*** Административный блок
Услышав команду c пульсара, Алексей заходит в небольшое помещение, которое служит капитану одновременно кабинетом, комнатой для совещания со старшими пилотами и центром связи с ГКУ. Внутри капитан и первый старший пилот заканчивают обсуждение корректировок полёта, учитывая сложившуюся ситуацию. Пилот сворачивает голограмму, проецируемую наручным пульсаром, и собирается покинуть кабинет. — Ким, останься, — голос капитана чересчур спокойный и холодный. — Капитан, Вы боитесь оставаться со мной наедине? — Алексей смотрит пристально и грустно усмехается. — А мне есть чего бояться? — ни в глазах, ни в голосе по-прежнему не прослеживается ни единой эмоции. — Ну, умышленно я Вам точно не собираюсь делать ничего плохого. — А неумышленно? По глупости? — капитан изучает реакцию в глазах Алексея, но, как и раньше, невозможно понять, что творится в светловолосой голове. — Ты имеешь отношение к смерти РД-2347? — Нет. Я, конечно, электрик от Бога, но не Бог, чтобы шарашить всех электрическими разрядами, — несмотря на шуточное обрамление, Алексей предельно серьёзен. — Откуда ты знаешь о разряде? — Тут и дураку понятно, как он умер. Когда его начало трясти, он держался за поручень, а там до хрена алюминия. Я не медик, но думаю, что исходя из короткого времени, которое понадобилось, чтобы его убить, петля прошла из одной руки в другую или сразу в головной мозг. Хотя это редко бывает. — Рука-рука, — капитан подтверждает одну из догадок Алексея. — Зачем ты начал драку? — Я начал? — во взгляде ремонтника снова просыпается злоба из-за несправедливых обвинений. — Это Вам сказали РД-хер-запомнишь-их-имена? — Я хочу твою версию послушать. — Зачем, если Вы уже решили, что я виноват? Вас всех послушать, так я везде всегда и во всём виноват, — по всей видимости, Алексей слышит подобные заявления в свой адрес не впервые. — Отвечай на вопрос! — капитан повышает голос и впивается немигающим взглядом в уже раскрасневшееся лицо Алексея. — Я направлялся к себе и никого не трогал. Эти трое пристали ко мне в коридоре. Мне пришлось защищаться. Или мне надо было ждать, пока они меня отмудох?.. — Что они хотели? — Чтобы я перестал за Вами таскаться. Вам же так неприятно моё внимание, и всем остальным, кроме меня, это очевидно, — прямота Алексея обескураживает, и капитан молчит, пытается сохранить бесстрастность. — У тебя есть шокер или какое-то другое устройство?.. — Ким пытается помочь и заполнить неловкое молчание капитана. — Чтобы убить кого-то на расстоянии? Я уже сказал, что, как бы мне не хотелось швыряться молниями в тех, кто этого заслуживает, я не обладаю таким талантом, — Алексей иронично усмехается. — Простите, что разочаровал. — У тебя был какой-то личный конфликт с РД-2347? Или, может, ты имеешь что-то против всех синтетов? — первый старший пилот пытается докопаться до истины, но делает это совсем неумело. — Да ебать! Мне вообще похуй на синтетов! Главное — пусть меня не трогают… — Алексей выходит из себя. — У меня на корабле не употребляют мат, — капитан морщится от режущих ухо слов, и добавляет еле слышно, — ходячее несчастье. — Это — не мат, это — эмоции. Знаете, капитан, что это такое? Испытывали когда-нибудь? Или «Гормония» вымыла у Вас внутри всё напрочь? — Алексей смотрит с вызовом в тёмные глаза. Капитан резко отпускает закрытую металлическую термокружку, которую до этого держал в руках. Она летит на пол, ударяется с громким звоном, и светлая жидкость растекается под ней большим мутным пятном. Он растерянно смотрит вниз, а потом быстро на Алексея. В невесомости кружка повисла бы в воздухе в ожидании, пока её снова не взяли бы в руки, но при наличии гравитации так не работает. Такая оплошность часто случается в первый месяц с новичками, которые только попадают в космос и ещё не привыкли быстро переключаться между режимами на корабле. Но капитан в космосе уже больше десяти лет, и произошедшее означает только одно — ему трудно контролировать чересчур навязчивые мысли в голове, и они вытесняют отработанные годами рефлексы. — Голос не повышай! — Ким пытается осадить зарвавшегося ремонтника. — А вы не задавайте дебильных вопросов. — Да что ты себе?.. — Ты свободен до дальнейшего распоряжения, — капитан берёт себя в руки, его голос снова холодный и спокойный. С трудом сдерживая бурлящие внутри эмоции, Алексей покидает административный блок.
