Спасение любой ценой

      — Может нам стоит просто взять и вернуться домой, кексик, раз ты так нервничаешь? — Вай отстаёт от Кейтлин всего на каких-то три шага, но она и не особо спешит догнать подругу. Это ясно по её развязной походке. Сегодня она впервые идёт по улицам Пилтовера, как человек, который имеет полное право здесь находиться, а не как преступница или же оборванка из Зауна, от которой раньше, как правило, всегда шарахались, как от прокаженной. Вай интересно наблюдать за текущими толпами людей, за странноватыми средствами передвижения с баранками-рулями, рассекающими по широким улицам. В Зауне всё не так. В Нижнем городе улицы узкие, иной раз задеваешь плечами незнакомцев в толпе, а молодёжь гоняет на том, что было собрано в подвале, как доски поджигателей. Но напряжение Кейтлин волнует Вай куда больше, чем собственное любопытство.       — Я не нервничаю. Со мной всё в порядке, — Кейтлин расправляет плечи, чтобы звучать и выглядеть убедительнее.       — Правда? Тогда почему ты так трясёшься, кексик?       — Ты можешь просто помолчать и пойти со мной, Вай? — Кирамман кидает эти слова через плечо, потому что знает, что если обернётся, чтобы посмотреть на лицо Вай, увидит, что бывшая преступница слишком довольно и нахально улыбается.       — Я всего лишь предлагаю варианты решения проблемы.       — У нас нет проблем, мы просто вдвоём идём на работу. Я и ты, — Кейтлин хмыкает и качает головой. Насколько же бредово это звучит. Джейс Талис выжил из ума, когда согласился взять Вай работать в полиции, но, с другой стороны, он словно чувствовал, что подруга не сможет оставить свою новую знакомую одну. А за преступниками, бежавшими из Зауна в Пилтовер, стоит присматривать. Кто сделает это лучше, чем Кейтлин?       — Ага, кто бы мог подумать, что у меня вообще когда-нибудь будет работа. Ещё и в полиции. Ещё и в Пилтовере. Я всё детство грабила местных мирных жителей, чтобы хоть как-то прокормить свою семью, продавала барахло на чёрном рынке Зауна, а теперь буду бороться с такими же, как и я сама. Удивительное лицемерие, не находишь.       Кейтлин закатывает глаза, но она понимает, что Вай права. Есть в этом своя доля лицемерия. Хотя и Джейса тоже можно понять, он старается на благо города и благо Кейтлин, может, исключительно из чувства вины или чувства долга за старые заслуги её матери.       — Отлично, значит, есть повод исправиться, замолить грехи и вообще стать лучшей версией себя, — Кирамман толкает дверь и уверенным шагом заходит в здание. Она ходит сюда каждый день, за исключением выходных, уже привыкла к звяканью колокольчика на входе, но сейчас, переступая порог, она чувствует, что её ноги становятся ватными.       Никто и никогда с ней особо не считался. Из-за её происхождения, известной матери и не менее известно отца, все всегда посмеивались, когда она только начала работать. Смеялись, когда из-за чрезмерной опеки матери её ставили только в почётные караулы, не давая возможности исполнять присягу, хохотали из-за чрезмерного стремления к правосудию. Будут ли смеяться сегодня? Или в этот раз за своей спиной она услышит только шипение нескольких десятков змей?       В холле пусто, лишь за стойкой блондинка перебирает бумажки. И то сразу же хватается за телефон, как только слышит первый трезвон. Телефоны только-только появились в массовом пользование, а люди уже сходят от них с ума. Кейтлин безумно раздражает, когда она слышит заливистый перезвон, ещё больше она раздражается, когда никто не берёт трубку в течение долгого времени. Вай рядом с интересом осматривается по сторонам.       — Впервые в полицейском участке? — легка усмешка касается ее губ.       — Ага. До этого была только за решёткой. Миротворцы же не церемонятся, сразу кидают без суда и следствия. А ещё говорят, что борются за правосудие, мир и порядок.       — Ты теперь на нашей стороне, не забывай об этом. И поменьше болтай о своём прошлом. Мы действительно боремся за правосудие. В любой системе всегда есть те, кто идёт против неё. И я… Я сделаю всё, чтобы искоренить продажных миротворцев. В Пилтовере будет царить правосудие.       Вай похлопывает Кейтлин по плечу. Её рука тяжёлая. Кирамман даже касается этого места, осторожно проминает, чтобы избавиться от неприятного ощущения.       — Превосходные речи, Кексик. Я практически тебе поверила. Скажешь потом это перед всей толпой своих новых подчинённых.       Кейтлин поджимает губы, раздраженно отмахивается и направляется к девушке за стойкой.       — Доброе утро. Ключи от кабинета шерифа, пожалуйста.       Та не глядя протягивает их, продолжает рассеянно кивать, слушая чей-то резкий бас на другом конце провода. Кейтлин стискивает потёртый железный ключ с двумя колечками и красной истрепавшейся ленточкой. Когда-то этот ключ держала в руках шериф Грейсон, после неё Маркус. И если о Маркусе к Кейтлин не осталось никаких тёплых воспоминаний, то Грейсон была кумиром для Кейтлин. Одним из поводов пойти в миротворцы и продолжить тренировать умение стрелять из снайперской винтовки. Многое ли поменял в кабинете после неё Маркус? Остаётся только догадываться.       Кейтлин возвращается к Вай, демонстративно стоящей в сторонке с обеими руками в карманах штанов.       — Ну что? Пойдём смотреть твой кабинет?       — Нет, сначала я должна проводить тебя и сдать в руки твоему новому начальнику, а вот уже после рабочего дня можешь ко мне заглянуть. Я как раз займусь твоим распределением на подготовительные курсы. Будет полезно поучить законы, за соблюдением которых ты будешь следить.       Вай сердито выдыхает и качает головой.

