В юном месяце апреле В старом парке тает снег, И весёлые качели Начинают свой разбег. Позабыто всё на свете! Сердце замерло в груди! Только небо, только ветер, только радость впереди!
Первая ночь в лагере прошла беспокойно и активно: несмотря на запреты воспитателей ходить по корпусу ночью, дети спустя некоторое время после отбоя, когда коридор наполнился гробовой тишиной, стали покидать свои комнаты, заходить к другим, чтобы получше познакомиться и поговорить. С какой-то стороны и подростков можно было понять: ночью, когда тебя никто не контролирует, можно было опустить примерное поведение пионера и остаться хоть на пару часов таким, какой ты есть. Однако Антону подобная «ночная жизнь» была не на руку. К Вове постоянно заходили компании мальчишек и девчонок, а в сторону Тоши никто даже и глазом не повел. Какой-то укол досады и обиды парень все же почувствовал: днем его так хвалили за его умение рисовать, а сейчас о нём все позабыли, словно он и не появлялся в отряде вовсе. Заснуть ему тоже не дали: ребята что-то активно обсуждали и смеялись. Так продолжалось часов до двух. Когда все стали расходиться по кроватям, Вова посмотрел в сторону Антона и шепотом поинтересовался: - Тох, ты спишь? Ответа не последовало. Антон медленно, но верно проваливался в сладкую дрему. Улыбнувшись краешком губ, Вова плюхнулся на жесткий матрац, укутался с головой в одеяло и вскоре тоже засопел. Корпус погрузился в сон. … Подъем начался в семь утра. Воспитатели заглядывали в каждую комнату, громко объявляя о том, что скоро начнется зарядка. Сонные и неэнергичные подростки нехотя потягивались и покидали нагретые ими пуховые места. Антон вытащил руку из-под одеяла, чтобы достать с тумбы очки, как руку пронзил колючий холодок. Утра в тайге были не самыми теплыми даже в летний период. Антон кое-как поднялся с постели, укутавшись по шею в одеяло, натянул очки и посмотрел на своего соседа. Несмотря на усталый вид и мешки под глазами, Вова улыбался и казался позитивно настроенным на грядущий день. - Воу, выглядишь, как варёная сосиска, - прыснул Вова в кулак, увидев помятого Тошу, - Я думал, ты уснул раньше всех. - Ага, с вами уснёшь, - недовольно пробурчал Антон, разминая затёкшие во время сна части тела. - Да ладно тебе, не всё же так плохо, - добродушно улыбнулся парнишка, - Кстати, раз ты не спал, чего ты не присоединился к нам? Познакомился бы с остальными. - Не знаю, - честно признался Антон спустя пару секунд, - Наверное, нервничал, что с минуту на минуту на ваш хохот могут зайти воспитатели, ну и ты уже понял, что я не особо общительный. - Тох, это же лагерь, - Вова раздвинул руки в стороны, и Антон, глядя на его хилые ручонки, покрывшиеся тотчас мурашками, сам вдруг почувствовал холод, - Здесь и надо общаться, заводить друзей! Зачем ты приехал сюда, если не за этим? Парень задумался. «Меня сюда отправили», - язвительная мысль поселилась в его голове, - «Я-то и не хотел ехать сюда, но Оленьке «нужна была поддержка», как сказала мама. Кстати, надо проверить, как там она». - Стать увереннее и лучше, чем вчера, - хорошенько подумав, сказал Антон. - Хорошие намерения, - прищуренные Вовкины глаза вновь заулыбались, - Поэтому мой тебе совет – не молчи и не стесняйся. Как минимум два друга у тебя уже есть. - Хорошо, я уже понял, что ты один из них, а второй кто? - Как кто? – Вова немного опешил, - А как же та девочка, что к тебе вчера приходила? Щеки блондина вспыхнули румянцем. Так он все слышал? А возможно, и видел? Как неловко получилось. - А…ты о Полине? Ну, наверное. Мы только вчера познакомились, рано еще судить. - Кто знает, - хитро подмигнул Вова и засмеялся, ловя полетевшую в него подушку, - Ладно, давай быстрее. Семеро одного не ждут. Всё-таки одержав победу над утренней прохладой, мальчики быстро привели себя и комнату в порядок. Им, в отличие от девчонок, требовалось меньше времени на сборы. Вскоре в коридоре девочек послышался повелительный голос Лилии Павловны, а у мальчиков, соответственно, Константина Владимировича. Заглянув в комнату парней, он осмотрел их с ног до головы и ровным голосом сказал: - Идем строиться на зарядку.…
