***
Каюта капитана
Каюта открыта, капитан ожидает нового ремонтника. Тот явно не спешит. Капитан снова передаёт на пульсар тихую быструю команду: — Йолочка, можешь передать мой приказ по громкой связи в каюту РМ-2323? — УЖЕ СДЕЛАЛА, КАПИТАН. Одновременно с этими словами Алексей заглядывает внутрь и улыбается, с интересом цепляясь взглядом за неподвижное лицо капитана. — Вызывали? — Несколько раз вызывал, — если бы капитан был натуралом, он бы уже давно устроил новичку эмоциональную словесную взбучку, но сейчас он только смотрит в светлые глаза пристально, изучает и пытается понять. — Я не слышал. Пульсар забыл надеть после душа, — улыбка не сходит с лица Алексея. — Он же не пришит ко мне, как у некоторых… — Нужно, чтобы ты посмотрел, в чём проблема с оборудованием, — капитан не намерен выслушивать нелепые оправдания. — С каким оборудованием? — Алексей заходит в каюту, ставит на пол бокс с инструментами и с интересом осматривается. Улыбка на лице ремонтника застывает. Совсем не удивительно. Такого он точно не ожидал увидеть. Почти вся каюта капитана, как и другие помещения на корабле, отделана тёмно-серым металлом и пластиком с минимальным количеством мебели, но со множеством высокотехнологичных устройств на стенах и потолке. Вся каюта «дышит» тяжёлым запахом космо-модерна, кроме одной стены. Всю её площадь занимает репродукция большого цветочного поля в фиолетовых тонах. Вдоль стены на невысокой подставке выстроены в ряд стеклянные капсулы, в которых под лампами на гидропонике растут цветы, такие же, как и на фотографии позади них. — Это что — живые цветы? — Алексей никак не может справиться с сильным удивлением. — Это — крокусы, а точнее крокус Pickwick крупноцветковый, — капитан говорит это чрезвычайно серьёзным тоном. Светловолосый смотрит теперь на капитана, пытается понять, не мерещится ли ему всё это, потому что всё определённо кажется абсурдом. Цветы, да и растения в целом, часто выращивают на кораблях, но только точно не синтеты, а тем более не «синтеты до мозга костей». Переборов своё изумление, Алексей пытается снова сделать невозмутимый вид и улыбнуться. — Так что у Вас тут поломалось? — он смотрит снова на цветы и наконец-то замечает одну капсулу, в которой из субстрата безжизненно торчат почерневшие стебли с полностью опавшими лепестками и листьями. Капитан кивает, видит, что Алексей заметил объект его беспокойства. — Я, конечно, могу посмотреть, но я не специалист по растениям. Почему Вы именно меня позвали? — У всех остальных ничего не получилось. — То есть я — самый последний в списке ремонтников по популярности? — Алексей заигрывающе смотрит на капитана, но тот снова игнорирует его провокационный взгляд. — Ладно, давайте посмотрим, что тут могло произойти. Алексей берёт свой бокс и подходит к открытой капсуле. Проверяет свет, технологию подачи влаги и питательного раствора, хмурится. — Давно это произошло? — Вчера. Ремонтник раздумывает и достаёт из бокса планшет для диагностики и вводит несколько щупов в субстрат. На экране быстро мигают несколько окон — анализируется состав и раскладывается на компоненты. Через минут десять Алексей хмурится ещё сильнее. — Обычно электричество, постоянный ток, полезен для растений. Он… — Я в курсе. Он ускоряет химические и биохимические процессы и разлагает вещества, которые плохо усваиваются растениями, — капитан не любит, когда кто-то пытается выглядеть умнее его в области его любимых крокусов. — Да, но только в Вашем случае, он убил растения… — Это — не просто растения, — в глазах капитана на секунду промелькнуло сильное раздражение. — Это — крокусы. Я ждал несколько лет, пока мне привезут с Земли клубнелуковицы этого сорта. — Я с первого раза понимаю, капитан, что это — крокусы, — Алексей улыбается. — Мне кажется, что это тот энергетический импульс, который вызвал аварийную ситуацию на корабле позавчера. Эта капсула первая в цепочке, крокусы в ней приняли основной удар на себя и погибли. Остальным повезло больше. — Вы с Оксом так и не выяснили природу того импульса? Алексей отрицательно качает головой. — Да не расстраивайтесь Вы так, капитан. Вырастут у Вас ещё новые крокусы. Капитан не отвечает — не видит смысла объяснять что-то тому, кто не разбирается в его увлечении. — Капитан, Вам когда-нибудь говорили, что вы чертовски красивый мужчина? — Алексей резко меняет тему и пристально смотрит на