Против часовой стрелки

      Слава тому мастеру, который изобрел зелье сна-без-сновидений! Гермиона провалилась в забытье сразу, как только легла в прохладную, чистую постель гостевой комнаты. И, проснувшись, обнаружила, что прошло почти девять часов, а на улице брызжет солнцем радостное утро. Лучи падали прямо на подушку, щекотали теплом щеки. Гермиона потянулась, встала и рассеянно подошла к окну, пытаясь осознать всё, произошедшее вчера.       В ясном небе носилось на метлах несколько неугомонных игроков в красно-золотой гриффиндорской форме. Гермиона чуть улыбнулась – она была равнодушна к квиддичу, но теперь каждая мелочь наполняла её каким-то странным чувством. Один из парней ловко спикировал вниз и, выполнив головокружительный финт, перехватил мяч прямо перед окном Гермионы. Темные лохматые волосы растрепались еще сильнее, блеснули круглые очки… На секунду ей показалось, что это Гарри! Но потом лицо игрока озарилось такой самодовольной улыбкой, какой никогда не было у Гарри, – его отец, Джеймс Поттер. К нему подлетел другой – красавчик с длинными прямыми волосами, с нарочитой небрежностью собранными на затылке заколкой, – молодой Сириус Блэк.       - Ну что, Сохатый, змеи подавятся собственными хвостами на завтрашнем матче, - весело засмеялся Сириус и хлопнул друга по плечу.       Джеймс ухмыльнулся – беззлобно, но с той же явной ноткой позерства, свойственного человеку, который знает, что бессовестно хорош.       Они были такими беззаботными, такими радостными в своих наивных победах! Даже не верилось, что всего через несколько лет один погибнет, защищая свою семью, а другой окажется в Азкабане… а воевать и убивать оба начнут еще раньше. Гермиона вдруг подумала: что бы сказал Гарри, если бы узнал, что у неё есть возможность всё исправить? Создать мир, где его родители живы, где живы родители Тедди Люпина и здоровы родители Невилла. Мир, где нет Волдеморта, нет пыток, где Дамблдор не умирает, а продолжает чудачить и изредка развлекаться своими интригами, где Фред и Джордж доживут до глубокой старости и достанут своими шутками всю магическую Британию. Мир, где маглорожденным, чтобы защитить родных, не придется стирать их память о себе…       Или напротив – создать нечто куда хуже того мира, где они всё же победили, пусть и дорогой ценой. Благими намерениями, как известно…       Гермиона вздрогнула и закрыла лицо руками – только сейчас она осознала до конца, что чувствовал Гарри, таща на себе чертову ношу избранного и вечный выбор.       Она попила воды и вновь посмотрела в окно. Джеймс и Сириус продолжали перебрасывать шуточками, обсуждать завтрашний матч и какую-то девицу. На окно, перед которым зависли, оба парня не обращали внимания, видимо, оно было зачаровано. Зато Гермиона, несмотря на толстое стекло и приличное расстояние, отчетливо слышала каждое слово и даже слегка прерывистое дыхание Джеймса, который только что выполнил очередной невероятный финт. Да, Дамблдор умел колдовать. Словно услышав её мысли, сам директор деликатно постучал в дверь.       Гермиона быстро набросила на ночную рубашку халат.       - Войдите.       И Дамблдор вошел – прямой, высокий, сухой, в цветастых, сказочных одеждах, с молодым огнем в старческих глазах. Разыгрывал ли этот Дамблдор такие же страшные шахматные партии, как тот, что из их времени? Или пока ему удавалось избегать по-настоящему дурного выбора? Этого Гермиона не знала. Она почувствовала себя одновременно очень юной, мало знающей о жизни, и очень старой, видевшей не жизнь - видевшей войну.       - Доброе утро, мисс Грейнджер! - Директор лучезарно улыбнулся. – Как вам спалось?       - Хорошо, спасибо.       Дамблдор взмахнул волшебной палочкой, и на столе появился тяжелый серебряный поднос, на котором стояли фарфоровый кофейник, чашки, сливочник, сахарница, тарелка с булочками, закрытое блюдо (видимо, с яичницей), – Гермиона очень внимательно изучала каждый предмет, невольно пытаясь отсрочить главный разговор. Дамблдор понимающе молчал и будто бы никуда не торопился. По спальне плыл вкусный запах свежей еды. За окном парни на метлах с громким хохотом носились друг за другом, словно укушенные гиппогрифом.       - Я согласна, - внезапно решительно сказала Гермиона.              

