Против часовой стрелки

      Профессор Северус Снейп влетел черным вихрем, мантия крыльями летучей мыши развевалась у него за спиною, а стопку контрольных он в бешенстве швырнул на стол.       – Бестолочи и стадо болванов! – рявкнул он, падая в кресло.       – Да-да, мне Минерва уже пожаловалась, что ты за свой первый день преподавания снял баллов больше, чем Слизнорт иной раз за месяц, – безмятежно усмехнулась Гермиона.       Она жила с Северусом не первый год и привыкла к его характеру… в отличие от бедных студентов.       – Снял баллы?! – задохнулся Снейп. – Да этих несносных детей в библиотеке следует запереть, чтобы учебники хоть открыли, а не на метлах за мячиками гонялись. А Слизнорт нашел время во Франции прохлаждаться… У него треть второго курса не знает, что волчья отрава и клобук монаха – это одно и то же! Идиоты!       Гермиона с ностальгией посмотрела на него: злой профессор Снейп… Более молодой возраст, чистые волосы и налаженная личная жизнь, оказывается, никак не повлияли на то, что он не выносил детских шалостей, небрежности окружающих и интеллекта, который не тянул хотя бы на «превосходно».       – Я, конечно, проработаю за Слизнорта этот месяц, как и обещал, но потом пусть Дамблдор ищет другую замену. – Северус наполнил кубок водою и залпом осушил. – Он думает, мне заняться больше нечем, как вбивать в головы этим тупицам знания, которые они вытряхнут на следующей же перемене?! У меня куча заказов лежит и дел немерено.       Гермиона сочувственно покивала ему и достала из буфета кофе. Сейчас они находились в ее личных комнатах в Хогвартсе, куда Северуса временно поселили, пока он заменял Слизнорта.       Она же каждый год параллельно с работой в Министерстве магии преподавала в Хогвартсе — приезжала сюда раз в неделю и вела занятия для старшекурсников.       – Как ты их терпишь? – Снейп окинул хмурым взглядом аккуратно сложенные стопки пергаментов с работами студентов.       – Мне нравится. – Гермиона принялась варить кофе. – Мне понравилось еще тогда, когда я преподавала у тебя. – Она лукаво улыбнулась.       – Неужели мы тоже были такими придурками?! – ужаснулся Северус, снимая мантию и левитируя ее на вешалку.       – Ну… в учебе ты показывал блестящие результаты, – дипломатично выкрутилась Гермиона.       Но Северус не обманулся этим уклончивым ответом и окинул ее скептическим взглядом.       – В любом случае я знаю, как могут бесить школьники, – сказала Гермиона. – Но неужели все было настолько ужасно? Первый раз вести уроки всегда непросто.       – Девчонка Тонкс, дочь Андромеды Блэк, перебила все пробирки, – начал перечислять Снейп, – а этот мальчишка – старший Уизли — кинулся ей помогать и в итоге проворонил свое зелье – его котел взорвался.       – Никто не пострадал?       – Нет. Я назначил им отработку – надо было класс отмыть.       – О, совместная отработка! – Гермиона улыбнулась. – Думаю, они остались довольны.       Северус растерянно моргнул, а потом до него дошло, что он собственными руками организовал своим студентам почти свидание, и ему оставалось только раздраженно бросить:       – Надеюсь, мокрые тряпки и щетки несколько снизят градус подростковой романтики.       Гермиона фыркнула. Она уже совсем привыкла, что теперь принадлежала к иному поколению – тому, что прежде считала старшим. Рону и Гарри не минуло и семи лет. Да и близнецы Уизли еще не поступили в Хогвартс, так что пока Филча и особо любящих дисциплину преподавателей изводила Нимфадора Тонкс. Впрочем, смена шалунов росла достойная – у Гермионы была лишь одна надежда: маглорожденный волшебник Джон Грейнджер. Ее… Она не знала, кем он ей приходился, но предпочитала считать, что кем-то вроде племянника. Просто здесь в сентябре семьдесят девятого года у Грейнджеров родился сын, а не дочь. Факт, который, по мнению Альбуса Дамблдора, подтверждал его теорию о существовании множества вселенных.       