Чудо для израненного сердца.

«Вероятность отцовства 99,9 %» — А то я не знал — швырнув документ на рабочий стол, простонал Чон. То, что Тани его Чонгук чувствовал всем сердцем. Оно ёкало, стучало непозволительно быстро при малейшем воспоминании о сыне. Это удивляло парня, но в тоже время приводило в какой-то неописуемый восторг. Чонгук, не понимал, как мысли о маленьком ребёнке могут приносить столько счастья. В юности брюнет детей особо не жаловал, относился к ним нейтрально, и в сознательном возрасте его мнение было неизменным, да и думать о карапузах ему было совершенно некогда. После переезда в чужую страну парень работал как проклятый. Жизнь в Канаде не была сахаром: Чонгук просыпался в 4 утра и засыпал уже поздней ночью. Зато за короткий срок парень смог подняться по карьерной лестнице и заработать стартовый капитал для открытия своей собственной адвокатской канторы. Родители, конечно, помогали сыну, но большую часть Чон заработал сам. Нужные связи, приобретенные в Канаде, помогли открыть новые филиалы в Корее. И вот спустя четыре года парень смог вернуться на родину, имея за плечами бизнес и хорошее имя. Казалось все было у него идеально: собственный бизнес признание в обществе, любимая невеста и любящие родители. Живи не хочу. И Чон жил, наслаждался жизнью. Парень был счастлив. Его всё устраивало, но иногда, очень-очень редко, оставаясь в одиночестве, ему казалось, что чего-то в его прекрасной жизни не хватает. Какая-то неизвестная тяжесть тянула где-то в районе груди. Теперь, кажется понимал. С первой же встречи Тани завоевал сердце, поселился там глубоко, вытесняя всех на своем пути. То, что чувствовал к сыну, Чонгук описать не мог, но каждая клеточка его тела порхала от осознания того, что этот маленький смышлённый малыш его. На следующий день после встречи, парень сразу позвонил своему хорошему другу, который работал частным сыщиком, тот в считанные часы достал абсолютно всю информацию об Элли и сыне. А достать материал для анализа ДНК не составило труда: всего то нужно было дать пару купюр нужным людям.Деньги в наше время решают всё. А их у Чона было достаточно. — Хо, что мне делать? – обречённо вздохнул парень — Ох, дружище, не хотел бы я оказаться на твоём месте. Думаю, стоит поговорить с матерью твоего ребёнка, обсудить всё. —посоветовал друг. — В конце то концов не выгонит же она тебя, у вас общий ребёнок. Поговорить надо, Чон прекрасно понимал это, но не хотел. Единственное, что парень хотел сейчас - это оказаться рядом со своим ребёнком, которого его несправедливо лишили. Чон был, зол. Ужасно зол на Элли. Почему, почему она не рассказала? Неужели он не имел права растить сына? Неужели Тани не имел права иметь отца? В глубине души Чонгук знал, что он виноват. Всё, что с ними приключилось это только его вина. Будь он не таким лицемерным слепым придурком, все могло бы быть иначе. Но обида на Элли была сильнее его самокопания. — Если бы ты знал каково мне сейчас— обреченно падая на стол простонал Чон. — А мне и не нужно понимать, я не бросал беременную девушку одну– прошипел Хо, заметив, как изменился в лице Чонгук. Парню стало жаль друга, но лишь на мгновение. Жалеть Чона шатен не хотел. В данный момент Хосок готов был прибить друга за его нытьё. — Во-первых, друг мой, ты должен взять себя в руки и перестать ныть мне под ухом, будто беременная дама, которой не досталось мороженое. Соберись и езжай к сыну. — Тебе легко говорить, но ты прав— хватая куртку вскочил Чон — Эй, ты куда? — К сыну— улыбнулся Чонгук, закрывая за собой двери кабинета.