капитана, улыбаясь при этом совершенно искренне. Кажется, Алексей сломал капитана. Он резко поворачивается к ремонтнику, стоит молча и даже не моргает. Потом лёгкое раздражение пробегает совсем незаметной тенью по суровому лицу, и он снова отворачивается. — А я думал, я – синтет до мозга костей. Алексей недовольно морщит нос и вздыхает. — Вы что, всё слушаете? — Нет. Некоторые боты чересчур болтливые и надоедливые. Я не знаю, к чему все эти подкаты, РМ-23… Алексей, но мне они неприятны. Прошу воздержаться в дальнейшем от подобных высказываний в мой адрес. Если тебе некуда выплеснуть свои гормоны, то можешь зайти в медотсек, там есть соответствующие препараты… — Мне кажется, все препараты, капитан, Вы уже успели забрать себе. Алексей грустно смотрит на приоткрытую створку раздвижного модуля вдоль другой стены в каюте. За ней одна на другой громоздится множество пластиковых коробок с ампулами «Гормонии». Так много, что можно «накормить» целый корабль синтетов, не то, что одного человека. Капитан подходит к модулю и закрывает створку, пряча от чужих глаз содержимое. — Никогда не понимал, зачем пичкать свой организм этой синтезированной дрянью, — Алексей смотрит на него испытующе. В другой ситуации капитан не ответил бы, но этот ремонтник явно задел в нём что-то болезненное, хотя внешне это нельзя заметить. — Ты же в курсе, что синтеты живут дольше и болеют реже? — Но вряд ли они при этом живут счастливее, — Алексей качает головой и собирает свои инструменты обратно в бокс. — Счастье — понятие относительное, — действительно что-то внутри капитана не позволяет ему игнорировать безобидные высказывания Алексея. — Нет. Ты его или чувствуешь, или нет... — Ты свободен. Больше ничего не нужно, — капитан отрезает любые новые реплики резко и без шанса на продолжение, и Алексей уходит.***
Отсек для дозаправки
Как и в предыдущие два дня, Алексей активно пользуется тем, что на корабле всё ещё царит искусственная гравитация и снова набирает на поднос больше тарелок, чем может уместиться на нём геометрически. Раза в три. Видит за одним из столов капитана и уверенно направляется к нему. — Я могу составить Вам компанию, капитан? — ремонтник приветливо улыбается, но не находит отклика в тёмных глазах. — Здесь занято, — за спиной раздаётся неприятный низкий голос одного из рядовых-синтетов. Алексей оборачивается, быстро читает на комбинезоне «РД-1113». С другой стороны подходят РД-2347 и РД-1137. Если бы не их нашивки, то он вряд ли бы вообще вспомнил их синтезированные имена. — А где купить билет, чтобы пообедать здесь? — Алексей пытается шутить, чем вызывает слабое подобие агрессии в глазах рядовых. — Мне кажется, твоему другу совсем грустно без тебя там, — звучный голос капитана прерывает попытку рядовых на новые нелицеприятные слова в адрес Алексея. Светловолосый ремонтник смотрит в другой конец отсека, где сидит Эмир и в напряжении следит за происходящим. Алексей ещё раз внимательно осматривает безликих рядовых с такими же контейнерами с едой и направляется к своему другу. — Лёх, мне кажется, у тебя получилось, — Эмир смотрит, как Алексей выставляет на стол тарелки с едой. — Что? — Вызвать у капитана эмоции. — Правда? — лицо Алексея озаряется улыбкой и робкой надеждой. — Ага. Ты смог вызвать стойкое чувство неприязни. Ты прям профессионал в этом вопросе, — Эмир тихо смеётся, а Алексей недовольно поджимает губы. — Очень смешно, Эм. Мне казалось, что мы смогли хотя бы чуть-чуть наладить контакт с ним. — Плохой опыт — тоже опыт, Лёх. Забудь и не трать время. — Я только начал. Кстати, ты знаешь, что у капитана в каюте растут крокусы? Мне кажется, до того, как он вызвал в свою каюту всех ремонтников, чтобы найти поломку, никто и не знал, что он там выращивает. Эмир даже перестаёт есть от удивления, боится подавиться. — Крокус пикник или тиктак, или ништяк, как-то так, — Лёша смеётся. — Pickwick, скорее всего. — Во-во! — Знаешь, а всё, может, и не настолько безнадёжно для тебя, — Эмир загадочно улыбается. — Не люблю, когда ты начинаешь умничать, Эм. — И тем не менее. Люди, которые выращивают крокусы, неосознанно надеятся на что-то. — Почему? — Есть такое древнее-древнее поверье. Крокусы могут зацвести даже под снегом, возрождаются к жизни там, где надежды уже, казалось бы, нет. — Заметь, Эм, я даже уже не спрашиваю, откуда ты это всё знаешь, как и все остальные тридцать три миллиарда