Парень с татуировкой молнии

      Он приехал мгновенно. Ворвался в палату к Игорю и обнял его так крепко, что тому пришлось тихо вскрикнув, постучать ему по спине с просьбой быть поаккуратнее. Петя не отрываясь всматривался в бледное лицо Грома, слыша собственное гулкое и частое сердцебиение, продолжающееся ещё с момента прочтения сообщения. Игорь, сидя на кровати, протянул руку и слегка поморщился, положив её Пете на плечо. — Ты чего дрожишь весь? — он успокаивающе поглаживал Хазина, стараясь убедить того, что всё в порядке. — Я за тебя очень испугался. Что за ранение? Ты как? — Петя сел на стул напротив кровати, не отводя тревожных глаз от Игоря.  — Ерунда. Зацепило повыше лопаток, дня через два дома буду. — он улыбнулся слегка, руку Пете подал, пальцы его сжимал.       Было, конечно, больно. Рана была хоть и не серьёзная, но всё-таки была. Каждое лишнее движение пока приносило боль и дискомфорт. Но переживания за реакцию Хазина, в его-то шатком положении, ощущались как-то сильнее. Но Петя был здесь в целости, сохранности и адекватности, значит, от морального напряжения можно было выдохнуть.       У Пети внутри был хаос. Даже сейчас, когда всё прояснилось, остатки его мелкой песочной пылью оседали на задворках сознания. Первые минуты сообщения Игоря выбили землю из-под ног, почти в буквальном смысле. Пришлось сесть, чтобы найти опору, и перечитать заново. Фраза «не паникуй» заставляла переживать ещё сильнее, вопреки любой рациональности и законам логики, накидывая самых мрачных вариантов случившегося. Локти пришлось на стол поставить, руки так дрожали, что телефон из них рисковал просто выпасть. Экран на мгновение начал плыть перед глазами, но Хазин заставил себя собраться и отправить короткое «Скоро буду». Что было дальше, он плохо помнил. Как собрался, как садился в такси, как примчался к Игорю бегом по больничным лестницам. Только увидев его, стал успокаиваться и приходить в себя, только когда обнял его живого и на первый взгляд даже довольно бодрого. Когда за руку его держал крепко и надёжно.       Сейчас он ещё не осознавал, что сделал, но Игорь уже им гордился. То, о чём Гром больше всего волновался, пока ждал, не произошло. В его голове тоже имелся худший сценарий, рождающийся из неизвестности. И то, что он не воплотился, не могло не радовать. Ещё пару месяцев назад Хазина в любой стрессовой ситуации можно было искать по барам и притонам, а сейчас он был здесь. Приехал сразу же и держал Игоря за руку также, как он его. Он сам старался помочь.       Через пару дней Игорь был дома. Ему предстояло посидеть на больничном до полного восстановления, и с чем он не ожидал столкнуться, так это с тотальной Петиной заботой. Это было, конечно, приятно, но иногда граничило с крайностями, так что приходилось Хазина останавливать и напоминать ему, что Игорь хоть и ранен, но не беспомощный.       Игорь смотрел на Петю засыпающего и не мог сдержать улыбки. Он уже посапывал, уткнувшись носом в подушку, и крепко обнимал плюшевого медвежонка — сущая пошлость, игрушка, подаренная Игорем на прошлое четырнадцатое февраля, в качестве шутки над праздником, который они оба не воспринимали всерьёз. Хотя на самом деле, скорее, просто прикрывали смехом реальное желание совершать друг для друга романтические глупости. Гром медленно тяжело опустился рядом на постель, укладываясь на грудь, не имея пока возможности спать по-другому из-за раны. Петя тут же скользнул рукой по его телу, обвивая поясницу. Он придвинулся поближе, утыкаясь лицом Игорю в бок. — Ты от меня теперь совсем не отлипнешь? — тихо спросил Игорь, не прекращая улыбаться. — Угу. — Петя ответил сонно, ко всему прочему переплетая свою лодыжку с ногой Игоря.              Вскоре Петя всё-таки уговорил Игоря раскрыть секрет того, откуда тот взял деньги на содержание Хазина в реабилитационном центре. Игорь пытался увиливать, всячески избегая ответа, но Петино желание знать правду оказалось сильнее увёрток Грома.       