Как быть?

Мир называется Эльтерра. Несколько материков расположены недалеко от экватора, поэтому климат мягкий. На материке, на котором расположено великое герцогство Ульки, находится несколько государств. Каких и сколько их в точности Улька не знает. Великое герцогство Лоос-Корсварм вассально королевству Барбанул. Помянутый Барбанул воевал с Тилорией. Тилория отжала у Барбанула великое герцогство. Сам великий герцог и его старший сын-альфа погибли в ходе войны, а Ульку отдали взамуж за герцога Джанаса Торпатинна, младшего брата короля Тилории Арлена Торпатинна. В результате переворота, король Барбанула был убит (как вовремя!) и война окончилась победой Тилории. По итогам мира великое герцогство Лоос-Корсварм было присоединено к Тилории, его территория была поделена на множество мелких баронств, король-победитель наградил землями верных людей, а герцогство перестало существовать. Улька единственный живой потомок династии великих герцогов. Но поскольку он омега, то династии конец, т.к. омеги из престолонаследия исключены полностью. Да, в Эльтерре присутствует магия! По словам Ульки, пользователей магии называют искусниками. Сама магия называется Великое Искусство. Этому можно научиться. Магией могут пользоваться как альфы, так и омеги, но из-за того, что магия требует дисциплины ума и незаурядной воли, количество омег-искусников мало, где-то 1 к 100 по сравнению с альфами. Кроме того, почти все разделы Великого Искусства требуют серьёзной физической силы, чего у омег нет. На Эльтерре живут только люди, других разумных гуманоидов нет (по крайней мере Ульке о них не известно). У людей нет мужчин и женщин, а есть только альфы (активные аналоги мужиков) и омеги (пассивные аналоги женщин). При этом внешне и те и другие выглядят как мужики. И у тех и других есть половой член и тестикулы и отсутствует женская грудь. И набор мужских половых органов у омег функционирует! Омеги могут рожать детей только от альф, по размерам меньше альф и выглядят очень симпатичными. Что странно – влагалища у омег нет, половая связь осуществляется через задний проход, также происходят и роды. При этом, омеги, найдя своего истинного, больше ни с кем не могут совокупляться (как я понял, осуществляется психологическая привязка) по крайней мере, добровольно (изнасилований никто не отменял), а истинных у альф может быть несколько. При этом, встречаются омеги вообще никогда не могущие получить своего истинного. Как сказал Улька, искусники-целители говорят, что это связано с гормональным дисбалансом в организме омег. Вообще омег рождается процентов на 30 больше чем альф, но живут омеги меньше чем альфы. Улька назвал мне сроки жизни 100 местных лет для омеги и соответственно 150 лет для альфы (год здесь длится ровно 400 дней, в году 10 месяцев по 40 дней). Сам Улька нахрен своему мужу не нужен, так как у того уже есть целый гарем из омег-фаворитов. После заключения брака брат короля с ним не общался и в половую связь не вступал. Привязки между ними не произошло - то есть Улька и грецог истинными друг другу не стали. От него просто избавились, но уничтожать не посчитали нужным (вдруг понадобится), искусники поставили между лопаток здоровенное клеймо и сбагрили в тюрячку, где над ним всячески издевались гоблины-тюремщики. Гоблины не в смысле расы, на Эльтерре расы гоблинов нет, а гоблины по жизни. Этим уродам разрешили делать с Улькой что угодно, кроме лишения жизни, они и старались от души. Осмыслив услышанное, мне показалось, что, скорее всего этим тюремщикам была поставлена задача сломать Ульриха, что им с успехом удалось. Попутно был решён вопрос с его бесплодием, так как дети-альфы от Ульки могли бы претендовать на корону великого герцогства. В результате издевательств произошло нарушение гормонального баланса Ульки, как следствие, невозможность для него иметь когда-либо своего истинного, что омегам очень важно для деторождения, а до попадания в тюрьму своего истинного у Ульки не было. Кроме того, Улька в браке, а брак по законам и Тилории и Барбанула нерасторжим. В общем, подстраховались, сволочи, со всех сторон. Им только дождаться когда Улька помрёт своей смертью и всё. Но процесс должен быть растянутым на годы. Как мы выяснили совместными с Ульрихом усилиями, я каким-то образом оказался в изуродованном теле Ульки (он вообще уверен, что это произошло в результате