***
Медотсек
Алексей заходит внутрь помещения. Несколько часов он терпел, не хотел идти, но ушибленное во время потасовки с рядовыми плечо по-прежнему ноет, а обезболивающего в его каюте не нашлось. Внутри две секции разделяет мобильная перегородка. В одной из них находятся регенерирующая камера, многочисленные медицинские аппараты и несколько столов для осмотра. В другой секции — минимум мебели и вообще нет никаких приборов — место для приёма членов экипажа с проблемами ментального характера. Алексей смотрит, как невысокая темноволосая девушка в голубом комбинезоне выставляет в лабораторной центрифуге реагенты, а навесной робот рядом с ней следит за процедурой неподвижными искусственными глазами. Алексей видел Лайю несколько раз в отсеке для дозаправки, но никогда не общался с ней лично. — Можно? Девушка медик поворачивается к ремонтнику и быстро улыбается. — Заходи-заходи. Дай мне минутку. Я сейчас дам задание лаб-боту и посмотрю, что у тебя случилось. Алексей проходит дальше и садится на один из столов. Закрыв центрифугу, Лайя выводит из вживлённого в предплечье пульсара голограмму и, быстро прощёлкав несколько окон, запускает программу анализа загруженных компонентов. Потом выключает изображение, подходит ближе и приветливо смотрит на новенького. — Рассказывай, чем могу помочь? Лёша? Да? — Ага. Плечо болит, — Алексей показывает, где именно сосредоточилась ноющая боль. — Больно поднимать руку вверх. — А, это ты попал под раздачу в спальном отсеке? — девушка улыбается с искренним сочувствием на кивок Алексея. — Тебе больше повезло, чем некоторым. — Я не виноват, — ремонтник пытается предугадать очередные обвинения, но Лайя даже не думала об этом. — Давай быстро сделаем скан. Медик идёт к одному из шкафов, достаёт мобильный сканер и, выставив нужные параметры приёмника, проводит небольшой планкой сначала с одной стороны плечевого пояса, а затем с другой. Выводит из пульсара данные на экрана и ждёт, пока приёмник передаст ей результаты. — Зачем надо было вживлять это в свой организм? — Алексей смотрит с неприязнью на небольшой аккуратный экран пульсара у Лайи на руке. — Была молодая и глупая. Я скоро планирую сделать операцию и удалить его, — девушка улыбается и смешно морщит маленький носик. — Хотела быть современной, чтобы вся информация всегда была под рукой. — Ты и сейчас ещё очень молодая, — Алексей подмигивает, и Лайя радостно смеётся. — А чего решила удалить? — Мы с Винни вместе решили. Сейчас наручные пульсары передают информацию не хуже встроенных. Будет меньше искусственных компонентов в теле. Мы хотим перейти полностью на натуральный образ жизни до того, как вернёмся на Каллисто. — Хотите создать нормальную семью? Лайя задорно смеётся и кивает. — Тебе уже, наверное, Окс понарассказывал о нас всякого. Никогда бы и не подумала, что когда-нибудь решу отказаться от синтезированных коктейлей. — То есть, перейти снова на сторону добра можно? — очередная шутка Алексея сильно веселит девушку. — Можно. Было бы желание. — А «Гормония» вызывает сильное привыкание? — Алексея явно интересует эта тема. — Не сколько сам препарат, сколько то спокойное состояние, в котором ты находишься, когда принимаешь его. Но если использовать компенсаторы, то организм перестроиться без сильного дискомфорта. — Так Вы оба уже не принимаете её вообще? — Практически нет. Только в качестве стимулятора иногда, когда приходится много работать, — Лайя отвлекается на загруженные снимки. — Хорошо. Переломов и вывиха нет. Давай я дам тебе совсем небольшую дозу «Гормонии», чтобы снять боль? И потом она поможет быстрее восстановиться. — Нет, — Алексей категорично машет головой. — Эта гадость никогда не попадёт ко мне в организм. По крайней мере, добровольно я не дамся. Есть обычное обезболивающее? Таблетки там