* * *
Дом Поттеров в Годриковой Впадине был окружен цветущим садом. Сладковатый аромат витал в воздухе, а прохладный ветерок приятно разгонял июльскую жару. Превосходный торт, испеченный Лили, таял во рту, чашки лениво позвякивали. Дети во главе с именинником играли в некое подобие квиддича на заднем дворе. Младший сын Поттеров, которого в силу юного возраста в команду не взяли, не слишком огорчался по этому поводу, ибо с глубокомысленным видом облизывал волшебную погремушку – в отличие от своих темпераментных родителей он вообще был тем еще философом. — А я говорю, что Гарри рано садиться на взрослую метлу, — продолжала явно не сегодня начавшийся спор Лили. – Ему только исполнилось семь лет! — Да пацан словно родился в воздухе! – упирался Джеймс. – Даже я в его годы не был так хорош. — Поттер признал, что кто-то лучше его! Надо же, вот истинная магия! — хмыкнул в свою чашку Северус, не особо стараясь, впрочем, понизить голос. Джеймс только скорчил ему в ответ рожу и тут же обернулся, проверяя, не видели ли этого дети. Как-то он показал Снейпу неприличный жест в ответ на одну из бесконечных подколок, а Гарри это заметил и немедленно просветил своих товарищей. Лили потом долго краснела, пока Августа Лонгботтом возмущалась, откуда ее внук такого понабрался… не иначе, как от сына Малфоев – зря придумали эту новомодную младшую школу для юных волшебников до Хогвартса! Джеймсу и Сириусу сделали строгое внушение, да и Снейпу тоже. Но в отличие от них он при всем своем превосходном багаже ругательств умел язвить, прибегая исключительно к литературным выражениям. Гермионе было приятно и забавно наблюдать, как Северус если не подружился с бывшими школьными врагами, то по крайней мере приятельствовал с удовольствием. И несмотря на все свое ворчание, если долго не виделся с Поттерами, начинал намекать Грейнджер, что она давно не затаскивала его в Годрикову Впадину. Это было нечто вроде их давней игры: Гермиона выманивала Северуса в общество, а он сопротивлялся с упорством истинного отшельника и со слизеринским коварством выторговывал себе всякие награды. Хотя оба прекрасно знали, что действительно заставить его сделать то, чего он не хочет, так же просто, как и поймать мозгошмыга, не будучи членом семьи Лавгуд. Да, с Ксенофилиусом и Пандорой Гермиона тоже познакомилась, потому что очень надеялась, что в будущем сумеет предотвратить трагедию и Луна не потеряет мать. В конце концов, ей уже стольких удалось спасти! Гермиона посмотрела на сидящих за столом и улыбнулась. Лили обсуждала рецепт торта с Молли, а Северус спорил с Джеймсом по поводу реформы Аврората. В это время Сириус по-тихому учил близнецов Уизли явно какому-то сомнительному фокусу, ибо вид у всех троих был подозрительно невинный. Артур расспрашивал профессора Ремуса Люпина о новом порядке сдачи ЖАБА, а сидящий рядом Билл, который только недавно получил результаты своих СОВ, выглядел так, словно ему эту жабу по кусочкам скармливали. — Мы вчера смотрели тот новый мюзикл в театре, — Чарити Блэк, поглаживая свои безупречные перчатки, сменила обсуждение рецептов на более утонченный разговор. Она стала настоящей чистокровной леди, соревнуясь с Нарциссой Малфой за роль первой дамы светского общества. Гермионе, с ее вечно растрепанной прической и кругами под глазами из-за ночных бдений в научной лаборатории, никогда было за ними не угнаться. Не то чтобы она так уж хотела… Но, когда твой возлюбленный моложе тебя на десять лет, поневоле начнешь следить за своей фигурой и покупать новинки магической косметики. — Какой мюзикл? – поинтересовалась Лили, щедро подкладывая близнецам мороженое. — О, ты разве не знаешь? «Мой прекрасный темный властелин» — в нашем благотворительном кружке все только и говорят о нем. Гермиона поперхнулась от такого названия, а Северус подлил масла в огонь, прошептав ей на ухо: — А я думал, они там благотворительностью занимаются, а они