мир на моих плечах

Занимался рассвет, насыщенные оранжевые и розовые всполохи расчертили небо в причудливом узоре. Тихо звякнул дверной колокольчик, оповещая о том, что последний клиент на сегодня ушёл, а это значит, что можно взбодриться за чашкой зелёного чая и пошаманить над байком, который ему доверили. Всё же Шиничиро не только имел свой магазинчик, но и был на все руки мастер, о чём многие оказались наслышаны благодаря тому, что глава Чёрных Драконов заимел уважение среди банд Токио. Так что, не уходя с рабочего места, можно было спокойно и неторопливо поработать за дополнительную плату. Самое прекрасное во всём этом — он сам себе начальник, никто не капает на мозги, не заставляет задерживаться и не урезает зарплату. Неплохое достижение в его скромном возрасте! За последние дни и клиентов, и заказов на ремонт оказалось слишком много — молодой человек просто не заметил, как уснул сидя за столом, так и не притронувшись к остывающему чаю. Сано очнулся, когда на город опустилась глубокая ночь и лунный свет, проникнув внутрь через открытую дверь, призрачно заливал зал байкерского магазина. Подперев щёку кулаком, парень зажмурился на миг и покачал головой, пытаясь прийти в себя. После недолгого сна тело потяжелело и мысли спутались — чувствовал он себя значительно хуже, чем до непредвиденного отдыха. Создавалось впечатление, будто его пару раз приложили головой об стол. Из-за ватного состояния Шиничиро не сразу понял, что шорох и чужие приглушённые голоса после пробуждения ему не померещились. Насторожившись, он поднялся, схватив биту, что одиноко пылилась в углу, и тихо прокрался в зал. Там, рядом с одним из мотоциклов, ему предстал невысокий силуэт. Капюшон мальчишка натянул так сильно, что Сано не сразу признал его при плохом освещении. — Баджи? — растерянно произнёс старший, пытаясь понять, на кой чёрт тому потребовалось влезать сюда. — Шиничиро? Что ты здесь делаешь? — в голосе Кейске звучали неприкрытые испуг и непонимание, а в глазах мелькнул ужас, когда он увидел, как в полутьме помещения бесшумно скользнул Казутора. — Нет! — Это мой магаз… Шиничиро не успел договорить: мощный удар пришёлся прямо по виску, и он рухнул как подкошенный, уловив мимолётный хруст. Острая и пульсирующая боль разодрала голову, что-то горячее обожгло щёку и заставило волосы неприятно слипнуться. Глава Чёрных Драконов так и не успел понять в полной мере, что произошло. Перед смертью в стремительно угасающем сознании пронеслось лишь две вещи: перепуганные глаза Баджи и обрывистая мысль «вот так… глупо?». Он умер до того, как услышал душераздирающие крики Кейске и звонкий удар гаечного окровавленного ключа об дощатый пол. — Он заметил тебя, я не мог… Казутора стоял, не смея двинуться. Взор его не выражал ничего, губы побледнели и едва шевелились из-за бесконечного потока оправданий. Кажется, он толком не слышал возгласы друга, который в слезах рухнул на колени перед мёртвым Шиничиро. — Это же был брат Майки! «Майки», — тысячей различных голосов отозвалось в подсознании. — Ну конечно, — странная улыбка появилась на лице Ханемии, — это Майки во всём виноват.

