***
Бывает такое утро, что лучше не просыпаться вовсе. Ну или проснуться к обеду — вдруг череду неприятностей можно просто проспать в уютной кровати, и дальнейший день пройдет хорошо? С такими мыслями Стёпа в это февральское утро перемещался по квартире, пытаясь делать сразу несколько дел, но получалось у него не очень. Это женщины так умеют: резать овощи на суп, параллельно разговаривать по телефону, проверять решенную задачу по математике и краем глаза следить за развитием сюжета какого-нибудь сериала — все одновременно, и все качественно! А мужчины… Нет, многозадачность — не их конёк 🤭 Утро началось с того, что капитан проспал. Две предыдущие ночи прошли, как в тумане — Ксения температурила, прорезывалось сразу два зуба. И если первую ночь они с Ритой разделили, так сказать, пополам, то вторая досталась лично Степану: у Риты было дежурство, с которого она уже давным давно должна была вернуться, и, собственно, отпустить на дежурство самого Стёпу. Он ещё и поэтому проспал: обычно Маргарита будила его, когда выпадали такие перекрестные смены, они вместе завтракали, и он ехал в ФЭС, а она шла вздремнуть, если Ксения не подскакивала рано. Сегодня же Рита почему-то задерживалась, а Стёпа в полубессознательном состоянии трижды «откладывал» звонок будильника, который и без того был заведён на «впритык» — каждый раз на 10 минут. И вот теперь ему пришлось бегать по квартире, собираясь на дежурство, параллельно варить кашу капризничающей дочери, пытаться дозвониться до супруги — и все это… безуспешно! Пока он мешал пригоревшую кашу (а пригорела она от того, что Стёпа брился второпях и слегка порезался — пришлось искать перекись), Ксюша нашла Ритину помаду, неосмотрительно оставленную на комоде в прихожей, разукрасила себе лицо, дверь в ванную комнату и уже приступила к обоям. — Ой, Ксюха… Что же ты творишь… Мама нас с тобой в угол поставит! А мне ещё и по шее надаёт! — причитал Степан, хватая в охапку дочь, отбирая у нее помаду, и пытаясь смыть ее следы с детского личика теплой водой. На кухне зазвонил брошенный на столе мобильный. Вытерев малышку, Стёпа посадил ее в стульчик, а сам ответил на звонок. — Да, Вань! — Стёпа! Тут такое дело… Ты только это... Не паникуй! ... - будто собираясь с духом прерывисто проговорил Иван. - Рита с Майским не вернулись с ночного выезда… Данилов так и застыл с ложкой в руке, которой он начал накладывать кашу. — Как не вернулись… — он отставил тарелку в сторону, и отошёл к окну, чувствуя, как страх липкой паутиной начал опутывать его тело. — Вот так! Телефоны не отвечают. У Майского вообще отключен. А Ритин молчит. Они поехали проверить адрес, по которому мы надеялись обнаружить предполагаемого подрывника. В их задачу не входило его брать!!! Но почему-то они решили иначе... Перед тем, как Серёга перестал выходить на связь, он сказал, что все под контролем, плевое дело, ОМОН не нужен — сами справятся! И после этого мы потеряли с ними связь... Круглов уже едет туда с группой захвата!!! — Скинь адрес. Я тоже выезжаю. — он сбросил Ваню, набрал Ангелину Викторовну, попросив ее придти побыть с Ксюшей, и уже через восемь минут гнал с мигалкой по шоссе. «Отключить панику… Отключить панику…» — повторял самому себе капитан, вжимая педаль газа в пол.***