его желания умереть и соответствующей просьбы к Великой Силе) и сумел сбежать (не дальше выхода из коридора во двор). Услышав описание мужика, ткнувшего мне пальцем в лоб, Улька с уверенностью заявил, что это альфа-искусник. Вот только в результате моего рассказа о том, что мужик окутывался синим сиянием, Улька разволновался и сказал, что магию (в его терминах Великое Искусство) увидеть нельзя. Выяснился и вопрос двуязычия: как только мы с Улькой соприкоснулись между собой, я видел как по связи проходили импульсы энергии. Вот эта-то энергия и совершила психологическую и информационную подстройку Ульки под меня по принципу сообщающихся сосудов (я был наполнен энергией, а Улька был на последнем издыхании), и от меня к нему передалось знание языка. Да! Чёрт возьми, русского языка. В немецком я никогда не был силён. Никогда нигде его не учил, слышал только в фильмах про войну. Расспросил Ульриха о языке. Откуда здесь мог взяться немецкий? Это же язык моего мира! Он уверенно ответил, что это его родной язык, ни на каком другом у них тут не говорят. Правда, добавил, что у искусников есть свой язык, на котором они пишут свои книги и общаются между собой. На немецкий этот язык не похож, он его слышал случайно пару раз. А когда я сказал ему, что мы с ним общаемся не на немецком, он не поверил. Усвоив полученную от Ульки информацию о наличии истинных альф и омег, я пришёл к выводу, что наша связь с Ульрихом очень похожа на запечатление между истинными. Действительно, я обхватил своим отростком ядро личности Ульриха и он не смог вырваться. И действие это одноразовое, так как, похоже как, больше никто уже не сможет захватить его ядро личности (мой отросток обхватывает его полностью), при этом он стопроцентный омега. Его струйка тоже достигла моего ядра личности, но всего лишь соединилась с ним, ни о каком захвате речи не идёт, но отсоединиться он тоже не может. Отсюда получается, что для Ульриха я его истинный альфа, хотя фактически таковым не являюсь. А запечатление у Ульриха произошло успешно, так как он был свободен от тела и гормональный фон тела не давил на его личность. Т.е. это прежде всего психический процесс, хотя и завязанный на тело. Кроме того, он, будучи морально сломанным, приготовившимся умереть и попав в псевдопространство, в котором мы с ним встретились, несколько часов находился в состоянии сенсорной депривации, следствием этого состояния и явилось его поведение и последующая наша с ним взаимная привязка. Выслушав Ульриха, я задумался – кто же я такой? Язык русский – значит я тоже русский, уже хорошо. Покопавшись внутри себя, я пришёл к выводу, что я мужского пола. В остальном в памяти зияли провалы. Улькин язык немецкий и я об этом знаю. Штирлица упомянул, «ойся ты ойся» тоже есть, фильмы про войну, майор Амбалян, метры, фраза «давно здесь сидим», что такое СС, сенсорная депривация и т.д. и т.п. Короче, тут помню, тут не помню. Можно было бы и мне воспользоваться сенсорной депривацией для упорядочивания собственного мышления и воспоминаний о себе, но, засада, сенсорной депривации уже нет, так как есть Улька. Начал расспрашивать Ульриха о состоянии его тела – как он дошёл до жизни такой, но ничего кроме истерики не получил. Умирать он больше не пытался, но ушёл в себя и возвращаться не хотел ни в какую. Я перепробовал все мои способы общения с ним: вращал под звёздами, прокачивал энергию – добился только собственного потускнения, даже Улька стал светиться ярче, звал, уговаривал, даже опять командовал по-немецки, отстранялся до полной его невидимости – нет ответа. Последнее, что мне пришло в голову – это попробовать сжимать и разжимать шарик Ульриха своим отростком. Сначала получилось начать постепенно сжимать шарик и чем меньше он становился, тем ярче был его свет. Сжать удалось до яркой светящейся точки. По связи не доносилось никакой реакции. Потом я стал разжимать шарик Ульриха и давать посыл на возможно большее расширение, лапки на конце моего отростка расширялись и следом расширялся Улька, по мере расширения его свет тускнел и тускнел. Расширив шарик Ульриха в два раза больше себя, я наконец-то услышал слабый голос: -«М-м-м, господин мой…сожмите меня сильнее…» «Он там кончает что ли?», - подумал я, выполняя просьбу Ульриха. Сжав шарик Ульриха до состояния яркой светящейся точки, я вновь услышал стон, и стон этот был стоном