какие-нибудь? Лайя улыбается и кивает. — Ты прям стопроцентный натурал. Давно таких не встречала. — Я такой, — Алексей весело кивает. — Сейчас дам. Давай наложу тебе ещё поддерживающий фиксатор на пару дней. Ты вряд ли согласишься на экспресс-регенерацию. — Конечно, нет. Я же не… — Алексей не успевает договорить, как в медотсек заходит капитан. Видя его, Лайя быстро кивает ему и направляется к модулю с медикаментами, достаёт пластиковую коробку с ампулами и передаёт в руки. — Капитан, возьмите побольше, — до этого радостный взгляд Алексея вмиг тухнет, а в его голосе слышится язвительная интонация и досада, — а то вдруг Ваши эмоции вырвутся наружу. Вы же этого не переживёте. Капитан останавливается и кидает уничижительный взгляд на ремонтника. — РМ-2323, если меня заинтересует твоё мнение, я тебе его сообщу. После медотсека возвращаешься в свою каюту и не выходишь до моего разрешения. Еду тебе принесут. — Это арест? — Защита экипажа от твоего неадекватного поведения и неконтролируемых гормонов. — Зато Вы свои очень хорошо контролируете, капитан. Так хорошо, что аж противно смотреть, — Алексей вскакивает со стола, не дожидаясь, пока ему дадут лекарство или наложат фиксатор, и быстро выходит, направляясь в свою каюту.***
Центр управления
— Йола, просчитай, когда мы встретимся с «В3» на основании новых данных по скорости и направлению. Мы отстали. — УЖЕ СДЕЛАЛА, КАПИТАН. — Уже? Что бы я без тебя делал, Йолочка. — НЕ ЗНАЮ, КАПИТАН. СЧИТАЛИ БЫ ВРУЧНУЮ И ПЛАКАЛИ? — Ну, это вряд ли… ! СИЛЬНЫЙ ЭНЕРГЕТИЧЕСКИЙ ИМПУЛЬС ! Переход в аварийный режим. Автоматическая проверка всех систем. Все, кто был в центре управления, летят на пол из-за резкой смены в режиме движения корабля. Благодаря своевременному включению резервного двигателя негативные последствия инерции удаётся сгладить, иначе все люди поразбивались бы насмерть от резкого торможения. Вращающийся механизм перестаёт работать, и все незафиксированные объекты на корабле попадают в невесомость. — Йола, что происходит? — капитан стабилизирует своё положение в воздухе и направляется к креслу напротив пульта ручного управления, чтобы пристегнуться. Второй старший пилот, Яна, уже находится во втором кресле, пытается активизировать несколько ИС для диагностики в ручном режиме. — ПРОВЕРЯЮ, КАПИТАН. МОИ ЗАПРОСЫ НА ОСНОВНЫЕ ДВИГАТЕЛИ НЕ ПРОХОДЯТ. — Все не работают? — ДА, КАПИТАН, ВСЕ ТРИ. Капитан пытается вызвать на экраны информацию с параметрами движения корабля. После нескольких неудачных попыток, ему наконец-то удаётся загрузить координаты и местоположение относительно двойной звёздной системы. «Айоланта» сдвинулась с установленного курса, и её несёт в открытом космосе по направлению к Альфа Центавра А. — Яна, что по диагностике? — Не закончена, тридцать процентов только. Система сильно зависает. — Йола? — ПОКА НИЧЕГО, КАПИТАН. ИМПУЛЬС, СКОРЕЕ ВСЕГО, ПОВРЕДИЛ ГДЕ-ТО ЦЕПЬ. СИГНАЛЫ НЕ ПРОХОДЯТ. — Придётся послать на физическую разведку бота. Яна, пусть ремонтники отправят одного. Нужно осмотреть внешнюю панель управления на каждом двигателе. Девушка кивает, отстёгивается и направляется в отсек для оборудования, чтобы проследить за отправкой робота на задание. — Йола, сколько у нас времени до того, как корабль будет слишком близко к Альфе? — ДО КРИТИЧЕСКИХ ПОКАЗАТЕЛЕЙ РАДИАЦИИ И ТЕМПЕРАТУРЫ? — Да. — С УЧЁТОМ НЫНЕШНЕЙ СКОРОСТИ НЕ БОЛЬШЕ СУТОК. — Резервный двигатель нас не вытянет. Его хватит только для обеспечения кислородом и минимальным электроснабжением. — ВЫ ПРАВЫ, КАПИТАН.***
Каюта Алексея
