Исцеление для ведьмака

Состоявшийся пир вышел славным и сытным. Кабан был пойман и зажарен. Его должно было хватить надолго. Столько еды в доме Али, наверное, никогда не было, и она не скрывала своей радости и не переставала благодарить Геральта. Тот отмахивался, не желая принимать комплименты за такие банальности. Впрочем, не такие уж это были банальности. Для Геральта успешно прошедшая охота на кабана стала еще одним подтверждением того, что он практически полностью восстановился. Каждое утро он просыпался и чувствовал, что силы возвращаются к нему. Рана, полученная во время нападения, больше не напоминала о страшном яде. Его удалось полностью нейтрализовать. Рана еще до конца не затянулась, но Али уверяла, что это скоро случится. – Но у тебя останется шрам, – предупредила лекарь во время очередного осмотра. С каждым разом Али все больше и больше улыбалась, глядя на место ранения. Она была довольна тем, как протекало лечение, но со шрамом в самом деле не могла ничего поделать. – Какая трагедия… – усмехнулся в ответ Геральт. Ни единого признака расстройства он не продемонстрировал. Али и сама сообразила, что очередной шрам ведьмака вряд ли расстроит. Что уж там… Он затеряется среди многих других. – Да уж… – пожала плечами девушка. – Как-то я не подумала о том, с кем говорю... Знаешь, когда я впервые увидела твой торс и твою спину, первая мысль, пришедшая мне в голову, была мысль о том, что ты словно состоишь из шрамов. Ты ходячая иллюстрация того, что может случиться с человеком, если он выберет путь воина или охотника за монстрами. Это не оскорбление, если что. Так… Мысли вслух. А шрамы… Они как напоминания о прошлом, как чернила, которыми пишется твоя личная история. Звучало неплохо, но Геральт относился к своим шрамам равнодушно, что отличало его от ряда не в меру гордых людей. – Ты ни разу не указала мне на какой-нибудь шрам, чтобы я рассказал тебе, откуда он, – заметил интересный факт Геральт. Женщинам нравилось спрашивать у него о шрамах, но Али так не делала, и ведьмак догадывался, почему. – Тебе не нужны никакие ответы на вопросы? Ты и так знаешь… Определяешь по форме шрама, как и чем нанесли удар? – Это не так уж сложно… – подтвердила эту версию лекарь. – У тебя есть шрамы от мечей, клинков, стрел, зубов, жал. К примеру… Вот этот… Али дотронулась до запястья Геральта. Он не одернул руку, ему бы это и в голову не пришло. Прикосновения Али всегда были очень мягкими и нежными. Даже в те моменты, когда она занималась раной, она не причиняла вреда. – Этот, – продолжила девушка, водя рукой вокруг шрама, но не по нему самому. – Один из самых свежих. Если подумать, то… Я бы сказала, что это след от укуса. Зубы… Зубы того, кто тебя укусил, острые, расставленные друг от друга на расстояние больше, чем у человеческой челюсти. По форме похожи на собачьи, но крупнее. Так кто же это?.. Какой-нибудь волкообразный монстр? – Варг… – пояснил ведьмак. Али все сказала верно, только название существа было ей неведомо. – Большой… Мучил жителей деревни к востоку отсюда… – И эти люди наняли тебя? – Да. – Варг убивал людей или домашний скот? – Всех. – Хм… – иногда Али неосознанно подражала Геральту и его привычке говорить это самое многозначительное «хм». – Убивал ради удовольствия или потому, что был голоден? – Потому, что был голоден. Али ничего не ответила на это. Она обдумывала услышанное. Уже не первый раз она размышляла о том, насколько честно убивать тех, кто просто старается выжить. У нее складывалось впечатление, что ради удовольствия живых существ убивали одни только люди. Всеми остальными двигали менее низменные цели. И это совершенно не красило человеческий род. Наверное, Геральт угадал ход ее мыслей относительно справедливости убийства монстра. – Осуждаешь меня? – не без интереса спросил ведьмак. Его редко волновало мнение окружающих, но мнение Али интересовало его. – Нет, – Али отрицательно помотала головой. – Ты же тоже бываешь голоден. Ведьмак вопросительно посмотрел на девушку. Он не уловил логической связи. – Варг убивает людей и скот, чтобы утолить голод, – принялась пояснять свою мысль Али. – Это естественная потребность. Ты