, сквозь метал, багряными штрихами зияли раны от когтей. Он побледнел и лежал с открытым ртом и высохшими глазами, которые застыли в одном положении. Броня больше не сияла блеском. На лице застыла предсмертная гримаса, он валялся словно тряпичная кукла и не был похож на того, кто ещё утром целовал ее руку. Ната отвернулась и вновь посмотрела на склон. Все это длилось не более секунды. Она прыгнула, подогнув колени. Девушка бежала изо всех сил, но видела лишь мелькающую спину ведьмака. Она гналась за ним хвостом, проскальзывая между людьми, которые продолжали в шоке смотреть охотнику в след и ещё больше удивлялись, когда прямо за ним пробегала девица в крови. Но за одним из поворотов Наталию ждал обрыв и вода. Подняв глаза, она увидела, как Геральт уже прыгал по столбам к берегу. Она посмотрела вниз, на водяную гладь. «Ты сошла с ума» — пронеслось в голове. Девушка прыгнула вниз, в воду. Поднявшись на воздух, она погребла к причалу. В свете фонарей появились очертания лестницы. Арбалет тяжело тянул, но Ната продолжала плыть, пока не почувствовала рукой деревянные перекладины. Поднявшись по лестнице, стала оглядываться, куда мог побежать ведьмак вместе с Бестией. В паре метров от причала один из складов стоял с открытыми дверями. Она подошла к ним и не могла поверить глазам. То, что боролось с Геральтом, лишь отдаленно напоминало человека. Оно двигалось настолько быстро, что Нат даже не могла проследить взглядом. Хотя, может это потому на складе горело лишь несколько свечей по углам, и ей приходилось изрядно напрягать глаза, чтобы все разглядеть. Тем не менее, Белый Волк не уступал. Он словно боролся с воздухом, но через мгновение, как он оборачивался, перед ним уже стояло существо, размахивая огромными когтями. Но внезапно оно растворилось, и исчезло. Ната понимала, это лишь трюк. Геральт лихорадочно оборачивался, не замечая девушки. Но тут Нат почувствовала что-то не ладное. Она быстро начала доставать болт из рюкзака и сняла арбалет, заряжая. Встала, как учил Пальмерин и затаила дыхание. Закрыть глаза. Открыть глаза. Что-то случится. Сейчас. Наталия не сомневалась. Не думала. Увидев как красная дымка появилась за спиной у Геральта, она нажала кнопку и почувствовала, как отдача больно ударила в кость. Выдох. Дымка рассеялась. Вместо нее стоял мужчина, у которого из шеи торчала стрела. А прямо за ним — Бестия. Её когти виднелись из спины мужчины. — Ты должен сидеть дома. Регенерировать, — раздался голос, больше похожий на рык. — Ты, — прозвучал не менее устрашающий голос-рычание, — попал в беду! Я хочу помочь! — Я сам справлюсь, — с этими словами когти в теле мужчины начали двигаться назад. По ушам ударил звук разрываемого мяса, и Ната почувствовала, как в горле собирается ком. — Нет, — рычащий голос теперь больше звучал как человечески, только с сильной хрипотцой, — он мой друг. Бестия вырвал когти из мужчины и растаял в темноте тени. Ната лишь заметила как к окну у крыши поднимается едва заметная её глазу дымка. Она следила за ней глазами, а когда снова посмотрела на бывшее поле боя — там… — Привет, Геральт, — сказал мужчина, оборачиваясь. Болт, который ранее торчал из шеи, он теперь держал в руках. — Регис? — произнёс ведьмак, стоя будто бы перед ним ожил труп. Хотя, почему «будто бы», — ты…ты живой? — Да, и в полном порядке, — спокойно отвечал мужчина, хотя по всем меркам Нат, он не должен быть в порядке. Даже с учётом все того, что ей довелось увидеть, — раны на вампирах заживают быстрее чем на собаках… Сколько воды утекло, друг мой. По крайней мере, по человеческим меркам. Погодите, вампиры? В смысле да, тут у нас фентези, но, вампиры? Это шутка такая или Ната что-то забыла? Видимо, забыла, потому что она удивлённо подняла брови, продолжая тихо стоять в проёме. — Но как? Когда я видел тебя в последний раз… — Я был булькающим бесформенным пятном, стекающем по колонне одного замка, — собеседник