Al otro lado de las montañas

      1923. Софи взяли в женский пансионат. Девочка делала большие успехи в учёбе: преподаватели хвалили её, обещали светлое будущее, возили на международные олимпиады и давали всё, что она только попросит. Любой учебный материал, любую книгу, даже ту, которая была сложна для понимания ребёнка... Они и не догадывалась, что юный гений в свободное от школы время сидит взаперти, зубря материал под пристальным присмотром отца. Ох, знали бы люди, сколько вундеркиндов на самом деле просто инструменты своих родителей...       Софи еле держалась. Выносить давление со стороны уже было невозможно, девочка будто оказалась в крепких тисках... Поэтому как только представился шанс, она, фактически, сбежала из дома, попросив отца отправить её в элитное, но очень отдалённое учебное заведение, ссылаясь на тягу к знаниям... Он не мог ей отказать. Наверно, так и правда для неё лучше? Сидя дома, скованная цепями страха перед отцом, который требовал от неё всё больших достижений, она бы просто сломалась.       Теперь Софи приезжала только на выходных и каникулах. И дом, казалось, совсем опустел. Раньше тоже было не очень то весело, но теперь... Гробовая тишина. Тьма. Запустение.       Мужчина уже достиг всего, что только можно: статус, звание, деньги. Потом переключился на дочь, желая также сделать из неё совершенство... Но она ушла. Избрала свой путь, который устраивал Раймонда, но он не мог его контролировать.       Теперь он один на один столкнулся со своим потолком.       Его начало мутить от тоски. Даже работа стала рутинной, мирное время как ни как... Мужчина всё чаще разбирал бумаги в кабинете и обучал в своей части новобранцев... Если везло, ему попадались хорошие парни, за ростом которых даже любопытно наблюдать... А иногда настоящие скотины, и Раймонд ставил их на место. Часто с помощью силы. Будто нашкодивших котят он разнимал дерущихся, раздавал оплеухи тяжёлыми сапогами тем, кто не соблюдал дисциплину. Да, его боялись, но зато уважали. Удивительно, насколько этот метод оказался эффективным.       Вот и недавно произошёл неприятный инцидент. Он проходил мимо казармы, когда услышал мерзкий гогот и явные насмешки. Тихо заглянув «на огонёк», Райм обнаруживает толпу своих парней, окруживших одну смуглявую девушку. Он видел её раньше. Кажется, она здесь работает кем-то вроде личного секретаря начальника части... По сути, тоже бумажки разбирает.       Да, парни явно перегибали палку. Отпускали откровенно обидные комментарии по поводу внешности: неухоженные волосы, грубые руки, угловатая фигура, нос у неё широкий, ноги не такие и, конечно же, цветом лица не вышла... Пока девушка молчала, с достоинством принимая грубые насмешки, но как только один из ублюдков потянул к ней свои грязные ручонки, пришлось принять меры...       Раймонд вовремя успел остановить потасовку, не дав никому покалечиться. — Разошлись по углам! Живо! — он раскидывает в стороны даже тех бугаев, что были куда увестистей его, не забывая раздавать подзатыльники. — Мисс, вы в порядке? У вас не...       К удивлению, он обнаруживает, что на девушке ни царапинки, хотя ему казалось, что пару раз кто-то точно успел провести удар. Позже ещё и выясняется, что чуть не покалечили вовсе не «мисс». Одному из парней она умудрилась успеть ткнуть пальцами в глаза, так что он теперь чуть ли не катался по полу от боли...       Это был странный эпизод... И впервые за долгое время он заставил Раймонда искренне посмеяться. — Простите этих идиотов... Мисс?       Секретарша быстро уходит, зыркнув не него исподлобья... Как-то странно. Даже слова не сказала! Ни спасибо тебе, ни имени... Вероятно, осознала, что за такую выходку её легко могут уволить.        ***       Раймонд, обдумывая произошедшее днём, возвращается в свою омертвевшую квартиру. Свет горит лишь в одной комнате — в комнате супруги, которая почти не выходила на улицу и всё время проводила за чтением или рукоделием. Когда всё же приходилось выйти, к примеру, за продуктами, она почти не реагировала на других людей, отвечала на их вопросы односложно, с вежливой улыбкой.       Вероятно, Орели так и не пришла в себя после смерти любовника, даже спустя полтора года. Конечно, такая страшная трагедия! Сгореть заживо в своём собственном доме, да ещё и вместе с родителями — настоящий кошмар. Поговаривают, что они забыли затушить свечи в одной комнате, и это стало причиной пожара... Кто знает.       