Рита застонала и открыла глаза. Голова раскалывалась - хорошо её приложили... Она очнулась в полутемной захламленной комнате: повсюду какие-то коробки, из которых торчат провода, старая советская мебель, проеденный молью ковер над продавленной кроватью, затхлый запах… Грудь неприятно сдавливало. Пара секунд ей понадобилась на то, чтобы оглядеться, заметить Майского, сидящего неподалеку в кресле с примотанными скотчем к подлокотникам руками, а затем пришло осознание: она и сама привязана к стулу, а грудь ей сдавливает надетый на нее жилет с парой килограмм взрывчатки. «Чёёёрт…» — Ты как? — спросил Майский, который выглядел непривычно бледным, отчего струйка крови, спускающаяся от виска к шее, очень ярко вырисовывалась. На лбу у него проступили капельки пота. — Нормально. — как можно спокойнее ответила Маргарита. — Сам как? — Ничего. Бывало и хуже... — он поднял глаза на напарницу. — Риит, прости... Я не должен был сам сюда лезть... Тогда бы и ты здесь не оказалась... — Проехали. — Рита снова огляделась, услышав жужжание. — Освободиться можешь? Телефоны наши... вон на том столе лежат. — Она кивком указала в другой конец комнаты. — Ты думаешь, я не слышал вибрацию мобильного и не определил его местоположение? Он бесконечно жужжит уже минут 40! Наверное, Данилов пытается дозвониться... Я не могу освободиться, Рит! — Не можешь? — брови Риты удивлённо взлетели вверх. — Серёж, скотч-то простой, канцелярский — ты, если поднапряжешься, запросто его порвешь и... — И ты тут же взлетишь на воздух! - гаркнув, перебил ее напарник. - И я вместе с тобой, и все жильцы этого дома! Посмотри внимательно! Маргарита прищурилась и заметила то, что по началу не бросилось в глаза. От ее жилета тянулась длинная проволока, другой конец которой был обмотан вокруг запястья Майского. — Увидела? — Сергей прикрыл глаза и сделал вдох-выдох, пытаясь успокоить свои эмоции. — Стоит мне дёрнуть рукой - и я выдерну чеку́. Дернешься ты - произойдет то же самое. — Вижу... — Рита лихорадочно соображала, ища выход из сложившейся ситуации и не находя его. — Значит, будем ждать наших...***
— Николай Петрович! — Стёпа подъехал к месту и сразу увидел майора, который раздавал указания бойцам ОМОНа. — Где они? Где Рита? Я иду туда! — Стёпа, держи себя в руках! — сразу остановил его Круглов. — Мы не знаем, что нас поджидает в квартире. И должны действовать, трезво оценивая ситуацию, а не так, как поступил Майский. — Николай Петрович, я все понимаю! Что нужно делать? — Для начала надень экипировку! - Круглов нахмурился и кивнул в сторону одного из бойцов ОМОНа, который держал в руках дополнительный комплект защиты. - Сейчас идёт эвакуация жильцов, практически всех вывели. Степан только теперь заметил, что у забора метрах в ста толпятся люди. — Дальше их всех уводите! Дальше! - отдал приказ по рации майор. Спустя 15 минут группа бойцов вместе с экипированным Даниловым уже поднимались по лестнице двенадцатиэтажной "точки". Круглов остался внизу, отдавая приказы по рации. — Без самодеятельности и без глупого геройства! — звучал в наушниках его голос. Дверь нужной квартиры была старая, обтянутая красным дерматином. Спецназовец с оборудованием проверил ее на возможное наличие взрывчатки, растяжек... — Чисто! Они зашли. Разделяться было особо некуда. Один двинулся в кухню, ещё один в ванную, а Данилов - в комнату. — Рита! - со смесью паники, страха и облегчения вскрикнул капитан, видя, что супруга жива, и сделал шаг в её сторону. — Стёпа, стой! - резко осадила его она. - Здесь растяжка! Данилов остановился, уже подробнее осматривая жену, оценивая глазами происходящее. Встретился взглядом с Майским. — Прости меня, Степ... - Серёга искренне сожалел о том, что все так вышло ... Данилов не стал что-либо отвечать ему - сейчас не до грубостей, а на языке только они. Умом он конечно понимал, что это их работа. И сам на месте Майского тысячу раз