фактов. Я иногда думаю, не синтет ли ты в области головного мозга. Эмир не отвечает на ироничный выпад Алексея и продолжает гнуть своё. — Там было несколько легенд Древней-древней Греции, связанных с крокусами и неразделённой любовью. — Я был на территории Древней Греции с мамой, когда мне было четыре или пять лет, до того, как мама покинула экспедицию. Плохо помню, — Алексей пытается воскресить в памяти хоть что-то из той поездки. — У меня есть изображение, где я возле каких-то развалин. И где ты всё это берёшь, Эм? — В «Разуме». Могу тебе скинуть подборку папок для чтения или для прослушивания, — Эмир подмигивает Алексею. — Нет, спасибо. Я не люблю читать, а прослушиваю я совсем другие вещи, — Алексей несогласно мотает головой, подставляя к себе новую тарелку с каким-то салатом. — Ты — сраный умный. Я вообще удивляюсь, как ты на пару с «Разумом» ещё не нашёл инопланетян. По всей видимости, Эмир уже не обижается на такое обращение друга и давно уже привык к нему. Кажется, оно ему даже льстит. — Не инопланетян, а разумных существ, происходящих с планет, отличных от Земли, Каллисто и Феоны. — Как скажешь, Эм, — Алексей согласно кивает. — Так что твой капитан… — Он уже мой капитан? — Алексей смотрит на него с удивлением, но в глазах светится довольная улыбка. — Ага. Твой капитан не такой уж и синтет, если разводит у себя в каюте крокусы. — Может и не такой, но я видел у него в одном из складских модулей в каюте кучу упаковок «Гормонии», — Алексей перестаёт есть салат, который уминал до этого с нескрываемым удовольствием, и теперь в светлых глазах просматривается печаль и досада. — Да, здесь может быть проблема, — Эмир явно разделяет опасения Алексея. — Если он принимает её долго и постоянно, то пробиться к его натуральным эмоциям может быть тяжело. «Гормония» вытесняет со временем их все. — Эм, я никогда не мог понять, зачем люди принимают эту гадость. — Ну, с научной точки зрения... — Эмир смотрит, как Алексей наигранно закатывает глаза, — так вот, по результатам многочисленных исследований... — очередной тяжёлый вздох напротив, — короче, этот препарат смешивают под конкретного человека с учётом его физических и ментальных характеристик и гормонального фона. Благодаря ему синтеты практически не страдают плохим настроением, да и в целом, плохие эмоции контролируют лучше, чем натуралы. — Так они и положительные эмоции не воспринимают из-за него. Как зомбо-роботы ходят... — Это уже другой вопрос. Синтеты более эффективные и довольные работники, среди них почти нет случаев самоубийства, и живут они дольше натуралов, если верить статистике на Каллисто. После длительного приёма синтетов уже мало что сильно волнует — у них в жизни наступает гармония, — Эмир говорит это чересчур сладким голосом и смеётся. — Тебя, случайно, не нанимали рекламировать эту гадость? — Нет. Ты же знаешь, что, несмотря на всё научное обоснование этого препарата, я категорически против вмешательства в свой организм. — Спасибо, конечно за краткий экскурс в преимущества «Гормонии», но что насчёт моего капитана? Эмир улыбается быстро прижившемуся определению и смотрит на Алексея, который снова принимается за понравившийся салат. — Твоему капитану неплохо было бы перестать принимать её. — Вот проберусь к нему в каюту и украду все ампулы, — несмотря на то, что Алексей шутит, Эмир отрицательно качает головой. — Сразу бросать нельзя, нужна переходная терапия, чтобы гормоны совсем не сошли с ума. И он должен сам этого захотеть. Его психологический настрой и согласие очень важны здесь. — Да уж, непосильная задача. У него в модуле было столько коробок. Я столько никогда раньше не видел у одного человека. — Значит ему надо принимать большое количество препарата, чтобы контролировать сильные эмоции. — Так значит, мой капитан — ещё тот импульсивный мужчина, — Алексей начинает задорно смеяться, но потом затихает, видит в другом конце отсека оборачивающихся к ним недовольных рядовых-синтетов. — Я и без твоей информации сразу мог сказать, что капитан — очень темпераментный ... парень, — Эмир кивает. — Лёх, если что, скучно тебе с ним точно не будет. — Нужно только заставить его этот темперамент отпустить на свободу. Долбанная «Гормония». Ладно, вызов брошен, — Алексей мечтательно улыбается. Ремонтник и учёный заканчивают обед и следуют к своим рабочим местам готовиться к отправлению корабля. КОНЕЦ ЗАПИСИ...|