В любом случае, прошло уже много времени. Но девушка вновь превратилась в безжизненную куклу, марионетку, управляемую страхом. Теперь, кажется, навсегда.       Он знал, что она его боится. Боится что-то сказать, возразить или просто уйти... Вся их семья держалась только на этом. На ужасе, подчинении, лжи. Фальшивая улыбка дочери и её запуганный взгляд, послушание супруги... Но Райм не хотел что-то менять, ведь теперь всё по правилам, которым его когда-то научили. А иначе ведь не бывает.       Стабильность, комфорт – то, к чему они стремились.       Нет.       Они стремились. Все стремятся. Но в Раймонде эти слова вызывали тошноту и отвращение. Он уже познал вкус игры, охоты, войны. Вкус побед. Постоянного напряжения и последующей награды. Ему хотелось нового, новых ощущений, опасности. А идеальный жизненный уклад, которого он достиг, не мог этого дать.       Однажды, после очередного омерзительно рутинного дня Райм заходит в бар... Выть хочется от тоски и безысходности, но выть у людей не принято, а вот пить — пожалуйста. Забавно, что первым делом все ищут ответы на свои вопросы не у мудреца, а на дне бутылки. Вероятно потому, что последнюю проще раздобыть...       Он садится за стойку и хрипло произносит: — Виски, пожалуйста. — Шотландский?       Знакомый голос. Райм поднимает глаза и видит, что перед ним прямо за стойкой стоит та самая секретарша. — Так что?       У него чуть было челюсть не отвисла — настолько это была неловкая встреча... — Это вы? — Это я. — Устало произносит, глядя в растерянные глаза. — М-да. Эм... Шотландский. — Минуту.       Но даже минуту в неловком молчании Раймонд бы стерпеть не смог, поэтому он пошёл в лобовую: — Что вы тут делаете? — Наливаю вам виски. — Я имею ввиду... — ему пришлось сказать вечером больше слов, чем он рассчитывал. — Почему вы тут работаете? — Чтобы заработать денег. — Всё также прямолинейно отвечает она. — Но вы работаете в нашей части. Разве вам мало платят? Или вы уволились из-за того случая? — Нет и нет. Ваш виски, сэр. — Она чуть ли не реверанс делает, а после демонстративно отворачивается и уходит к другим клиентам. — Душевно поговорили. — Вот как... — он угрюмо смотрит в стакан на медово-жёлтую жидкость... Она пропадает как-то незаметно, и Райм снова подзывает бармена. Та не в восторге, поскольку уже понадеялась на завершение странного диалога. — Может вам сразу всю бутылку принести? — Нет. Я люблю растягивать удовольствие. — Он смотрит на неё издевательски, и ей ничего не остаётся, кроме как с тяжёлым вздохом подлить ещё. — Не волнуйтесь, я никому не скажу. — О чём? — О вашей второй работе. — Это совершенно не важно. У меня их много. — Значит, днём вы секретарь, а вечером напитки разливаете? Не перестаёте удивлять. Боюсь представить, чем вы занимаетесь в оставшееся время. — Ломаю руки нахалам. — Недвусмысленно намекает она. — Я что, по-вашему похожу на нахала?       Она снова уходит, кажется, на этот раз для того, чтобы протереть стол. Хотя посетителей в баре почти нет, а тех, что сейчас напиваются, наверняка совершенно не волнует чистота заведения.       Раймонд опустошает стакан, но уже внимательно наблюдая и изучая сие необычное явление... А руки то у неё и правда грубые, в мозолях. — Так зачем вы тут работаете?              Она вздыхает, оборачиваясь к нему: — А зачем вы меня допрашиваете?! — Просто любопытно. — Раймонд лениво поднимает руки вверх, потягиваясь. — Знаете, в последнее время мне бывает очень скучно и... честно говоря одиноко. — А я вам типо утренняя газета? — Нет, что вы. Вы слишком низко себя оцениваете... Скорее, выставка картин или экспозиция в музее.       От такой наглости девушка не просто опешила – крепко сжала в руках тряпку так, что из той полилась вода. И наблюдать стало ещё интересней. — Может, пойдёте домой свою семью донимать, а не меня?! Сразу веселее станет!       Раймонда пожимает плечами, выпивает стакан. Затем непринуждённо говорит: — Я живу один.       Он сам не знает, почему это ляпнул. Из-за выпитого алкоголя, или может потому что правда так себя чувствовал. Окружённый постоянно людьми, но совершенно один.       