ССС или Сотвори Судьбу Сам

      Будучи тринадцатилетней девочкой в страшном жестоком мере, мне не ясно куда податься. Сидя на пригорке, глядя на быструю, как сама жизнь, речную воду невольно задумываешься: куда дальше? Куда идти маленькой девчушке, ничего не ведущей в этой жизни. Судьба подарила второй шанс, но что с ним делать? Пока остаётся загадкой. Ярмарка оставила яркие, несравнимые впечатления. Разум, конечно, главенствует в нашем тандеме детского тела и ума взрослого, но с гармонами и неконтролируемыми чувствами и эмоциями поделать ничего нельзя. Приехав в нашу деревеньку, стала задумываться о жизни. Может на меня так повлияли впечатления от праздника или встреча с Василисой, хоть мы знакомы один день, чувство, что давно её знаю очень сильное, но в меня вселилась какая-то неуверенность. Хотелось поделиться проблемами, переживаниями, с кем-то, кто бы понял, по сочувствовал. Не подумайте, своих приёмных родителей люблю и уважаю всем сердцем, они поддерживают и заботятся как могут, но этого недостаточно. Уж кто был уверен в будущем, так это Ромир и Ольга. А сколько планов… Не желали они мне жизни в богом забытом селе, думали, подросту, поедем в город или ещё куда, жениха мне искать, если всё хорошо сложится — там и осядем. Не сложилось… не поедем… Всё началось с приезда с ярморки. Тогда в деревне узнали, что соседи, девушка и муж её, ждут ребёнка. Хорошая весть, вот только никто не забыл о проклятье. Раз родится, значит, кто-то должен умереть. Так всегда было… И всегда уходили старики, и они были готовы дать дорогу новой жизни, следуя круговороту всего живого. Только в этот раз не угадали…       Родилась двойня… умерли двое… В народе поверье есть: два ребёнка, родившиеся в один день из одного чрева, имеют сродную душу. Была похожая: живущие душа в душу, будут счастливы уйти в один день. Так и случилось. Судьба — не иначе. А мне предоставлена свобода — вся жизнь… Отправив, со всеми почестями и традициями, родителей (таковыми их считала) в иной мир, я долго думала. О прошлом. Кем я была? Девушкой, с мечтами и амбициями, которая, по воле судьбы, не могла раскрыть крылья, что бы полноценно насладиться полётом. Был тот, кому она нужна была на земле, кто не произвольно обрезал крылья. Родные знают как тебе будет лучше, не так ли? Правда ведь? Нет, думают, что знают. Почему нельзя просто поступить, как подскажет сердце? Потому, что так делают лишь смелые. Избранные, которые не боятся осуждений, быть непонятими, непринятыми. Я такой не была, и жалею. О нынешнем. «Поцелованная судьбой» ушла в другой мир. Во всех смыслах этого выражения. Здесь она в один миг обрела семью и так же потеряла. Но может это к лучшему? Возможно, думать и, часто, решать за детей — это прероготива большенства родителей. А когда таковых нет, некому думать и управлять желаниями за тебя. Их знания и опыт душит, они ведают как лучше и не позволят совершить ошибку которую, возможно, когда-то допустили в своей жизни. Хорошо ли это, плохо — решать лишь тебе. Но когда их нет, то и совет дать некому, никто не обнимет, не выслушает, не залечит душевные раны. Ты сам. Один во всём мире. И приходит время подумать. О будущем. Что будет дальше? Теперь же это зависит лишь от тебя. Как поступить, чтобы не разочаровать не только своих родных, но и себя. Ответ один: слушай сердце. Ведь если тебя любят, будут счастливы, лишь тогда, когда счастлива ты. Именно так и стоит поступить: послушай сердце, раскрой крылья, почувствуй свободу — будь счастлива. Здесь мне больше делать нечего. Продав той же соседней семье с новорождёнными детками дом со всем имуществом, кроме старенькой лошадки, поехала в город, где, не так давно, провела одни из лучших дней в жизни с близким человеком. Он большой, рабочих мест много, где-нибудь, да пристроюсь.       