***

      А через пару часов она, облаченная в профессорскую мантию, уже бодро шагала по коридорам Хогвартса. Перед ней летела зачарованная стопка книг и тетрадей, а позади тащился мрачный Филч, периодически приговаривая:       - Ох, непросто вам тут будет, мэм, студенты совсем распоясались. Вы ведь здесь не учились?       - Я училась в Шармбатоне, - без запинки солгала Гермиона, придерживаясь продуманной совместно с Дамблдором легенды.       Филч проводил свирепым взглядом проскакавшего по головам горгулий Пивза и хрипло прокаркал:       - У вас там, небось, такой дряни, вроде наших полтергейстов, не водится?       Гермиона вспомнила, как Флер, кокетливо закатывая глазки, на Святочном балу разносила в пух и прах убранство Хогвартса, и с усмешкой произнесла:       - А попробуй залети в Шармбатон полтергейст, его бы немедленно выгнали с треском!       Мутные глаза Филча затянуло мечтательной поволокой.       - О как оно – с треском!..       И он любезно придержал перед Гермионой дверь – на её памяти завхоз был так почтителен разве что с Дамблдором или Амбридж. С губ сорвался невольный короткий смешок. Если судить по Филчу, карьера молодой и амбициозной мисс Грейнджер в Хогвартсе началась совсем неплохо.              После её согласия они с Дамблдором почти целый час обговаривали детали, а потом директор радостно сообщил, что школе как раз не хватает преподавателя подготовительных курсов к ЖАБА.       - Минерва и Гораций уже проели мне всю плешь, что не в состоянии вытянуть такое количество учебных часов, - Дамблдор взмахнул волшебной палочкой, и взлетевший чайник немедленно вновь наполнил чашки.       - Но я никогда не преподавала, - осторожно заметила Гермиона.       - Вы работали в Отделе Тайн, мисс Грейнджер, а я хорошо знаю, на какие высокие баллы надо сдать экзамены, чтобы попасть туда. Уверен, со школьной программой вы справитесь.       Гермиона представила, как будет учить родителей Гарри и некоторых своих однокурсников, учить Люпина и Снейпа… О да! Снейпа. Интересно взглянуть на самого невыносимого профессора, находящегося по другую сторону парты! Жаль, что Люциус Малфой уже закончил школу – она бы его так загрузила домашней работой, что вся экстремистская дурь разом вылетела бы из головы.              

***

      На следующее утро на стенде у мраморной лестницы висело объявление:       «Подготовительные курсы к ЖАБА       Внимание! С понедельника начинаются бесплатные подготовительные занятия для семикурсников по следующим предметам:       Астрономия       Заклинания       Защита от темных искусств       Зельеварение       Древние руны       Нумерология       Травология       Трансфигурация       Желающие должны записаться у своих деканов».       Из восьми представленных предметов Дамблдор половину взвалил на Гермиону, мотивируя сие тем, что у ведущих эти дисциплины преподавателей и без дополнительных занятий перегруженное расписание. Особенно её напрягала защита от тёмных искусств – Гермиона никогда не была на этих уроках лучшей. С другой стороны, у неё имелся военный опыт… (Вот уж без чего бы она точно обошлась в своей жизни!)       И теперь Гермиона, стоя в неприметном уголке, с интересом наблюдала, как старшекурсники толпились у объявления и возбужденно обсуждали его.       - Неплохо, - басил какой-то высокий парень, - мне как раз надо подтянуть нумерологию. Они изменили правила приема в Отдел магического транспорта. Какого драккла там нужна эта нумерология, я пока так и не понял! Но надо набрать не ниже У, слышишь, Миранда?       Стоящая рядом с ним ярко накрашенная девица капризно надула губы:       - А почему тут нет прорицаний?!       - Преподаватели будут давать обычные консультации по предметам, которые сдает меньшинство выпускников, так что открывать целую классную группу необязательно, - объяснила ей девушка с густыми темно-рыжими волосами.       Красивая, юная, живая… Лили Эванс!..       - Конечно, - вздернула нос девица, - прорицания – наука для избранных.       - Ну разумеется, - лукаво усмехнулась Лили и обернулась к Поттеру, который обнимал её за плечи. – Замечательные новости, да, Джеймс? Нам надо обязательно записаться на трансфигурацию.       Тот чуть нахмурился.       - Если честно, я думал обойтись заклинаниями и… - он скорчил на редкость комичную гримасу, - зельеварением, чтоб ему провалиться!       Лили всплеснула руками:       - Джеймс!       - Тише, тише… - забормотал он, ловко подталкивая её перед собой и выбираясь из толпы. - Трансфигурация, хм… вот в чем Мародеры бесподобны, так именно в ней – могу показать! – и он блеснул ослепительной улыбкой.       Пара девочек проводили его восхищенными взглядами, и даже Гермиона ощутила призрак невольной симпатии к обаятельному раздолбаю Поттеру.       - Это ничего не значит! Пусть вы и умеете… - возмущенно зашептала Лили, но Гермиона уже перестала их слышать за гулом голосов.              

***

      Сидеть за преподавательским столом в Большом зале оказалось непривычно и забавно: Гермиона так увлеченно разглядывала студентов, что едва не забывала обращать внимание на то, что лежит перед ней на тарелке.       Первое же занятие, к счастью, было у хаффлпаффцев и рейвенкловцев, поэтому Гермиона успела прийти в себя, настроиться на работу и взять класс в свои руки. Правда, рейвенкловцы весь урок задавали на редкость каверзные вопросы, то ли действительно столь глубоко интересуясь трансфигурацией, то ли проверяя новую преподавательницу. А часть студентов Хаффлпаффа то и дело улетала куда-то в облака, либо просто грустно смотрела в свои пергаменты, явно не успевая за объяснениями Гермионы. И всё же в целом первый опыт в качестве учителя оказался вполне положительным.       Второй же урок по старой и не слишком доброй традиции был совместным для гриффиндорцев и слизеринцев, а это означало Мародеров, Лили и Снейпа в одном флаконе.       - Спокойно, – сказала себе Гермиона, – они всего лишь недавние подростки, многим нет даже восемнадцати лет. А ты героиня войны и взрослый человек.       И ей самой стало смешно от собственных рассуждений. Гермиона поудобнее перехватила стопку книг и решительно вошла в класс.