Я доверился тебе.

Этот хищный взгляд пугал Найтмера. Ему было страшно услышать правду… или сейчас над Маром шутят? Чтобы припугнуть, лишь бы не мешался под ногами. Тогда зачем его запирать здесь? Дрим медлил, перебирался с ноги на ногу, наблюдая за страданиями юнца. Чего добивается от него это крылатое существо… Найтмер пребывал в неведении, однако боялся скорее взора, такого злого, как у волка. Нет, это была хитрая лиса, которая игралась с добычей. — На самом деле, я сюда тебя привёл, чтобы съесть. — голос басом разносится по погребу, отбиваясь в бутылки, но не разбивая их. Клыки, показавшиеся из чужих зубов, ярко сверкнули при свете свечи. Он оказался вампиром. Найтмер медленно начал понимать, что к чему. Ведь люди и монстры пропадали именно ночью! А для таких существ, как птиц — это время самое благоприятное для охоты. Удивительно, как же сильно Найтмер отчаялся, что поверил в сказку. Даже немного стыдно стало. Дрим не терял ни минуты, желая поглумиться над бедным юношей. Он обошёл его со сторон, провёл когтистым пальцем под подбородком и медленно клацнул на шее. — Как ты знаешь, мы особи очень голодные… Но я держусь. Ты такой хороший. — Дрим хохочет, ему от страха забавно, нет, смешно. Найтмер сглотнул, молча смотря на создание, которое ходило вокруг на около. Почему бы ему не убить его прямо сейчас, на месте? Укусить… и всё, на этом закончатся все страдания кошмарного «принца». Со скулением существо приблизилось ближе к шее, кажется и правда собравшись покончить с жизнью Найтмера. Эта дразнилка… Ужасно раздражала Найтмер, но злость перемешивалась с террором, создавая неописуемые эмоции. Даже Дрим не мог полностью понять, что же с «его мальчиком» стало, однако не стал более дразнить. — Удивительно, что ты сразу не догадался об этом. Не волнуйся, придут времена, и я тебя…. Съем. – и ведь он не шутил. Правда, догадаться было сложно, ведь у него затевалась очень сладкая игра. В прочем, это его натура — озорная, игривая, мерзкая. Найтмер остаётся один со своими капризами, с каждой минутой сходя с ума. Темнота заставляла его дрожать, то ли от сырости, то ли от страха, что тут его остатки дней и пройдут. Не надо было ему доверять дурацкой птице! Мар медленно принимал всю ситуацию и даже встал посмотреть, что за бутылки хранились на каждой полочке. Вино, душистое, настоянное годами. Удивительно, зачем столько питья здешнему владельцу? Неужели Дрим так много выпивает. Найт был ошарашен. Здесь были не десятки, а сотни бутылок. И каждая сделана под заказ, с разными вкусами: виноград, гранат, вишня… Может, их тут меньше и Найтмеру просто мерещится, вдруг, в глазах двоится? Пошатываясь, лунный принц свалился обратно на каменный пол и начал думать, с бутылкой в руках, что ему делать. Сиреневые капельки слёз стукались о хрусталь вина, точно, как звонкая капель скатывается на листья растений ранним утром. Утро… Дрим… Найтмер вновь вспомнил о младшем брате. Наверняка, продолжаются поиски. Его тут уже не найдут… Эта мысль только больше разрушала в нём невинность, полученную в юном детстве. Естественно, его разум отступал от возраста, данному природой. Семнадцать лет. Эта цифра могла заставить любого задуматься, а чем этому монстру заниматься? В прочем, Найтмер монстром не являлся. Сущность, таящаяся внутри, обжигала порой его рёбра, указывая на ошибки. Мол, ты себя ведёшь неправильно, остановись. Да, Найт вспоминает. Что ему ещё оставалось? — Брат, разве ты не вернёшься домой сегодня? Ты приди пораньше, хорошо… — голос из пустоты, сказал эти слова. Найтмер даже вздрогнул от этого нежный лепечущих уст. Похожий голос, как на братика. Кошмар повернулся лишь секунду и с глазниц новой струёй забили слезинки. Дрим! Сейчас, перед ним!  — Я знаю, что ты уйдёшь в библиотеку, но пожалуйста, я жду тебя к обеду. Мы с тётушкой Арри приготовим пирог… — но это похоже не совсем он. Найтмер правда сходит с ума? — А? — дрогнувшими губами сказал Найтмер. Лунный не совсем понимал, что имеет ввиду Дрим. Он сейчас с ним в подвале, о каком пироге может идти речь! Шатается, но поднимается с места вместе с бутылкой, похожий на пьяницу и прихрамывая, подходит к солнечному лучику света в его жизни. Старается коснуться. Ощутить сладкие щеки на своей ладони. Снова услышать смех младшего и не сдерживаясь, хохотать воедино с Дримом. Не выходит. Мираж с каким-то холодом пропал и снова тишина. Найтмер вновь наедине со своими тараканами. И, кажется, не только ими, но и крысами. Бутылка с дребезжанием разбирается о поверхность, алая жидкость растекается, затекает в уголки, неровности, образуя лужицу. Было плевать, если кто-то придёт, заметит и отругает. Ему нужен брат. Единственный, кто его по истине любил и никогда не мог разбить сердце. Дрим, со своей добротой и дружелюбием, просто не мог этого сделать никаким образом. Зрачки «затрещали» по полости. Найт упал на коленки, ступая ими на вино и закричал: — ААА! — крик, наполненный болью. Отчаянием. Страданием. Дрим всё время провёл за этой одной дверью, вслушиваясь в то, что происходит. И лязг стекла его не совсем порадовал, хотя ладно, слуги всё равно там уберут. А вот Найтмер будет наказан и за то, что сделал с любимым алкоголем своего нового «хозяина». Не сейчас. Найтмер задыхался от своего же крика, ему было больно. Ужасная боль внутри груди прокатывала, как штыки. Он дёргал руками у головы, тревожно успокаиваясь. Через время, дверь отворилась и Дрим буквально влетел в комнату через лестницу, смотря на всю картину. Найтмер измотался, ему нужен был сон. Конечно, почти сутки не спать… — Что-же, ты плохо справился с этим. — носом он указал вошедшим следом слугам чтобы они тут всё прибрали. А сам, с Найтом на руках, отправился наверх, где всё ещё било солнце. Будучи в полной тьме, для лунного это было очень ярко, потому он сразу пожурил свои глаза и фыркая в мягкий мех Дрим, царапал крылья. — Детка, поосторожнее. Иначе сам мне потом залечивать их будешь. Существо с отвращением дёрнуло крылом, которое сейчас изувечивал Найтмер. Возможно, даже специально. Намерений Мара ему были, увы, неизвестны. Правда и ходить на поводу он не собирался. — Не думай, что это всё ещё конец. Твоё второе наказание… пройдёт в комнате. Там почти пусто, только кровать и столик. Тебе будет абсолютно нечем заняться! — с неожиданной радостью брякнул Дрим, улыбаясь. Да, для него это было чем-то обыденным, издеваться над своими жертвами. К изумлению читателей, но это и правда приносило удовольствие уже не молодому вампиру. В отличие от других, Дриму не вредило солнце. Нет, он не рассыпался в прах, как во многих сказках. Ведь ещё есть крылья, они отлично защитят своего обладателя. Но, достаточно вредящий свет стал для Дрима в последнее время. Это может быть связано с возрастом, может? Ведь птиц уже как больше тысячи лет питается душами и кровью невинных юношей и даже девушками не брезговал. Однако, молодым он себя не чувствовал. Ну, как сказать. Почти. Комната была усеяна лиловыми оттенками. Некоторые цветки уже стояли в фарфоровых горшках на небольших подоконниках, кажется, это были те самые с сада. Действительно, Дрим оказался полностью прав. Кровать, стоящая у стены посередине, была обвита тюлями. Неужели у Найтмера будет своё личное пространство? Как бы не так… — Твоё наказание начинается на раз, два, три… — с хищным взглядом, мучительно растягивая буквы, говорил Дрим, а затем скинул беднягу на пол и выполз, как змея, из комнаты, к слову говоря, в сад на чаепитие. В прочем, закрыв её на несколько ключей сразу. Найт не сразу очнулся, но вскоре уже стоял на ногах и облокотившись на стол, разглядывал помещение. Тут было тепло, не так влажно и самое главное — чистое. Как жаль, что в том погребе было намного грязнее и теперь Найтмер запачкает пол. Но это ли его волнует сейчас? В бреду, кошмарик не спеша подошел к окну. Да, сейчас самое время. Его душа наконец уйдёт на покой из этого мира… Никаких больше страданий, унижений, боли. Это прекрасно! Найтмер открыл затворки окна, на котором кстати красовался яркий витраж. Жаль разбивать. Лунный принц аккуратно залез туда, вдохнул воздух. Уже вечерело, казалось, скоро опять сумерки. Холодок мягкими движениями проникал в его отверстия, рёбра, в ладони. Брр. Найтмер взглянул вниз и выдохнул, а затем, полетел вниз, безо всякого страха умереть.