Гермиона не дала кофе закипеть, ловко сняв с огня, и спросила у Северуса:       – Ну а остальные? – И поставила на стол чашки. – Тебе со сливками?       – Да. Остальные… Половина первокурсников не могут удержать в руках нож, и большинство не способны нормально прочитать рецепт с доски! А одна хаффлпафка, увидев дохлую лягушку среди ингредиентов, упала в обморок.       – Новички просто еще не привыкли к специфике уроков в Хогвартсе.       – Но, знаешь, хуже всего был седьмой курс. У них ведь продвинутые зелья; я думал, что уж там-то соберутся заинтересованные студенты. Но эти девицы почему-то постоянно переспрашивали у меня очевидные вещи и глупо хихикали, мешая всем работать – как они ЖАБА собираются сдавать?! Одна вообще три раз в класс возвращалась: то одно забыла, то другое, – недоумевал Северус.       Гермиона хмыкнула – он явно не понял, что старшекурсницы пытались с ним флиртовать. Она же мудро не стала его просвещать по поводу их странного поведения: в конце концов, меньше знаешь – крепче спишь. И Гермиона, отвернувшись помыть турку, ухмыльнулась истинно слизеринской улыбкой.       – Одним словом, это было отвратительно, – подытожил Снейп, отпивая свой кофе.       – Мне жаль. – Гермиона присела на подлокотник его кресла, и Северус немедленно стащил ее к себе на колени и уткнулся носом в густые волосы. – Но ты же никогда и не хотел быть учителем?       – Нет, – он задумался. – Просто ты говорила, что в той, в твоей бывшей вселенной я преподавал у вас. Неужели я всю жизнь занимался тем, что мне не нравилось?       – Я не знаю, – Гермиона огорченно развела руками. – Там у тебя все было совсем иначе. Вероятно, там ты нашел в своей работе плюсы, которые сейчас тебе не очевидны. Может, ты еще распробуешь роль профессора и войдешь во вкус?       – Ну уж нет! Я лучше потрачу время на получение степени Мастера зелий.       Мастером окклюменции он стал два года назад, но в этой сфере конкуренции почти не существовало – специалистов высокого уровня в Британии было так мало, что на все остальное закрывали глаза. Совсем иные порядки царили в Гильдии зельеваров – куда Снейпу никак не удавалось попасть, несмотря на свои таланты и помощь Дамблдора.       – Думаю, они учтут твой опыт преподавания в Хогвартсе, – заметила Гермиона, целуя его в шею.       Северус мурлыкнул, совсем как Клото, когда ей чесали под подбородком.       – Если так, то я готов потерпеть этих невыносимых подростков!       – Ага, только постарайся проявлять к ним снисхождение – они ведь еще учатся. – Гермиона медленно расстегивала пуговицу за пуговицей его рубашки и оставляла на обнажившейся меловой коже дорожку из поцелуев.       – Не пытайся заговорить мне зубы, – выдохнул Северус, откидывая голову на спинку кресла.       – А получается?       – Почти. Если ты еще снимешь с меня брюки…       – Я подумаю, – фыркнула Гермиона. – Иначе твоими стараниями к приезду Слизнорта ни у кого вообще не останется баллов.       – Я просто строгий преподаватель, – совсем не строгим голосом откликнулся Северус.       – Да ладно! Лучше признайте, профессор Снейп, что педагогика – это не ваше в любой вселенной, – съязвила Гермиона, расстегивая его ремень и сползая на пол.       Северус деланно возмутился:       – Что я слышу, студентка Грейнджер?! Немедленно повяжите свой гриффиндорский галстук, у вас сейчас будет отработка. С колен можете не вставать.