Жрёт

      Ванитас смотрел на себя в зеркало опустошённым взглядом. В отражении он видел не себя, а лишь тело, обтянутое кожей, больше напоминающее скелет. За последние месяцы парень очень сильно похудел. Он просто не может заставить себя положить хоть крошку в рот, но пытается ради Ноя.       Под глазами были синяки. Он перестал нормально спать, потому что постоянно куда-то сваливает по ночам, но потом возвращается. Куда же он денется. Метка Жанны сейчас болезненно пульсировала, но не она была царицей сего мракобесия, а совершенно другая метка — метка Вампира голубой луны.       Того самого отца, который помог выбраться из ужасающей лаборатории ёбнутого на всю голову Моро, но от этого сейчас легче не становилось. Он винил во всём его. Да, Ванитас получил силу, но сейчас страдал от неё же.       Метка от места под кистью за все эти годы успела проползти сквозь каждую вену на руке до предплечья и дальше. Она впилась в кожу, в мышцы, в самого парня намертво. И уже ничего не уберёт её.       Сейчас эта самая метка паутинкой проползла к одному из важнейших органов в теле человека — к сердцу. Было видно, как эти подобия паучьих лапок прогрызались дальше, оставляя от себя синяк. И болел даже не столько этот ужасающий синяк, сколько вечно ноющее сердце.       Пару месяцев назад, когда это всё началось, голубоглазый впервые почувствовал эту боль. Как будто бы от его души только что беспардонно и грубо отгрызли кусок. Но ведь юноша даже сейчас знает, что всё было не так. И тогда он позволил себе заорать так, как только мог. Ной оставил его одного тогда, и слава всему, что в тот день подтолкнуло его идти в одиночку. Но теперь наследник книги привык. Почти. Но сегодня было настолько хуёво, что даже цвет лица парня был бледнее, чем обычно. И сегодня даже мулат не сможет заставить запихнуть хоть что-то в глотку. Но Ванитас не скажет ни слова. Он молчал все эти месяцы и говорить даже не собирался. Ведь его уж очень заботливый вампир начал бы суетиться. А парень прекрасно знает, что ему уже ничем не помочь. Тут даже эта дебильная книга будет бесполезна. — Mon préféré, ты чего там так долго? — послышался уже обеспокоенный голос возлюбленного, после чего был стук в дверь. Вот только этого не хватало. Но что поделать? Пришлось суетится, хватать лёгкие штаны и рубашку. Голубоглазый по номеру ходит не в пальто, а в самой обыкновенной помятой домашней почти белой рубашке, в почти белых, не закрывающих щиколотки, свободных штанах. Они не отличаются аккуратностью, в отличие от Ноя. У Ванитаса одежда в каких-то непонятных пятнах, никогда не глаженая, с вечно не поправленным воротником. А вот у вампира одежда безупречна. Он носит то же, что и его любимый, только на несколько размеров больше. И рубашка у него без складок, без пятен, и даже постоянно поправленный воротник. Конечно, он ведь вырос в семье аристократов, в отличие от своего спутника. Но их обоих не смущал статус. — Ванитас, ты там что, смылся? — Да выхожу я, не бухти! — послышался родной голос за дверью, от чего обладатель белых волос мог спокойно вздохнуть.       Значит, уже не придётся накручивать себя и так яростно долбиться в дверь. Так уже как-то было один раз. Юноша тогда решил расслабиться и полежать в ванне, вследствие чего благополучно уснул. Они оба спят как убитые, потому до человека было не доораться. Именно доораться, ибо «кричать» и «орать» в понятии Ноя это совершенно разные вещи.       В общем, в тот день пришлось чуть ли не дверь выламывать, пока возмущённый, мокрый с головы до ног сонный наследник книги, завёрнутый в полотенце, не вышел из этой самой ванны. Теперь хотящий спать всегда, но только не ночью голубоглазый старался отвечать сразу. И ложиться спать он тоже старался теперь в кровати, а не в наполненной ванной.        