Через минуты две сонный отряд уже стоял на крыльце, выстроенный в ровную шеренгу. Вожатая в позе солдатика стояла напротив, останавливая взгляд на особо выделявшихся из толпы своим поведением детях. Несмотря на сонливость, дисциплина у пионеров была на первом месте, так что даже в таком состоянии каждый старался держаться ровно. Катька как капитан отряда стояла впереди всех с надменным выражением лица, гордо задрав белокурую головку вверх. Как только все дети покинули корпус и встали на свои места, Анастасия Николаевна кивнула Кате, и та своим противным голоском завизжала: - Отряд, ровно! На месте шагом марш! Левой…левой… Ведя подсчёт шагов, девочка начала маршировать на месте, а остальные лишь последовали её примеру. Антон окинул взглядом толпу, отмечая знакомые макушки и лица: ближе к началу шеренги послушно маршировала Полина, точь-в-точь повторяя за Катей все телодвижения, справа от самого Антона находился Вова, который старался изо всех сил, но со стороны это выглядело очень забавно. Ближе к концу шеренги стояли Ромка с Бяшей, о чем-то бурно шепчась. За головами товарищей им было выгодно прятаться от строгого взгляда вожатой. Когда начался подсчет, ребята начали маршировать нехотя, словно они сделали всему этому лагерю и его правилам одолжение. «Как им не боязно так развязно себя вести?», - удивился про себя голубоглазый, - «За подобное отношение уже надо бы объяснительную писать». И судя по сосредоточенному лицу Ромки, который, казалось, одним ухом слушал Бяшу, а вторым следил за обстановкой вокруг, он тоже был прекрасно осведомлён насчёт возможности наказания. - Отряд, вперед шагом марш! Блондинка, продолжая вести подсчёт, направилась по узенькой дорожке к площади. Отряд продолжал следовать за ней. Вожатая все это время шагала рядом с Катей, постоянно что-то шепча и подсказывая. Вышли они на площадь. Солнце уже показалось из-за мощных верхушек сосен и озаряло светом маленькие улички. Жизнь лагеря будто вновь наполнилась красками и движением: из корпусов стали выходить другие отряды, а в громкоговорителях заиграли песни из всем знакомых мультиков великого Советского Союза. Ребята заняли свое место и стали ждать остальных. Дожидаться долго не пришлось: из-за деревьев показались группки детей разных возрастов с их командирами, поспешно направляющиеся к своим позициям. Минут через десять все двенадцать отрядов стояли выстроенные напротив инструктора по физической культуре. Рослый полулысый мужчина лет тридцати-сорока с отращенным пивным пузом поглядывал на часы и, наконец, начал своим басом: - Доброе утро, лагерь «Совёнок»! - До-бро-е у-тро!, - громко прокричали в ответ пионеры и октябрята. - Меня зовут Николай Александрович, я буду проводить у вас каждое утро зарядку и разные спортивные соревнования, поэтому кто желает проявить себя в каком-либо виде спорта, прошу подойти к моей будке тренера у стадиона после завтрака. Сказав это, Николай Александрович начал зарядку. Он показывал типичные упражнения со школы, и под его подсчёт дети должны были повторить за ним. Вначале все было не так сложно: то мышцы рук размять, то поприседать, но, когда он сказал коснуться ладонями земли, при этом не согнув ног, Антон начал стремительно терять веру в успех выполнения данного упражнения. Хоть он и выделялся своей гибкостью среди одноклассников, он не практиковал свои умения класса с седьмого и наверняка не сможет повторить то, что вытворял на матах в спортзале года два-три назад. Сделав глубокий вдох, Антон зажмурил глаза, готовясь ощутить ноющую боль в ногах, и нагнулся, тут же прочувствовав под своими ладонями еще холодный асфальт. Антон открыл глаза. Нет, он ошибся, не всё так плохо – дотянуться до земли он ещё может. - Да! – воскликнул тренер, показывая в сторону Антона, - Вот так надо! Эх вы, девчонки, - он покачал головой, глядя на красную как рак толпу девчонок, - У парня и то получается лучше. Давайте-давайте, разминаемся и накапливаем опыт. Антон выпрямился, провожая взглядом надменного Николая