Всё, что ты мне дашь

      И вот перед Сауроном предстала корона Моргота. Железный венец с длинными шипами лежал на огромной свежесколоченной из брёвен тумбе, куда тёмный майа успешно взлетел, благо облик балрога это позволял. Сам владыка, тем временем преспокойно посапывал прямо на сене, поскольку сколотить ещё и огромную кровать за один день никто не успел.       Яркий свет вставленных в корону сильмарилов озарял всё вокруг, заставив даже вора прищурить огненный взгляд. Проклятыми камнями восхищались все вокруг, и только один кузнец в Средиземье откровенно их ненавидел. Лучшим в мире ювелиром Саурон считал вовсе не Феанора, а кого-то совсем другого. Так почему вся слава досталась тому эльфийскому выскочке?! Если б Моргот не уничтожил валинорские древа, такие поделки мог бы изготовить любой дурак из кузни Ауле! И вся ценность дурацких стекляшек, по мнению мужчины, заключалась именно в неискажённом свете. А создателем света был вовсе не Феанор!       Ревностно доказывать никчёмность чужих творений он мог бы до бесконечности. Но быстро опомнившись, управляющий Ангбандом решил взяться за дело. Плюнув на крайние сильмарилы, мужчина остановился на среднем. Так хотя бы выглядело симметрично, а значит, хоть какой-то порядок будет сохранён.       Клещи нагревались, однако не критично. К тому же форма балрога делала его менее восприимчивым к жару. Разве что от света начались боли в глазах. Быстро разомкнув железные зубцы, удерживающие камень, Саурон подставил свой ларец и отколупнул сильмарил туда. Тут же захлопнув крышку, майа поспешил к выходу, где его уже поджидали два взволнованных «друга»:       - Доминошки! – протянул «Готмог», помахав шкатулкой у них перед носом. – Вот теперь можно жить!       Балроги тихо заржали, а их предводитель неторопливо скрылся за углом. И мгновенно превратившись в орка, бегом поскакал к заранее оставленному ведру с водой, куда и забросил начавший нагреваться ларец. Нести ведро за ручку оказалось практически безопасно. Запихнув туда же грязную тряпку, «орк» побрёл по длинному коридору обратно к ближайшей открытой галерее, откуда можно было безопасно улететь.       Но именно там всё пошло совершенно не по плану. Хотя посты с охраной мойщик полов успешно миновал, на первой же открытой галерее Саурона ожидал сюрприз, в виде Кархарота, тоже любившего ночью погулять, ибо обычно строгий наместник по ночам крепко спал, а значит, не видел, куда эта псина делает «пи-пи».       Ну не бегать же из крепости каждый раз? Обычные уборные для громадного волка совершенно не подходили, а опускаться до простых волков Кархарот ни капли не желал, ибо был потомком волчицы и покойного Драуглуина. А значит – наполовину майей. Оставалось, правда, отхожее место для драконов, но те чужаков не любили и гоняли волка, будто подзаборную шавку, едва его увидев. Вот и приходилось делать это с открытых галерей. Тем более что в данное время суток они были совершенно пусты.       И стоило волку наконец-то задрать лапу прямо над каменным парапетом, как дверь на галерею распахнулась, и в ней появился какой-то орк. Судя по ведру – обычный мойщик полов. Но всё же кое-что заставило Кархарота внимательно к нему присмотреться.       Злость! Откровенная злоба, что вспыхнула в глазах этого ничтожного существа при виде грозного животного, нарушающего так любимую им чистоту.       Обычный орк убежал бы отсюда бегом. А этот застыл на месте, да ещё и спрятал за ногу ведро. Что у него там такое в этом ведре? Явно что-то украл!       Опустив лапу, Кархарот зарычал и медленно побрёл прямо к своей жертве. Орк попятился назад. И свирепого волка снова удивил этот странный взгляд. Ни капли благоговейного ужаса, свойственного тёмным тварям. Одна только злоба и быстрый холодный расчёт.       