Капитан залетает внутрь и видит Алексея, который смотрит через иллюминатор на медленно приближающегося из чёрного пространства космоса «жёлтого карлика». Ремонтник находится по пояс в спальном мешке, пристёгнутом креплениями к стене. Его левая рука неаккуратно примотана тёмным шарфом к туловищу. — Алексей! — капитан обращается к нему громко, и светловолосый вздрагивает, поворачивая голову. — Вас не учили давать сигнал перед своим появлением? Сейчас я-то музыку уже не слушаю, — в голосе Алексея слышится недовольство из-за вторжения в личное пространство. — Может я тут?.. — Нужна твоя помощь, — капитан спокойно, но быстро прерывает возмущения ремонтника. — Вот как? Только я ничем не могу помочь. Мне запретили покидать каюту. Я под арестом. Меня можно только навещать, — Алексей говорит это с явной издёвкой в голосе и усмехается. — Я отменяю предыдущее указание. Нужно проверить двигатели. — Так пошлите ботов. — Мы уже потеряли двоих. Оба разрядились за несколько минут по неизвестной причине. — Отправьте РМ-1831 или Раифа. Капитан снова качает головой. — Они пробыли там два часа и ничего не добились. У них мало опыта для диагностики и восстановления двигателей такого класса. Только Окс... и ты провели достаточно часов в ремонтных доках... Алексей смотрит в глаза капитану, и ему даже кажется, что где-то в тёмной глубине он видит безмолвную робкую просьбу. — Ладно, я посмотрю. Но только при одном условии. Капитан вопросительно смотрит на ремонтника. — Если Вы извинитесь. — Я? За что? — на лице капитана появляется неподдельное изумление. — За несправедливые обвинения в мой адрес, — Алексей смотрит в ожидании. Капитан молчит, переживая сильную внутреннюю борьбу. На его скулах еле заметно начинают играть желваки, и он плотнее сжимает зубы. Переборов сильное раздражение, он наконец выдаёт совсем тихое «Извини». — Простите, что, капитан? Плохо слышу, — Алексей всё прекрасно услышал, но хочет, чтоб тот повторил это ещё раз. Капитан мог бы сейчас заставить ремонтника выполнить приказ, пригрозив лишением свободы на длительный срок из-за отказа подчиняться, но сейчас не так много вариантов решения проблемы, и время до достижения критической точки неумолимо истекает. — Извини, Алексей, — голос снова спокойный и громкий. — Хорошо, капитан. Извинения приняты. — Ты уже работал в открытом космосе? — Только в тренировочных бассейнах, — в глазах Алексея нет страха, только задумчивость. — Все ремонтные работы похожих двигателей я выполнял на Каллисто в доках, но знаком с процедурами ремонта в открытом космосе. — Тебе нужно сначала к медикам, чтобы быстро осмотрели тебя, — капитан кивает на обмотанное плечо. — Я в порядке. — Это приказ. Алексей недовольно морщится, но вылезает из спальника и направляется в медотсек.***
Медотсек
Алексей попадает внутрь и видит Лайю, которая целуется под потолком с парнем в голубом медицинском комбинезоне. Ремонтник тихо кашляет, и они быстро отстраняются друг от друга и отлетают на небольшое расстояние в стороны. — Ой, Лёш, привет, — девушка смущённо улыбается, а парень смотрит на Алексея с интересом. — Привет. Как-то у вас тут чересчур спокойно. На корабле, вроде как, аварийная ситуация. — А чего нам паниковать? С ремонтом двигателей мы всё равно ничем не поможем, пациентов тоже пока нет. Нашли занятие получше, — Винни подлетает к светловолосому и протягивает руку, чтобы поздороваться. — Ты — тот самый стопроцентный натурал, о котором мне говорила Лайя? — Он самый, — Алексей пожимает руку в ответ и улыбается. — Лёша. — Винни. — Капитан послал меня на осмотр перед выходом, — Алексей кивает на своё плечо. — Так тебе, конечно, лучше не выходить, — Лайя подлетает ближе и начинает разматывать криво повязанный шарф. — Только если сделать экспресс-регенерацию. — Не надо. Просто зафиксируй, чтобы я смог её поднимать хоть немного. Я справлюсь, — Алексей по-прежнему категорически против синтезированного препарата. — Ты так и не взял таблетки. Умчал как ненормальный. — С капитаном никак не найдёшь общий язык? — Винни улыбается и