Александровича. Краем глаза парнишка заметил поникших девочек, и ему стало их как-то особенно жаль. Прячась за спинами товарищей, Антон тайком подошёл к их группке и шепотом сказал: - Не слушайте вы его. Во-первых, подобная гибкость не каждому дана, и в большей части зависит от генов, а во-вторых, это приходит с опытом в годы, а не так, чтобы вы сели ему на шпагат за пять минут без практики. Утиравшие с глаз слёзы, девочки немного удивленно, но внимательно слушали речь Антона. От обильного внимания его персоне блондинчику стало неловко, и он слегка улыбнулся, кладя руки на плечи подругам: - Вы ему еще покажете, где раки зимуют, слышите? Не воспринимайте слова этого «физрука-безрука» близко к сердцу. Девочки хихикнули с того, как Антон назвал их преподавателя, и заулыбались. - Хорошо, спасибо большое за поддержку. - Твои слова вселили в нас уверенность, - улыбнулась вторая подружка, не сводя взгляда с паренька, на душе которого мигом рассеялись тучи и ярче прежнего засветило солнце. - Ну и хорошо! Я побегу, а то еще бухтеть будет. Девочки закивали, и Антон поспешил вернуться на свое место. Вскоре зарядка кончилась, и отряды направились к корпусу неподалёку, где большими буквами было выведено: «Столовая». На входе вожатые направляли своих детишек мыть руки прежде чем садиться за стол. У раковин собралась огромная толпа. Не прошло и полгода, как Антон дождался своей очереди и, тщательно вымыв руки с мылом, направился искать свободное место. Столовая, как и корпуса, была разделена на два сектора: октябрята питались в одном, а пионеры в другом. Каждому отряду выделялось по четыре-пять столиков, за одним помещалось человек шесть. - Тох! – парень обернулся на зов и увидел Вовку, сидящего за столиком у окна и махавшего ему рукой, - Иди сюда, я нам стол занял! Облегченно выдохнув, Антон подошел к столику, за которым сидел его товарищ, и сел напротив. Столы уже были накрыты: перед мальчиком стояла тарелка гречневой каши с вареной сосиской, посередине стола стояла тарелка, на которой лежали бутерброды с сыром и стаканы чая с лимоном. «Ну, хотя бы не манка», - подумал Антон и принялся за еду. - А приятного аппетита пожелать? – Вова выжидающе смотрел на товарища, который с каждой секундой становился краснее помидора. - Ой, прости…Я так проголодался со вчерашнего дня, сейчас целого слона съесть готов. Приятного аппетита! Смущение Антона смягчило Вову. Он вновь улыбнулся и, взяв вилку в руки, сказал: - И тебе. Парни начали уплетать поданный завтрак, обсуждая возможные планы на день. Вдруг за спиной Антон услышал сладкий голосок: - Привет, мальчики, можно я подсяду к вам? Обернувшись, парень увидел Полину. Несмотря на то, что некоторые места девчачьих столиков были еще свободны, брюнетка предпочла сесть с Антоном. Сердце пропустило пару ударов. Петров уже хотел было радостно закивать, но вовремя вспомнил, что сидит за столом не один. Антон повернулся на Вову, задавая ему немой вопрос, на что тот пожал плечами. - Сами смотрите. - Полина хорошая девочка. Ты не против её компании? - Нет, я только за, - Вова еще не был до конца уверен и казался смущенным, но ему явно было приятно, что Антон поинтересовался его мнением. Благодарно улыбнувшись, Полина присела на соседний стул от Антона и стала говорить шепотом: - Я не хотела вас беспокоить, правда. Просто девочки, включая нашего капитана, такие сплетницы. Аж тошно находиться рядом с ними. - Понимаем, - кивнул Вова, прожевывая еще горячую сосиску. - Кстати, Поль, мы же после завтрака идем на стадион? - Ага, - девочка последовала примеру друзей и начала трапезу, - Может, поиграем в игры какие-нибудь. Кстати, на твоём месте я бы подошла к инструктору и записалась на гимнастику. Брюнетка подмигнула Антону, отчего ему стало неловко. Она прикалывается сейчас над его гибкостью или же действительно совет даёт? - Я согласен, - подхватил Вова, - Из парней мало кого увидишь на гимнастике, в основном одни девчонки. Прикинь, как круто было бы увидеть в главных ролях парня! - А вам не кажется, что это чересчур позорное занятие? – ловя непонимающие