Ненасилие

      Вика ехала домой молча. Она думала. О том, что вспомнила. Да, постепенно паззл ее жизни складывался в единую картину. И ведь как интересно она забыла: свои школьные достижения и все, что с ними связано. А без этих воспоминаний она стала совсем другой. Ужасно то, что с ней сделали Пашенниковы. Но… хоть оставили в живых, и то ладно. Да, это главное – она выжила. Но она могла и не сойтись с Сашей, у нее могло не появиться стимула вспоминать учебу в МГИМО. Она могла так и не восстановить навыки работы с цифрами. Какая громадная часть жизни на самом деле выпала бы из целого! А сколько возможностей она упустила, когда пришла на работу в Зималетто! И ведь теперь Вика понимала, почему Кира ее порекомендовала на место секретаря со знанием финансов!       Помнила, как Вика училась на первом курсе! Она – помнила, а вот сама Вика… просто не придавала той информации значения, сосредоточившись на новой цели: добывании богатого жениха. А поскольку вместе со школьными знаниями она утратила навыки логического и частично критического мышления, то звание самой тупой секретарши заработала очень быстро. Правда, нейронные связи, которые вырабатывались годами, никуда не делись, и навыки работы с цифрами начали восстанавливаться после нескольких стрессов. Тут уж Саша постарался. Да, вспомни она школу раньше – точно бы не попалась так… глупо. Хотя именно Сашкина «месть» вновь пробудила ее способности.       Вика была в затруднении. В ней словно существовали две личности: одна гордая и независимая отличница, которая уж точно бы не допустила к себе того отношения, которое поначалу позволял себе Воропаев. Да, она умела ответить так, что все мудаки отсеивались на подлете. И поступи такая Вика на работу в Зималетто, она бы подготовила и отчет, и бизнес-план. И скорее всего, долго бы на должности секретарши не задержалась. Это если бы вообще согласилась на ней работать, конечно. А учебу Вика бросила, потому что… скучно было! Скучно и ненужно ей было бегать по кабинетам и отвечать всякую чушь. Так, на «отвали» сдавала, а потом вышла замуж… Да, в этом все и дело. Другая личность, которая пока в основном определяла ее поведение и чувства, была мягкой и ласковой. Это была абсолютно зависимая от окружающих и их мнения особа. До фанатизма любящая Сашу и свою семью. Готовая ради них на все. Но теперь… теперь эта ее часть вызывала у новой Вики… омерзение. Вот только она помнила и все, что было между ними с Воропаевым потом. Помнила, что любовь его – настоящая. Помнила, как он раскрывался перед ней, сбрасывал все свои маски. И понимала, что он… тоже изменился. Сложность была в том, чтобы все это совместить в своей голове. И у них будет ребенок…       Александр понимал, что к Вике вернулись какие-то воспоминания. И что это на нее сильно повлияло. Но вот как? Его вдруг охватил страх. Иррациональный страх того, что теперь Вика изменится. Что она изменит свое отношение к нему. Что она больше не любит его. Вика отдалялась. Мыслями была где-то в другом месте. А может быть, и с кем-нибудь другим…. - Саш, мне надо побыть одной. Я многое вспомнила, и надо все разложить по полочкам, понимаешь? - Понимаю, - кивнул он, - в этом ведь и была цель. - Конечно. - Хорошо, я позабочусь, чтобы тебя не беспокоили. - Спасибо.       Она просто ушла к себе в комнату и даже заперлась там. А ему ничего не оставалось делать, как спуститься на веранду. Видимо, что-то в его внешности отражало внутренние метания, потому что Ирина забеспокоилась. - Саша, что произошло? На тебе лица нет! - Да… Вика все вспомнила… - В школе были? И что? - И сказала, что ей надо побыть одной… - Ну так это понятно… - Она заперлась там! - Это тоже нормально. - А я боюсь… что она… что я больше не буду ей нужен… - Это вряд ли. Она же не забыла, а вспомнила. Не переживай. Хочешь пирожок?       