пытливо смотрит на Алексея. — Да он в него влюбился по уши, — Лайя улыбается по-доброму, видя смущение Алексея. — Видел бы ты, как он тут на него смотрел, когда я отдавала капитану «Гормонию». — Да уж, капитан у нас тут лидер по её потреблению, особенно за последнюю неделю. Мне кажется, он скоро только ей и будет питаться. Если ты сможешь заставить его бросить, то все только спасибо тебе скажут. Некоторым людям лучше не становиться синтетами, — Винни грустно качает головой. — Рано или поздно может сильно рвануть. Даже я уже не могу ему помочь. Природу тяжело обмануть. Лайя даёт Алексею двойную дозу обезболивающего и быстро накладывает фиксатор на плечо. После Винни проводит стандартную ментальную проверку.
***
Выход в открытый космос
В резервном отсеке Алексей надевает костюм водяного охлаждения, проверяет оснащение скафандра, инструменты и загружает все системы. Заходит внутрь скафандра и делает ещё несколько необходимых проверок перед тем, как перебраться в шлюзовой отсек. После герметизации резервного отсека и разгерметизации шлюзового, перед глазами у Алексея начинает зиять чернота космоса через открытый люк. — Алексей, готов? — из шлемофона доносится низкий голос капитана. — Готов, — голос ремонтника тоже спокойный, но пульсар фиксирует учащённое сердцебиение. — Всё хорошо? — Всё отлично, капитан. Тихо проговорив про себя то ли молитву, то ли какие-то напутственные слова, Алексей берёт один конец страховочного фала , который идёт от его пояса, и, высунувшись из люка, пристёгивает его к креплению снаружи корабля. Проверив карабины, он вылетает полностью из люка и оказывается в безграничном тёмном пространстве. Ощущения такие же, как когда-то в детстве, когда он занырнул на глубину с корабля и плавал в открытом океане. Только сейчас кажется, что вода вообще везде, а корабль — совсем маленький кусочек суши. Алексей пристёгивает второй страховочный якорь к кораблю и начинает перемещаться по креплениям, обходя «неприкасаемые» зоны, в которых торчащие элементы могут повредить скафандр. — Двигайся по корпусу влево. Панель управления первого двигателя будет метрах в шестидесяти от шлюза. — Понял. Я видел схему, капитан, — Алексей улыбается. Ему приятно, что капитан лично следит за его перемещениями. Найдя на корпусе небольшую металлическую пластину, которая закрывает панель, Алексей пристёгивает по бокам страховочные якоря и раскручивает крепёжные элементы. — Алексей, видишь какую-нибудь очевидную причину? — капитан смотрит через камеру на шлеме у ремонтника, но вблизи всё видно лучше. — Не всё так быстро, капитан. Я понимаю, что Вы верите в то, что я — Бог в электромеханике и повелитель бортовых систем, но мне тоже нужно время, — Алексей смеётся, но в ответ раздаётся молчание. В течение сорока минут Алексей осуществляет стандартную диагностику и тестирование различных параметров двигателя. — Алексей? Есть подвижки? — всё это время капитан молчал, напряжённо наблюдая за действиями ремонтника. — Я пока не вижу конкретной причины. Сам двигатель, кажется, в порядке. Такое ощущение, что проблема с магнетроном в ЭмДрайве. Я не знаю. Нет тяги. Не создаётся квантовый вакуум. Капитан думает над высказанным Алексеем предположением. — Раиф или РД-1831 проверяли все три двигателя? — Да, но у них вообще не было никаких версий. — Я могу проверить второй или третий двигатель, но мне что-то подсказывает, что там я тоже ничего не увижу. Надо осмотреть модуль, где находится ЭмДрайв. — Хорошо, — капитан согласен с оценкой Алексея. — Модуль находится чуть дальше от тебя, метрах в двадцати и нужно взять влево. — Понял. Алексей закрывает панель над двигателем и пристёгивает инструменты обратно к скафандру, начинает двигаться дальше, пока не находит крышку нужного модуля. Открутив крепёжные элементы, открывает