The last fight

На следующий день Драко выглядел еще более подавленно чем обычно. Гермиона обратила внимание, что за завтраком он ничего не ел, но ее внимание отвлёк Гарри. Он вбежал в большой зал и крикнул Гермионе: - У нас тренировка по квиддичу! Ты забыла? Девушка спохватилась и, быстро доев свой завтрак, пошла переодеваться. На поле уже собралась вся команда. - Гермиона, ты знаешь правила квиддича? – спросил Рон. - Конечно, - ответила Гермиона и с видом знатока начала объяснять. - Игроки делятся на ловцов, охотников, вратарей... - Хорошо, хорошо, верим тебе на слово, - перебил Гарри. - Пора начинать тренировку. День для квиддича был просто идеальным: небо было ясное, солнце не слишком пекло, но приятно пригревало, а ветра почти не было. Игра уже началась, но Гермиона ещё даже не села на метлу. Та все время раскачивалась и сбрасывала девушку. Наконец ей это удалось, и, легко оттолкнувшись от земли, она взлетела. Сначала Гермиона летала невысоко, всего лишь в метрах двух от земли, но затем поднималась все выше. Она взлетела над полем и могла наблюдать игру с высоты. Вот Гарри высматривает снитч, а у колец Рон растопырил руки готовый в любой момент поймать мяч. Джинни стремительно пронеслась над полем и отбила в сторону бладжер. Гермионе хотелось поскорее присоединиться к игре, и она решила попробовать немного полетать. Удерживаться на метле оказалось очень сложно. Ее то сильно раскачивало, то кренило в сторону. Наконец Гермионе удалось поймать хоть какое-то равновесие, и она взмыла ещё выше в воздух. Куда-то исчез страх, и она разогналась так, что ветер засвистел в ушах, раздувая мантию. Мимо проносились деревья, башни Хогвартса, птицы. Ощутив полную свободу, девушка вдохнула полной грудью и на секунду прикрыла глаза... Вдруг метла Гермионы заметалась из стороны в сторону. Она в панике пыталась удержаться, но метла не желала слушаться хозяйку и стремительно падала вниз. С неумолимой скоростью Гермиона приближалась к земле. - Вингардиум Левиоса! - она взмахнула палочкой, и метла зависла в воздухе в нескольких метрах от земли, но тут же, перевернувшись, сбросила Гермиону на землю. Упав, Гермиона потеряла сознание. *** Беллатриса сидела в своем кабинете, закинув ногу на подлокотник кресла. - Так почему ты поддержал меня вчера? - спросила она Долохова. - Кажется, еще недавно ты просил не убивать своего дорогого Снейпа. Долохов сдвинул брови и мрачно усмехнулся. - Эти грязнокровки совсем забыли, где их место, - он показал рукой на свое лицо, все испещренное мелкими царапинами. - Посмотри, что сделала со мной проклятая Уизли. - Ее фирменный летучемышиный сглаз? - Беллатриса рассмеялась. - Теряешь хватку, Антонин. - Ошибаешься, она получила по заслугам, - процедил он. - Серьезно? И что же ты сделал? - поинтересовалась волшебница. - Тебя не касается, - отрезал Долохов. - Хм... даже интересно. Вряд ли это был круциатус - он у тебя ужасно получается, - заметила Беллатриса, и Долохов недовольно вскинул брови. - Я сделал то же, что когда-то сделал с тобой Темный Лорд. С лица Беллатрисы вдруг исчезла самодовольная улыбка. Она отвела взгляд, а потом снова посмотрела на Долохова. - Ты же не... - Да, - коротко ответил он. - Почему тебя это волнует? Жаль бедняжку Уизли? - Пусть хоть сдохнет, мне наплевать, - бросила волшебница. - Но ты такой мерзавец. - Спасибо. Так что ты собираешься делать дальше? - переменил тему Долохов. - Убивать всех грязнокровок без разбору, или взорвать все здесь к чертям, или ещё что-нибудь в твоём духе? - А почему бы и нет, - ответила Беллатриса. Долохов ухмыльнулся: - Это весьма забавно, Белла. Ты не думала, что власти можно добиться другим способом? - И каким же? - Раз уж тебя так заинтересовала работа учительницей, - съязвил мужчина, - ты можешь стать директором Хогвартса. - Ну и зачем мне это, кретин? – недовольно спросила Беллатриса. - Разве ты не понимаешь? Получив власть над школой, мы воспитаем собственную армию сильных волшебников, - объяснил Долохов. – Тогда победа будет нам обеспечена. Беллатриса задумалась. - Возможно, это неплохой план. - Знаешь, - продолжал Долохов, - ничто так не поможет продвижению по карьерной лестнице, как блестящая ученица. - Неужели эта мерзавка Грейнджер? – рассмеялась Беллатриса. - Она ведь грязнокровка. - Да, именно она. Грейнджер – сильная волшебница. - Ты серьезно?! Да я скорее придушу ее собственными руками, чем буду учить! – яростно заявила Беллатриса. - Не вздумай, - сквозь зубы прошипел Долохов. – Тогда я расскажу о том, что ты хотела убить Снейпа и что это ты таскаешь эйфорийный эликсир из его кладовой. - Сволочь! - потеряв терпение, Беллатриса запустила лежавшей на столе чернильницей в Долохова. Тот едва увернулся, и чернила медленно разлились по стене. – Когда все это закончится, я убью тебя! *** Едва открыв глаза, Гермиона ощутила такую ломоту в теле, от которой невозможно было пошевелиться. С трудом приподнявшись на локтях, она увидела Гарри, Рона и Драко у своей постели. - Как ты себя чувствуешь, Гермиона? – спросил Гарри. - Тебе ли не знать? – слабо усмехнувшись, ответила она. – Ты ведь не один раз падал с метлы и знаешь, каково это. - Точно, - улыбнулся Гарри. – Я принес тебе шоколад, тот самый, который давал мне Люпин после нападения дементоров, - он положил на стол плитку в серебряной фольге. - Спасибо. А что сказала мадам Помфри? – нетерпеливо поинтересовалась Гермиона. – Долго мне еще тут лежать? Парни замялись. Никто не решался ответить. Наконец Рон сказал: - Боюсь, что долго. По крайней мере недели две. У тебя сильное сотрясение. - О нет! – застонала Гермиона, опустившись она подушки. – Я пропущу столько занятий! А ведь этот год последний. - Ну, Герми, - попытался утешить ее Гарри, - мы можем приходить и заниматься с тобой. - Да, было бы здорово, - Гермиона призадумалась ненадолго. – Кстати, Гарри, не одолжишь мне свою мантию-невидимку? Хочу заглянуть в библиотеку. - Зачем? Если тебе что-то нужно, я могу принести, - предложил Драко. - Не стоит, - тут же отговорила его девушка. – Мне же надоест лежать тут в четырех стенах, я лучше прогуляюсь немного. Драко хмуро промолчал. Что-то показалось ему странным в желании Гермионы. - Ну хорошо, - согласился Гарри. – Но только когда тебе станет лучше.