Геральта обнял того, как старого друга, — Сейчас я в несколько лучшей форме. Не вполне восстановился, впрочем, будь я человеком, то я бы вполне зашёл скажем за полубога. — Прости, — сказал ведьмак, и в его голосе чувствовалось неприкрытое сожаление, — это была моя вина. Я…так и не успел попросить прощения. — Оставь, Геральт. Насильно меня с тобой никто не тащил. Но, может все-таки представишь девушку, что стоит в дверях? Мне немного неловко, что мы тут начали беседу, а ее заставляем стоять и просто смотреть. Мужчины обернулись на Нат. Она понимала, что её присутствие было замечено ещё очень давно, и подошла к ним. Она все также держала арбалет в руках, от удивления забыв его поставить обратно. — Никакой неловкости. Это моя…— Геральт замешкался, но продолжил, — это Натали́я. Я нашел ее по пути сюда. Она попала в серьёзную беду, и я пытаюсь помочь ей. Но пока ей безопасней всего быть рядом со мной, поэтому…погоди, а какого черта ты тут делаешь? — Я увидела, что ты выпрыгнул из теплицы и погналась за тобой, — Ната смотрела на Белого Волка, — и добралась сюда. Вдруг тебе нужна помощь? — Помощь, от тебя, конечно, — пробурчал ведьмак, строго взглянув на девушку. — Достойный поступок, если вы хотите знать моё мнение, — сказал мужчина, — Геральт уже назвал меня, но позвольте представиться самому. Меня зовут Регис, Наталия, и как вы уже услышали, я вампир и мы с Геральтом старые друзья, — мужчина взял её руку в свою и легко прикоснулся губами. Руки, губы, все они словно горели жаром, но от его прикосновений девушка почувствовала дрожь, проходящую по спине, словно бы от холода. Она пыталась вглядеться в его лицо, но почти не видела деталей. Явно бледная кожа, слегка лохматая причёска, большой крючковатый нос. И глаза. Абсолютно человеческие, но радужка была глубокого угольной, и своей чернотой превращала их в непроглядную тьму. Ната бросила взгляд на свою окровавленную одежду, затем на вампира. Она заметила, как его чёрные глаза вглядываются в неё с каким-то интересом, но много рассмотреть не могла — все-таки она тут единственная не видит в полутьме. После приветствия, вампир протянул девушке окровавленный болт, — а это должно быть ваше. — М-можете оставить себе, — протянула Ната, чуть заикаясь. В голове столько смешалось, что та уже начала болеть. Девушка опустила взгляд, пряча арбалет за спиной. — Должен вам сказать, что это был хороший выстрел, — беззаботно произнес Регис, пряча болт в подсумок за пояс, — действовали на опережение. Немногие могут вот так сразу попасть в вампира. — И ещё меньше после этого выживают? — саркастично добавила девушка, и мужчина в полутьме улыбнулся, не размыкая губ. — Ох, Геральт, ты всегда не можешь пройти мимо людей, попавших в беду, — протянул вампир. — Каким чудом ты сумел регенерировать? — спросил ведьмак? — Мне помог тот, за кем ты сейчас охотишься. — Он? Но как? И вообще, что с тобой было все эти годы? — Здесь не время и не место для воспоминаний, — на этой фразу Ната почувствовала себя неловко, ковыряя ботинком пол, — у меня такое ощущение, чтобы ещё сможем поговорить. А теперь, если позволишь, займёмся тем, из-за кого мы здесь оказались. Предчувствуя, что они здесь надолго, Нат отошла к стенке, присев на какой-то трухлявый ящик. — Так значит ты здесь не случайно? — начал Геральт. — Ты не утратил прежней проницательности. Я очень рад. Я приехал из-за Детлаффа. По-моему он ввязался в какие-то серьёзные неприятности. — Значит так его зовут? И он твой друг? — Можно и так сказать. В отличие от меня, он более…как бы вы это сказали, зверский. Но я работаю над этим, не беспокойся. — Скверно у тебя выходит. С тех пор как я здесь, он убил рыцаря. А до того ещё по крайней мере троих. Ната тупо смотрела сквозь пол, вспоминая тело Пейрак-Пейрана. — Уверен, у него были на то причины. Да, есть декадентские говнюки, которые убивают людей для забавы или просто чтобы напиться. Детлафф не