***

      Боль. Это всё, что сейчас чувствует Кирамман. Боль пульсирует где-то в районе затылка. В очередной раз нахалка Джинкс приложила её чем-то тяжёлым. Когда-нибудь от частоты подобных происшествий мозг Кирамман просто не восстановится, она не отделается жалким сотрясением и несколькими синяками. Джинкс бьёт уверенно, хлестко, наверняка, чтобы обезвредить жертву. Может, даже для того, чтобы убить.       Перед глазами темнота, но даже она плывёт и кружится. И Кейтлин в любой момент готова распрощаться с завтраком из овсянки и чашки крепкого кофе. Только отправится он не к ней на колени и даже не под ноги, а останется содержимым натянутого на голову мешка.       Опять. Нужно срочно что-то делать с безопасностью, нужно как-то оградить себя и других людей от этой ненормальной. Второе похищение одного и того же человека за последнее время, сначала из хорошо охраняемого дома, теперь из офиса миротворцев — самого сердца главных защитников Пилтовера. Как можно ощущать себя защищённой, когда творится нечто подобное? Как можно гарантировать людям защиту, если ты не можешь обеспечить её самой себе?       — Джинкс? Что это? Какого… — хриплый, грубый голос. Раньше его Кейтлин слышала только один раз. И нет никаких сомнений — промышленник и по совместительству правитель Зауна. С её головы сдёргивают мешок. Довольно грубо, Кейтлин начинает кашлять из-за поднявшейся пыли. Она хлопает глазами, но мелкие частички попали и в них, слёзы сами скатываются по щекам. Ещё и от частого моргания тошнить начинает только больше.       Кейтлин требуется время, чтобы разглядеть что-то перед собой. Комната оказывается довольно тёмной, в тускловато-жёлтом свете, однако, лицо промышленника видно хорошо — острые скулы, впавшие щеки и испещренная шрамами вся левая сторона, но самым удивительным, при этом отталкивающим и одновременно притягательным остаётся глаз. Искусный протез? Просто стеклянный? Нет, у него подрагивает зрачок, сужается и расширяется.       — Какое право вы имеете похищать людей? Вам вообще известно, с кем вы имеете дело? — Кейтлин вскидывает голову, расправляет плечи, что довольно сложно сделать, ведь её руки неудобно связаны за спиной. Джинкс уже не совершила старую ошибку, она предпочла связать её сзади, а не приматывать запястья к подлокотникам. Кейтлин злобно хмыкает — учится зараза.       — Кейтлин Кираман, верно? — сухо интересуется Силко. Исключительно формальный вопрос, будто он не знает, кто она такая. Он серьёзно осматривает её с ног до головы, делает несколько шагов назад, и теперь Кирамман может увидеть стоящую в дверях похитительницу. Джинкс подпирает плечом косяк, на лице — явное недовольство.       — Да, Кейтлин Кирамман, шериф Пилтовера, дочь советника Кирамман. Требую немедленно развязать меня и доставить обратно в Пилтовер.       Джинкс на фоне раздражённо скалится.       — Мисс Кирамман, — Силко берёт стул и ставит его перед Кейтлин, опускается на него. Локтями он упирается в колени, склоняется ближе к Кирамман. Джинкс напрягается, вытягивается струной, Кейтлин не может этого не заметить. — Не в ваших интересах сейчас диктовать нам правила. Но, мне жаль, что произошло недопонимание и моя дочь немного перегнула палку.       «Вот уж немного!», — Кейтлин раздражённо, озлобленно фыркает. Второй раз её, как тряпичную куклу, притаскивают в Нижний город без согласия.       — Мне жаль, что такое произошло, — Силко достаёт нож. Его лезвие поблескивает, в отражение перевёрнутый Силко и люстра на потолке.       — Не смей меня трогать, я…       Лезвие разрезает путы. Одно уверенное, изящное движение. И Кейтлин свободна от верёвок, они падают на пол. Джинкс недовольна, раздраженно фыркает, как уличная побитая кошка. Кирамман потирает затекшие руки, разминает шею, пытаясь избавиться от спазма в ней.       — Джинкс не хотела вас похищать, мисс Кирамман, — Силко откидывается на спинку стула, закидывает ногу на ногу и сцепляет руки в замок. — Но нам нужно было очень срочно поговорить с вами без лишних глаз, ушей и назойливых миротворцев. Надеюсь, вы понимаете?       Первый раз они смотрят друг другу в глаза, сидя напротив, не закованные маниакально преследующей их Джинкс, а как равные друг другу, взрослые люди. Хотя в голосе химбарона прослеживается чёткое: «Я выше тебя, Кирамман. Умнее и знаю больше». Наверное, с таким позиционированием себя ему лучше было попросить свою дочурку похитить Джейса, но раз перед ним сейчас она, а не временный глава Совета Пилтовера, то это хоть что-то, да значит.       — Если вы хотели поговорить, можно было просто приехать в главный офис. Или позвонить и уточнить мой телефон, раз разговор не требовал отлагательств, но вы не стали афишировать кто вы, — Кейтлин удобнее устраивается на своём стуле. Не то чтобы это хорошо получается, да и вообще она предпочла бы сидеть чуть даже от правителя Зауна, но специально не отодвигается.       — Я понимаю ваше недовольство, мисс Кирамман. И ещё раз произношу свои извинения за себя, — Силко кладёт ладонь на грудь, затем отводит её в сторону, — и свою дочь.       — Вот ещё, — хриплый, похожий на скрежет не смазанных шестеренок, голос Джинкс раздаётся с совершенно другого конца комнаты.       Кейтлин сдерживается, чтобы не дернуться и не посмотреть на свою похитительницу, стискивает правую руку в кулак, затем разжимает, пытаясь совладать с собой. Нервы и так напряжены, а сменяющие друг друга события последних нескольких дней с каждым разом становятся только хуже, переживать их нормально уже не получается.       — Я не собираюсь перед ней извиняться.       — Джинкс, — строгим, приказным тоном произносит Силко. — Иди к себе. Нечего тебе тут находиться.       — Но я притащила её сюда.       — Быстро иди к себе. Мы поговорим об этом. Потом.       Джинкс уходит, перекинув косу через плечо и злобно зыркнув. Не понятно, чего хочет этим добиться Силко. Зачем?       — Мисс Кирамман, поймите, я не отдавал приказа вас похищать. Но мне действительно нужно с вами поговорить. В первую очередь о произошедшем с Маркусом. Вы же прекрасно знаете этого человека? — Силко хмыкает. Вопрос и правда риторический. — Мне очень жаль его милую маленькую дочурку, осталась без отца. Такая трагедия. Но есть вещи чуточку важнее одного ребёнка. Например жизни людей Пилтовера и Зауна.       — Тогда об этом вам лучше разговаривать с Джейсом Талисом. Я не компетентна в данном вопросе.       Силко хмыкает, он постукивает большим пальцем по костяшке другого. Его явно не удовлетворяет ответ Кирамман. Но она и не пытается ему угодить. Сначала её похитили, приволокли в Заун, а теперь хоть так просто обсудить серьёзные политические и связанные с жизнью людей вопросы. Если он так шутит, то юмора Кейтлин явно не поняла.       — Да нет, как раз таки с вами, Кейтлин. Не знаю, известно ли вам, но мы когда-то работали с Маркусом вместе. Так сказать, были партнёрами по одному делу. Но он покинул наш мир и вряд ли вернётся. По этому мне приходится заключать новые контракты с людьми, которых я считаю полезными. А вы очень полезны, мисс Кирамман. Вы новый шериф Пилтовера. И мне не хотелось бы терять такие ценные связи, как у меня были раньше.       Кейтлин поджимает губы. Вот он, химбарон, за которым она так долго гонялась. Вот он, человек, совершивший огромное количество преступлений, сознаётся во всём, но у неё нет диктофона, чтобы записать признание. А слова без доказательств ничего не стоят. Это Кирамман усвоила хорошо. Хотя, Маркус даже с доказательствами и хорошими теориями не хотел ничего слушать.       И кое-что встаёт на свои места. Партнёрство с Силко. Теперь он хочет предложить ей занять нагретое местечко.       — Что вы хотите получить от меня? Чтобы я покрывала, пока вы толкаете мерцание, не сертифицированный продукт с губительными последствия после его потребления? Никогда.       Химбарон вскидывает бровь.       — У вас удивительная проницательность, хорошо развитая логика и…       — Довольно комплиментов, — Кейтлин поднимается со стала рывком, но он не падает, хотя и отъезжает назад, скрипнув и царапнув ножками пол. — Я не собираюсь сотрудничать с преступником.       — Мисс Кирамман, будьте осторожнее со словами. И я даю вам время подумать над моим предложением. Не принимайте поспешных решений. Я могу предложить вам не только деньги, которых так жаждал Маркус, но и нечто большее. Да и если вы упечёте меня в тюрьму, кто будет присматривать за Зауном? Не хотите подумать и на этот счёт.       Кейтлин стискивает зубы. Власть Силков в Зауне — единственная вещь, из-за которой он на свободе. И дело даже не в том, что люди начнут бунтовать, если убрать Силко. Просто никто не сможет их сдержать, если этот химбарон будет гнить за решёткой.