***
Всё началось несколько месяцев назад, ещё в Штатах. Они с Конни сидели в квартире друга и бездельничали. По окончанию семестра всё равно было нечего делать. — Я просто хочу… уехать отсюда, — пробормотал Жан, уставившись в потолок. — Хотя бы на несколько месяцев. Мне просто нужно уехать. Ответный смешок Конни был приглушён подушкой, в которую он уткнулся лицом. Он тоже что-то сказал, но Жан не смог разобрать. — Что? — Я говорю, — Конни радостно оторвался от подушки, — у меня есть потрясающая идея! Жан скептически посмотрел на него. Обычно «потрясающее» от Конни обозначало «безумное». — Да я серьёзно! — Конни подвинулся к Жану. — Поехали в Италию летом. — Э-э… что? Конни вздохнул. — Поехали. Там буду я, Саша и другие. Ты нас и так знаешь, заодно и отдохнёшь. Ну? Выражение лица Жана медленно стало задумчивым. У его семьи было достаточно денег, чтобы позволить ему поехать вместе с друзьями. — Ну дава-ай, — Конни полностью выпрямился и посмотрел на своего друга. — Понимаю, ты думаешь, что это безумная идея, но что-то мне подсказывает, что тебе давно уже пора немножко сойти с ума.***
Вот он уже выходит из своего общежития на мощёные улицы Кортоны. Город на вершине холма был чересчур живописным. Жану хотелось ударить кулаком по каждому деревенскому домику и накричать на каждую грациозную ласточку, порхающую в сумеречном небе. Он бы с разбега пнул весь захватывающий вид на Тоскану, потому что всё было слишком красиво. На главной улице города, Виа Национале, всё было вообще как в сказке. Куда бы Жан ни посмотрел, везде были дружелюбно болтающие у уютных кафе пожилые люди, смеющиеся маленькие дети и даже несколько туристов с семьями, выбирающих сувениры. Чем дольше Жан смотрел на всё это, тем сильнее у него портилось настроение. Он не нужен этой деревне. Вздохнув, он свернул в переулок и с сожалением подумал о том, что Конни и остальные приедут только завтра. Жан буквально покинул страну, чтобы научиться самостоятельности и попытаться найти… себя (как же глупо это прозвучало), но ему всё ещё нужен был хоть кто-то ряд… — Ай! Чёрт. Жан отшатнулся назад. Погрузившись в свои мысли, он на кого-то наткнулся. Боковым зрением уловив, как что-то ярко-красное потекло по асфальту, он запаниковал. Но когда присмотрелся получше, увидел, что ярко-красными оказались… …помидоры? Жан присел на корточки. Его взгляд упал на перевёрнутый ящик рядом с разбросанными овощами. — Ой, — загорелые руки подняли ящик, а затем начали складывать в него помидоры. В этот момент Жан наконец догадался, что стал виновником столкновения. — П-простите! — вскрикнул он, не подумав, что тот, с кем он столкнулся, скорее всего, не знает английский. — Я не смотрел, куда иду. Я помогу… Жан схватил помидор, валявшийся у его ног, а затем подошёл к молодому парню. Тот стоял спиной, поэтому лица не было видно. — Вот, — смущённо отведя взгляд, Жан протянул ему помидор. Краем глаза он увидел, как парень повернулся к нему лицом. — G-grazie… — произнёс мягкий, нежный голос. Жан поднял брови, когда услышал итальянскую речь, и поднял на незнакомца взгляд как раз в тот момент, когда их пальцы соприкоснулись. Всё замерло. Оба одновременно ахнули и удивлённо уставились друг на друга, забыв об окружающих. «Черт, чёрт, чёрт, он милый». Парень отвёл взгляд, и вдруг потребность Жана снова увидеть эти тёплые карие глаза стала гораздо сильнее, чем желание завыть из-за того, что он уже выставил себя полным идиотом. Несмотря на румянец от смущения, незнакомец собрался с мыслями и снова посмотрел Жану в глаза. — Вы… американец? — спросил он. Жан широко раскрыл глаза. На него нахлынула волна мыслей. Жан был удивлён, что этот парень говорит по-английски, удивлён серьёзному выражению его лица и больше всего удивлён лёгкому чертовски очаровательному акценту. Жан несколько секунд открывал и закрывал рот, пытаясь отогнать эти мысли, а затем произнёс: — Да, да, э-э… Si. Парень ободряюще улыбнулся, увидев, как Жан нервничает. Тот был готов поклясться, что его лицо горит. Улыбка исчезла с лица незнакомца, и он, тоже волнуясь, продолжил: — П-простите, я сейчас сам всё соберу. — Что? — брови Жана поползли вверх. — Нет-нет, это я виноват! — с этими словами Жан развернулся и бросился к рассыпанным помидорам. Он больше не мог смотреть в эти добрые, тёплые глаза. Он почему-то был слишком очарован ими. Ещё и этими веснушчатыми щеками, мягкими каштановыми волосами, нежным голосом и этой улыбкой… «Что происходит? — в панике подумал Жан, набирая в руки помидоры. — Я, конечно, веду себя как идиот рядом с горячими людьми, но не настолько же!» Жан и правда нервничал с в присутствии людей, которых находил привлекательными, но обычно сохранял уверенность в себе и мог даже красиво подкатить. А сейчас он просто терял голову. Он беспокоился о том, что о нём думает этот парень, беспокоился о своём внешнем виде — вдруг одежда запачкалась или волосы растрепались? И самое главное, он не понимал, почему так разнервничался. Он всегда боялся показать свои комплексы, так почему же они все проявились разом прямо сейчас? — Положите сюда, пожалуйста, — парень вздохнул и поставил наполовину заполненный ящик рядом с Жаном. — Да, конечно, — пробормотал тот, аккуратно кладя помидоры внутрь. Снова подняв глаза, Жан с удивлением увидел счастливое, но смущённое выражение лица. — С-спасибо за помощь, э-э… — парень выжидающе посмотрел на Жана. — А! Я Жан. Жан Кирштейн. Парень посмотрел в сторону, что-то бормоча. — …Жан. — Послышалось в конце бормотания. Внезапно он снова перевёл взгляд на Жана. — Простите! Меня зовут Марко. Si, э-э, большое спасибо. Мне нужно идти. Жан издал слабый смешок: — Да… Марко поднял ящик и сделал несколько шагов вперёд, а затем оглянулся. — Надеюсь, мы ещё встретимся! — он снова заулыбался и, уходя, крикнул: — Benvenuto a Cortona, Жан!