Призванные за гранью и новые стороны мира. Том 2

Большой диск луны заливал всё вокруг багряно-алым цветом, что придавало локации довольно зловещий оттенок. Всё выглядело, как небольшая деревня среди леса, только дома были причудливой формы – похожие на гамаки. Это пока не наводило пришедших на мысли, в чьё подсознание они попали, хотя вариантов оставалось не так уж и много. - Курапика... Наконец-то ты вернулся. Мы так долго тебя ждали, - неожиданно среди деревьев появились люди, подходившие со всех сторон. Но одного взгляда на них хватило, чтобы оторопеть, а у Курапики появилось выражение, словно он увидел призраков. Но это почти так и было, потому что их встречали его погибшие родственники. У всех на месте глаз были зияющие дыры. - Дай посмотреть, мне отсюда не видно, - Лин привстала на плече у Киллуа, но тот, не глядя, заслонил её рукой. – Мне нечем дышать, - раздался спустя несколько секунд монотонный ответ, но даже это не заставило Золдика полностью открыть для крохи обзор. Жути нагоняло и то, что от каждого человека к его дому шла цепь, показывающая, как изолированно жил этот клан и что им пришлось встретить смерть возле родного порога. - Братик! – вдруг раздался тоненький голосок, от которого Курута вздрогнул, словно его ударили. Через толпу молчаливо стоящих людей пробрался маленький мальчик с короткими каштановыми волосами и имевший особое отличие – его глаза были просто чёрными. – Ты же останешься и поиграешь со мной? Мне здесь так одиноко. - Прости, не могу, - коротко ответил Курапика и быстро зашагал прочь, хотя со стороны казалось, что он пытается убежать от собственных, мучивших его всю жизнь воспоминаний. - У тебя тут всё равно страшновато, - проговорила Хель, на ощупь уцепившись за одежду Хисоки, а потом и вовсе повисла на его руке. – Подумать только, а он ещё ко мне клеился. Впереди что-то заблестело, а вскоре взору всех предстало несколько крупных кристаллов разных цветов, с заключёнными внутри истерзанными и расчленёнными телами членов банды Пауков. У кого-то полностью отсутствовали конечности, словно были жестоко вырваны; у других вспорот живот, откуда свисали внутренности; некоторые со вбитыми в ладони гвоздями, будто распятые. Особенно сильно пострадал Люцифер – главаря банды можно было идентифицировать только по одежде. Кровожадная фантазия Курапики здесь не знала границ. Охотник даже остановился и несколько минут в полном молчании смотрел на это. Тут уже ни для кого не было секретом, что своей главной цели, несмотря на все старания, он ещё не достиг. - Свет очей моих... – вдруг насторожился Леорио, заметив, что Ария становится какой-то заворожённой при взгляде на эти консервированные трупы. Точно таким же взглядом она смотрела на Палладинайта, когда впервые увидела охотника в своём подсознании. В голове всплыли воспоминания о том бедняге, чью жизнь выпили в нефтяной паутине, и как попаданка сдерживала свои порывы "перекусить" Леорио. Вот и сейчас она, словно змея, учуявшая добычу, с шипением высунула раздвоенный змеиный язык, пробуя воздух. - На что вы там все уставились? Чего молчите? – Лин то пыталась встать на цыпочки и выглянуть из-за ладони Киллуа, то перебиралась по плечу. Но Золдик продолжал оберегать малышку от слишком жестоких картин, поэтому в итоге спрятал её в ладонях, оставив щёлку для дыхания. - Ммм, выглядит вкусненько, - щёлкнула зубами Хель и её губы расползлись в устрашающей улыбке. - Мандаринка, не смотри туда, - насторожившийся Хисока положил ладонь на макушку девочке и мягко повернул её к себе. - А куда мне смотреть? – капризно протянула она. – На тебя? О, красивые глазки. А ты знал, что они у тебя янтарно-медовые? Ну вот, знай теперь, - Хель пытливо озиралась по сторонам, ища, на чём можно сосредоточить своё постоянно скачущее внимание. Этой чертой попаданки Моро и воспользовался. Ему повезло, что для своего воплощения девушка выбрала именно образ ребёнка. Остальные хантеры тоже не стали долго задерживаться, потому что мстительные планы Курута никогда и не были особой тайной. А вот странное поведение призванных начинало тревожить, что и заставило отправиться дальше по этому неизведанному миру. Впереди была светлая полянка, окружённая лесом, где ребёнок, похожий на Курапику, игрался и веселился с друзьями. При этом мальчик о чём-то оживлённо рассказывал своим товарищам, подпрыгивал на месте и активно жестикулировал. Вот только слов разобрать было невозможно. - А что он говорит? – спросил Леорио, который не скрывал особой заинтересованности. Даже по прошествии многих лет он считал Курапику другом, хотя их общение за это время сильно сократилось. - Тогда я думал, что вырасту и обязательно пойду исследовать внешний мир, - со вздохом перевёл Курута, позволив себе слабо улыбнуться. Ему казалось, что это было так давно, и как будто бы не с ним. А ещё его почему-то на мгновение обуял страх и нежелание идти дальше. В голове набатом билась мысль: если сейчас хорошо, значит потом будет что-то ужасное. Его в некоторой степени спасла Хель, которая старательно что-то высматривала на этой опушке. - А где птицы, на которых вы ездили? Такие.... На страусов похожи, - девочка описала руками в воздухе большой круг. - Мы тогда ещё были маленькими и нас этому не учили, - ответил Курапика, ухватившись на возможность ещё немного побыть тут. Но тема для разговора исчерпалась быстро, и с тяжёлым сердцем он