Против часовой стрелки

      Дни летели, словно вырвавшиеся на волю пикси. Гермиона не успевала за их ходом. С самого утра она была на ногах, а к вечеру так уставала, что засыпала безо всяких зелий, едва голова касалась подушки. На размышления о крестражах и судьбах магического мира просто не хватало сил. А Снейп, казалось, поселился возле её кабинета. Отправлялась ли Гермиона на завтрак, забегала ли за студенческими работами, возвращалась ли после уроков, чтобы поработать вечером, Северус Снейп неизменно оказывался поблизости. Его худая, угловатая фигура подпирала стену, в руках вечно были книги и какие-то расчеты – он всегда приходил по делу, хотя у Гермионы возникли странные подозрения, что порою он выдумывает поводы прийти. Но зачем?..       За пару недель Северус полностью написал теоретическое обоснование проекта, которое можно было спокойно публиковать в профессиональном журнале. Гермионе приходилось сидеть над книгами до полуночи, чтобы не ударить лицом в грязь перед талантливым учеником.       - Мистер Снейп, у вас и так уже едва ли не докторская на звание Мастера Зелий, притормозите слегка, - как-то раз улыбнулась Гермиона. - Уделите внимание подготовке к ЖАБА по трансфигурации.       Снейп резко вскинул голову – имелась у него такая привычка – и длинные темные пряди немедленно хлестнули его по лицу.       - Будет глупо для одаренного студента посредственно сдать трансфигурацию только потому, что недостаточно времени уделено подготовке.       Иногда Гермиона сомневалась, стоит ли так откровенно хвалить Северуса – за все годы собственной учебы она сама слова доброго не слышала от профессора Снейпа. С другой стороны, он так радовался любой похвале, так неловко пытался это скрыть... Видимо, Снейп не ходил в любимцах не только у студентов, но и у преподавателей. А ведь был талантлив, хотя порою и совершенно невыносим.       - Хорошо, профессор, - Северус посмотрел на Гермиону внимательно и строго. – Я всё подобрал для приготовления зелья, можно начинать.       Гермиона кивнула.       В этот момент в дверь громко постучали. Снейп и Грейнджер как по команде обернулись.       - Войдите, - крикнула Гермиона.       В кабинет вбежал растрепанный пятикурсник - староста Хафлпаффа:       - Профессор Грейнджер, здравствуйте! Меня прислала профессор Стебель. Вас срочно просят подойти в учительскую.       - Что-то случилось? – Гермиона встала.       - Да! У Линды Дирборн с нашего факультета подожгли дом, ей сейчас письмо пришло от родителей.       - Мерлин! Никто не погиб?       - К счастью, нет. Но её отец в тяжелом состоянии попал в Мунго. Это было нападение, - встревоженно закончил староста.       - Я сейчас, - Гермиона подхватила свой портфель, а потом посмотрела на Снейпа.       Он стоял, стиснув в руке волшебную палочку и упершись взглядом в парту.       - Мистер Снейп, - позвала Гермиона, он не откликнулся. – Снейп! – она повысила голос.       Северус медленно поднял голову, его острые скулы были словно припорошены пеплом.       - Да, профессор? – он словно с трудом разжал тонкие губы.       - Дождитесь меня, - сказала Гермиона, а потом вдруг добавила, ощутив лютую ненависть ко всем Упивающимся смертью: - А впрочем, можете идти.       Снейп молчал, Гермиона пошла к двери.       - Я дождусь вас, профессор, - наконец, тихо сказал он.              ***       Она вернулась через час. Она не спешила. Словно нарочно тянула время. Ей не хотелось возвращаться к человеку, который спит и видит, чтобы поскорее принять Чёрную метку и начать убивать. И пусть ему только восемнадцать, им тоже было по восемнадцать, когда они уходили на войну. Гарри было семнадцать, когда он ушёл умирать за всех них…       Гермиона понимала, что это не совсем правильно - обвинять человека в том, что он еще не сделал… однако собирался сделать. Она почти надеялась, что Снейп улизнет, не дождавшись её. Исчезнет - и пусть сам разбирается со своею жизнью! Но он ждал…       Снейп также сидел за своею партой, уставившись в книгу, но глаза его не двигались, он просто смотрел в одну точку.       - Мистер Снейп, - процедила Гермиона.       Он напряженно взглянул на неё.       - Профессор?       - Давайте выпьем чаю, - мрачно сказала она.       - Что? – на его лице появилось легкое недоумение.       - Чаю, мистер Снейп, - свирепо прошипела Гермиона. – Вы любите чай?       - Э… - замялся Северус. – Да.       - Вот и я люблю! Забавно, правда? Вы полукровка и учитесь на Слизерине и любите чай. А я маглорожденная и училась… наверное, училась бы на Гриффиндоре, – поправилась она, - и тоже люблю чай. И уверена, что многие чистокровные волшебники обожают чай.       Слово «маглорожденная» Гермиона произнесла почти с наслаждением, внимательно наблюдая за выражением лица Снейпа. Он слегка смутился, но, видимо, эта новость не вызвала у него большого удивления.       - Мы все едим одну еду, пьем воду. Мы одинаково смеемся и плачем. И если вы ударите меня, мне будет так же больно, как было бы больно вам, если бы я ударила вас. Но для этих… этих мразей, это неважно. Они придумали себе сказку, злую сказку, про чистую кровь и теперь убивают во имя её. Вы верите в эту сказку, мистер Снейп?       Он смотрел на неё изумленно, в его темных глазах бурлила и кипела смола из разных эмоций.       - Всё не совсем так… - наконец начал Северус.       Гермиона понимала разумом, что надо выслушать его, что сейчас он будет пересказывать аргументы Волдеморта – разумные и гладкие, что его надо переубеждать логически, он ведь умный мальчик, Северус Снейп. Но горечь и ярость грызли ее изнутри, раздирали зубами и когтями грудную клетку.       - Всё именно так, Северус! Хотите увидеть шрам, который я получила на войне? – Не дожидаясь его ответа, она рванула вверх рукав мантии и сняла отводящие взгляд чары. – Ну что же вы, смотрите!       Снейп медленно подошел к ней. На предплечье побелевшие от времени шрамы складывались в слово…       - Читайте вслух, - холодно приказала Гермиона.       Северус глухо выдохнул:       - Грязнокровка.       - Верно, мистер Снейп, - с недоброй улыбкой сказала Гермиона. – Да, я грязнокровка и горжусь этим! Ну как, вас еще не тошнит от отвращения? Вы еще хотите учиться у меня? Находиться со мною в одной комнате?       - Кто это сделал? – звенящим от напряжения голосом спросил Северус.       Он вновь забыл о своей старательно поддерживаемой осанке и ссутулился так сильно, что стал почти одного роста с Гермионой.       - Это сделал человек, у которого… у которой тоже был знак на предплечье, только не такой, как у меня. Другой… Черная метка. Рабская метка.       Снейп резко отвернулся и потом сказал:       - Я понимаю вашу ненависть, но почему вы называете эту метку рабской?       - А по-вашему это знак отличия? Орден?! – истерично расхохоталась Гермиона.       Она уже поняла, что сама себе испортила игру. Теперь оставалась только идти напролом: или Снейп резко изменит свои взгляды, или она потеряет его навсегда.       - Не знаю, что это, видимо, какая-то специфическая разновидность протеевых чар. Но лично мне подобное напоминает клеймо, которое хозяин выжигает на шкуре своего скота, уж простите.       - Вы говорите так, потому что на другой стороне, - упрямо сказал Снейп, но в его голосе что-то надломилось.       - Ну разумеется, мистер Снейп, - в конце концов взяв себя в руки, сладким голосом процедила Гермиона. – Я так говорю, потому что хочу раньше противника завербовать одаренного и храброго молодого волшебника.       Северус поперхнулся и снова повернулся к ней.       - Вы издеваетесь? – подозрительно спросил он.       - Меньше, чем вам кажется, - откликнулась Гермиона и коснулась волшебной палочкой чайника, из носика которого вырвалась струйка пара. – А теперь давайте пить чай.       - И… всё? – обескураженно поинтересовался Снейп, уже взявший в руки свою сумку, явно планируя сбежать.       - Почему всё? Чай с пирожными, - отозвалась она, левитируя тарелку из буфета.       Северус посмотрел на неё, потом на пирожные, потом снова на неё… и, помедлив, бросил сумку на пол.