История, правда, оказалась очень проста. Не рассказывал Игорь, потому что считал, что звучать это будет как что-то про самопожертвование, чего ему бы не хотелось. Потому что он этот случай таковым не считал. Ещё до всего-всего случившегося, даже незадолго до знакомства с Петей, Игорь начал копить на свою давнюю мечту — хороший крутой мотоцикл. Но жизнь имеет свойство вносить сои коррективы, поэтому отложенные финансы нашли другое применение, как только Хазину понадобилась срочная помощь. Про то, что Игорь копит, он знал. И услышав сейчас правду, сказал Игорю, что признайся тот сразу, он бы этих денег не взял.       Ему было всё ещё сложно понимать, что для некоторых людей в этом мире, он сам и его благополучие может оказаться даже важнее какой-то собственной материальной мечты. Он и раньше знал, что дорог Игорю, но только сейчас окончательно осознал насколько. Выше мечты его ещё никто никогда не ставил. Такое чувство подвергать сомнению было уже невозможно.       Со временем стало наконец-то полегче. Игорь, залечив рану, вернулся к прежним рабочим будням. Новые лекарства подошли Пете намного больше, и ночные кошмары теперь почти совсем не мучали. Панические атаки доставали намного реже, теперь он мог жить, если не нормально, то вполне сносно.       А вот от утренних и вечерних пробежек пришлось отказаться. Лишние физические нагрузки были не на пользу повреждённому долгим употреблением веществ организму. Да и куча таблеток, которые теперь приходилось пить для поддержания ментального состояния, на физическое здоровье влияли не очень позитивно. Но на фоне проделанной работы это уже казалось не самым страшным и сложным.       День был солнечный и очень тёплый. Май вступал в силу, раскрывая зелёные почки на деревьях в мелкие свежие листья. У них во дворе это было особенно заметно. Петя покурил у подъезда, не желая слишком быстро уходить с улицы, и не сдерживая играющей на губах улыбки, поднялся в квартиру.       Игорь стоял возле плиты, не сводя внимательного взгляда с закипающего в турке кофе. Петя подошёл со спины, и обняв его поцеловал в шею. — Пахнешь, как пепельница. — шутливо фыркнул Гром, слегка уворачивая лицо, на самом деле только для того, чтобы видеть, куда ставит снятую с огня турку.       Хазин не отводил от Игоря взгляда и не прекращал улыбаться. В глазах его мелькало что-то, чего Гром разобрать не мог. — Ну давай, говори уже. По глазам вижу, что-то задумал. — он повернулся к Пете, заинтересованно изучая его лицо. — Прежде обещай не смеяться. Я и без тебя знаю, что это может показаться глупостью, но я так захотел. — глаза его внезапно серьёзными стали, смотрел прямо, как будто считывая, что делать дальше. Но пути назад уже не было. Сам всё затеял. — Не буду я смеяться, давай говори.       Игорь чего угодно ожидал, но не этого. Даже если бы Петя прежде угадывать заставил, он бы даже и рядом не попал с правильной версией. Хазин рукав рубашки задрал, а на правом предплечье под наклеенной плёночкой татуировка красовалась свежая. Небольшая и простенькая. Графичная такая, почти одни контуры. Тучка, пронзённая молнией. — Тут объяснить надо. — смущённо начал Петя. — Это гроза, ну, в смысле гром.       Игорь смотрел на него несколько секунд непонимающе, догадываться не сразу начал что к чему, только улыбку Петину видел и ресницы опущенные. Ждал Хазин. — Гром это типа…? — Это ты. — выпалил Петя, поднимая взгляд обратно на Игоря.       Петя посвятил ему тату, такого не ждёшь даже от него. Игорь решил, что этому парню он никогда не перестанет удивляться. Как на такое реагировать он и не знал. Поступок такой наивный и от начала до конца очаровательный, что на сердце подсознательно тепло стало. Он лишь улыбнулся тепло, Хазина к себе привлёк, руки ему на талию положив. — Мне она нравится. Татуировка. — Я люблю тебя. — шепнул он, прижимаясь к груди Игоря. — Я тоже тебя люблю, Петь.       