А сейчас юноша застёгивал на своей рубашке пуговицы. Штаны уже натянуты, потому можно считать, что полдела сделано. Вот только непослушные и худые пальцы путались, из-за чего получалось не быстрее, а дольше. Сейчас это раздражало и без того не в настроении парня, но он натура упрямая. Не будет же он выходить полуголый с незастёгнутой рубашкой и показывать во всей красе не только своё костлявое тело, но и эту уродскую метку, причиняющую боль. «Да неужели!» — подумал про себя страдалец, застёгивая последнюю злосчастную пуговку. Да! Это победа! От радости парень буквально вылетел из комнаты, но не тут-то было. Он не ожидал, что вместо двери он врежется в крепкую фигуру. Да, Ной стоял прямо вплотную. И в отличие от Ванитаса, он стоял непоколебимо, прямо как стена. А вот его возлюбленный чуть не ёбнулся. Не упал, а именно ёбнулся. Между ними тоже есть различия. Но как хорошо, что мулат додумался не стоять столбом и думать, какое же сука всё-таки различие между этими словами, а поймать неуклюжего человека. А то, может быть, сейчас бы оба сидели на кровати и обрабатывали новую рану этого придурка, но только на затылке.       Несколько секунд была очень неловкая пауза, после чего тёмноволосого поставили на ноги, а затем заботливо поправили воротник рубашки. Его, в принципе, на одежде наследника книги поправляет один вампир, просто потому что ему больно смотреть. Ну неужели так сложно держать свою одежду в чистоте и аккуратности? — Неужели тебе так сложно просто взять и поправить этот воротник? Ты потратишь ровно одну секунду своей жизни, но зато будешь выглядеть аккуратно, — на это возмущение Ванитас только фыркнул. За эту секунду можно было сделать что-то другое, более полезное, нежели сидеть и разбираться с этим дурацким воротником. Тем более он дома, его необязательно поправлять. Тут же его видит только Ной, а он уже привык к тому, что любимый ходит как непонятно кто. Но ему это уже начало резать глаза. — Ты нормально себя чувствуешь? Ты бледный какой-то. Опять всю ночь где-то ходил? — Ну-у… — Ванитас! — Да что? — подумаешь, решил прогуляться перед сном по городу. Хотя прогуляться — это мягко сказано. Они оба ведь прекрасно знают, чем заканчиваются эти прогулки. Тёмноволосый благополучно напивается каким-нибудь дешёвым пойлом за первую половину ночи, а за вторую шляется хуй пойми где. И ладно бы он просто ходил и шатался, нет же! Так как-то раз подрался с каким-то бомжом за голубя, причём в этом ещё принимал участие Данте. Два алкаша. А потом ищи-свищи его по подворотням вместе с этим Данте. Ной совсем не удивится, если однажды найдёт этого дурака где-нибудь в помойке ещё не протрезвевшим. Но что поделать? Любит его вампир, даже таким. — Вот только потом не возмущайся, почему я тебя никуда не пускаю, — фыркнул беловолосый. Ванитас, видимо, понял, что пора переводить тему, пока этот обиженька не стал вспоминать все его косяки. Они оба, кстати, сегодня даже не успели поесть. Вот и прекрасный шанс сейчас перевести тему, лишь бы мулат перестал наводить суматоху. И Мурр, кстати, тоже не кормленный. Наверное, чтобы не продолжать этот недо-скандал в нечто другое, придётся его тоже кормить. Хозяина ведь этот пушистый комок готов прикончить, а вот его спутника жизни очень даже любит. — Ну всё, прекрати. Пойдём лучше завтракать. Мисс Амелия ведь уже принесла нам завтрак, да? — взяв за руку обладателя фиолетовых глаз, парень потянул его на кухню, хитро улыбнувшись. Ванитас как хитрый кот. Умеет подлизываться. И всё ради одного Ноя. Он это вообще должен ценить! Тёмноволосый тут перед ним хвостом крутит, лишь бы вампир на него не обижался. Всё ради него одного. Почти что. Иногда можно и себе уделить время. — Ванитас? — Да? — А ты знал, что ты дурак? — Прекрасно знал.