взгляды друзей, Антон поспешил объясниться, - В том-то и дело, что гимнастикой занимаются в основном девочки. Мне кажется, я там буду лишний. - Что ты говоришь? – Полина перехватила руку Антона, заглядывая в его удивленные глаза, - Ты многосторонен, Антон! Ты можешь раскрыть себя и с творческой стороны, и со спортивной! - Подтверждаю, - вмешался Вовка, - Гимнастика – необычный вид спорта. В нем есть что-то творческое, что-то легкое прям как ты. Мне трудно представить тебя, например, с гантелями в руках. И в этом нет ничего позорного, если ты вступишь в клуб гимнастики. - Вот именно! Ты и гантели равносильно Пятифанову с гимнастической лентой. Ребята прыснули от смеха, представляя равнодушного Ромку, который стоит в обтягивающем черном костюме и гимнастической разноцветной лентой в руке. Но как только атмосфера между Полиной Вовой разрядилась и общение наладилось, Антон нутром почувствовал пристальный взгляд со спины. Он был готов поклясться, что за ним кто-то наблюдает, но, чтобы обернуться и прогнать наваждение, не хватало смелости. - Ладно, ребят, я подожду вас внизу, - расправившись с завтраком, Антон отнес свою тарелку и поспешил покинуть столовую. На крыльце здания постепенно собирались октябрята. Озадаченная вожатая стояла на ступеньках, пытаясь пересчитать рассыпанных по крыльцу как тараканов детей. - Тоша! – послышался знакомый писклявенький голосок, и Антон тут же обернулся на него, подхватывая подбежавшую сестру на руки, и закружил девочку под её заливной смех. - Как ты? Как прошла первая ночь? – поинтересовался Антон, целуя младшую сестру в щеку и опуская её на землю. - Ты был прав! Ничего страшного не произошло! Я уже успела со всеми познакомиться, и меня назначили капитаном отряда! - Поздравляю! – Антон был немного удивлен, но в приятном смысле. Несмотря на то, что Оле в большинстве случаев внимания доставалось намного больше, чем ему, Антон никогда не чувствовал ненависти или зависти к сестре. Он всегда радовался её успехам, поддерживал как мог и проводил большую часть свободного времени с ней. Скорее всего, именно поэтому Оленька была больше привязана к Антону в семье, - Я же говорил! Ты будешь самым лучшим капитаном! Рука брата растрепала белые косички сестры, но девочка и не противилась. Искренне улыбнувшись, она прижалась к телу брата, спрятав личико у него в области живота. «Уже успела соскучиться», - подумал Антон и, улыбнувшись, начал более ласково поглаживать по светлой макушке. Пускай хоть на пять минуток она почувствует его присутствие и отдохнёт от чужих людей и должности капитана. - Оля, дети собрались, строй отряд, - сказала вожатая, повернувшись к девочке, а затем переведя взгляд на Антона. Парень отпустил сестру, шепнув ей на ухо короткое «удачи», и та нехотя отцепилась от брата и пошла к своему отряду. Петров проводил взглядом младшую сестру и заметил, что большинство ребят с его отряда уже стояло на улице, поэтому он решил не отделяться от коллектива и присоединиться к остальным....
Часам к одиннадцати стадион уже нагрелся солнцем до такой степени, что ходить без обуви по асфальту было невозможно – он напоминал лаву. Летний воздух был душным и горячим. Антон уже пропотел в три ручья, хоть и по максимуму закатал рукава своей кофты. Его отряд расположился в тени под длинными ветками лиственницы, но даже это не сильно спасало от жары. - Может, поиграем в «Горячую картошку»? – предложила Катя, - Отвлечемся немного, пока Константин Владимирович принесёт нам воды? Большинство отозвалось положительно. Вова был в этом списке ребят. - Тош, пошли к остальным, поиграем? – предложил он, подбежав к сидящему под деревом мальчишке. - Да я не умею, - пожал плечами Антон. - Это не проблема, я научу! – Вова схватил за тоненькую бледную руку парня и потянул, помогая тому подняться на ноги, - Только вот ты без кепарика. Ты можешь солнечный удар схватить или ожоги солнца. Возьми-ка мою. Вова протянул Антону свою черную с эмблемой «Адидас» кепку, на что Антон замахал руками. - Что ты! Ты ж без ничего останешься! - Не беда, - усмехнулся Вова, - Я