Прибежала Изольда, и Сашу отвлекли. Пирожками и просто трескотней.       А Вика заперлась в комнате и рухнула на кровать. Ее затрясло, потому что она наконец дала волю эмоциям. Они переполняли ее. Что делать? Как теперь жить? Она любила Сашу, но теперь какая-то часть ее личности испытывала отвращение к тому, как начались их отношения. И Вика из вернувшейся памяти точно хотела бы вообще забыть все, что связано с Воропаевым. Но нынешняя Вика помнила и другую сторону их совместной жизни. Где он уже был совсем иным. Настоящим. И он спас ее, рискуя собой. Готов был умереть за нее. Стоило ли даже помышлять о том, чтобы оставить его?! Она любила Сашу. Очень любила. Но любила… не так, как раньше. Как будто, вспомнив школьные годы, она… повзрослела!       Вика постепенно успокаивалась. Ведь благодаря вернувшейся памяти у нее проснулись способности к трезвому анализу ситуации – последствия привитого учителями логического мышления. Разложить все по местам. Подписать и понять связь, на которую надо ориентироваться в дальнейшем. Для этого подходило уединение. Медитация. Размышления. Все это ей было сейчас очень нужно. И у нее было время, чтобы привести свои мысли в порядок.       Вика вышла через три часа, когда у семьи уже закончились темы для разговора, которые могли увлечь Сашу. Он чувствовал себя ужасно. Даже готов был пойти собирать вещи прямо сейчас, чтобы не слышать, как она пошлет его на три буквы или еще куда подальше. - Так ты то-то такое натворил, что она не сможет тебе сейчас простить, что ли? – наконец, догадалась о причине его переживаний Ирина. - Да… я… там… - Ой, да оба были хороши, Ирина Михайловна! – «успокоил» Зорькин. - Оба? – заинтересовалась мать. Но Коля уже понял, что сболтнул лишнего, и замолчал. - Ну, там ситуация была в компании не очень, - объяснил парень, смущенно поглядывая на Александра, но тот махнул рукой: мол, чего уж там! – Шла некая подковерная борьба за руководство компанией. Он, - кивок в сторону Саши, - хотел быть президентом, а им стал его враг, Андрей Жданов. Ну, как враг? Кто он тебе, Воропаев? - Сейчас – практически друг. А тогда мы были практически врагами, но все в рамках приличий, до драк не доходило. - Ну и вот, он всячески копал под Жданова. А Вика была у того секретаршей. Там бонусом шлю многочисленные любовные похождения Жданова, о которых Вика должна была сообщать Кире Воропаевой – его сестре. Она тогда собиралась за Андрея замуж… - Ну да, - послышалось от двери. Вика пришла и вступила в разговор. – Для того она меня и продвинула на эту должность. В итоге я шпионила сразу для двух Воропаевых, за что периодически огребала. К счастью, Киру удалось выдать замуж за другого, да и Андрея тоже женили. Осталось только Сашку осчастливить, да? - А Кристина как же? – спросил он, вставая и подходя к ней. - Ну уж нет, сейчас наша очередь быть счастливыми, - улыбнулась она и обняла его. А ему показалось, что он сейчас позорно грохнется в обморок от нервного перенапряжения. - Ну вот и славно, - резюмировала мать. – Что бы между вами ни было, не надо это препарировать. Ты же вспомнила свой главный принцип? - А как же! Разложить все по кучкам и запомнить полезное. - Отличный принцип, - сказал Саша. – А приятное? - Само запомнится! – хором сказали Вика и Изольда. Все рассмеялись.       Вика стала серьезной. - Саша, нам надо кое-что обсудить и сделать – прямо сейчас. Вы извините нас? - Да без проблем, - махнул рукой Анатолий. - Да, идите, конечно, - согласилась мать. – Вы же толком и не говорили еще.       