Всё, что ты мне дашь

      Менегрота они достигли довольно быстро. Теперь Саурону стало понятно, почему его продержали до самой ночи. Видно, Тингол хотел, чтобы о предстоящем обмене знало как можно меньше его народа.       - Я предупредила мужа о твоём приходе, - сообщила королева, остановившись у дверей тронного зала, и майа кивнул.       Похоже, что король Дориата успел как следует подготовиться. Вся стража сегодня стояла на приличном отдалении, а собственно двери никто не охранял. Мелиан достала ларец.       Забрав его, мужчина тут же ощутил разгорающееся внутри тепло. Нужно было торопиться.       Распахнув двери, королева пропустила Саурона внутрь и зашла следом. Тингол всё также сидел на троне. Но прямо перед ним на коленях стояла Лютиэн. Стояла, как преступница, закованная в цепи. Её лицо было опущено вниз. И сердце тёмного майи тревожно забилось.       - Наместник Моргота? – король Дориата решил обойтись безо всяких приветствий. - Я вижу, ты всё же пришёл.       - Разве ты в этом сомневался? – мужчина подошёл поближе, отвесив лёгкий поклон.       Краем глаза, но он заметил, как лицо Лютиэн поднялось вверх. Знакомый голос заставил эльфийку выйти из того оцепенения, в котором она находилась. Два испуганных глаза уставились на тёмную фигуру с ларцом в руках. И этот страх быстро начал переходить в какой-то панический ужас. Похоже, об обмене ей просто никто не рассказал.       Твёрдо решив, что сейчас не до этого, Саурон заставил себя смотреть только на короля.       - Признаюсь, сомневался, - подтвердил Тингол, с каким-то любопытством осмотрев принесённый ларец. – Я вижу, что ты пришёл. Но я всё ещё не вижу сильмарила в твоей руке.       - Он здесь.       Майа открыл ларец, и мягкое сияние созданного Феанором камня окутало весь королевский трон. Отбросив последние сомнения, мужчина сконцентрировал собственную волю и взял сильмарил в руку.       Скрип зубов Саурона не был услышан только благодаря тому вскрику, что вырвался из горла коленопреклонённой Лютиэн. Бедняжка, должно быть, тоже ощущала охватившую его боль. Ладонь горела так, будто сам Готмог сунул её в рот. Белоснежная прежде кожа мгновенно запузырилась, а потом начала чернеть. Твёрдо заставив себя не кричать, не стонать и не отпускать раскалённый камень, майа направился к трону. Его истинное состояние выдавало только пламя в глазах. Янтарный огонь лихорадочно плясал, будто выйдя из-под контроля. А завершал картину тошнотворный запах горелой плоти.       Подойдя к королю, Саурон протянул ему камень, надеясь завершить обмен как можно скорее. Тингол колебался ровно секунду, но всё же забрал сияющий сильмарил, поднеся его к своему лицу. И тут же громко ахнул.       Проклятый камень выпал из его руки и покатился по полу. Ладонь короля украшало красное пятно.       - Из-за тебя он слишком раскалился! – возмутился эльф, недовольно осмотрев полученный ожог.       - Из-за меня? – теперь в глазах Саурона заплескалось какое-то странное удовлетворение. – Сильмарил обжигает только тех, кто несёт в себе зло.       Тингол слегка нахмурился, но потом внезапно замер. Настоящий смысл сказанной фразы дошёл до него не сразу. На глазах мужа королева Мелиан подняла укатившийся камень, забрала у майи ларец и спрятала сокровище туда. Яркий свет наконец-то погас, и тронный зал будто погрузился в глубочайшую тьму.       - Как же я буду его носить? – король Дориата всё ещё не мог оторвать взгляда от красного пятна.       - Не моя проблема, - наместник Моргота не смог сдержать привычной ухмылки. – Я выполнил свою часть сделки. И если ты всегда держишь данное слово, так выполни и свою.       Получив немного не то, чего хотел, Тингол не скрывал злости. Но сильмарил был у него, что не оставляло никаких других вариантов. Достав из кармана ключ от оков, эльф передал его своему странному гостю.       - Надеюсь, что больше она от тебя не сбежит, - заметил король, избавляясь от ставшей ему ненужной дочери. – Потому, что я собираюсь объявить о её смерти. Не сейчас, конечно. Но чуть позже.       - Надеюсь, что ты не будешь никому рассказывать, от кого это получил, - Саурон указал на ларец.       - Боишься своего хозяина? Не волнуйся. Я не собираюсь порочить своё имя ещё больше, чем это сделали вы. Мой народ знает, что я обещал отдать свою дочь в обмен на сильмарил. Тому человеку. Кажется, его звали Берен?       - Берен, сын Барахира, - подтвердил тёмный майа. – Этот человек умер в моей тюрьме.       - Вот и отлично, - при этих словах отца девушка болезненно дёрнулась. – Скажем, он принёс этот камень, и я отдал свою дочь ему. А все слухи о её предательстве… Оказались ложными. Лютиэн просто пыталась спасти того человека из твоей тюрьмы. И теперь… Они оба живут где-нибудь на востоке. Там же где-нибудь и умрут лет этак через сорок-пятьдесят, как и положено смертным.       - По-моему, неплохо, - Саурона такая версия вполне устроила. Он даже успел придумать, как соотнести эту выдумку с похищением сильмарила Эонвэ и Мелиан. Подойдя к Лютиэн, мужчина снял с неё кандалы и протянул руку.       - Нам надо торопиться.       Вот только эльфийка даже и не подумала за неё взяться. Хоть с пола она и поднялась, но в глазах девушки стоял полнейший ужас, ибо именно сейчас Лютиэн, наконец-то, начала понимать, что же вокруг происходит.       - Ты должна пойти с ним, дочь, - попыталась объяснить Мелиан. – Поверь, так будет лучше. Лучше для всех.       Бывшая принцесса медленно попятилась назад, отступая от приближающегося Саурона.       - Я никуда с ним не пойду! – крикнула она, в надежде достучаться до собственных родителей. – Нет! Только не снова!       - В данном случае твоё мнение никого не интересует, - голос Тингола нёс в себе откровенное безразличие. – Не уйдёшь сама, тебя казнят.       - Лютиэн… - тёмный майа, напротив, попытался говорить как можно мягче. – Пожалуйста, пойдём. Клянусь, что не заберу тебя в Ангбанд, если ты этого не захочешь. Ты получишь полную свободу.       Но эльфийка продолжала отступать, упрямо помотав головой.       - Нет! Позвольте мне остаться здесь! Позвольте остаться вместе с моим…       - Дочь! – поспешила перебить её Мелиан. – Вспомни о том, что я тебе говорила!       И Лютиэн опять начала рыдать, закрыв ладонями собственное лицо. Воспользовавшись этим, Саурон всё же умудрился аккуратно обхватить её за плечи.       - Пожалуйста, пойдём, - тихонько повторил он, не желая, чтобы посторонние слышали его слова. – Я знаю, что виноват… Обещаю, мы поговорим об этом позже. А сейчас нам нужно просто отсюда уйти.       Но плачущая девушка продолжала вырываться, и тогда мужчина зашептал ей что-то магическое, заставляя просто уснуть.       - Побыстрее, - потребовал Тингол. – Даже моя добрая воля имеет свой предел.       - Мы уходим, - заверил его майа, подхватив обмякшую Лютиэн на руки, и направился к двери.       Из Менегрота бывшую принцессу вынесли максимально незаметно, скрыв под тем же чёрным плащом. Девушка крепко спала, что позволило Саурону усадить её на коня. Сам майа пристроился за спиной Лютиэн, продолжая её держать. До границ Дориата их всё же вызвалась проводить Мелиан, и на этот раз Тингол не возражал. Король желал убедиться, что Враг действительно убрался из его леса, так и не узнав про родившегося ребёнка. Королева же хотела побыть с дочерью хоть немножко ещё, поскольку сильно сомневалась в возможности хоть раз увидеть её снова.       Мужчина всю дорогу молчал, но его тревожный взгляд был красноречивее любых слов. Глядя, с какой заботой это чудовище прижимало к себе Лютиэн, не позволяя ей упасть, Мелиан лишь горько покачала головой. Он, правда, её любил…       - Майрон–Майрон… - печальный голос женщины заставил Саурона всё-таки оторваться от созерцания своей ноши. – Что же ты с собой сотворил?       Янтарные глаза пару раз мигнули, но потом в них промелькнуло какое-то сердитое раздражение.       - Снова нотации? - буркнул майа, возвратившись к разглядыванию спящей Лютиэн.       - Ты, правда, хочешь в Ангбанд? Даже после всего? С такой обожжённой рукой?       - Неужели ты заботишься о моём благополучии? Не волнуйся. Для ожога у меня уже есть заранее подготовленное объяснение.       - Я забочусь о благополучии моей дочери, - фыркнула Мелиан. – Как ещё это можно объяснить, кроме очевидного факта, что похитил сильмарил именно ты?       - Ошибаешься. На самом деле сильмарил похитила ты. И семеро балрогов это подтвердили. Владыка послал меня в Дориат выяснить, тут ли камень. Так что я всё выяснил. Камень точно тут. Даже попытался его вернуть… Но, увы, ничего не вышло.       - Что… - королева запнулась. – Что ты имеешь в виду?       Вместо ответа наместник Моргота на пару секунд превратился в её точную копию и помахал больной рукой. Глаза королевы Дориата буквально полезли на лоб.       - Эру праведный… - только и смогла выдохнуть она. – Ты всё ещё способен на подобные выкрутасы? Даже я больше не могу сменить свой облик.       - Завидно? – съехидничал майа, но наткнулся на самый строгий взгляд.       - Скорее, прискорбно. Как столь могущественное существо, стремившееся к красоте всей своей душой, могло так низко пасть? Неужели даже любовь не способна отвратить тебя от зла?       - Любовь? Я не буду врать, что сильно в ней разбираюсь. Полагаю, тебе виднее. Твой муж держал вашу дочь взаперти и поступил с ней жестоко. Скажи, ты всё ещё его любишь?       - Мы, майар, не способны разлюбить, - напомнила Мелиан. – Да, я люблю Тингола. И мне больно от таких его поступков.       - Мелиан-Мелиан… - Саурон выразительно вздохнул. – Что же ты с собой сотворила?       На прекрасном лице королевы вспыхнул откровенный гнев.       - Здесь граница моего государства, - женщина резко поменяла тему. – И здесь мы расстанемся. Расстанемся, как и прежде, врагами. Придёшь в Дориат ещё хоть раз – прибью без всякого сожаления.       - И этим причинишь ей боль? – тёмный майа указал на спящую Лютиэн.       - Знаешь, в чём разница между эльфами и майар с точки зрения совместного брака? Дух эльфа в случае смерти попадёт в Чертоги Мандоса. И не факт, что владыка Намо его когда-нибудь отпустит. Твой же бессмертный дух всё равно достанется моей дочери, пребывая с ней вечно, пусть даже и в виде жалкой бесформенной тени. Так что страдать от одиночества Лютиэн вовсе не придётся.       - Хм… - Саурон притворно задумался. – Что ж… Я это учту. Ещё какие-нибудь советы?       Мелиан тоже задумалась и внезапно изрекла:       - Души майар и эрухини имеют значительное отличие и не очень приспособлены друг к другу. На полное объединение душ и заключение брака с Тинголом у нас ушло больше двухсот лет.       Конь наместника Моргота тут же сбился с шага и остановился. А сам майа застыл, где сидел. Некоторое время королева Дориата с печальной насмешкой разглядывала его удивлённую физиономию, но потом Саурон осторожно переспросил:       - Двести лет? Погоди… Это что, шутка?       - На такое ты не рассчитывал?       Мужчина потряс головой, будто пытаясь прийти в себя.       - Но как же… Двести лет… Я – второе лицо после Мелькора! Я не могу пропасть на двести лет!       - Лютиэн – частично майэ, - напомнила ему Мелиан. - Быть может, у неё это выйдет гораздо быстрее.       - Быстрее?! Не двести, а сто?! - вслед за пониманием своего положения Саурона начала одолевать откровенная злоба. – Да за столько времени можно Средиземье захватить! И чем вы всё это время занимались?!       - Стояли рядом и смотрели друг на друга, - честно призналась майэ.       - Морготова задница! – если б у Саурона в руках не сидела спящая девушка, он бы точно кого-нибудь прибил. – Так, ладно… Мои планы резко поменялись. Мы поедем не в Ангбанд, а в Таур-ну-Фуин. И просто… Просто поговорим. Может всё обойдётся, и она пошлёт меня к балрогам в бездну.       - Пошлёт, - подтвердила Мелиан, явно смущённая подобными ругательствами. – Пошлёт, а потом пойдёт туда за тобой. Помни об этом, прислужник зла. То, что заставило тебя идти за ней в Дориат и пожертвовать собственной рукой, заставит и её пойти за тобой в любую бездну. Поэтому сильно подумай, прежде чем куда-то ходить.       Тёмный майа посмотрел на свою руку, стараясь сосредоточиться на каких-то других, здоровых частях тела. После боя с Готмогом ему, конечно, было гораздо хуже. Хуже, если бы ни одно «но».       - Она не заживёт? – тихонько спросил Саурон, чуть касаясь почерневшей кожи здоровым пальцем.       Королева Дориата подвела коня поближе и присмотрелась к его ожогу.       - Не в этой жизни. Вот если ты умрёшь и сменишь тело… С первым могу помочь.       - Умирать я пока не собираюсь, - тёмный майа спрятал руку и посмотрел куда-то на север. – Ты не возражаешь, если я заберу коня? Чтобы лично перенести куда-то твою дочь, мне придётся превращаться во что-то большое. А так – обычный путник. Никто и не заметит.       - Забирай, - разрешила Мелиан, остановившись там, где заканчивалась её знаменитая завеса. – И не забывай, что я тебе сказала. Явишься сюда ещё хоть раз, пусть даже вместе с Лютиэн – не пущу ни её, ни тебя.       - Больно оно мне надо, - огрызнулся Саурон и, не прощаясь, поскакал прочь. То, что он хотел, он уже получил. Осталось лишь разобраться, что теперь с этим делать.       Двести лет… Нет, серьёзно? Целых двести лет?!