поступал также - горячая голова и глупое бесстрашие частенько подвергали бессмысленной опасности и самого капитана, и его коллег. Но сейчас... Сейчас в опасности Рита... И здесь ум на втором месте, а на первом - сердце! Сапёр уже сидел около Маргариты и что-то мудрил с проводами, когда из кухни и одновременно в наушнике раздался голос: - Здесь ещё взрывное устройство! С таймером! Отсчёт идёт! Осталось четыре минуты и 20, 19, 18...! - Всем бойцам покинуть помещение! - тут же раздался в наушнике голос Круглова. - Товарищ майор, Рита и Майский заминированы! Их пытаются освободить! - Полторы минуты, Стёпа! Через полторы минуты все должны покинуть квартиру при любом раскладе, если взрывное устройство с таймером не удастся отключить! Основной состав покидает квартиру прямо сейчас! Два сапёра остаются ещё на полторы минуты! Выполняйте! - Но Николай Петр... - Капитан Данилов, это приказ! — Стёпа, ты идёшь вон отсюда прямо сейчас! - строго и безапелляционно произнесла Рита. — Ты с ума сошла? - глаза Данилова округлились. - Я тебя не оставлю! Это не обсуждается! — Ты дочь сиротой хочешь оставить?! - арктический лёд в голосе Маргариты, который уже так давно не слышал Стёпа, будто ввел его в ступор. - Прямо сейчас ты разворачиваешься, покидаешь здание и ждёшь меня снаружи! Пошёл!!! Взгляд. Глаза в глаза. И разговор без слов. Ведь душам слова не нужны... Спустя несколько секунд Данилов повиновался. На ватных ногах он покинул квартиру, из которой уже вышли ОМОНовцы, спустился вниз, на чистейшем автомате переставляя ноги, совершил необходимые движения руками, чтобы открыть дверь подъезда. Отошёл от парадной. Издалека ему махал Круглов - звал его. Но Стёпа ничего не слышал - его будто контузило. Все вокруг происходило, как в замедленной съёмке. Наступила полнейшая тишина. И в этой тишине раздался взрыв, осыпав осколками выбитых взрывной волной стекол все вокруг. Стёпа так и стоял на месте. И смотрел на дверь подъезда стеклянными глазами. А потом просто сорвался туда, не слыша криков "Стой!" ни снаружи, ни в наушнике. Он распахнул дверь подъезда, вбежал внутрь, и в пролете между первым и вторым этажами увидел лежащих Риту, Серёжу, и чуть выше, на ступенях, двух бойцов-саперов, которые оставались в квартире, пытаясь разминировать оперативников. А ещё он увидел ползущие по стенам трещины, осыпающуюся штукатурку, и понял, что вот-вот рухнут лестничные перекрытия и похоронят их здесь всех. Вслед за Степаном забежало ещё трое ОМОНовцев - видимо Круглов отправил подмогу. - Вытаскивайте их скорее на выход!! - указал бойцам Данилов в сторону Майского и ребят, а сам кинулся к супруге. - Рита! Риит... - он поднял ее на руки, прижал к себе и поспешил выйти на улицу, где уже ждали кареты скорой помощи.***
Стёпа расхаживал по больничному коридору уже больше двух часов. Там, на месте взрыва, врачи ничего не сказали - погрузили в реанимобиль и поспешили доставить Риту в больницу. Она была без сознания, ни на что не реагировала. В машину скорой Степана не взяли - он ехал за ней на своем автомобиле. На связь вышел Круглов - спросил, есть ли новости... Поделился своими: Майский в порядке. Пришел в себя. Его доставили в другую больницу. - ... Сегодня-завтра его понаблюдают и отпустят домой! Степ... Ты это... Держи в курсе! Позвони, как с врачом удастся поговорить... - Хорошо, Николай Петрович. Как раз в момент окончания разговора дверь реанимации открылась и оттуда вышел мужчина, направившийся к Степану. - Вы супруг Даниловой Маргариты Сергеевны? - Да. - внешне Степан казался спокойным, но внутри был натянут, как