И вновь ее комната. - Вика, ты в порядке? – сразу спросил Саша. - В полном или около того, - деловито ответила она. – Есть кое-что, что не терпит отлагательств, и мне нужна твоя помощь. - Конечно, а в чем дело? - Я вспомнила, почему я все забыла. И, собственно, что такого важного я забыла. - Пашенниковы? - Да. Но могли и просто прикопать, а так… - Что произошло? - Я подслушала один разговор. Случайно получилось. - Что за разговор? - Дело было в их загородном доме. У нас с Кириллом там было целое крыло, и по идее, мне было запрещено выходить в другие части дома. Но, как водится, я нарушала это правило, особенно когда была уверена, что дома нет свекра. В тот раз я тоже была уверена. - И что за разговор? Почему он был так важен? - Потому что он касался твоих родителей и Ждановых. - Так, - встрепенулся Саша, - рассказывай все, что помнишь. - Говорил Пашенников с каким-то людьми, я их не знала. Они называли вещество, которое следует использовать, чтобы… прости, устранить их. Если надо, я могу дать показания. - Я в курсе. Он сказал мне сам, перед тем как появился ОМОН… - Но и это не так важно. Я вообще-то успела спрятаться, потому что, заметь Арсений меня тогда, пристрелил бы в ту же минуту. А так – Кирилл меня сдал позже, когда увидел, откуда я возвращаюсь. Нет, сразу они мне ничего не сделали, но из дома выходить запретили. Полагаю, думали, что со мной делать. И решили пригласить специалиста по гипнозу. Они тогда все активно начинали этим увлекаться: НЛП и прочие техники – детский лепет по сравнению с тем, какие схемы они проворачивали. Сам визит специалиста я не видела – меня как-то вырубили. А вот сейчас вспоминаю, что именно он делал. Для начала меня накачали чем-то сильно расслабляющим, чтоб не сопротивлялась, и дали установку забыть некоторые вещи. В том числе и о том доме. О его наличии вообще. Но поскольку я уже тогда дружила с Кирой, а значит, на ее фамилию у меня могла сработать логическая цепочка, то заставили забыть ключевые события детства, которые привили мне логическое мышление. Усилили установки на зависимость от мужа. И получилось то, что получилось. А вот упрямство и взрывной характер – остались. - Но ты же могла… прости, поглупеть, в ту же минуту? Иначе бы кто-то точно заметил! - Тут я и сама постаралась. Чтобы выйти замуж, я перестала показывать свои способности.       Глуповатая и наивная красотка – такая легко выскочит замуж за олигарха, верила я. В принципе, была в какой-то степени права. Так что мое поведение изменилось незначительно. Считали бы умной – убили бы сразу. Думаю, мне понадобится не один визит к психологу, чтобы разгрести все это в своей голове. Но сейчас речь не об этом. Надо связаться с теми, кто курирует расследование. Оно же идет? - Безусловно. Жданов-старший следит за ним. - Так дом-то был продан и официально уже не числился в списке их собственности на момент моего развода! Этот список я внимательно изучала, потому что мне предоставили выбор – что я возьму себе в качестве отступного. Я выбрала квартиру и двадцать миллионов, к сожалению, рублей. - И что? Думаешь, там что-то осталось? - Конечно. Там же бункер у них был. Думаю, там хранятся какие-то документы. А ты как считаешь? - Адрес напиши, - коротко сказал он, доставая телефон. Вика взяла уже подготовленную запись на листочке бумаги. - Павел? Добрый день. Все хорошо, спасибо. Слышали? Живы, живы. Это подождет. Я вот по какому поводу. Скажите, в составе собственности Пашенниковых значится вот такой дом? – он назвал адрес, потом глянул на Вику и улыбнулся. – Да вот проверьте. И бункер тоже. Да, есть. Появился надежный источник информации. Безусловно. Завтра привезу в Москву. Все, думаю, если ничего срочного, то