убиваешь варгов и прочих, чтобы получить деньги и потратить их на еду, эль и прочее. И это тоже естественные потребности. Разве не так? – Так… – Странная штука – жизнь, – подвела итог лекарь. Философский настрой не отступал, но Али не видела в этом ничего плохого. – Все борются за выживание. Кто-то удачно, кто-то… Кто-то выходит из боя. – Твои слова понравились бы Лютику, – иронично прокомментировал эти изречения Геральт. – Он бы сложил из них песню и заставил бы мир петь эту песню вместе с ним… – Лютик? – переспросила Али. – Тот самый бард? Она помнила Лютика по рассказам ведьмака. Обычно истории, в которых фигурировало имя барда, вызывали у нее улыбку. Али казалось, что между Лютиком и Геральтом складывается очень необычная дружба. Но вслух она об этом не говорила. Мало ли, что она там думает о том, насколько удачно бард и ведьмак дополняет друг друга. – Да, тот самый, – кивнул Геральт. – А разве он не предпочел бы написать песню о твоем сражении с варгом? Ведь барды любят вдохновляться чем-то таким… героическим. Обычные размышления не для них. Это скучно. – Разнообразия еще никто не отменял. – Жаль, что Лютик никогда не доберется сюда… – с грустью сказала Али и поджала губы. – Почему? – Почему жаль или почему не доберется? – И то, и другое… – Жаль потому, что я с удовольствием познакомилась бы с Лютиком, – спокойно призналась лекарь. Она не боялась таких признаний. – Сдается мне, он интересный человек. Немного неугомонный, но… это не так уж плохо. А не доберется он сюда потому, что в наших краях бардам делать нечего. Ничего интересного не происходит. Совсем ничего. Никогда. Не сочинять же песню о том, как мельник с женой поссорился. Нападение на тебя – это, возможно, самое большое событие за всю историю деревни. Но, насколько я поняла, ты не хочешь, чтобы в деревне об этом знали. – Верно. Геральту не нравилось то, что Лютик создавал ему некую бесполезную славу. Она раздражала его. Если бы пронесся слух о том, как на ведьмака напали, это привело бы к чрезмерному вниманию. Стоило лишь вдуматься. На ведьмака. Напали. Когда он просто ехал по деревне. И пропустил удар. А мог бы увернуться и наказать обидчика. Только очередных перешептываний за спиной Геральту еще не хватало. Презрение не так отторгало его, как лишнее внимание к себе. А еще ведьмаку не давало покоя то, что он вообще мог бы не быть на той улице. Геральт, сам того не замечая, мысленно вернулся к Йеннифер, в очередной раз покинувшей его утром перед тем самым нападением, и это воспоминание причинило ведьмаку боль. Не физическую, разумеется, а душевную. Геральт погрузился в себя. Он молчал и хмурился. Али видела это, но вопросов не задавала. Ее тактичность продолжала удивлять. Возможно, за этой тактичностью что-то пряталось. Что-то, что вынуждало девушку не спрашивать о том, что при ответе имело шанс причинить боль и ей тоже. Вскоре Али придумала новую тему, которую можно было обсудить без серьезных последствий для обоих участников беседы, и разговор завязался вновь. Однако существовала все же одна тема, которая всегда и при любых обстоятельствах оставалась в стороне. Лекарь и ведьмак не говорили о том, что скоро настанет момент расставания, ведь выздоровление почти завершено. Как-то раз Геральт неожиданно поймал себя на мысли о том, что не мечтает поскорее поправиться и вернуться к своей привычной жизни. Он больше никуда не спешил. Ведьмак никогда не признался бы себе в том, что непостижимым образом привязался к Али. Это было бы слишком странно для него. Он даже не спал с этой женщиной. С чего бы ему было привязываться к ней? Несколько раз Али и Геральт вместе выбирались в лес. Али собирала травы для своих многочисленных настоек, Геральт помогал. Он старался помогать во всем, чтобы хоть как-то отплатить за помощь, доброту и спасение жизни. Ведение домашнего хозяйства никогда не входило в число его навыков, но он помогал Али и по дому, не проклиная при этом весь мир. Однажды он взялся чинить стул, обещавший в скором времени окончательно развалиться. Али при этом великом действе в доме не сидела. Она занималась своими делами во дворе. Геральт слышал, как она поет себе под