тетива тугого лука. Он смотрел на врача, ожидая услышать его вердикт, и чувствуя, будто стоит над пропастью. - Пришла в себя ваша жена. Сделали МРТ - лёгкая контузия. Ввиду этого есть некоторые проблемы со зрением, слухом, заторможенность. Но она осознает, что произошло. Адекватно реагирует. На вопросы отвечает. — Слава Богу... Стёпа чувствовал, как с каждым словом врача жизнь возвращается в его тело. — Можно к ней? — Сейчас медсестра поменяет капельницу и потом можете ненадолго зайти. - сказав это, он уже собрался уходить, но потом снова развернулся к Степану. — Да... Сделали УЗИ - с ребенком все в порядке. Но понаблюдаем ещё безусловно! — Что? - опешил Данилов. — С каким ребенком?? Врач тоже опешил. — А вы не в курсе? Ваша супруга в положении. Срок - восемь недель примерно, сердцебиение уже прослушивается. — Нет... Не в курсе... — Ну, теперь в курсе! - врач оглянулся на дверь палаты, из которой как раз выходила медсестра. - Проходите. Когда Стёпа вошёл, накинув не плечи халат, Рита сидела на кровати. Он молча подошел, опустился на колени рядом, и уткнулся носом ей в живот, сцепляя руки в замок у нее за спиной. Маргарита наклонилась к нему, запустила пальцы в волосы. — Сегодня я был на волосок от смерти, потому что там была ты... - Стёпа не изменил положения, отчего голос был очень тихим. - Рита... Ты понимаешь, что если с тобой что-то случится... Я не смогу жить... — Стёп... Ты же должен понимать! ... Такая у нас работа... Но ты теперь не имеешь права думать только о себе, или обо мне! Ты о ребенке думать должен! — Рита говорила тихо, но строго - в своей манере. — Сколько у нас ещё будет опасных операций, выездов... Мы ж не на кондитерской фабрике единорожек из зефира лепим! Данилов отстранился и посмотрел серьезно на Маргариту. — Тебе теперь только единорожек лепить! И никаких опасных операций на ближайшие лет пять! И вообще... — Ты головой ударился? - прервала его тираду супруга. Её брови взлетели вверх. — Ты что, решил меня дома запереть? На каком, позволь спросить, основании? — Риит ... Я все знаю! И очень злюсь! Злюсь на то, что ты вообще поехала на этот выезд, и на все другие ездила! Не берегла себя, зная... - он остановился, понимая, что распаляется и вот-вот из ушей пар повалит, а ссориться сейчас... так глупо! Выдохнул. - Прости... Ты когда мне сообщить собиралась? — Данилов, я ничего не понимаю! - Рита, уже и сама взвинченная, недовольно всплеснула руками. — Данилова, про ребенка ты мне когда рассказать собиралась? Тишина. Рита смотрит на Степу, как на умалишенного. Во взгляде читается полнейшее непонимание и беспокойство о его внезапно "поехавшем" рассудке. И до мужчины постепенно доходит, что супруга попросту не в курсе о том, что они скоро станут родителями! Это осознание заставляет его тихо рассмеяться, прикрыв глаза рукой, а потом он берет Ритины руки в свои, переплетая их пальцы. - Я все понял... Знаешь, обычно это жена мужу сообщает такую новость, но у нас с тобой все не как у всех... Восемь недель, Риит... Мы с тобой ждём ребенка... Осознание услышанного происходит медленно. Рита смотрит на Степу, будто выискивая признаки дурацкой шутки. Затем переводит взгляд на свой живот. И снова на Степу. — То есть ты хочешь сказать, что мы... Что я... Я беременна? — Угу... — Данилов счастливо улыбается, наблюдая за сменяющимися эмоциями на лице Риты. А потом просто прижимает ее к себе, зарываясь рукой в волосы и утыкаясь носом куда-то в висок. — Я люблю тебя! И... Знаешь, так здорово, что тот отпуск, который ты так ждала, планируя отоспаться, пошел не по плану!