модуль и недовольно вздыхает. — Что там, Алексей? — Сейчас перепроверю ещё, но по виду многие элементы перегорели к ху… совсем перегорели или расплавились. Не выдержали нескольких энергетических импульсов. Модуль нужно менять полностью. Я не смогу починить за короткое время. В шлемофоне слышен недовольный вдох капитана. — На корабле есть один запасной модуль, но мне придётся выйти самому. — Капитан, зачем Вам идти? — по громкой связи слышится голос старшего пилота. — Там нужно выставить точные параметры. Тот, что сгорел, я программировал сам. Никто другой не сможет это сделать быстро. У нас осталось всего несколько часов до критической точки. — Но, капитан… — Никаких но, Ким. Временно принимаешь командование на себя. В случае чего, проводи эвакуацию в мобильных шаттлах и вызывай помощь с Каллисто. Алексей, жди возле ЭмДрайва. Я скоро буду. Подготовь пока весь бокс к замене. — Хорошо, капитан. Пока капитан готовится к выходу в открытый космос, Алексей отсоединяет все провода, раскручивает крепления, и ждёт. Через пятьдесят минут появляется капитан, держа в руках бокс с новым модулем. — Капитан, решили со мной прогуляться под звёздами? — Алексей смотрит на него и улыбается. — Давай всё закончим побыстрее, — как и всегда, тот игнорирует слова Алексея. — Не так много времени осталось. Несмотря на герметичность скафандров, они оба уже чувствуют, насколько стало жарче от прямых лучей Альфа Центавра А. Закрепив себя и новый модуль рядом с Алексеем, капитан помогает вытащить повреждённое устройство. Потом засовывает внутрь принесённый бокс и, включив на нём дисплей, начинает программировать параметры для включения и тестирования. Через час кропотливой работы, капитан довольно кивает. — Йола, я сейчас попробую запустить магнетрон, посмотри, видишь ли ты сигнал с двигателей. Капитан запускает с панели резонатор, и по корпусу корабля проходит еле заметная дрожь. — ДА, КАПИТАН. СО ВСЕХ ТРЁХ ДВИГАТЕЛЕЙ ПОЛУЧЕН ОБРАТНЫЙ СИГНАЛ В ТЕСТОВОМ РЕЖИМЕ. — Отлично, Йола. Мы сейчас закроем панель. Попробуешь запустить первый двигатель в обычном режиме? — ТАК ТОЧНО, КАПИТАН. Алексей отдаёт капитану бокс с повреждённым модулем, а сам закрепляет обратно пластину на корпусе. — Йола, попробуй. — ЗАПУСКАЮ, КАПИТАН. Алексей с капитаном видят, как из одного двигателя вылетает реактивная струя, и появившаяся тяга резко дёргает «Айоланту» вбок. Ремонтник успевает схватиться обеими руками за поручень и у него получается удержаться на корпусе. Капитан же хватается только одной рукой, во второй руке у него по-прежнему бокс. Из-за одиночного электрического разряда, который прошёл по поручню, он резко отдёргивает руку, и его откидывает далеко назад. Благодаря перчаткам разряд не смог убить его, но удар был ощутимым. Оба страховочных троса растягиваются до предела и рвутся, словно тонкие нитки. Капитан пытается что-то выкрикнуть, но в шлеме начинает скапливаться много воды. То ли повредились трубки костюма водного охлаждения, то ли открылись клапаны от разряда. Он ничего не видит и мало что слышит, пытается хоть как-то дышать, пока его несёт в открытый космос. Дотянуться до клапанов, чтобы продуть систему не получается, а включать реактивный ранец было бы сейчас самоубийством — при нулевой видимости может отнести ещё дальше не в ту сторону. — Нур, держись! — для формальностей времени нет. Не думая о последствиях, Алексей быстро отстёгивает от пояса один страховочный фал, оставляя его на корпусе «Айоланты», второй открепляет от корабля и берёт в руку. Включив реактивный ранец, ремонтник с силой толкается от корпуса и летит в сторону, куда несёт капитана, пытается догнать его. До конца корабля остаётся метров тридцать, а длина страховочного троса всего двадцать шесть. Немного затормозив в самом конце, Алексей быстро