увидимся послезавтра. Хорошо, передам. Всего доброго, привет Маргарите. - Спасибо тебе, - его улыбка была вымученной, - что сказала и вообще… что не решила бросить меня… - С ума сошел, - она взяла его за руку, - не дождешься. Что было – то было. У нас был опыт, но теперь будет другой. Я очень люблю тебя и хочу за тебя замуж. - И я тебя люблю. Очень сильно. И безумно скучаю несмотря на то, что ты вроде бы рядом. Вот если я тебя сейчас поцелую, будет очень трудно сдержаться… - Это точно. Я и сама не сдержусь тогда, - он шмыгнула носом, на глазах показались слезы. – Вот почему Лиза съехала сразу, как вышла замуж: здесь невозможно уединиться.       Они решили, что поговорят еще не раз, когда вернутся в Москву. А пока надо радовать близких своим присутствием. Им устроили торжественные проводы, разумеется пир горой. Пирожков наутро дали с собой. Коля был рад, а вот Саша тратил последние крохи терпения на прощание с шумным и веселым кланом Клочковых-Щербаковых. Все же немного устал от них. В аэропорт их отвез Иван. - Только позвоните сразу, как приземлитесь! – наказал он. - На свадьбу-то приедете? – спросил Саша, подавая руку для пожатия. - Посмотрим. Вы хоть дату назначьте для начала тогда. - Точно! – улыбнулся Воропаев, а Вика рассмеялась. - Уже вторую пару женим, а сами так и не собрались. И что это мы? - Исправимся! - Ну ладно, поверим на этот раз… - протянул Иван, потом тоже рассмеялся. – Берегите друг друга, ребята. И моего племянника! - он наклонился и чмокнул Вику в пока еще не заметный животик. - И вы, молодежь, тоже, - обернулся он к Зорькину с невестой. С ними по очереди пообнимался. И они пошли регистрироваться на рейс. - Викуся, а ты сходишь со мной в новую школу? – трещала Изольда. - А как же? Я теперь твой официальный опекун, и ты обязана меня слушаться. - А можно я лучше Колю буду слушаться? – похлопало глазами невинное дитя. - Скорее он тебя, - пробурчал Воропаев, и Коля вздохнул с выражением полного счастья на лице. - А нас там встречать будут? – продолжала любопытствовать младшая сестренка. - Ждановы-младшие, - отозвался Саша, - может, кто еще.       Оказалось, еще приехали Ромка с Кирой. Логично – шестеро бы в одну машину не поместились.       Катя с Андреем забрали Зорькина и Изольду, а Малиновский с Кирой – Сашу и Вику. Багажа у них было немного, большую часть гардероба Вика оставила у матери. Все равно она в ближайшее время будет покупать новое. Потому что размеры хоть и немного, но изменились. Да и платья из моды выходили. Взяла только Милкины наряды, а часть вещей подарила Льдинке, что ей лучше шло.       Квартира была просторной и светлой. Встречающих внутрь приглашать не стали – потому что пока, хоть и рады были их видеть, очень хотелось остаться наедине. И вот… - Что ты там говорил, что уже обставил спальню? – спросила Вика после того, как чемоданы были оставлены в прихожей, а он провел ей краткую экскурсию по санузлу. Да, и ванна была с джакузи – это отметил особо. - Что, уже готова посмотреть на спальню? - Я, Саш, мечтаю об этом с тех пор, как узнала, что она у нас есть! - А уж как я мечтаю тебе ее показать…       После этих слов он подхватил ее на руки и понес. Спальня располагалась дальше всего от входной двери. Дверь в нее он вышиб ногой. А там… - Ну, я немного погорячился, - хмыкнул он, когда она удивленно оглядела практически голые стены и одинокий шкаф. Зато кровать поражала воображение – кинг-сайз. - Ну, ты сосредоточился на главном, остальное оставил мне, да? - Все тебе. Но кровать я выбрал сам! – сказал он гордо и аккуратно водрузил ее на эту самую кровать. Затем рухнул рядом, зарывшись лицом в одеяло. Она повернулась на бок и погладила его по голове. - Ты просто молодец, Сашенька. Спасибо тебе! - Тебе нравится? – пробурчал он. - Очень. - Хорошо… - Саш? Ты чего? - Боюсь… - Чего? - Что опозорюсь сейчас. Я безумно хочу тебя, что кажется, только коснусь – и… - А если я тебя… коснусь? – лукаво улыбнулась она. - Я хочу сам… понимаешь? - Понимаю, - медленно сказала она. И решилась. - А ты в курсе, что у тебя тут очень жарко? - Не заметил… а, тут центральное отопление… еще не отключили… - он продолжал бурчать, уткнувшись носом в одеяло.       