Внезапно волк остановился и осторожно принюхался. Нюх майи-полукровки превосходил обычных волков и поэтому всё же уловил лёгкий запах каких-то благовоний. Орк и благовония? Нет, такого просто не бывает. И, что ещё хуже, запах показался Кархароту до боли знакомым. Обычно так пах…       Страшная догадка промелькнула в глазах зверя, и, заметив это, Саурон мгновенно бросился в бой. Жалкий орк превратился в такого же волка, тут же прыгнувшего на противника и вцепившегося зубами прямо в шею. Пусть Кархарот и был крупнее, но дети майар от других существ всегда обладали меньшей силой, относившись, по сути, к расе второго родителя. А это давало наместнику Ангбанда хорошее преимущество, заодно исключая вероятность, что в случае смерти ослабленный дух волка улетит к Морготу и всё ему расскажет. Если Кархарот умрёт – он точно умрёт совсем, как то и положено обычным животным.       Волк сопротивлялся до последнего, несколько раз протащив Саурона по полу и разодрав когтями его бок. Но чужие зубы в собственной глотке не позволяли даже завыть, вынуждая зверя лишь злобно хрипеть. В таком же волчьем обличье тёмный майа забывал о врождённой брезгливости, и чужая кровь начинала казаться ему вкусной. Мерзкое бульканье красной жидкости быстро сменилось на хруст, тело Кархарота задёргалось в последний раз и наконец обмякло. Дотащив труп волка до парапета, наместник Моргота просто сбросил его вниз.       Труп, естественно, найдут, но не раньше, чем обнаружат пропажу сильмарила. А другого и не требуется. Снова обернувшись орком, Саурон быстро смыл всю кровь как раз прихваченной тряпкой. Ведь в случае расследования будет даже не понятно, где конкретно Кархарот был убит. Может, не тут, а где-то там, на склоне Тан-Городрима. Наведя чистоту, майа обернулся летучей мышью, прихватил ведро и понёсся прочь. Сильмарил был похищен. Оставалось одно – доказать свою непричастность к этому делу.       Да, уходить от Моргота Саурон вовсе не собирался. У него имелась власть, богатство, жильё, и внезапно стать никем мужчина совершенно не жаждал. Что до Лютиэн, то её тёмный майа намеревался возвратить именно сюда, просто в другом качестве. В другом качестве – это в случае её согласия на брак. А если эльфийка даст ему отказ… Что тогда произойдёт - наместник просто не представлял. Ибо такой результат совершенно не укладывался в его голове.       Прятать сильмарил в собственных покоях Саурон не стал. Найдя в отвесной скале какую-то нишу, он просто запихнул ведро туда, а потом заложил камнями. Обыск всего Ангбанда совершенно не исключался. Но искать пропажу в скалах – всё равно, что иголку в стоге сена. И к тому же в запасе у вора оставался ещё один фокус, к которому он и намеревался прибегнуть прямо сейчас.       Надев припрятанные неподалёку сияющие доспехи, майа скрылся в густых тучах и снова превратился в Эонвэ. А затем возвратился к прежнему занятию – скидыванию звёзд на расположенную под ними крепость. Вскоре по всему Ангбанду начали вспыхивать огни. Над твердыней тёмного валы раздался сигнал тревоги, и вслед за этим ворота открылись, выпуская из-под вулкана наиболее опасных его обитателей.       Убегать от своего же войска казалось наместнику Моргота какой-то детской забавой. Поднятые по тревоге драконы и балроги гонялись за «глашатаем Манвэ» по всему небу, пока он не занырнул в тучи и чудесным образом не пропал. Просто погасив сияющий доспех и затерявшись в окружающем Тан-Городрим дыму, Саурон добрался до одной из трёх вершин, снял все эти железяки и скинул их прямо в жерло.       С Эонвэ было покончено. Но теперь ему требовалось кое-что другое.       - Какое счастье, что никто про это не узнает, - пробормотал майа, обдумывая свой следующий шаг. – Весь Ангбанд лежал бы от хохота…       Внешность мужчины снова принялась меняться. Волосы Саурона резко отросли и почернели. А чёрная же мантия превратилась в зелёное платье. Становиться женщиной наместник Моргота не любил ещё больше, чем становиться балрогом, но если очень надо… Облик Мелиан он скопировал со всей точностью, на которую только был способен. Достав небольшой кусочек звезды, исполняющий роль фальшивого сильмарила, майа его зажёг и выбрался из-за камней. Оставалось дождаться, пока его заметят.       