Девушка уже тише, но всё ещё раздражённо: — Что ж. Тогда, не знаю, работу смените...       Раймонд открыл рот, чтобы возразить, но вдруг задумался. — А это... Интересная мысль. Найти новое дело... Правда, я умею только воевать... И всё же мне не подходит роль няньки для бестолковых новобранцев. — Если смените карьеру, станете таким же «бестолковым новобранцем». Советую не переоценить свои силы.       Но Раймонда эта мысль не испугала. Напротив, заинтриговала. И уже на следующей неделе он подал документы в новое лётное училище... Почему именно туда? Однажды в детстве он видел, как садится биплан. И в тот миг он подумал, что если бы мог управлять им, был бы самым свободным человеком на свете. Он захотел иметь крылья, которые у него не украдут, не отберут и не сломают.              А эта встреча ознаменовала новый период в его жизни.       1924. Обучение подошло к концу раньше аж на пол года. Райм быстро схватывал, и к тому же имел боевой опыт и связи, а в училище прослыл чуть ли не гением, преподаватели даже звали его к себе... Но он наотрез отказался, желая поскорее перейти к первым боевым миссиям и разведке.       В буквальном смысле окрылённый, он возвращается домой. — Орели! Я пришёл. Угадай, что у меня? — его настроению, казалось, не могло ничего помешать. Раймонд держит в одной руке диплом, а в другой — ожерелье из аквамарина, бирюзы и жемчуга. — Завтра заберём Софи из пансионата и поедем куда-нибудь отдыхать. Может, в Уэльс или к побережью Дорсет? Или..       В ответ лишь тишина. Он понимает, что Орели по-прежнему сидит за столом, вышивая. На её лице нет эмоций. Зрачки сужены, дыхания почти не слышно. — Орели? — Да, милый?       Раймонд убирает ожерелье в карман. Она даже не подняла взгляд, не посмотрела на его подарок. А чтобы вместе с ним порадоваться... Об этом, конечно, и речи идти не могло. — Тц. Знаешь, пожалуй, я ещё загляну в часть. Нужно доделать кое-какие документы. — Хорошо, милый. Возвращайся скорей.       Раймонд не собирался, конечно, ничего делать. Он вышел из дома и бесцельно блуждал по улицам города, пока не стемнело. И то-ли ноги его сами принесли, то-ли душа искала хоть кого-то, с кем можно было поделиться новостями и получить в ответ не безразличие, но он оказался на пороге бара, в котором бывал ещё несколько раз за этот год. — Снова вы? — встречает его девушка не очень то приветливо, но видя на его лице чуть ли не отчаяние, смягчается. — Как обычно?       Он угрюмо кивает, проходя мимо и садясь за стойку на своё приглянувшееся постоянное место. Посетителей совсем мало из-за непогоды на улице, а он даже не заметил, как вымок весь под моросящим дождём. — Что-то случилось в училище? — девушка вытаскивает из шкафчика одно из полотенец, которым протирала стаканы, и кладёт перед Раймондом. — Случилось, да. Я его закончил. — Так... Радоваться надо, нет? — Надо... — он вытирает лицо и озябшие руки, затем принимается за волосы. — Но когда радоваться особо не с кем... — Да уж. Ты и правда одинок. — До этого ты мне не верила? — Да глянь на себя. Типичный богатенький смазливый красавчик, в которого девушки впиваются, как слепни в корову летним днём... — Не очень то приятное сравнение. Но остальное приму за комплимент. — Я вот о чём... У таких, как ты, все двери открыты. Постоянное внимание окружающих, деньги, статус... И им всё равно мало... Поэтому я думала, что ты просто преувеличиваешь. — Я не какой-то избалованный ребёнок из высшего общества. — Бубнит он почти оскорблённо. — То, что у меня есть – результат тяжёлой работы. — Я тоже работаю, но что-то министром не стала.       Раймонд замялся, осознавая, что она во многом права. Люди и впрямь не рождаются равными. Он наблюдал за произволом одних над другими всю жизнь, даже в собственном доме. — Да... Возможно, мне и правда немного помогли вначале. Дали толчок. — А я о чём. Не очень то справедливо, не так ли? — Знаешь, если мне подсобили, то и я мог бы тебе... — Нет. Не надо меня желеть. И помогать тоже. Я вовсе не жалуюсь... — девушка вытаскивает из под стола бутылку, ставит перед собой. — Меня устраивает моя работа. Могло быть и хуже. — Вот как? Считаешь, что тебе просто повезло? — У меня тоже был человек, который, к счастью, дал мне толчок.       