***

«Моя голова», — мысленно взвыл Шиничиро, борясь с желанием согнуться в три погибели. Черепную коробку будто пронзило иглами со всех сторон, аж дышать стало трудно и… Что это? Бинты в своих тисках сковали макушку? Парень резко открыл глаза, но сесть так и не смог — всё тело неприятно ныло, перед глазами поплыло, а когда картинка перестала идти рябью и позволила лицезреть окружающий мир, Сано увидел перед собой незнакомые обеспокоенные лица. Женщина, что сидела у койки, сжимала в своих тёплых и тонких пальцах его ладонь, а по щекам у неё едва не катились солёные капли. Такой искренний страх за его жизнь… Почему? Шиничиро готов был поклясться, что не знает её и среди своих родственников не помнит. — Кто вы? — несколько осипше спросил юноша, только сейчас ощутив сильную жажду. Словно уловив его состояние, рядом стоявший мужчина услужливо протянул стакан воды. — Такемичи, ты не помнишь? Авария на пешеходном переходе! Шиничиро не был уверен, можно ли почувствовать, что выражение лица выглядит глупо, но иначе назвать свои ощущения при попытке передать эмоциональную гамму от услышанного просто не смог. С уст сорвалось озадаченное: — Такемичи? Женщина побледнела настолько сильно, что создалось впечатление, будто она собралась грохнуться в обморок. Мужчина, что прежде безмолвно подал стакан воды, тоже обеспокоился, вдруг быстро прошествовав в коридор. Вскоре за дверью послышалось: «медсестра, пожалуйста, позовите врача!». Задумавшийся о происходящем Шиничиро вдруг поперхнулся водой и закашлялся, чуть не выплюнув свои лёгкие. Судя по состоянию, примерно в ту же сторону, куда ранее выплюнул ребра — без пары трещин не обошлось. Только вот откуда? Те дети решили, что мало ёбнуть его гаечным ключом по башке, так надо ещё и на рёбрах мелодию сыграть? Что-то ему подсказывало, что юные гопники в музыканты от слова «совсем» не годились. Горе-пациент не успел развить мысль о том, как он выжил, где его семья и почему его назвали чужим именем, как в палату вошёл врач. Проверив реакцию зрачков на свет, пристально осмотрев лицо и спросив о том, достаточно ли обезболивающее притупило боль от полученных травм, он обернулся к родителям, чтобы ещё раз уточнить тот сумбурный бред, что услышал от отца пострадавшего по пути к палате. Пока они беседовали, пазл наконец начал собираться. «Значит, когда я умер, этот парень попал в аварию, — изрёк Шиничиро, обратив внимание на своё тело. Насколько то вообще можно было разглядеть через больничную хлопковую одежду и бинты, но одно только телосложение могло прояснить любое недопонимание, — из чего делаем вывод, что реинкарнация возможна. Зовут его Такемичи, так что нет ничего удивительного, что имя мне незнакомо и люди, пришедшие в палату, тоже. Если скажу, что я не он, то после выписки окажусь в психушке до конца своих дней, так что можно продолжить убедительно играть амнезию. Даже усилий прикладывать не придётся, — парень удовлетворённо кивнул собственным мыслям и тут же поморщился, так как шейный отдел словно молнией пронзило от лёгкого движения. — Осталось одно «но»: какого хрена?!». В самом деле, Шиничиро не верил в высшие силы, реинкарнацию и… Чёрт, он глава банды, слова излишни! Даже если бы какой-то интерес и возник, трудно было бы совместить его с буднями основателя Чёрных Драконов, потасовками, грызнёй и магазинчиком. Он брата-то в последнее время видел чаще всего тогда, когда находился за работой. И сейчас вот так просто шёл, споткнулся о гаечный ключ друга Кейске и встретился с мистической стороной мира? Да быть такого не может. — Наверняка я сошёл с ума или это предсмертный бред перед тем, как я отойду в мир иной, — пробормотал неразборчиво себе под нос Сано. — Что ты сказал, мальчик? — теперь и врач встревоженно обернулся в его сторону. Шиничиро неловко кашлянул. — Странно, что я не могу вспомнить лица родителей. Доктор, разве такое бывает? — Ты сильно пострадал, — мужчина оправил больничный халат и мягко улыбнулся. — Жив только благодаря крепкому организму! На детях всё как на собаках заживает. Возможно, память постепенно вернётся к тебе, — говоривший вернул внимание родителям. — Стоит радоваться тому, что ваш сын выжил. Пока его рано выписывать из больницы, так что придётся навещать его чаще. Попробуйте приносить любимую еду или вещи — так есть вероятность, что он вспомнит вас и какие-то моменты жизни скорее. «Да уж, было бы неплохо, если бы воспоминания этого мальчишки остались после смерти, — устало подумалось Шиничиро. — С амнезией меня не заподозрят, но куда лучше иногда с умным видом говорить о том, что я что-нибудь вспомнил». Врач поспешил удалиться, что-то наказав медсестре у входа в палату, и родители, пробыв ориентировочно ещё с полчаса, рассказывая ему истории из детства, — самые короткие, с как можно меньшими эмоциональными потрясениями, как и посоветовал доктор, — тоже поспешили уйти. Шиничиро остался один среди белых стен, на свидании с капельницей, и вдохнул свежий воздух: середина августа, но чем ближе вечер, тем прохладнее и легче дышится. Хорошо, что перед уходом открыли окно, хоть какая-то отдушина в этом пустом и унылом месте. — Что ж, теперь я знаю о нём хоть что-то, — подытожил встречу с родителями Сано и осёкся, помрачнев. Если прежде после пробуждения у него был весьма скептичный настрой, а сам парень старался всячески высмеять ситуацию, в которой оказался, то теперь же, оставшись в одиночестве и невольно вспомнив Эмму и Майки, тяжело вздохнул. Амнезия оправдает его поведение «не от мира сего», но не позволит приблизиться к прежней семье. Это будет странно, абсурдно и… Честно, никаких слов не хватало, чтобы описать осадок, в который он выпал от всего произошедшего. — Как бы Изана не натворил дел, узнав о моей смерти, — поджав губы в тонкую линию, буркнул парень. Этот мальчишка… Нельзя осуждать его за последствия того, что он пережил, но пылкость и нестабильность характера пугали Шиничиро. Этот ребёнок не из тех, кого стоит оставлять без присмотра. — Надеюсь, я хотя бы остался в Токио… — он невольно вновь опустил на себя взор, понимая, что его тело больше подходит двенадцатилетнему ребёнку. Осознав это, бывший глава Чёрных Драконов окончательно расстроился. — Твою ж за ногу! И девчонок теперь не закадрить, заново создавать репутацию.

«И всё же… Те двое. Почему они пробрались в мой магазин?»