их них. — Так какие у него по-твоему причины? — Именно это я и хочу узнать. Чтобы потом убедить его, что он идёт не тем путем. — Слишком ты в нем уверен. — Облик ваш различен, но внутри вы схожи. У обоих благородные сердца, обоим приходится совершать неблаговидные поступки. Разумеется, обоих вынуждают к этому обстоятельства. Помнишь 964 год? — Это было триста лет назад. — Ривию, Ливию и Спаллу охватил ужас. Пропадали женщины и дети. Фрагменты их тел находили потом разбросанными по полям. — Лирийская зверюга, я читал об этом. Она загрызла человек двести. Говорят, её убил какой-то бродяга священным кинжалом. — Её убил Детлафф. Потом наткнулся на бродягу, спавшего в зарослях неподалёку и оставил тело бестии у его ног. Так родилась легенда. — Вампиры редко помогают людям. У него наверняка были свои интересы. — Ошибаешься. Единственным его интересом было то, что чудовище убило мальчика, который когда-то угостил Детлаффа яблоком. — Благородный тип. — У тебя нет монополии на альтруизм, мой друг. Когда Вильгефорц расплавил меня, мои останки нашел Детлафф. Согласно нашему кодексу, он мог меня даже не трогать. А мог позаботиться обо мне. Он выбрал другой путь. Регенерировал меня, не щадя собственной крови. Ты представляешь что это означает для вампира? — Вероятно, то же, что и для человека. Ты обязан ему жизнью. — Не только жизнью. С тех пор мы братья по крови. Нас соединяют узы, которые людям и не снились. Поэтому я знаю — происходит что-то нехорошее. — У тебя всегда была развита эмпатия. — У каждого вампира своя уникальная способность. Именно потому нас так трудно классифицировать. У Детлаффа сильнее всего развито чувство стаи. Как следствие, Детлаффу комфортнее в обществе низших вампиров, он сторонится людей. Если уж он пришёл к вам и начал убивать — что-то выбило его из колеи. — И чем его можно настолько выбить из колеи? — Как бы это объяснить… Детлафф не понимает мира людей. Ваших принципов, отношений в обществе. В некотором смысле, он наивен. Не понимает ваших игр, не знает лжи и зависти. — Ты хочешь сказать, что он неприспособленный? — Это может стать поводом для конфликтов. Что произошло сейчас. Не знаю, но надеюсь это выяснять. — Я должен его найти — сказал Геральт, думая про себя, — Прежде чем он разозлился ещё сильнее и не залил весь Боклер кровью. — Значит, у нас общая цель — сказал Регис, делая шаг навстречу, — как в старые добрые времена. — Не совсем, — грустно ответил ведьмак, — когда я его найду…сам знаешь — Я знаю, что ты получил на него заказ, — заметил вампир, — но ведь твоя задача остановить убийства, не обязательно его убивать, так? — Аааах, в принципе да. — В таком случае давай его искать. Надеюсь я успею тебя убедить, что Детлафф не чудовище. — Ах, ладно. Но пока что, многое против него. Мужчины с минуту молчали, но затем обернулись. — Слышишь? — спросил Регис, но Ната так и не услышала. — Облава, — ответил Белый Волк, — рыцари пошли по следу. — Не хочу, чтобы меня здесь видели. Я нашёл пристанище на кладбище Мер-Лашез. Приходи туда. — До встречи — сказал ведьмак. Регис повернулся к девушке. — Был рад познакомиться, Наталия, — и на её глазах мужчина растворился в облако пыли и ночного света луны. Через минуту дверь едва не слетела с петель. Через неё в спешке вбежали рыцари и Лонфаль. — Ведьмак! Натали́я. Мы гнали скакунов во весь опор и, боюсь, все равно опоздали. Где Бестия? — Я как раз это выясняю и хотел тут осмотреться. — Натали́я! — рыцарь подбежал к девушке, явно перепуганный, — вы в порядке? Бестия вас не поранила? — Я, э, да, в порядке, — девушка посмотрела на охотника, который медленно покачал головой, — я, э, прибежала слишком поздно. Бестия уже сбежала. — Ты видел Бестию, Геральт? — Прошу меня простить, — пробурчала девушка, и выскользнула из помещения. Нужно подышать. Выйдя, она отошла к причалу, минув лошадей и встревоженных стражников. Нат спустилась по лесенке к воде и