Раймонд пристально смотрит в ожидании, но понимает, что скорее всего ему придётся выуживать из неё ответы. — И кто это был?       Она задумчиво смотрит в синее стекло, вынимает пробку. — Близкий человек. — Он помог тебе найти работу? — Это был его бар. Сначала я просто мыла столы и посуду, затем помогала с распределением финансов. А теперь вообще всё держится на мне. — Так ты не просто в стаканы виски разливаешь? Это твоё заведение? — Да, но дела идут не очень... Так что я сама часто выхожу на смену. И всё же мне грех жаловаться — хватает на еду, одежду, квартплату. — Но... Ты ведь не хочешь тут оставаться? Зачем тебе такая жизнь? — Как будто у меня есть выбор. — У всех есть. — Раймонд растягивает улыбку. — Как по мне, ты уже давно переросла это место. Так почему бы не попробовать... — Думаешь, легко, вот так, как ты, взять и изменить жизнь? — Конечно нет. Перемены проходят долго и тяжело. — Дело не в том. Где взять деньги на обучение? На то, чтобы прожить тот промежуток времени, пока я буду искать себе новое место? — Если уж бар не приносит доход, можно его продать... — Мне доверили это заведение. — качает головой, прикрыв глаза. — Я... Я не могу просто его бросить. — Тц, замкнутый круг какой-то. — Раймонд хлопает по столу и выливает остатки из бутылки себе в стакан. — Именно. Иначе бы я тут не торчала... — А если бы петля разорвалась, куда бы ты пошла? Чем бы хотела заниматься? — Мне это не важно. Работа – это всего лишь работа. Она нужна, чтобы прокормиться и не более, но... Я бы хотела увидеть этот мир. Да. Когда-то давно, когда я была ребёнком, это было моей мечтой. — Хорошая мечта. Не вздумай отступить.       Она вдруг беззлобно рассмеялась. — Не буду... У меня ещё всё впереди. — Вот и славно. — Он наконец досушил волосы и передал ей полотенце. А внутри начинал греть спирт. — Знаешь, обычно это бармену изливают душу, а не наоборот. — Я пришёл к тебе не как к бармену, а как к другу.       Она вновь смеётся. — Хорошие мы друзья. Даже имён друг-друга не знаем. — Значит, самое время представиться. — Мужчина встаёт и вежливо кланяется. — Раймонд Белдэ-Червэ. — Пф! — она прыснула, надув щёки.       Тот недоумевающе поднял взгляд: — Что такое? — В жизни не слышала более дурацкой фамилии. — В добавок ещё и передразнила его низким голосом: — Я – Раймонд Бледный Червь! — Чего?! — Ага. Наверняка у людей возникает именно такая ассоциация. — Да ты...! Ну-ну, посмотрим, как тебя зовут. — Анита. — Ну? А фамилия? — А что? У меня всё как у нормальных людей. Кобальеро. — Ха, не так уж и обычно. Фамилия всё-таки иностранная, значит ты точно не местная... — Bien hecho, pero ya estaba claro. — Чего? — Говорю, что мне надо работать. Твой сеанс терапии окончен на сегодня.       Раймонд слегка опешил, хотя был рад слышать уточнение «на сегодня». — Хорошо, уже и правда поздно. А у меня завтра первый вылет. Сколько там с меня?       Анита называет сумму за бутылку, и глаза мужчины округляются... У него были, конечно, деньги, но с собой столько он не взял. Ему крайне не хотелось сейчас выставлять себя каким-то алкоголиком, не знающим меры и не способным заплатить, поэтому он быстро-быстро зашарил по карманам... И вытащил жемчужное ожерелье. — Это подойдёт? — В качестве оплаты? Я бы предпочла просто купюры. — Ну, считай это небольшим подарком в честь нашего полноценного знакомства. — Фх... Ладно, найду, у кого выменять. — Она берёт в руки украшение, разглядывает, подняв ближе к тусклому свету лампы. — Красиво. Ну, вроде настоящий жемчуг... Сдачу потом верну. — Не стоит. Я же сказал, что это подарок. — Тогда возьми ещё бутылку домой. Это будет уже мой подарок. — Что ж. Чтобы отметить с новыми сослуживцами... Можно. — Ага. Удачного вылета там. — девушка провожает его взглядом до дверей и принимается за уборку.       Удивительно, как эта встреча спасла его день, аж дышаться легче стало. И вернулось то предвкушение, ожидание следующего дня. Всё-таки, монстрам тоже нужен друг, чтобы просто поговорить. Одному переживать взлёты и падения совсем не весело...              Абсурд. Человек, которого он видел, максимум, девятый раз в своей жизни стал для него кем-то по-настоящему важным. Даже нужным. Эти вечера в тихом баре, музыка из грамофона, покосившиеся картины на стенах и её улыбка. Двое мечтателей встретились в богом забытой дыре: оба опустили руки, не надеясь что-то изменить, потому что петля уже слишком туго затянулась на шее... Но если помочь друг-другу, возможно, узел постепенно ослабнет...       