***

—Как же хорошо — прошептала Элли делая глоток красной жидкости. Давно, я так не отдыхала, да Тэтэ— повернувшись к кактусу завела беседу Ким. Сегодня был долгожданный выходной день. Никакой работы, бытовой суеты и проблем. Сегодня Элли могла спокойно отдохнуть. Не хватало только Тани. Но родители забрали сына к себе на пару дней, уж очень скучали по внуку. Зато Элли могла посвятить вечер полностью себе. Забравшись ногами на кухонный диван, девушка потягивала вино и читала книгу, которую не могла осилить целых два месяца. Одиночество совсем не пугало. Наоборот, было так спокойно и легко на душе. Ким пыталась хотя бы раз в месяц выделять день для себя, чтобы привести мысли в порядок и просто отдохнуть, полениться, полежать в кроватке или в тёплой ванне. Конечно, тревожные мысли об отце своего ребёнка нет нет да проскальзывали, но Элли гнала их прочь от себя, надеясь, что больше никогда не увидит того, о ком думать её сердце не желает. Делая последний глоток жидкости, Элли блаженно прикрыла глаза, вино расслабляло и клонило в сон. Почти засыпая, Ким не сразу услышала короткий звонок в дверь. Сначала девушка подумала, что показалось, но позвонили еще раз, более уверенно. Распахнув глаза и отгоняя сонливость Ким пыталась понять, кто мог звонить в дверь в поздний вечер. — Тэхён — очнулась девушка и побежала открывать дверь. Сердце стучало в предвкушении встречи с другом. Ким и подумать не могла, что так соскучится по нему. Но широкая улыбка сразу сползла с лица, стоило девушке увидеть нежеланного ночного гостя. — Ты? —прохрипела Элли — Что ты тут делаешь? — Может ты меня впустишь, и я тебе всё расскажу— неловко улыбнулся Чон. У Чонгука будто дежавю. Он снова стоит у двери уютной девичьей кварты, в ожидании. Но в этот раз всё иначе: медовые глаза смотрят на него не с восхищением и теплотой, а с отвращением и со страхом. «Чего она боится?» — промелькнуло в голове — Не думаю, что стоит Чонгук. Я тебя не приглашала, ты нежеланный гость в этом доме— отчеканила стальным голосом Ким. — А раньше мне не требовалось твоего приглашения— закипал брюнет. — То было раньше, сейчас я уже поумнела. Тебе лучше уйти— попыталась закрыть дверь. — Он мой сын… От произнесённых слов Элли бросило в холод, руки в панике задрожали, а страх завладел девушкой полностью не давая пошевелиться. Воспользовавшись состоянием Ким, Чонгук быстро прошмыгнул в квартиру и закрыл за собой дверь. — Элли, не будь глупой он же моя копия. Неужели ты думала, что я не догадаюсь, когда увижу своего сына. — Он мой — еле слышно прошептала Ким. Девушка пыталась прийти в себя, что получалось с трудом. Но внутри всё кричало о том, что ей нужно защищать своего малыша. — Что прости? — Я сказала он мой. — Уже громче, чётко, ясно и холодно. — Он только мой, понятно тебе. Как бы не пытался Чонгук понять Ким, не мог. Она ведь виновата в том, что малыш рос без отца. Она и только она. Ким должна была сообщить о беременности, но не сделала этого. — Элли, я понимаю, что ты на меня зла, а может быть и обижена, но почему от этого должен страдать Тани. Он мечтает увидеть своего отца. Подумай о ребёнке— пытался вразумить парень. — Я о нём только и думаю, Чонгук. — проговорила Ким. — Сейчас, ты окрыленный новыми ощущениями решил поиграть в папочку с моим ребёнком. А что будет потом, когда устанешь и снова решишь, что нужно всё это заканчивать. Тани ребенок, он не переживёт предательства. —Что ты такое говоришь, почему я должен устать? Я хочу видеть своего сына — разозлился Чонгук. --Ты лишила его отца, меня сына и сейчас смеешь говорить, что думаешь о ребёнке. Элли, тебе не кажется, что это эгоистично. — Серьёзно? — всплеснула руками девушка, громко взвизгивая— Ты сейчас пытаешь меня обвинить в эгоизме? — Именно, почему ты не сказала, что беременна? Решила мне таким образом отомстить, что бросил тебя? Умом Чонгук понимал, что сейчас он несёт полную ерунду, что