нос какую-то незатейливую песню. Наверное, думал он, это разговоры о бардах навели на нее желание немного попеть. Звуки приближающихся посторонних шагов Геральта уже не удивляли. К Али постоянно приходили жители деревни. То за настойками, то с мелкими травмами вроде растяжений или ожогов. Али успешно помогала со всеми проблемами. После нейтрализации сильнейшего яда бытовые травмы казались ей чем-то, что лечится легко. Ведьмак старался не попадаться людям на глаза и не вмешиваться в деятельность лекаря. Он прятался то за шторой на кровати, то выходил на улицу и не возвращался, пока пациенты не покидали дом. Только сейчас шаги, звук которых услышал Геральт, отчего-то напрягли ведьмака. Ничего особенного в них не было. Шли два человека, шли довольно бодро. Такое случалось и раньше. Одно только чутье подсказывало, что этот визит в дом лекаря не из привычных. Геральт не стал торопить события. Чутье – это чутье, оно ничего не доказывает. Ведьмак остался в доме, но начал больше прислушиваться к тому, что только-только начиналось. – Привет, красотка! – обратился к Али незнакомый Геральту мужской голос. – Красотка? – удивился другой мужской голос, который ведьмак тоже слышал впервые. – Это ты погорячился… – Да… – саркастично протянул первый мужчина. – Тут ты прав. Не знаю даже, почему я вообще так сказал. – Что вам нужно? – Али звучала не так дружелюбно, как обычно. И вряд ли это было вызвано тем, что ее только что оскорбили. Казалось, проблема была куда серьезнее. – А что, не могут двое взрослых мужчин зайти к лекарю? – издевательски задал вопрос один из визитеров. – Не вижу в этом ничего противозаконного. – У вас что-то болит? – Али старалась держаться спокойно. – В некотором роде… – Если речь о проблеме в здоровье, то я к вашим услугам, – очевидно, эта девушка была готова помочь даже тем, кто относился к ней не так хорошо, как она того заслуживала. – А если вы опять за старое, то проваливайте. – Смотри-ка… – первый голос обратился ко второму. – Мало того, что некрасива, так еще и страшно груба. – Потому и одинока, – отозвался второй. – Кто на такую позарится? Только слепой, глухой или неуважающий себя мужчина. Геральту все меньше и меньше нравилось происходящее. Он старался не отрываться от процесса починки стула, но беседа во дворе все не заканчивалась и приковывала внимание ведьмака к себе. – Ладно, Али, – первый мужчина, кажется, решил приступить к делу. Едва ли он пришел сюда со своим другом просто поболтать. – Не проводишь дорогих гостей в дом? Мы любим гостеприимство, уют и все такое. – Гостей не принимаю, – раздраженно отрезала Али. Впрочем, в ее тоне присутствовало не только раздражение. Ведьмак отчетливо улавливал нотки нарастающего волнения. – Нет, ну ты слышал? – второй определенно выходил из себя. – Гостей она не принимает. Докатилась… Уж не хочет ли она заняться делом прямо здесь, во дворе. Хотя… С нас не убудет… Двор, так двор. Только сначала давай покажем ей, как правильно себя вести, когда к ней пришли. – Не трогайте меня… – сквозь зубы процедила Али. – И что же ты нам сделаешь? Али промолчала. Ответа у нее не было и быть не могло. Лекарь из нее выходил замечательный, но самозащита явно хромала. Дать отпор она бы не сумела. – Молчишь? – уточнил с издевкой недоброжелатель. – Уходите… – еще раз потребовала девушка. – Вы взрослые люди, уважаемые в деревне. Не портите себе репутацию и не мучайте меня. – Опять нотации… Сколько можно?! Ты же знаешь, что они ни к чему не приведут. Мы все равно возьмем свое. – Только попробуйте… – Попробуем! Геральт сидел в доме и слышал, что за дверью на улице началось какое-то шевеление, походившее на борьбу. Ведьмак поднялся на ноги, но не сделал ни шагу. Он сверлил взглядом дверь, не понимая, что за ней происходит, и стоит ли ему вмешиваться. Впрочем, его сомнения развеялись буквально через несколько секунд. – Убери руки! – голос лекаря стал пронзительнее. Борьба, а это теперь уже точно была именно она, завязалась. Али вскрикнула. Судя по звуку, она получила удар по лицу и повалилась на землю. Другого знака Геральт ждать не стал. Быстрым шагом он прошел к двери и резким движением распахнул ее.