Эти мысли не давали покоя всю ночь. Даже зная, что завтра важный день, что его навыки будут оценивать в новой команде, Раймонд не мог не думать об этом вечере. И на самом вылете ему тоже было трудно сконцентрироваться, словно бы что-то зудело. Как мозоль, как заноза в пальце. Что-то мешалось в подкорке.       Наконец, он принимает решение. — Слушай... — он распахивает дверь в её маленький кабинет на следующий же день, даже не приветствуя. — У меня к тебе дело. — Эм... Да. — Анита складывает руки на стол, отодвинув стопку бумаг. — Это точно не может подождать? Начальник завалил меня всякой... — Нет, не может! — Ладно-ладно, я слушаю. — Под его напором ей приходится согласится, хотя в разговор вникнуть сразу она не смогла. — Это касается работы. Я вчера первый раз был на тренировочном бое... Это точно то, чем стоит заниматься. — А... рада, что тебе нравится. — Она всё ещё рассеянна, отвечает просто и односложно, хлопая зелёными глазами. — Ты мне... помогла тогда. Если б не ты, я бы не обрёл новое начало. Теперь у меня есть работа, которая мне действительно важна, и в которой я могу многого достигнуть... — Ну, эм... Спасибо, но у меня не было намерения тебе помогать. Я же тогда просто чтоб ты отстал это сказала. — Может и так, но это не было случайностью. Я верю, что меня, как и тебя, сюда привела судьба... Есть что-то, что мы должны вместе сделать. — Например? — Н-не знаю... — Раймонд потирает шею, немного сконфузившись. — Амбиции ещё появятся. Суть не в этом... Ты помогла мне, и я хочу оплатить тебе тем же. — Райм, я... — Я уже поговорил с начальством и с преподавателями. Они с радостью всему тебя научат. А потом точно наймут! — Ч-что?! Куда?! — В мою эскадрилью, конечно! Ты хотела увидеть мир? Вот твой шанс! Вылеты не только по всей стране, но и за её пределы, захватывающие задания особой сложности, риск... — Чего? Ты меня видел? Где я, по твоему, похожа на солдата? Не думаю, что смогу соперничать с тобой или твоими коллегами... — Анита отводит взгляд, натыкаясь на горы и горы документов, от которых уже ощущалась физическая тошнота. — Вам... вам не нужно слабое звено в команде. Ты за меня поручился, да? Не хочу тебя подставлять... Это будет неправильно... — У тебя есть все необходимые качества, чтобы начать этот путь. Я сам видел! — мужчина недоумённо взмахивает руками в воздухе. — Ты же тех ребят чуть не порвала! Помнишь? Вторник, сильный ветер, казармы... — Это было всего один раз... Я просто часто разнимала драки всякого сброда в баре. И мне повезло, что твои парни растерялись. Бой один на один против любого из них я бы проиграла... У меня нет физических данных, чтобы... — В моём новом деле это вообще не главное! Мастерство и опыт — вот что делает лётчика. Будет, конечно, неплохим бонусом выносливость и сила в экстренных ситуациях, если, допустим, случится аварийная посадка в глуши, но ты ведь будешь не одна... И я всё же рассчитываю тебя поднатаскать. — Ты слишком заморачиваешься... И говоришь об этом так, будто это сущий пустяк! Но для меня это не пустяк — это огромный долг, который я вряд-ли смогу тебе вернуть... Уж лучше я сама найду способ реализовать свою мечту. — Ладно... Тогда я предлагаю сделку. — Сделку?       Раймонд почти хищно улыбнулся, сверкая зубами. Почему-то в этот момент девушка почувствовала навязчивое желание откинуться назад на спинку стула... — Именно. Я помогаю тебе сейчас, а потом попрошу помочь с чем-нибудь тебя. В будущем. Услуга за услугу. — Его уверенность, его пристальный взгляд словно доказывал, что всё уже решено. Ей оставалось только согласиться. — Ну как? — О чём ты попросишь меня? — Пока не знаю. Сейчас мне ничего не нужно... Но думаю, придёт время, когда спрошу должок. Я же говорил, что у меня всегда великие амбиции... Даже небольшая помощь со стороны может быть очень полезна. Я высоко оценю твой вклад в любое дело. — Что ж... — Анита ещё несколько секунд подумала. Честно говоря, у неё не было видимых причин отказываться. — Звучит неплохо. — Да, это отличная сделка для нас обоих. По рукам?       Он протягивает ладонь, девушка крепко её зажимает и покачивает. — По рукам.