выстою подольше тебя, так как у меня хоть загар есть, а ты бледный как поганка. Прихода Константина Владимировича дождусь. Все еще неуверенный Антон пошел к собравшемуся кружку ребят. В числе согласившихся на игру он также увидел хихикающего Бяшу и Ромку, снимавшего свою олимпийку. Откинув ненужный на данный момент кусок ткани, шатен остался в одной белой майке и, поведя крепкими плечами, встал в круг к остальным и спросил: - Ну что, начинаем? Катька подавала первая. Мяч полетел к каким-то парням, но те его ловко отбили. «Картошка» постоянно меняла локацию, перелетая от человека к человеку. Все было хорошо, пока в один момент кто-то из пионеров не отбил мячик так, что тот полетел в сторону Антона. Растерявшийся парень уже поставил руки, чтобы отбить её, но отсутствие опыта сыграло с ним злую шутку: парень отбил мяч, но из-за неправильного положения рук он отлетел в противоположную сторону. - Антон выходит из игры, - противным голоском заявила Катя. - Прости, таковы правила, - пожал Вова, - В следующий раз отобьешь лучше. Антон спорить не стал, отступая назад, но заметил пристальный взгляд изумрудных строгих глаз. - А знаете что, - подал голос Ромка, перехватывая прилетевший в его сторону мячик, - Давайте дадим нашему очкарику второй шанс? Ну, отлетел мяч, с кем ни бывает? Факт в том, что он его отбил. Антон округлил глаза, в удивлении уставившись на Пятифанова. Он что, заступается за него? Все же видели, насколько неуклюже он принял подачу. Судя по лицам остальных, те тоже были весьма впечатлены предложением Пятифанова, но спорить не стали, и Антон вскоре вернулся на свое прежнее место. На этот раз подавал Пятифан. Подкинув мяч, замахнулся и со всей силой ударил по нему. Мяч с огромной силой и скоростью впечатался в живот блондина, выбивая из его легких остатки воздуха и сбивая с ног. Упав на землю, Антон схватился за живот, не издавая не звука. Кто-то из ребят подбежал к Антону, спрашивая, как он и где болит, кто-то стоял в стороне, прикрывая рот рукой, но реакция и у тех и у других выражала одну эмоцию – шок. Один лишь Пятифанов стоял на прежнем месте, свысока поглядывая на задыхающегося парнишку. Перед Антоном тут же вырос Вова. Присев перед ним на корточки, он схватил его за плечи и попытался посмотреть в его лицо: - Эй, Антон! Ты как?! Слышишь меня?! Конечно, Петров слышал. Он слышал все, что происходило сейчас вокруг него, но он не мог ответить. Глаза начала застилать прозрачная пелена. Живот сковала ноющая боль, каждый вдох давался блондину с тяжким трудом. Антон издал тихое мычание и, сморгнув слезы, показал рукой, что он в порядке. - Точно? Пойдем, я провожу тебя к тени. Запрокинув руку друга на своё плечо, Вова медленно, без резких движений помог Антону подняться на ноги и, отведя в сторону, усадил под тень лиственницы. - Сиди, отдыхай пока. Как только нам принесут воды, я отдам тебе свою бутылку, приложишь к животу. Судя по удару, у тебя там вероятно синяк будет. Вова сочувствующе смотрел на то и дело жмурящегося от боли Петрова, после чего похлопал его по плечу и поднялся. - Этот Пятифанов, - со злостью в голосе процедил он, - Я поговорю с ним, слышишь? Он больше не посмеет тебя тронуть. Антон по-прежнему держался за живот, но как только речь зашла о Роме, в его взгляде проскользнула горечь. Он хотел сказать что-то против, но воздуха по-прежнему не хватало, и у него ничего не вышло. Вова хлопнул пару раз его по плечу, после чего направился к кругу пионеров. Игра продолжилась, но напряженная пауза никуда не делась, а кто-то из ребят продолжали кидать взволнованные взгляды в сторону лиственницы. Справа Антон услышал торопливые шаги и скоро почувствовал бережное прикосновение на своем плече. От него по телу прошелся невидимая волна тока, но не больного, а приятно будоражащего тело, вызывающего стадо мурашек на ногах и руках. Возле Антона присела Полина, сочувствующе смотря на его живот. - Сильно болит? – спустя минутную паузу спросила она. В ответ Антон кивнул и, собрав все силы, шепотом произнес: - Я не ожидал такого удара…Это было так быстро и