***

      Жизнь двигалась дальше. Петя даже нашёл себе работу. Устроился в ближайшую кофейню, в которой раньше был частым гостем. Игорь сначала пытался его отговорить, предложить посидеть дома ещё. Но Петя сказал, что ему скучно, и что всё будет нормально. Больше они эту тему не трогали.       Он разбудил Игоря рано утром. Сквозь распахнутое окно спальни в комнату падали широкие солнечные лучи, город ещё не проснулся окончательно, и тишина во дворе наполнялась птичьим щебетом. Жаркий июнь подходил к концу, открывая перед собой ещё целых два месяца солнечного лета. Счётчик на телефоне Пети показывал 124 «чистых» дня. Это было, если не победой, то, как минимум, огромным достижением, позволяющим начинать каждое утро с веры в себя. Он наклонился над Игорем, ласково позвав его просыпаться. — Восемь утра воскресенья. Чего тебе надо? — сонно отмахнулся Игорь, натягивая простынь повыше и укрываясь ей с головой. — Вставай и узнаешь. — прошептал Петя ему в самое ухо.        Реакции не последовало. Тогда Петя развернул его на спину и, сев верхом, навис возле лица Грома. Под его дыханием ресницы Игоря слегка дрогнули, и он всё же открыл глаза, выжидающе глядя на Хазина. Тот наклонился ещё ближе, рассматривая каждую чёрточку на лице Игоря, а потом прижался губами к его губам. Игорь немного помедлил, а затем утянул Петю в долгий глубокий поцелуй. Его план — отвлечь себя таким способом и заставить отступиться от изначального плана Петя просёк сразу и тут же высвободился от ласк Грома, первым поднимаясь с кровати. — Игорь, я серьёзно, вставай. Дело есть. — он натягивал футболку и спортивки, стоя возле лениво потягивающегося Игоря.       Пришлось потратить ещё немного времени на уговоры собраться и выйти с ним на улицу. Игорь откровенно не понимал, чего от него хочет Петя, а тот и не собирался признаваться. Проще всего сейчас было просто согласиться с ним и узнать всё так, как он это и задумал.       Только спускаясь к выходу из подъезда, Петя улыбаясь намекнул Игорю, что его ждёт какой-то сюрприз. Он обогнал Грома у подъездной двери, чтобы выйти на улицу первым. — Закрой глаза и дай мне руку. — Хазин протянул ему ладонь, готовясь нажать кнопку домофона. Игорю оставалось только послушаться.       Они прошли какое-то расстояние, пока не остановились, и Петя не скомандовал открывать глаза. От увиденного Игорь на несколько секунд застыл на месте, но в зрачках его уже начинало мелькать восхищение.       Перед Громом стоял он. Новенький и блестящий на солнце чёрный мотоцикл. Лучи и блики играли в его полировке так, что отразились солнечными зайчиками на протянутых к байку кончиках пальцев. Игорь коснулся гадкого тёплого корпуса и провёл по нему ладонью, будто не веря своим глазам, в уголках которых стали собираться скромные слезинки восторга. Он перевёл взгляд на Петю, который всё это время широко улыбался, глядя на реакцию Грома. — Это тебе. — Петь, не стоило так, это же… — договорить ему Хазин не дал. — Стоило. Хочу, чтобы твои мечты сбывались.       Игорь обнял его порывисто и нежно. Он плавно покачивался, не выпуская Хазина из объятий и прижавшись к нему лицом. — Спасибо. — выдохнул он возле Петиного виска, оставляя на нём горячий, почти невесомый след поцелуя. В ответ Петя чуть крепче прижал руки к его спине.              Они сидели вечером в кухне под тихую музыку, играющую из колонки. Ужин был съеден, посуда вымыта. Петя встал и неспешно закурил возле окна. Он молчал некоторое время, а потом вопрос задал, внезапно серьёзным таким тоном, но абсолютно спокойным. — Мы с тобой столько всего пережили за последнее время, а теперь стало так…нормально. Как думаешь, что мы будем делать дальше? — он смахнул пепел, оглядываясь на сидящего за столом Игоря.       Встретив Петин взгляд, тот помолчал немного, обдумывая вопрос, пожал плечами и улыбнулся. Ответов, казалось было так много, но на самом деле только один. — Жить. Просто жить. И они оба знали, что так и будет. Что теперь они будут просто жить.