наслаждения!!! «Бля, вот извращуга!» Быстро вернув шарик Ульриха в исходное состояние, снова задал ему вопросы о теле. Отговориться обмороком Ульрих не смог и рассказал, что в один из не самых счастливых дней его нахождения в тюрьме толстогубый Мауль ударил его рукой с разворота в левый глаз, а когда Ульрих упал, тот помочился ему на лицо, с тех пор глаз загноился. В самом начале своего существования в тюрьме Ульрих имел неосторожность вступить в пререкания со своими тюремщиками и они ему отомстили - принесли в камеру клещи, жаровню с углями и раскалёнными клещами выдрали Ульриху язык, повторно раскалив клещи ими же прижгли рану во рту. С тех пор кормили насильно, через воронку. А спустя несколько дней теми же раскалёнными клещами его кастрировали. И каждый раз, приходя в камеру насиловали, насиловали. Я долго молчал просто обалдевая от такой немотивированной жестокости. «Но за что? Почему так? Ну, ладно, - думал я, - брак политический, мужу ты не нужен, хрен с ним, владение раздербанили, наследников не будет – надо чтобы умер быстрей, но не сразу. Но зачем же так издеваться-то?». Очевидно, мои эмоции были настолько сильны и я проникся к Ульриху такой жалостью, что он что-то почувствовал по нашей связи. - «Господин мой…не надо…со мной всё в порядке», - послышалось от Ульриха. - «Молчи…», - ответил я и в каком-то порыве потянулся, инстинктивно пытаясь дотронуться до Ульриха хотя бы эмоциями. - «Ох-х…», - не сдержался он. - «Что?..». - «Кайф…». - «Чё-ё?!.. Какой кайф? Ты откуда такое слово услышал? Немец-перец-колбаса!» - не сдержался я, - «ладно, всё, забыли». - «Вообще, лучше вот что мне расскажи, друг ситный, вот мы с тобой общаемся – похоже, как привязка произошла между нами – для тебя что-нибудь изменилось?», - опять решил я переключить внимание Ульки. - «Ну, вы даже себе не представляете, господин мой…, я чувствую, что самое тёплое — руки, ваши руки, которые нежно обнимают меня. Эти руки ласково скользят вдоль тела, оставляя обжигающие пятна. Мои самые чувствительные места — это кратеры планеты тела, в которые с невероятно приятной силой падают метеориты. Они яркие, их свет мягкий, как от этих звёзд, что над нами. Метеоры заполняют пустоты, становятся орбитами, отлетая и приземляясь в очередное место, от чего планета моего существа сотрясается в сладостном экстазе. Пятна горят так, что в моих глазах всё искрится. В них теплится то самое тепло, океан теплоты и любви – это ваш океан, мой господин. Это сладостный мёд, стекающий с моего тела, утопающий среди этой пустоты. И я не знаю, куда деться, спрятаться от этих вспышек, что прожигают меня, врываются в самые глубины сердца. От них нельзя избавиться, сколько не кричи. И тогда ваши поцелуи, мой господин, становятся желанным сокровищем. Сколько Великая Сила бы не прятала его, не скрывала, оно всё равно найдётся. Не скроется среди пыльного жаркого ветра, не станет грязью в обмокшем песке, не сольётся с камнем. Только в тиши лунного света можно найти его, ощутить, обнять мягкое облако и никогда уже не отпускать. Звёздное небо надо мной вновь уносится лентой куда-то вдаль, заставляя сны ускользнуть за ним вслед. Лишь только ваш солнечный свет, мой господин, позволит моим глазам раскрыться, а ладоням, скрепленным невидимыми нитями, сильнее прижаться к вам, и потонуть в объятиях… ваших объятиях. Я купаюсь в этом свете, как в тёплой воде, и ещё, мне хочется быть с вами, так хочется, не отталкивайте меня, мой господин… я не переживу этого, если хотите, накажите меня…, мне это тоже нравится… когда вы наказываете…, но я чувствую, что я…, меня… не будет если вы меня бросите…» «Бля-я, это чё такое? Пиздец, он, что в любви мне признаётся? Н-да, депривация даром не прошла, крыша- то у Ульки течёт конкретно», подумал я, и сказал: - «Кх-м, ладно, всё нормально будет, наши победят». - «Вот здорово! А кто, наши? А точно победят? Точно? Точно? А когда? Мой господин, а вот когда победят, то…», - опять понесло Ульку. - «Стоп! Маркиз Аранда, остановитесь, пожалуйста». - «Да, да, мой господин, я уже остановился, простите…». - «Ну, вот, видишь как хорошо. Надо быть умненьким, благоразумненьким…», - наставительным тоном произнёс я. - «И добавить – папа Карло!», - с восторгом подсказал Ульрих. Звёздное небо над нами и окружающая нас тьма покачнулись, и меня мгновенно утянуло из нашего ставшего таким уютным мирка.