Июль выдался дождливым. Грязное месиво, называемое дорогой, словно болото, всасывало башмаки, колёса, копыта, и с хлюпаньем отпускало путника. Ветер разогнал облака, давая возможность земле подсохнуть под прямыми лучами летнего солнца. Вот уже четыре дня я нахожусь в городе. Поселилась в той гостинице, где мы жили с батьком. Денег, от продажи имущества и заработанных на ярмарке, хватило бы на месяц беззаботной жизни в городе со всеми его пороками услугами, но я экономила как могла — не известно сколько пробуду здесь без работы. Трудовой биржи нет, поэтому приходится искать старинным способом — спрашивать, нужен ли помощник. Но проблема в том, что помошник, в виде маленькой девочконки, никому не нужен. Мальчика взяли бы охотнее. Получив ещё несколько отказов, сегодня от кузнеца и горшечника, я встревоженная возвращалась обратно в комнату. Долго так делится не может, не должно. Деньги не безконечны, а ведь нужно где-то жить, что-то есть и во что-то одеваться. Принимают по одёжке (в том числе и на работу) — это осознала ещё в прошлой жизни. Поэтому, во второй день пребывания здесь, пришлось разорится на новенькую сорочку и простенькие башмачки (дорогущие падлы). Но даже так мне не фортило. Может в искуство податься? Меня всегда к пению тянуло, деже певицей мечтала стать, но не суждено было. А что? Буду по городам ездить, на площадях петь, может, кто из важных заметит и в свой театр позовёт. Ну да… кочевничать, попрошайничать и ждать подарок судьбы — не слишком перспективный вариант. Нет уж, это не подходит. А может в любовницы? Девочек молодых‐красивых всегда любили, (ага мужланы старые да извращенцы всякие). Это прям на самый крайняк, хотя даже если впроголодь жить буду, гордость аристократическая (бабуля рассказывала, что потомки у нас из этих были) не позволит так унижаться.       От размышлений меня отвлекли крики из кабака, а через мгновение чьё-то большое тело, не без помощи сильных рук хозяина (кажется) трактира, плюхнулось прям в свежую последождевую грязь, проехавшись по ней лицом до моих ног. Лишь бы не покалечился. Я помогла человеку подняться, сразу вынося диагноз — живой, не покалеченый и пьяный в стельку. Теперь понятно чего его, как кота паршивого вышвырнули — «шумел». Поддерживая, вытерающего лицо и ругающегося дебоширщика, спросила где тот живёт, что б я провела, ибо заснёт где-нибудь по дороге, а тут такое движение, задавят и не заметят. Как оказалось нам по пути. Этот мужчинка лет сорока, похожий на глиняный горшок для каш, с пухлыми красными щеками и маленькими, как бусенки, чёрными глазками, над верхней губой росли гусарские усики, всю дорогу распинался, рассказывая, как его, такого хорошего-красивого посмели так нагло выгнать эти олухи. Хвалил меня, что я такая добрая отзывчивая, помогла дядюшке, а когда мы почти дошли, заикнулся, что служаночку себе в дом ищет, ибо там у него какие-то расширения случились, что работников не хватает. Я прям как вкопаная остановилась. Наконец-то! Теперь нужно запустить в его круглую полулысую головушку, что я тот самый работничек. Сейчас главное его на письменный договор (почему-то это показалось надёжным) развести, а уж дальше будет видно. Легко намекнув (читай: перечеслив все свои прекрасные имеющиеся и неимеющиеся достоинства и качества) провела до его комнаты, подала воды умыться и, умудрившись где-то найти перо и бумажку, таки выбила себе письменное нанятие на работу с выгодными условиями (сильно не наглела, всего-то пара серебряных жалование, да предоставлене крова, пищи и одежды). А он и не против. Сказал зайти завтра утром, и спать улёгся. А я, в прекрасном расположени духа, пошла к себе строить дальнейшие планы. Нужно собрать вещи (хотя, какие у меня вещи? Три сорочки, башмачки, моё сокровище — память от родителей), продать старую конячку, деньги нужны в любом случае. На следующее утро, я зашла к мужичку, а тот с просони меня и не узнал (или с пьяни). Не сразу он вчерашнее вспомнил, а когда услышал, что на работу меня нанял, вообще отговариваться начал, но я, спасибо Богу за эту прелесную идею, показала ему договор с его подписью (в двух экземплярах! Вдвойне спасибо) и он бурча, что-то о нынешнем поколении, что управляет взрослыми и обращается без уважения, вышел из гостиницы. Но мне было всё равно, я, довольная до ужаса, уже садилась в повозку рядом с ещё каким-то не очень пахнущим мужиком (наверное, тоже слуга какой). Кргда выезжали из города, направляясь в сторону живописных степей и лесов, я думала как теперь сложится моя жизнь. Под эти, несомненно, светлые мысли я заснула