***
Феликс устало смотрит на собственное отражение в зеркале. Хочется ударить кулаком по нему, разбить на мелкие осколки, чтобы никогда больше не видеть смотрящего на себя парня. Он думает о том, как все было бы просто, люби он только одного из них. Да, пришлось бы разбить сердце другому, но всяко лучше, чем видеть как некогда лучшие друзья враждуют из-за любви к одному человеку. К Ли, мать его, Феликсу. Ли прикусывает нижнюю губу, сдерживая слезы из последних сил: Чан всегда чувствует, когда его свободный брат плачет, и спешит к нему на помощь. Чан хороший. Даже слишком. Хенджин тоже, да и Чанбин. Только вот Кристофера он любит крепко и по-братски, а их двоих не менее крепко, но явно не по-дружески. От голоса каждого из них желудок выворачивает наизнанку от приятных ощущений, что-то царапает его, вызывает мелкую дрожь и еще более глупую улыбку. Енбока считают идеальным. Считают, что у него нет проблем. Но лишь некоторые знают о том, что он сам себе боится признаться в любви к двум сразу, что он ненавидит себя, что считает, что он просто не определился. Феликс не выдерживает и тихонько скатывается по стене в ванной, задыхаясь в начинающейся истерике. — Ликси, ты в порядке? — к закрытой на замок двери подбегает Чан. Его голос обеспокоенный. Да и еще настолько, что младший еще больше начинает рыдать: он такого не заслуживает. — Солнышко, открой мне, пожалуйста. И Ли слушается. Он, едва держа равновесие, поднимается на ноги и открывает брату, сразу же бросаясь ему в объятия и рыдая еще больше. Больше всего он хочет, чтобы его приняли не только его друзья, но и брат с возлюбленными. Чан ни слова не говорит ему больше, лишь крепко обнимает за плечи и мягко поглаживает, слушая как громко бьется чужое сердце от боли и отчаяния. И Бан даже подозревает почему. Феликс успокаивается спустя минут десять и улыбается брату, вытирая влажные щеки рукой. Старший спокойно выдыхает, трепля чужие светлые волосы: — Я правильно понимаю, что ты мне ничего не расскажешь? Ли прикусывает губу вновь: его застали врасплох, нужно срочно что-то придумать, как-то выкрутиться из ситуации, в которую он сам себя загнал. — Я… прости, хен, я просто хотел бы сначала разобраться в этом сам. Чан понимающе кивает, и младшему становится от этого намного легче. — Собирайся быстрее, Минхао, Джисон и остальные тебя уже заждались во дворе, — тот сразу же кидается собираться, едва услышав про друзей. — Не забудь, сегодня мы не учимся! У Чанбина и Вернона сегодня игра с другой школой, мы обязаны их поддержать! — Я помню, хен, — Ликс возвращается через пару минут, держа в руках несколько плакатов, которые он придумывал с друзьями всю ночь, а после подходит к брату и чмокает его в щеку. — Поторопись, если не хочешь опоздать. Минхао смотрит на покрасневшее лицо друга. Если любовь — это слезы горя и безысходности, то он не хочет влюбляться. Но никому необязательно знать, что Хао проплакал всю ночь после того, как он и Джун спалили своих друзей, целующихся в коридоре, вспоминая его ладонь на собственном плече и его ласковый смех, посвящённый одному лишь Су.***
Хенджин напряжённо стонет, накрывая лицо подушкой. Будильник только что прозвонил в пятый раз, требуя владельца немедленно встать, если он не хочет опоздать везде. Он приподнимается на локтях и берет телефон с прикроватной тумбочки. Он вновь допоздна разговаривал со своим лучшим другом и уже пожалел об этом в тысячный раз. Это Джун, сколько бы не проспал, все равно достаточно активный, хоть потом и отсыпается за все дни на выходных. From: Морковка To: Хенни Time: 3:34 Ты не думал о том, чтобы признаться ему наконец? Может, тебе только кажется, что у него есть чувства к Чанбину? Действительно. По такой логике, почему он все еще не признался Минхао? Пальцы так и чешутся ответить какой-нибудь колкостью, но Хван сдерживает себя, переводя дыхание. Не хватало еще с другом поругаться с утра пораньше. Но с другой стороны, Вэн был до невероятного прав. Может, ему только кажется, что Феликс смотрит на Со так, как на него смотрит сам Хенджин? Только вот ему точно не кажется, что старший смотрит глазами-сердечками на это солнышко. Джинни, как его ласково звал младший, с силой сжимает зубы, переводя дыхание, и поднимается с кровати. Видимо, им с Чанбином нужно поговорить. Даже если это разрушит их некогда крепкую дружбу. From: Хенни To: Морковка Time: 8:20 Даже если и так, то нам с Со нужно поговорить. Только я боюсь, что это повлияет на нашу дружбу. Ты сам когда Минхао признаваться будешь? Хван улыбается младшему брату, готовящему завтрак на кухне, и присаживается за стол. Чонин ставит перед ним тарелку с едой: — Мама ничего не успевала приготовить сегодня, поэтому мы завтракаем моей стряпней, — он довольно прикрывает глаза, и старший тянется потрепать его по сизо-чёрным волосам. Тот недовольно хмурится, а после смотрит на брата, фыркая. — Хен, ты же знаешь, я такое не люблю. Тот лишь ласково смеётся, поднимая экран мобильного телефона: пришло сообщение. From: Морковка To: Хенни Time: 8:36 Если ты не заметил, то про вашу «вражду» уже знают все. Я жду тебя во дворе еще десять минут, а потом ухожу. Хенджин выдыхает. Ну да, что он мог ожидать от доброй половины друзей, которая все и всегда знает, а тем более от Джуна, который любой вопрос, связанный с его обьектом обожания, игнорирует? Джун редко хмурится, но почему-то именно сегодня он встречает лучшего друга именно с таким выражением лица, и младший понимает: он снова наступил на больное. Вэн вздыхает, смотря на сонное лицо его друга. Ему хочется думать и надеется, что с ним такого не происходит. Как жаль, что он так сильно в этом ошибается.***
