Телефонная будка Epiphany

Пожалуйста, вернись ко мне. Рюкзак Сокджина соскальзывает, и он пожимает плечами, возвращая лямки на место, прежде чем остановиться как вкопанный, что-то вспоминая. Он оборачивается и смотрит на телефонную будку. Жестокое поминание озаряет его — как близко он был когда-то к тому, чтобы получить все, чего он действительно хотел. Он возвращается к будке и открывает дверь с тяжелым сердцем, напоследок вспоминая что-то, прежде чем попрощаться. Поставив свой рюкзак на пыльную землю, он достает копию книги вдохновленной Наби и снова берет трубку. — Прости, э-э, это снова я, — говорит он в тишине. — Книгу, которую я написал для Наби — для вас обоих — я оставлю ее здесь. Может быть, ваш следующий посетитель увидит и передаст ее вам. Сокджин берет книгу и перелистывает страницы. Его сердце разрывается на странице посвящения, когда он читает ее вслух. "Чонгуку и Наби, которые научили меня тому, что самые прекрасные моменты в жизни — это те, которые больше никто никогда не увидит." Слезы Сокджина падают на бумагу, когда он переворачивает страницу. — Наби-я, если ты это слышишь, позволь мне рассказать тебе историю… Сокджин пытается сделать храброе лицо, когда начинает читать, представляя, что где-то там его слушают Наби и Чонгук. Что они собрались у переговорного устройства на кухне, прижав головы друг к другу, ловя каждое слово. Он читает вслух хриплым и задыхающимся от слез голосом, вытирая покрасневшее лицо, как вдруг он останавливается и вздрагивает, замечая краем глаза какое-то движение. Он подпрыгивает на месте, издавая крик, прежде чем понимает, на что смотрит. Медленно, почти незаметно, что можно проморгать — лианы шевелятся. Они отступают назад, как тени, оставляя после себя только пыльные следы. И тогда они останавливаются. Сокджин лихорадочно оглядывается, затем снова смотрит в книгу и вновь начинает читать. В считанные секунды листва снова начинает реагировать, вибрируя и выползая обратно, выбираясь из будки наружу. Он рыдает в трубку — почти в истерике. Он пытается протиснуться вперед через заросли, продолжая читать вслух. Сокджин уже кричит в трубку, когда доходит до последней страницы. — Чонгук-а! Я здесь! Приди ко мне, Чонгук-а! Хён здесь! В телефоне раздается неразличимый шум. — Чонгук-а? ...Кук-а, ты меня слышишь??? Статические помехи заполняют линию. Это что-то. Сокджин выбегает из кабинки, оглядываясь на пейзаж, меняющийся волнами, как лесной пожар в обратном направлении. Густые заросли вспыхивают золотыми искрами, оставляя после себя всплески яркой лаванды и зелени. Сокджин задыхается, когда видит, как вдалеке начинает появляться старая грунтовая дорога. Он бежит. Быстро и не оглядываясь, оставляя на одежде следы от грязи, Сокджин мчится к ферме. Каждый его шаг подобен очередному газовому пожару, который взрывается цветным облаком, обнажая землю, которую он когда-то знал, у себя под ногами. Каждый стук его ноги по земле вызывает следы света, которые взбираются на холмы вокруг него, заставляя пейзаж раскрываться с пышными сельскохозяйственными угодьями и крошечными коттеджами. Сокджин не уверен, смеется он или плачет, но его легкие горят, и ему кажется, что он может бежать вечно. Время останавливается, когда он достигает окраину, фермерский дом Чонгука наконец-то виден вдалеке, на крыльце горит свет. Темный силуэт стоит в открытом дверном проеме. — Чонгук-а-а-а! — кричит он во все горло, бросаясь к дому. Фигура в дверях какое-то время колеблется, прежде чем начать двигаться навстречу к Сокджину. — Чонгук-а! Чонгук-а, я вернулся! — Сокджин кричит без остановки, колени подгибаются на бегу. Сокджин чуть не падает в обморок от голоса, который слышит вдалеке — смесь рыданий и крика. — Ты вернулся! Ты вернулся... Они мчатся друг к другу в полную силу, и когда они, наконец, встречаются, их груди сталкиваются и почти вышибают воздух друг из друга, когда они падают на землю. Чонгук плачет, уткнувшись лицом в шею Сокджина. — Хён, ты вернулся ко мне, — хрипит он. Сокджин зарывается носом в его волосы. — Я вернулся к тебе! — кричит он. —Я знал, что ты вернешься. — Чонгук скулит, крепче сжимая Сокджина. — Я люблю тебя, Чонгук-а. Я так тебя люблю, — шепчет Сокджин, целуя его в макушку. Чонгук отстраняется и встречается взглядом с Сокджином, прежде чем коснуться его лба своим. — Тебе необязательно говорить мне это, хён, — плачет Чонгук сквозь улыбку. — Это намного большее, чем можно выразить словами. И Сокджин, человек, которому щедро платили за писательское мастерство, не мог с этим не согласиться.