А Вика уже расстегивала кофточку и быстро осталась в одном топе. Затем так же быстро избавилась от юбки и трусиков, оставив пояс с чулками. Погладила Сашу по спине. - Мне все еще жарко, и только ты можешь мне помочь!.. Воропаев… или ты заснул? - Не дождешься! – коротко бросил он и резко поднял голову, глянув на нее. Да так и застыл… - Ты!.. – только и смог выдавить он. - Да. А ты? - А я… - Помочь? - Да…       Он смотрел на нее как завороженный. Когда ее руки коснулись его брюк, слегка вздрогнул, дыхание сбилось. Она не собиралась мучить его, поэтому сразу расстегнула ремень и ширинку, и тут он остановил ее руки, пододвинулся к ней и наконец-то как следует поцеловал. А потом постепенно начал отпускать себя. Для начала его руки грубо прошлись по всем линиям ее тела, он стиснул ее ягодицы, прижавшись бедрами. Слегка потерся, не прерывая поцелуй, и она застонала от предвкушения: он уже был возбужден. Видимо, давно. Она попыталась опустить руки, чтобы помочь ему, но руки были перехвачены, а он жарко прошептал ей в губы: - Я сам… - Да! – только и успела выдохнуть она, как он возобновил поцелуй. Затем начал целовать ей шею, сжав грудь. Потом его рука проникла между ее бедер, и палец вторгся во влагалище. Вика вскрикнула, и снова крик поглотил поцелуй. А палец продолжал двигаться, рука задевала клитор, усиливая возбуждение. Вика уже стонала, когда он ненадолго отстранился, чтобы спустить брюки, потом навис над ней, с сумасшедшей улыбкой посмотрел в глаза и резким движением вторгся в подготовленно тело. Застонал от удовольствия и облегчения и начал двигаться. Медленно, все еще сдерживаясь. Она знала, что начни она сейчас помогать ему – сделает только хуже, поэтому замерла, подстраиваясь, не сбивая его темпа. В конце концов она уже не могла терпеть, тело перестало подчиняться разуму, и Вика простонала: - Саш… я не могу больше… пожалуйста… - Все для тебя… люблю… - Люблю тебя… я…. ах…       И Вика повела бедрами навстречу, ускоряя темп, попадая между его движениями, он ускорился, она почувствовала, что еще немного – и она вообще потеряет связь с реальностью. Еще… еще чуть-чуть… и мир вокруг закружился в танце удовольствия, а Саша все еще двигался. Резко, быстро, исступленно. Вика дрожала он наслаждения, ее пальцы впились в его плечи… кайф! Наконец, его движения стали конвульсивными, он громко что-то прорычал и постепенно затих. Как же ему хотелось сейчас навалиться на нее всем весом и продолжить целовать-гладить-тискать… но нельзя! Не в ее положении! Поэтому он просто упал рядом, немного сместившись. Но сразу притянул Вику к себе. Она обвила руками его шею, прижимаясь к нему. Поцеловала в висок. Обоим потребовалось некоторое время, чтобы отдышаться. А потом он торжественно сказал: - Добро пожаловать домой, родная! - Спасибо, милый, - она погладила его по щеке. – Но мой дом – там, где ты. - На то и был расчет! – гордо усмехнулся он.       Оба тихо посмеялись. Все было хорошо, а впереди у них оставалось много времени до того, как им снова придется куда-то идти, с кем-то встречаться, решать какие-то вопросы. Все это – завтра. Абсолютно все. А пока они собирались насладиться друг другом. По-настоящему.