внезапно… Полина печально выдохнула, обвивая Антона руками за шею. - Мне очень жаль, что все произошло именно так. Рома…он еще не на такое способен. Мне жаль, что из всех ребят он выбрал именно тебя своей жертвой. Петров удивленно покосился на подругу, заглядывая ей в лицо. - Как? Вы знакомы? - Ну…отчасти, - девочка старалась ускользнуть от темы, но по её опущенному взгляду не сложно было догадаться, что она чего-то недоговаривает, - В любом случае, Антон, прошу, держись от него подальше! Он ненормальный и жестокий! Твоё общение с ним сгубит тебя. Парень на это лишь горько усмехнулся. - Думаешь, после того, что произошло, я буду с ним общаться? - Нет, конечно. Но и впредь знай, что лучше не стоит. Обходи его и его компанию стороной. - Но…он же пионер. Пионерам такое поведение воспрещено. Почему не рассказать бы об этом воспитателям? В ответ на это предложение Полина лишь покачала головой. - Это плохая идея. Уже пытались так сделать, но, похоже, у него кто-то из знакомых сидит в администрации. Не удивлюсь, если сам директор «Совенка» является его дедулей. Более того, он потом узнает о твоем доносе, и тебе только хуже будет. «Да уж, справедливо», - подумал Антон, откидываясь на ствол дерева. Боль в животе приутихла, но и не прошла окончательно. Осталось дождаться кого-то из взрослых, что ушли за водой, чтобы отпроситься в медпункт. Бог словно услышал его молитвы: вскоре на горизонте появилась фигура Лилии Павловны, несшую огромную бутыль воды. Как только женщина подошла чуть ближе к отряду, Полина окликнула её и на ушко рассказала ей новую версию произошедшего: Антон бежал по траве, но споткнулся о какой-то камешек, упал на живот и прокатился еще какое-то расстояние на животе вниз с пригорка. Воспитатель взглянула на Антона с особым сочувствием и предложила провести его до медпункта. Не спеша, они в итоге дошли в пункт назначения. Миленькая молодая медсестра, осмотрев Антона, была знатно удивлена, что от падения у него не осталось ссадин, но в подробности вдаваться не стала. Девушка приложила к его животу холодный компресс, заставив Антона вздрогнуть и попросив его лежать в таком положении некоторое время. Присутствие Лилии Павловны больше не требовалось, и женщина вскоре вернулась к отряду. Впрочем, Антону от её присутствия не было ни жарко, ни холодно. В голове до сих пор стоял холодный и наглый взгляд Пятифанова.…
- Ну что ты тут, борец за справедливость? – с доброй усмешкой спросил Вова, присаживаясь на край кушетки. Заметив пришедшего гостя, Антон добродушно улыбнулся и приподнялся на локтях. Видеть друга ему сейчас было просто необходимо. - Уже лучше. Боль приутихла, а компресс нагрелся, - Антон положил руку на живот, ощущая на оголённом животе теплое влажное полотенце. - Ну и хорошо. Поговорил я короче с Ромой, - Вова поймал заинтересованный взгляд товарища и продолжил, - Странный он какой-то. Эх…Моя вина в том, что тебе от него досталось. Вова с виноватым видом почесал макушку, вызвав у Антона легкую улыбку. - Это могло произойти в любой момент независимо от тебя, - спокойно ответил Антон. - Хм, тоже верно, - подуспокоился Вова, - Еще я кое-что узнал про него. Паренек нагнулся поближе к уху Петрова, продолжив шепотом, словно то, что он собирался рассказать, настолько секретно, что даже стенам доверять эту информацию было опасно: - Еще в классе так в седьмом, когда Пятифанову девчонка нравилась – одноклассница – он пытался привлечь ее внимание…весьма оригинальными способами. Мог за волосы дернуть, к примеру, или пнуть. Один раз он её даже ударил! Вова сделал замах в воздухе, имитируя удар хулигана. - Это, конечно, весьма ценная информация, - протянул Антон, - Но мне она к чему? - В общем, он просто ебнутый, поэтому старайся его избегать. Вдруг он на тебя глаз положил? Вова рассмеялся в голос, по-приятельски толкнув Антона локтем. Парень улыбнулся в ответ, поняв, что тот просто шутит, но сказанная им фраза надолго отложилась у него в голове. Поговорив еще немного, Вова поспешил на обед, а Антон, вновь оставшийся в полном одиночестве, впал в легкую полудрему.