присела на край, едва касаясь кончиками ног водной глади. В голове не укладывается. Вампиры, бестии, убийства. Неужели все время так будет? Как Геральт вообще сможет ей помочь, если ему придётся разбираться с этим Детлаффом? Что ей делать? Есть ли вообще способ вернуться обратно? Ната тут уже два дня, а уже несколько раз чудом не умерла. Шансы на то, что она в принципе доживёт до возвращения домой угасают с каждым часом. Девушка схватилась руками за голову, скребя пальцами кожу. «Дыши, Нат. Ты только дыши. Все образуется. А если нет? Как вообще она попала сюда? Что произошло в пещере? Что вообще происходит?». От потока мыслей Ната рыкнула сама себе и схватила камешек, лежавший рядом, запустив тот в воду. — Все хорошо? — спросил подошедший ведьмак. Геральт подошёл к ней и сел рядом. — Я…— трудно было подобрать слова, — я… Как ты поможешь мне, если занимаешься этим? Что вообще происходит? У меня в голове не укладывается столько всего. Я не… — Тихо, — без злобы или напора прервал её мужчина, положа руку на плечо, — Да, за это время уже прилично произошло. Но я обещаю тебе, мы разберёмся с этой ситуацией. И с твоей тоже. Я доверяю Регису, и если он говорит, что его друг попал в беду — я ему верю. А теперь пошли. — Куда? — Найдем ночлег. Ехать куда-то уже слишком поздно. Уже завтра мы поедем в Корво-Бьянко, — Белый Волк встал, протягивая руку девушке. Вздохнув, она взяла его руку и поднялась. Двое бродили по темным улочкам города, пока не наткнулись на таверну. Она напоминала скорее двухэтажку. Над дверью висела табличка «Фазанерия» Как только они вошли, Ната почувствовала запах вина, смешанный с духами и какой-то едой. Они проходили сквозь шумную толпу к стойке. — Красавица, присоединяйся к нам! — какой-то пьяный мужчина в камзоле подошёл, вернее, подплыл к Нат, дыша ей перегаром в лицо. Девушка скривилась и ближе прижалась к ведьмаку. — Она со мной, — Геральт, что был выше пьянчуги на голову, навис над ним и легко ткнул в плечо, показывая, что лучше уйти. — Кошмар, — прошептала Наталия. Парочка прошла к стойке, где сидела уже явно уставшая женщина средних лет. Каштановые волосы были завязаны в пучок, а бирюзовое платье прикрывал накрахмаленный, но уже испачканный фартук. — Нам нужно переночевать, — сказал Геральт, доставая из-за пояса кошель. — 10 злотых, — протянула женщина низким и уставшим голосом. Ведьмак высыпал пригоршню на стол. — Ты есть хочешь? — спросил мужчина, и получив в ответ утвердительный кивок, продолжил, — два ужина и два пива. Пошли. Он взял Нат за руку и они поднялись по лестнице, проходя мимо захмелевших и ищущий приключений горожан. Комната, которую Геральт снял, была скудно обставлена, но зато теплая и чистая. Намного лучше чем спать в пещере. — Опять одна кровать? — пробурчала девушка, смотря на кушетку, застеленную чем-то вроде матраца. — Денег за заказ княгини ещё не дали, экономим, — ответил ведьмак, — сейчас принесут ужин. Вместо окна девушка нашла в стенке деревянную дверцу размером с полметра. Ната открыла ее. За этой маленькой дверкой покоился, веселился и засыпал город, освещаемый огнями фонарей. Город совсем не был похож на ее. Ната почувствовала то, что ее бабушка называла загадочным и чувственным словом «журба» — тоска по месту, откуда ты, щемящее чувство одиночества. Как долго это все продлится? Через 5 минут ведьмак поднялся, они поужинали и уже готовились спать. Ната посмотрела на свою одежду, мокрую и заляпанную кровью, а затем на ведьмака. Тот вздохнув, спустился обратно в таверну. Вернулся уже с новым комплектом одежды. На этот раз это были рубашка, пояс и зелёное платье. — Купил у хозяйки одежды. Ты меня разоришь скоро, — пробурчал ведьмак. Когда настало время спать, Геральт отдал девушке свою рубаху, а сам лег лишь в подштанниках. И хоть Нат отвернулась, она все равно чувствовала его тепло. Засыпая, она думала о том, в какую же историю попала. «С ума сойти можно»