Увидав королеву Дориата, Готмог и его парни едва не налетели друг на друга, и тут же устремились к вершине, в надежде поймать хотя бы её. Тёмный майа бросился бежать по камням и опять скрылся за скалами. Где совершил последнее запланированное превращение в одного из великих орлов. Здоровенная птица тоже взлетела и скрылась в тучах, а подоспевшие балроги так и остались ни с чем.       Но зато после этого на «поле битвы» наконец-то объявился сам Саурон.       - Где ты был?! – взревел Готмог, едва завидев управляющего Ангбандом.       - Я нашёл труп Кархарота, - откровенно наврал тёмный майа, подлетев к вершине в виде огромной летучей мыши, но быстро став обычным собой. – Похоже, что нашего волка сбросили с обрыва. А где Эонвэ? Опять сбежал?       - Так и есть, - мрачно подтвердил предводитель балрогов. – И что ещё хуже, здесь была Мелиан.       - Мелиан? А ей-то что надо?       - Понятия не имею, - Готмог пожал плечами. – Эта стерва улетела на орле. Всё, как тогда, с Маэдросом. Говорил я – что от туч один вред!       - Нужно доложить Мелькору, - Саурон тоже помрачнел.       Балрог нехотя кивнул.       - Только вместе пойдём, - тихонько предложил он. – Скажем… Скажем, сделали всё, что могли…       - Всё, что могли?! – крики Моргота были слышны на весь Ангбанд. – Всё, что могли?! Пока вы гонялись за проклятым Эонвэ, у меня украли сильмарил!       За время их отсутствия тёмный вала успел переместиться в тронный зал и теперь возвышался возле своего кресла. Корону он всё-таки надел, но без среднего камня она смотрелась невероятно глупо. Вот только его слугам было совершенно не до смеха. Оба военачальника стояли на коленях, склонив головы к полу, куда им пришлось упасть, чтобы увернуться от удара Гронда.       - Кто ж знал, что Эонвэ придёт не один? – попытался оправдаться балрог. – Вместе с ним была Мелиан. И мы видели, что в её руках светился какой-то предмет. Но она успела улететь на орле. Если бы не тучи…       И над ними снова просвистел молот.       - Это было ясно даже дураку! Или вы решили, что посланник Манвэ просто вздумал порезвиться?! Как-то не в его характере! Эонвэ отвлекал вас, идиотов, пока эта ведьма воровала камень! И где находилась моя стража?!       Голова владыки повернулась к остальным балрогам, испуганно ютившимся возле стены.       - Мы… охраняли вход… - пролепетал один из них. – Клянусь, мы не спали. И ни… никто… Никто через него не проходил.       При слове «никто» балрог покосился на собственного начальника, но выдать охотника за доминошками откровенно побоялся.       - Значит, всё-таки прошёл! – рявкнул на него Моргот. – Бездари! Сборище тупиц!       Все балроги также попадали на колени, хотя в чём были виноваты, представляли плохо.       - А ты что молчишь?! – тёмный вала уставился на своего наместника. – Или думаешь, будто вообще ни при чём?! Но это была твоя затея – пересилить меня из собственных покоев!       - Осмелюсь возразить, владыка, - Саурон не поднимал головы. – Эта затея была твоей. А я говорил, что сейчас не время…       - Что?! Ты решил свалить всю вину на меня?!       Тяжеленный молот оказался занесён прямо над склонившейся фигуркой.       - Нет, владыка. Ты назначил меня управляющим Ангбандом. Я знаю, что не справился с этой задачей и не смог уберечь тебя от кражи. Это – моя вина. Но я говорил, что с ремонтом лучше повременить…       Гронд резко пошёл вниз и приземлился в нескольких дюймах от головы мужчины. На полу образовалась глубокая вмятина, а сила удара и растрескавшиеся камни заставили и Готмога, и Саурона отлететь в сторону. Но оба военачальника быстро сориентировались и вновь заняли коленопреклонённое положение. Только теперь они стояли дальше, и молот до них не доставал. Из-за вылетевшего из пола камня на лбу нерадивого наместника появилась кровавая ссадина. И разодранный Кархаротом бок тотчас болезненно заныл.       - Твои извинения мне ни к чему, - голос Моргота стал немного спокойнее, ибо убивать своих самых могущественных слуг он вовсе не собирался. – Лучше придумай, как вернуть сильмарил!       - Да как же его вернуть? – Саурон вытер кровь рукавом, чтобы она не заливала ему глаз. – Сейчас сильмарил либо в Валиноре, либо в Дориате. Идти в первый – чистое самоубийство. Да и во второй… Туда сможем проникнуть только ты или я. А за завесой Мелиан моя сила странным образом иссякает, и мои всевидящие глаза ничего не видят. Конечно, я бы мог превратиться в эльфа и сходить на обычную разведку… Но если меня схватят…       - Просто узнай, там сильмарил или нет! Рано или поздно, но мы захватим весь Белерианд! И это жалкое эльфийское королевство непременно падёт!       - Владыка… - майа решил играть в идиота до конца. – Ты ведь не серьёзно? Я же просто сдохну…       - Серьёзно, Майрон. Ты только что признал свою вину. Иди в Дориат и выясни, там ли пропавший камень, - Моргот жестом указал ему на дверь и со значением добавил. – Это приказ!       Приказ так приказ. В Дориат так в Дориат. Для начала Саурон просто превратился всё в ту же мышь и улетел на глазах у всех. Готмог даже помахал ему вслед, будто провожая товарища по несчастью в последний путь. Сам же предводитель балрогов отделался лёгким испугом и больше волновался за своих провинившихся дружков. Обоих стражей заставили чинить по-прежнему сломанный водопровод.       Но вскоре тёмный майа превратился в мышь поменьше и потихоньку вернулся за ведром. Ларец с сильмарилом так и пролежал в воде до самых границ Дориата. Миновав колдовскую завесу, мужчина присел под деревом, ожидая владычицу этих земель.       Мелиан появилась только ближе к ночи, приведя ему коня. За прошедшие часы Саурон успел всё обдумать и передумать, но теперь его разум просто устал, впав в какое-то непривычное безразличие. Ясно было одно – что с нормальной левой рукой пора прощаться. Конечно, он убрал оттуда часть нервных окончаний, но убрать их полностью просто не мог, так как рука переставала шевелиться. А значит, это всё равно будет больно. Очень и очень больно.       - Моргот терпел, и ты терпи, - прошептал майа, поднимаясь при виде показавшейся из-за кустов Мелиан.       Подойдя поближе, королева Дориата приветственно кивнула и внимательно всмотрелась в его поцарапанное лицо.       - Ну как? Достал?       - Угу, - Саурон указал кивком головы на стоящее рядом ведро.       - Ты ранен?       - Так… Ерунда…       - Бери ведро и садись на коня.       Но наместник Моргота покачал головой.       - К королю с ведром? Как-то глупо… Может, донесёшь его за меня?       - Ты должен принести этот камень сам, - тут же напомнила женщина. – А иначе мой муж сочтёт уговор невыполненным.       - Так я же его и принесу. Заберу у тебя где-нибудь перед тронным залом и принесу прямо в собственной руке. Как он и хотел.       Закатив глаза к небесам, Мелиан вздохнула.       - Ладно, - согласилась она и сама извлекла из ведра тот самый ларец. Открыв его, королева несколько секунд любовалась неосквернённым светом и даже осторожно коснулась сильмарила кончиком пальца.       Проверяла, не обожжётся ли?       Почему-то Саурон был уверен, что так и есть.       Захлопнув ларец, женщина направилась к своему коню. А её попутчик пошагал к своему.       - Как Лютиэн? – всё же поинтересовался он, запрыгнув на красивое белоснежное животное. Эльфы ездили без седла, и хороший прыжок был единственной возможностью туда залезть.       - Плохо, - призналась Мелиан, лицо которой отобразило искреннее беспокойство. – Два дня ничего не ест. Возможно, тебе придётся передать её духу часть своей силы, чтобы удержать Лютиэн в этом мире.       Тёмный майа просто кивнул. Он был уже готов на что угодно. Ограбить Моргота, сжечь свою руку, поделиться силой. На что угодно, лишь бы Лютиэн снова оказалась с ним.