Melancholy – Vladimir Bulaev.
Серая машина марки «BMW» ехала по дороге уже неизвестно какой час, словно петляя по одним и тем же поворотам. Из изредка шуршащего радио доносились строчки из песни «Арлекино», которые не поднимали настроение ни водителю, ни пассажирам. За окном быстро проносились пейзажи заснеженных полей и лесов, за которыми наблюдал грустный взгляд карих глаз. Как же не хотелось уезжать из города, где девушка родилась и жила все свои 15 лет. Но кто ж будет прислушиваться к её мнению, учитывая, что родители уже всё решили? Найдя новую работу, Алексей и Мария Романовы решили перебраться поближе к ней, а если точнее, то в неизвестный для младшей Романовой посёлок, что было для той ударом. — Чего ты с такой кислой миной сидишь, Карин? — вдруг спросила мать девушки, взглянув на неё в зеркало заднего вида. Девушка же только хмыкнула, подумав о том, какой же глупый вопрос задала мама. Не могла же она забыть тот скандал, который Романова устроила родителям, когда те сказали ей о переезде в последний момент? Или она глупо делает вид, будто ничего не произошло? Надеется, что дочь будет сидеть с довольной улыбкой на лице, когда ту лишили родного дома, близких друзей и уже настолько приевшейся школы, по которой девушка уж точно будет скучать? Тогда такая надежда была напрасна, ибо сейчас Карина слишком сильно злилась на отца с матерью, решив не пытаться как-то войти в их положение, считая это бессмысленным. В салоне вновь воцарилась тишина, нарушаемая лишь хрустом снега под колёсами автомобиля и тихим шуршанием радио. Ни у кого из родителей не было желания нарушать эту тишину каким-либо высказыванием или вопросом, да и девушка тоже не очень-то хотела начинать разговор. Спустя около часа езды, впереди наконец показались домики посёлка: маленькие, деревянные, но на вид уютные и красивые, а после нескольких поворотов машина остановилась возле ворот двухэтажного дома, в котором семье Романовых и предстояло жить. — Ну, вот наш новый дом. — улыбнувшись, проговорил отец, вылезая из машины под бубнёж вылезающей Карины. Думалось ей, что если бы не родители, то новый дом и не надо было бы искать, ведь в маленькой, но такой родной квартире было уютно, да и работа у отца была хорошая, насколько знала девушка. Но и осуждать родителей шатенка тоже не могла, ведь она же не знала всей ситуации, из-за которой Романовы переехали, хотя младшая всё равно была недовольна сменой обстановки. Железная калитка протяжно заскрипела и распахнулась перед новыми жильцами, позволяя им войти во двор, а после и в сам дом. Конечно же девочка помогала родителям разбирать коробки, которых было не так уж и много, ведь так или иначе, а просто сидеть на месте та не могла — не позволяла совесть. Алексей и Мария любили свою единственную дочь всем сердцем, стараясь сделать так, чтобы она ни в чём не нуждалась, а сейчас она тут будет носом воротить и обижаться на родителей. — Я была в твоей комнате. У тебя окно с видом на лес, разве это не прелестно? — поинтересовалась Маша у дочери, мило улыбаясь. Мама у Карины всегда была доброй и отзывчивой, никогда не ругалась и не позволяла это делать другим, ведь зачем ссориться, если можно жить в мире и согласии? Несмотря на то, что отец младшей Романовой, Алексей Васильевич, был конфликтным человеком, он почти никогда не ругался со своей женой и дочерью, тоже считая это неразумным делом, хотя бывали случаи, что мужчина иногда устраивал нагоняй Карине, но тут уже в целях воспитания. — Сейчас пойду посмотрю, мам. — сказала в ответ шатенка, убегая по лестнице на второй этаж, где и была её комната. Войдя в комнату, в нос ударил запах пыли и морозного воздуха, что проходил через приоткрытую форточку. Взгляд мгновенно зацепился за лесные дебри, о которых упоминала Мария Сергеевна с нотками восторга, каких сейчас девушка не разделяла. Лес наводил какой-то непонятный страх, вызывая толпу мурашек по коже, заставив Карину вздрогнуть. Ну вот что там такого прелестного? Лес, как лес. Казалось, будто среди высоких елей и сосен густела темнота от пристального взгляда. Но внезапно среди деревьев пробежала чёрная высокая тень…Beasts - El-Metallico