темных властелинов обсуждают… разврат какой! Она хихикнула, но прислушалась к рассказу Чарити и с изумлением узнала, что создала этот шедевр, который уже год не сходит с подмостков всех европейских театров, женщина, потерявшая свою великую любовь и нашедшая себя в творчестве. Дамы плакали, а девицы скупали плакаты с красавчиком артистом, исполнявшим ведущую роль. Все это было бы довольно заурядным светским событием, если бы автором мюзикла не являлась… Беллатриса Блэк. — Мерлин мой! — пробормотала Гермиона. — Никто, даже сама вездесущая Рита Скитер, не в курсе, кому повезло стать прототипом главного героя. Но он такой прекрасный и непонятый – истинный последний рыцарь! И какая же у него с героиней пронзительная и безнадежная любовь, – прочувствованно вздохнула Чарити. — Зато мы знаем… прототипа, — прошипел Снейп, поджав губы. Но его услышала только Гермиона.* * *
К вечеру дети, расправившись и с бесчисленными подарками, и с квиддичем, вновь вернулись за стол, разбавив компанию взрослых. Зато подростки начали потихоньку улетучиваться. Первым куда-то удалился Билл, несмотря на теплую погоду нацепив невообразимую мантию из кожи дракона и встряхивая своими длинными рыжими волосами, явно подражая великому кумиру всех студентов от одиннадцати до семнадцати лет – великолепному Бродяге. За ним потянулись и остальные старшие дети Уизли. — Вечно ты учишь плохому моих мальчиков, — заворчала на Сириуса Молли. — Моя дорогая миссис Уизли, уверяю тебя, это они меня учат плохому, — расхохотался тот. – Имей в виду, если он тоже захочет мотоцикл, я убью вас обоих, — отрезала она. Северус, забравший у Ремуса целую стопку каких-то книг и пергаментов, вернулся к Гермионе, под столом скользнул ладонью по ее колену и тихонько спросил: — Может, тоже пойдем? — А у тебя есть мотоцикл, плохой парень? – хмыкнула она. — Лучше, — Северус заговорщически ухмыльнулся и кивнул на пергаменты, — у меня есть свежая, еще не опубликованная диссертация по противоядиям Дамокла Белби. — Тогда я твоя! — шепнула ему Гермиона. Но не успели они встать, как к ним подбежал сияющий Гарри. Он был такой же худенький и растрепанный, как в памяти Гермионы, но совершенно и безоговорочно счастливый. Каждый раз, когда она видела его в объятиях матери и отца, сердце щемило от радости. — Подождите! Не уходите! Я же не показал вам колдофото с нашего школьного спектакля! – закричал Гарри, размахивая альбомом, и уселся на скамейку между ними. — И что вы ставили? – спросила Гермиона. — В прошлом году, помню, был «Колдун и Прыгливый Горшок». — И Люциус Малфой так замучил своими возмущениями директрису школы, что она наслала на него чесотку, — рассмеялся Джеймс. – Не стоит злить ведьму, которая каждый день управляется с несколькими десятками юных необученных волшебников. Я такой мощной стихийной магии у взрослого за все время работы в Аврорате не видел ни разу. — Миссис Осборн хорошая, — заступился за свою учительницу Гарри, — это папа Малфоя ее достал. — Она не просто хорошая, она — святая, — улыбнулся Джеймс, — ведь у нее хватает терпения никого из вас не превратить в рукомойник или кастрюлю с овсянкой. — Так какой был спектакль? – вернулась к колдографиям Гермиона. — Победа добра над злом, — провозгласил Гарри и помахал высоко поднятой рукой, видимо, подразумевая, что в ней зажата волшебная палочка. – Мы одолели Волдеморта. — Вот как, — Гермиона изумленно вскинула брови и вопросительно посмотрела на Лили. Та развела руками: — Иногда миссис Осборн несколько излишне увлекается экспериментами. Но ребятам понравилось. — Волдемортом никто, конечно, не захотел быть – так что его изображала трансфигурированная подушка, — пояснил Гарри, показывая на фото невнятный кулек в мантии. – Тебя, Гермиона, играла эта задавака Гринграсс, которая совсем на тебя не похожа! Она только мантию свою поправляет и перед зеркалом расчесывается. Я сказал, что знаю профессора Грейнджер – она