накидывает карабин на последнее крепление на корпусе и ускоряется вперёд, чтобы схватить удаляющегося в чёрную бездну капитана. Светловолосый очень надеется, что двадцати шести метров хватит, чтобы ухватиться хоть за что-то, и что потом стальной трос выдержит их обоих и не оторвётся из-за сильного натяжения. — Держись, Нур! Мне совсем чуть-чуть осталось... Капитан не отвечает. Жидкость, скопившаяся к этому моменту в шлеме, не позволяет нормально дышать, не то, чтобы говорить. Алексей тянется руками вперёд изо всех сил и за секунду до максимального натяжения троса хватает капитана за пояс, мощно притягивает к себе и выключает тягу на реактивном ранце. Всё это время молится всем богам и вселенным, чтобы трос выдержал запредельную нагрузку. Острая боль в плече вызывает непроизвольные слёзы на глазах, но Алексей ни за что в жизни не ослабил бы хватку и не отпустил капитана. Через несколько секунд их начинает нести обратно к корпусу, и Алексей сразу хватается за первое попавшееся крепление, когда они пролетают мимо. Он держит капитана крепко — сейчас у них только один якорь, одна страховка на двоих. Капитан по-прежнему ничего не видит, не слышит, и уже не может дышать. — Нур, задержи дыхание! Я попробую продуть систему! Алексей кричит это несколько раз, и капитан, возможно, даже слышит его. Крепко прижимая его к себе, ремонтник нащупывает клапаны для продувки системы. Через минуту большое количество воды выводится наружу, а вместе с ней почти весь кислород из баллонов, и капитан делает глубокий вдох и уже может нормально видеть и слышать. — Надо срочно возвращаться, — Алексей смотрит на него обеспокоенно. Приходя в себя, капитан проверяет показатель остатка кислорода и кивает, старается не разговаривать лишний раз. Они начинают медленно двигаться к шлюзу, перестёгивая карабин между креплениями и держась крепко друг за друга. Успешно забравшись внутрь корабля и закрыв люк, капитан и Алексей проходят стандартные процедуры, чтобы снять скафандры. Пульс у обоих учащён до предела, а все мышцы всё ещё чересчур напряжены. Плечо у Алексея ноет невыносимо, но он не подаёт вида. — Зачем ты это сделал? Ты же понимаешь, что мог сам не вернуться? — капитан внимательно смотрит на него. Мокрые тёмные пряди прилипли ко лбу, и всё его лицо полностью мокрое. — Понимаю, но если бы я не попробовал, Вы бы точно погибли, капитан, а мне такое не подходит. — Почему? — Вы нужны «Айоланте», — Алексей смотрит на капитана, и от блеска светлых глаз тот чувствует внутри у себя отголоски давно забытых эмоций. — И не только ей. Капитан убирает свой взгляд в сторону, но через несколько секунд поворачивается обратно. — Как ты меня называл там? — Простите, капитан, это больше не повторится, — Алексей виновато улыбается. — Лёш… — капитан смотрит долго, теряется в пронизывающем взгляде светловолосого, — спасибо. — Не за что, капитан. — Давай на ты? Хорошо? — Хорошо, — Алексей улыбается. — Отлично погуляли. Капитан снова отворачивается, чтобы скрыть непонятно откуда накатившее сильное смущение. Пока они ждут завершения процедуры балансировки в шлюзовом отсеке, Алексей чувствует, как рука Нурлана еле ощутимо прикасается к его руке, всего на несколько секунд. Капитан, возможно, думает, что Алексей не замечает этого, но даже через защитные перчатки это недолгое прикосновение оставляет, по ощущениям, жгучий след и море мурашек. Алексей боится спугнуть новые робкие эмоции и специально не поворачивает голову, не хочет его смущать. До окончания балансировки, да и после неё, Алексей светится ярче красной Проксима Центавра. После снятия скафандров и попадания в основной блок корабля капитан сразу спешит удалиться в центр управления, чтобы восстановить управление кораблём и уйти в сторону от приближающейся звезды. КОНЕЦ ЗАПИСИ...|