Сердце ушло в пятки, когда силуэт остановился и, будто бы, уставился на девушку, заставляя ту замереть от страха. Что-то было слишком высоким для роста обычного человека, что сразу наталкивало на мысль, что это и не человек вовсе. Пальцы заледенели, когда нечто медленно двинулось к дому, всё также смотря на Романову, пока та и с места сдвинуться не могла. Силуэт становился более чётким, но лицо существа было невозможно разглядеть, либо лица там и не было. Тут уже Карина не вытерпела и, резко подбежав к окну, задёрнула шторы, быстро дыша, будто после длительного бега. Сердце колотилось с бешеной скоростью, норовясь выскочить из груди, переломав грудную клетку, а в голове то и дело мелькал образ неизвестного, вызывающий дрожь и липкий, словно слизь, ужас. В ушах стоял шум, но шатенка смогла чётко услышать, как существо проскребло когтями по деревянным стенам дома. Но вот всё затихло. Никаких звуков девушка больше не слышала. Даже щебетание птиц, что летали по пасмурному небу, куда-то пропало. Девичьи пальцы вновь вцепились в плотные шторы, а после и резко дёрнули их в противоположные стороны, вновь открывая для себя вид на лес. Но ни существа, ни густой темени леса уже не было. Всё вновь было таких, каким и было до появления тени. Показалось? Но как так?Melancholy – Vladimir Bulaev.
Вздох облегчения вырвался из уст кареглазой. Если это было просто игрой воображения, то пусть будет так, ведь не хотелось бы увидеть это недосущество вживую. — Карина, ты там что, заблудилась? Спускайся обедать, пока не остыло. — послышался голос Марии Сергеевны с первого этажа. Всё, что оставалось Романовой, так это окинуть лес последним взглядом, а после выйти из комнаты, прикрыв деревянную дверь и не заметив два наблюдающих светящихся огонька среди чащи леса.***
The Obscurity - Nikita Kryukov
Прошло несколько часов, как на синее полотно неба вышла яркая луна, изредка скрывающаяся за тучами. Где-то в комнате родителей работал телевизор, крутивший любимый сериал матери - «Санта-Барбара», который женщина постоянно смотрела, не пропуская ни единой серии. Для неё это было сродни греха. Отец, судя по звуку перелистывающихся страниц, вместо того, чтобы составить Марие Сергеевне компанию за просмотром телесериала, читал какую-то газету на кухне, попивая свой любимый чёрный чай с лимоном, кроме которого больше ничего и не пил. В принципе, так обычно и проходили вечера в семье Романовых. Каждый занимался своим делом, не отвлекая друг друга, что было семейной идиллией. Вот и Карина, сидя за столом в своей комнате, осторожно проводила кистью по белой бумаге, оставляя цветной след. Иногда, когда Романовой становилось скучно, она садилась за стол, брала свои краски неизвестно какой давности и начинала рисовать. Не то, чтобы это было ярым увлечением, просто иногда у девушки появлялось некое вдохновение, отчего хотелось окрасить белые альбомные листы всеми цветами радуги. Нарисовать поляну, море, небо, да что угодно. Всё, что приходило на ум, мгновенно оказывалось на листе. Но сейчас кисточка потянулась к чёрной краске. Чёрным цветом Карина почти не пользовалась. Пока все цветные ячейки были почти пустыми, чёрная оставалась не тронутой, словно никому не нужной, хотя, наверное, так и было. Но сейчас было удивлением, что на белом листе медленно появлялось чёрное, цвета угля, пятно, пока оно не начало вырисовываться в нечто знакомое. В нечто, что напугало девушку до дрожи в коленях.Высокий Черный Силуэт.