смелая и умная. И ей неважно, какая у нее прическа, а важно, чтобы не обижали домовых эльфов! Все засмеялись. Гермионе было приятно и немного неловко, она машинально пригладила растрепавшиеся волосы. — Это тебе не поможет, — не без ехидства шепнул Северус. — Но мы все равно тебя любим: я и домовые эльфы. Ну и младший Поттер, судя по всему, тоже. Гермиона шутливо пихнула Снейпа в бок и обняла Гарри за плечи: — Спасибо, дорогой. — А ты кого играл – Джеймса или Сириуса? – поинтересовался Северус. — Не-а, папу должен был играть Рон. Но он подрался с Малфоем, и их обоих наказали – не разрешили участвовать в спектакле. А я играл тебя. Северус застыл, изумленно вглядываясь в зеленые глаза Гарри. — Меня?.. – тихо переспросил он. За прошедшие после победы над Волдемортом годы Снейпа так и считали то ли героем, то ли злодеем, то ли уважаемым членом общества, то ли парией. И по возможности старались обходить его роль в Магической войне. — Да, мой сын сыграл Снейпа, куда катится мир! — притворно печально вздохнул Джеймс. — К тому же он сам выпросил это. — Я спросил миссис Осборн, почему тебя нет в нашем спектакле, — пояснил Гарри, продолжая листать альбом. – Она ответила, что у нас нет артиста на эту роль. А я сказал, что хочу быть победителем Волдеморта! Поэтому буду играть Северуса Снейпа. И Гарри вручил им фото, на котором он в развевающейся черной мантии побеждал подушечного Темного Лорда. Северус молчал, растерянно вглядываясь в снимок. Гермиона растроганно улыбнулась Гарри и, дабы как-то заполнить явно затянувшуюся тишину, спросила: — Тебе заколдовали волосы, чтобы они стали длиннее? — Они сами отрасли. Они всегда отрастают, когда пожелаю, — пожал плечами тот и повернулся к Снейпу: – Хочешь, подарю фотку? Северус глухо ответил: — Да, хочу. Спасибо, Гарри. Младший Поттер кивнул, вручил ему снимок и побежал к Рону и Невиллу, которые, пока именинник отвлекся, явно собирались доесть его торт.***
Когда Гермиона и Северус вернулись домой, солнце почти село. Они медленно шли по песчаной дорожке, слушая, как стрекочут кузнечики. От реки тянуло прохладой. Северус молча набросил свою мантию Гермионе на плечи. Она улыбнулась: — Спасибо. — Ну для чего-то же я таскал ее с собою полдня — вот и пригодилась, — хмыкнул он. — Я думаю о Гарри… — негромко произнесла Гермиона. — Правда? – Северус чуть напрягся. – Давай сейчас не будем это обсуждать. Мне надо как-то все осмыслить. — Хорошо. Он присел на поваленный ствол дерева; Гермиона опустилась рядом. Северус притянул ее к себе, укладывая головою на свои колени. И, задумчиво перебирая ее волосы, спросил: — Ты ведь еще что-то хотела рассказать? — Да. Сегодня я думала и про своего Гарри… своих Гарри с Роном. Я ведь так и не знаю, что с ними стало в том, в моем прежнем, мире. Сейчас моя работа в Отделе тайн наконец-то принесла результат, и есть шанс… Северус пронзил ее пристальным взглядом и перебил: — Ты же не собираешься… — Нет! – она рассмеялась. Снейп выглядел так, словно собирался приковать ее к себе цепью прямо здесь, чтобы наверняка, но сдерживался изо всех сил. — Я просто хотела попробовать послать им весточку, что я жива и у меня все хорошо, — пояснила Гермиона. – Восемь лет назад подобное желание выглядело абсолютно невыполнимым, но теперь мы сильно продвинулись вперед. Снейп нахмурился, но деланно спокойно произнес: — Весточку – это можно. Главное, чтобы тебя саму туда не утащило. — Северус, здесь мой мир, и здесь ты, — тихим, проникновенным голосом сказала Гермиона. — А потом добавила куда более деловито: — И потом ты же ученый, тебе ведь и самому интересно, что из этого выйдет. Лицо Северуса внезапно посветлело, как у человека, которому пришла в голову замечательная мысль: — Точно! Выбей мне пропуск в Отдел тайн, я буду проводить эксперимент вместе с тобой. Приглядывать за тобой, — последнюю фразу он произнес весьма выразительно, и они, переглянувшись, рассмеялись.