До конца второго тайма остаются считанные секунды. Феликс нервно поглядывает то на таймер, то на игроков на поле, то на друзей. От победы их школьную команду разделяет всего одно очко, и он безумно сильно надеется, что Чанбин сможет создать этот отрыв. Со уверенно передаёт мяч Хансолю, который ловко принимает его, не давая противникам и шанса на перехват. Младший уверенно бьет ногой по нему, направляя в ворота. Вратарь не успевает поймать мяч. Таймер громко пищит, что время закончилось, но тем не менее этот гол засчитывают, и победившая команда радостно вскрикивает, кидаясь обниматься сначала между собой, а потом и к друзьям. Чанбин разворачивается на пятках, раскрывая руки в ожидании подбегающего к нему Феликса, но тот стоит весь в слезах радости, крепко обнимая Хвана, и что-то радостно щебечет ему. Хенджин прижимает его к себе в ответ, улыбаясь над чужим ухом, спину мягко поглаживает и поднимает взгляд на Со. У того грудную клетку неприятно саднит, сердце разрывается на клочья. Неужели он ошибался в взаимности собственных чувств? Нет… Нет! Такого просто быть не может! Старший воздух тяжело глотает, сдерживая порывы своих злости и ревности, которые он бы не хотел срывать на Феликсе. На его Феликсе. Младший как раз отходит от Хенджина, направляясь всей компанией в школу, поздравляя Хансоля с его первой победой в качестве старшеклассника. Чанбин стоит на месте, Хван тоже, но стоит светловолосой макушке скрыться за дверьми школы, они тут же в два шага оказываются рядом, хватая друг друга за одежду в районе груди и злобно скалясь. — Ты чего к нему лезешь? — начинает Со спор первым. Его дыхание тяжелое, видно, как сильно он расстроен из-за всей сложившейся ситуации. — Я к нему лезу? А мне кажется, что это ты пристаешь к нему, — младший усмехается. — Ты позабыл характер нашего Ликси? Он никогда не скажет, что ему что-то не нравится, пока комфортно остальным. Чанбин из последних сил держит себя в руках. В словах этого парня была доля правды, которая неприятно резала сердце. Неужели он правда навязывается? Ну раз начал спор, то нужно идти до конца. — А с чего ты взял, что это не относится к тебе тоже? — шипит он, смотря как на чужом лице проскальзывает удивление, и довольно ухмыляется над такой резкой сменой настроения. — Ты такой наивный, как ребёнок, Хенни. — Не смей называть меня так, — рычит брюнет, отрывая чужую руку от своей футболки. — Драки захотел, Со? Значит, будет тебе драка! — с этими словами он наносит первый удар прямиком в скулу не успевшего отреагировать старшего. Тот отходит на пару шагов, хватаясь за место удара, а после бросается на парня. Феликс нервно теребит край розового свитера, прикусывая нижнюю губу. Он оглядывает всю толпу друзей, не находя двух человек, и решает обратиться к Минхао, как к самому внимательному из их компании. — А ты не видел Джинни и Бинни? — он осторожно подходит к нему со спины и говорит тихо, чтобы не напугать его случайно. Тот несколько удивленно оборачивается на друга, подмечая его взволнованное лицо, и отзеркаливает его эмоцию, мотая головой: — Я не видел, чтобы они шли за нами… — начинает он, опуская взгляд, и задумывается на несколько секунд. — Хочешь поискать их? Мне пойти с тобой? — Хочу, но лучше я пойду один. Спасибо, Хао, — он слабо улыбается ему уголками губ, а после разворачивается и выходит из класса, в котором они собрались. В Феликсе бушует ураган эмоций. Сердце ужасно быстро колотится в груди, болью отдавая в горле. Между этими двумя точно что-то происходит. И происходит это из-за него. Ли больно до ночных кошмаров, до дрожи в коленях, до слез, застилающих глаза, до искусанных в кровь губ. Ему нужно покончить с этим уже раз и навсегда. Ему нужно поговорить с ними. Объяснить все. Может, они не поймут, будут осуждать, перестанут общаться с самим Енбоком, зато помирятся между собой. Для него это было намного важнее, чем собственные чувства. Хенджин прав: все ради других, ничего ради себя. Таков девиз младшего. Феликс останавливается напротив выхода на стадион, по щекам слезы скатываются, но тут же быстро вытираются рукавом свитера. Он замирает в удивлении: эти двое сцепились в драке. И это явно произошло из-за него.