Любовь сквозь столетия

Ещё один дивный рассвет озаряет приграничное стойбище Кайи алыми красками. Свежий ветерок, играючи, проносится над шатрами и уносится к далёким холмам. Наступает один из тех чудесных дней, когда на удивление тихо и спокойно на землях тюрков. Женщины, по обыкновению, с утра хлопочут над вкусными блюдами национальной кухни тюрков, только в этот раз её больше. Выносятся на улицу столы, стелются по земле толстые ковры, искусными руками расшитые дивными узорами, кладутся подушки большие и маленькие, плетутся бесконечные венки и гирлянды живых цветов. Дело идёт к большому празднику. ****** - Мари, ты сегодня очень красивая, - восхищённо щебечут девушки, кружась вокруг девушки, как возле ёлки. Мари и правда дивно выглядит. Красный наряд чётко выделяет её стройную фигуру. Русые волосы рассыпанные по плечам и покрытые красным же лёгким шелковым покрывалом с бисером и пайетками. Серебряный пояс охватывает стан дополняет образ. - Да-да, самая красивая, - Морозова сидит у ног Мари, подшивая серебряными нитками подол, чтоб не мешал при ходьбе, - невеста же. Невесты всегда самые красивые. Даст Бог и вторую нарядим не хуже, - девушки и женщины заразительно смеються, лукаво поглядывая на Айгуль. - Да ну вас, я ещё не скоро замуж соберусь, - Айгуль машет руками, будто отгоняет от себя ненужные мысли. - А что это щёки покраснели, - Алкеста хихикает. - Где? - Айгуль с опаской хватается за лицо. - Ага, ага, попалась. Звонкий смех льётся ручейком. - Уф, наконец-то, - Алкестида встаёт с корточек. - Можно и начинать, - улыбается Сельджан-хатун. Начинается обряд Ночи Хны, который по обычаям должен проходить ночью, но все так торопятся провести свадьбу немедля, что он приходится по времени провождения на рассвете нового дня. По крайней мере, на улице всё ещё не совсем светло, учитывая тот факт, что лето закончилось и близилась середина осени, не такая уж и холодная, но с поздними рассветами. Бала и Малхун вкладывают в руки невесты кусочки хны, в которых спрятаны монеты на семейное счастье, а матушка Сельджан одевает красные изящные мешочки, расшитые золотыми нитками и усыпанные блёстками. На лицо Мари опускают конец покрывала и повязывают красный пояс поверх серебряного. В шатёр вошла Айсун, неся в глубокой миске сладкий мёд. - Чтоб речи будущей жены были сладкими, как этот мёд, - девушка улыбается и протягивает ложку невесте. - Надо бы ещё кое-кому мёда дать да побольше, - Бала косится на Айгуль и Алкесту. - Что? - девушки переглядываются между собой и деланно обиженно дуют губки. - А что? Долго вы морочить головы будете, сами знаете кому, - Сельджан коварно улыбается. - Да кто бы говорил, ей тогда тоже это скажите, - Морозова указывает на Айсун. - Вот именно, - поддакивает Айгуль, - не одни мы тут такие. - Боже, какое единодушие, однако, - Барская закатывает глаза. - Так, ладно, поговорим потом, сейчас у нас, Слава Богу, одна свадьба уже состоится, - вмешалась в дружеский спор Малхун. Весь день прошёл в гуляньях, танцах и песнях. Наконец наступил вечер и все жители стойбища Кайи готовы к самому главному событию дня: бракосочетанию. Со стороны Тургут-бея свидетелем дружно выбрали Осман-бея, а со стороны Мари Айгуль-хатун. Брат Михаил Коссес с удивлением и неприкрытым любопытством наблюдал за обрядом. Шейх Эдебали произнёс молитву во славу Всевышнего и обратился к молодым: - Тургут-бей, сын Беркера-бея, отважный воин Осман-бея, согласен ли ты взять в жёны Мари, сестру Михаэля Коссеса и дать за неё калым в 5000 золотых ? - Согласен. - Согласен? - Согласен. - Согласен? - Согласен. - Свидетели, вы подтверждаете свершение этого брака? - Подтверждаем. - Подтверждаете? - Подтверждаем. - Подтверждаете? - Подтверждаем. - Перед лицом Всевышнего Аллаха и Мухаммеда, пророка Его, я объявляю этот брак свершённым, - заключает почтенный шейх Эдебали, как бы омывая лицо, присутствующие повторяют этот жест, только Михаил Коссес перекрестился, мысленно благодаря Бога, что его сестра теперь точно в сильных и любящих руках. Официальная часть свадебного обряда закончилась и начались снова гулянья. Весёлые песни в честь молодожёнов, танцы с саблями самых заядлых танцоров стойбища и, конечно же, дело не обошлось без присутствия изюминки от наших героинь из будущего с их дивными голосами на разный лад исполняющих свои песни и пляски. До глубокой ночи продолжался праздник и, наконец, под песню Борана Альпа в сопровождении самых близких соратников и друзей, Тургут-бей повёл молодую жену в свой шатёр. - Они такие счастливые и красивые, - вздохнула Кристина. - Так кто же тебе мешает стать такой же, - усмехнулась Морозова. Девушки хитро посмотрели в сторону зардевшейся Барской. - Да ну тебя, тоже мне, счастливая нашлась! - А ведь Алкеста права, Айсун-хатун, - подначила Айгуль. - Ещё одна, - закатила глаза девушка. - Матушка Сельджан, скажите им, чтоб не дразнились, - обратилась она к женщине, с улыбкой наблюдавшей за ними. - А что я могу сделать, дочка? Не могу же я сказать им, чтоб замолчали. - Ну и ладно, пойду я, вижу, с вами не договоришься, - Айсун нервно одёрнула алый пояс и повернулась к ним спиной и тут же встретилась взглядом с тем, о ком собственно шёл весь разговор. Щёки девушки стали пунцовыми. Боран улыбается в усы, видя смущение Барской, однако, молчит, чтоб не смутить её ещё больше. Едва справившись с чувствами, нахлынувшими на неё, Айсун пошла к своему шатру. На стойбище медленно спустилась восточная осенняя ночь с её яркими звёздами и рожком месяца.