эгоистом из них двоих всегда был именно он. Но злость и отчаяние не давали здраво мыслить. Первая защита — это нападение, вот и Чон вместо извинений лишь жестоко нападал на девушку. — Почему не сказала? — усмехнулась Ким. — а ты думаешь я не пыталась? Лицо Чона приобрело мертвенно бледный оттенок. Неужели пыталась, а он не дал возможности. — Я пыталась, Чонгук, пыталась — продолжала Ким. — Но ты так боялся, что, твоя ненаглядная узнает о нас, что даже не заметил моего состояния и не дал высказаться тогда. Вспомни, тот день, когда сам закончил наши отношения. «Мне нужно тебе кое-что сказать» — вспомнил тихие слова Ким. Значит тогда она хотела всё рассказать, а он лишь признался в чувствах к другой. Ведь действительно, состояние девушки было ужасным. Чонгук замечал всё: и бледный вид, и худобу, и постоянную тошноту, но благополучно закрывал на всё глаза. Воздух резко покинул лёгкие. — Вижу вспомнил— улыбалась Ким. — Я пыталась сказать и второй раз— больно хмыкнула девушка— Даже глупо хранила первое фото с УЗИ, хотела тебе показать, представляла, как ты обрадуешься. Но ты уехал строить карьеру и забрал с собой свою Хани, кстати, как она? Ты исполнил свою мечту—женился? Весь настрой Чонгука уже исчез, все что он хотел, чтобы Элли простила его и дала возможность иногда видеть сына, ведь без Тани Чонгук уже не сможет жить. — Элли, прости меня. Прости за всё, но пожалуйста не гони, дай быть рядом с вами — умолял, Чон. — Быть рядом? — прокричала девушка— А ты нас спросил надо ли нам это? Элли так разозлилась, что готова была накинуться с кулаками на этого мудака. Как он смеет просить ее о чём то, после того как бросил, даже не думая о ней. — Ты был рядом, когда мне это нужно было, а? Где ты был, Чонгук, когда меня увозили в больницу в предвыкидышном состоянии? Где ты был, когда я плакала по ночам, не понимая почему мой сын разрывается в истериках, почему ему больно? Где ты был, когда я считала копейки, пытаясь понять, что лучше купить детское питание или лекарство. Ты был рядом, когда он пошёл, когда сказал первое слово, впервые столкнулся с этим миром. Где тогда был ты? Я тебя спрашиваю Чон! Элли не могла контролировать поток своей речи. Она просто убивала, каждым словом делала больнее и больнее. И Чонгук, уже не мог ничего сказать он умирал. Сердце болело так сильно, что вместе с ним болела грудная клетка, а дышать становилось тяжелее и больнее. Перед глазами промелькнуло всё, что было между ними и тот злополучный вечер. Воспоминания убивали так же жестоко, как и слова Элли. Его ребёнок мог не родиться, Элли попала в больницу, у нее не было денег на лекарство. А он, он был в сраной Канаде, строил свою карьеру ни разу не вспомнив о девушке, которую бросил. — А знаешь где тогда, был ты? — всхлипывала Ким. Девушка уже не могла контролировать себя, поток слёз хлынул из глаз— Ты был далеко, со своей любимой, которую так боялся потерять. — Уходи, Чонгук. Пожалуйста уходи, ты нам не нужен, тебе здесь не рады. Ты нам никто. Уходи— умоляла девушка, чувствуя, что вот-вот и упадет в обморок от нахлынувших эмоций. — Прости, Элли, прости, я уйду. Уйду, только я обязательно приду, я больше не оставлю вас. Опустошённый и распотрошенный изнутри Чон закрыл за собой двери квартиры, где ему не было и малюсенького места. Он им не нужен, они справляются без него. Еле доковыляв до машины сел на сиденье, положил голову на руль, устало прикрыв глаза. Накатила такая усталость и слабость во всём теле, что даже не было возможности завести машину, хотелось остаться тут, под окнами, за которыми ему не было места. — Когда я последний раз плакал— усмехнулся брюнет в удивлении вытирая солёную влагу с лица. Что делать и как быть, как заслужить прощение Чон не знал, но одно парень знал точно. Элли и Тани он никогда не оставит. Станет для них другом. Нужным и незаменим, хотя бы так будет рядом с сыном, пусть не папой, но другом точно.