повёл своих гостей дальше. И как только в нос ударил запах гари, хантер остановился. - Идите вперёд. Я подойду позже, - коротко бросил он. Гордость не позволяла признаться, что он не может спокойно смотреть на следующую локацию. Палладинайт с волнением посмотрел на друга, но пошёл за Арией; Гон несколько секунд постоял в нерешительности, как и Киллуа; Хисока и Хель даже не стали задерживаться, лишь пожав плечами. Вскоре стала и понятна причина такого странного поведения Курута. Перед ними была сожжённая и разграбленная деревня, лишь малыми очертаниями напоминавшая ту, что была в самом начале. Огонь пожирал остовы домов, в воздухе клубился дым, в некоторых местах слышался шум и треск от обвалившихся крыш, испускающих брызги красных искрс. Между клубами пепла метались размытые фигуры, в отдалении слышались крики боли и отчаяния. - Чем это так воняет? Ну дай посмотреть, наконец! – из-под ладоней Киллуа доносились возмущённые писки Лин, судя по которым кроха упорно желала выбраться наружу. – О, барбекю! – протянула малышка, когда её маленькая голова, наконец, оказалась на поверхности. Казалось, её совсем не волновали разрушенная деревня и пожар. - Тебе здесь ничего не кажется странным? – с нажимом спросил Киллуа, опешив от такого равнодушия. Пусть они с Курапикой уже не так хорошо ладили, но Золдик в некоторой степени сопереживал другу. - Странным? – с искренним непониманием переспросила Лин. – Я вижу только огонь и несколько зданий. Киллуа, внимательно посмотрев на свои руки понял, что призванная действительно почти ничего не видит, поэтому убрал одну ладонь. Как раз в это время подошёл Курапика, с отчётливым напряжением на лице, под которым хантер пытался спрятать истинные эмоции. Его переполняли противоречивые чувства: боль, которая не отпускала до сих пор; досада от того, что несмотря на долгие годы подготовки, не удалось совершить задуманное; стыд, что его тайные мысли и желания стали известны всем. В особенности тем, кому Курапика ни за что бы не открылся ни добровольно, ни под давлением. И хотя никто из попаданок ничего не сказал, теперь Курута понимал, что они чувствовали в момент, когда нашли всю информацию о себе в базе данных. Он настолько глубоко погрузился в свои раздумья, что когда почувствовал шевеление на плече, резко отпрянул. - Ты полегче! Что такой дёрганный? – раздался над ухом тонкий голосок. Едва не упавшая Лин держалась за железные цепи, придерживая другой рукой цветок. - Прости... – стушевался хантер, понимая, что испугался всего лишь крохотной призванной. - Ты слишком эмоциональный. С таким пылом мстить нельзя. Месть – это блюдо, которое подаётся холодным, - с умным видом произнесла девочка, а после указала на Киллуа. – Вот он, например. Я его ненавижу. Но мстить буду, всё тщательно продумав и взвесив. В этом деле нельзя рубить с плеча. Должна быть холодная голова и горящее сердце. Понял? Холодная голова! – крикнула Лин прямо в ухо хантеру, схватив его за прядь волос. А после, как ни в чём не бывало, взобралась обратно на плечо Золдика. – Что? – спросила она в ответ на недоумённый взгляд. – Только не говори, что что-то новое для себя узнал. Я никогда этого и не скрывала. - Только не так прямо говорила, - вставила свой комментарий Ария. Курапика поспешил увести всех от печального зрелища своей сгоревшей деревни и теперь они шли по тропинке, где с правой стороны, как на киноплёнке, прокручивались счастливые моменты жизни, а с левой стороны печальные. Здесь был момент знакомства с Киллуа, Гоном и Леорио; забавные моменты совместного прохождения экзамена на хантера; битва с одним из Пауков и момент, когда взведённый до предела Курапика нес глаза своего клана, только чудом сдерживая свою жажду убийства. Призванные без особого интереса смотрели на события десятилетней давности, а вот то, что происходило потом, вызвало больше внимания. Были здесь и моменты последнего года, когда уже призвали попаданок. Иронично, что время, проведённое с Эвой, попало в разряд не самых приятных для охотника воспоминаний. С напряжением Курута ожидал, что случайно здесь промелькнёт момент издевательств над попаданкой, но, поскольку он сам не придавал этому большого значения, то никто его и не заметил. Дорогу впереди застилал красный туман. Пожалуй, это был самый необычный переход, потому что всех не покидал один вопрос – они до сих пор находятся в подсознании Курапики или уже нет?

***

Всё расставила на свои места очень характерная музыка, довольно громко доносившаяся из постепенно проясняющегося тумана. - Я знаю, где мы! – выпалила Хель, когда ещё никто толком не успел ничего рассмотреть. - Тут как бы особо вариантов и нет, - сказала Лин. – Мы только в одном подсознании ещё не были. - Ну и как бы.... Парк развлечений! – Хель успела пробежать вперёд и с детским восторгом осматривалась. Правда уже через секунду её улыбка сменилась на скептическое выражение лица. – Конечно, кто в здравом уме создаст парк развлечений имени себя? – она толкнула вбок подошедшего Моро, лицо которого сейчас красовалось на гигантском колесе обозрения. Сам фокусник старательно делал вид, что его это не касается. Хотя признавал, что не продумал вероятность принятия в своём подсознании гостей. На первый взгляд всё выглядело действительно, как в обычном парке аттракционов – карусели, батуты, машинки и весёлая музыка. Конечно, сразу замечалось, кто в этом мире главный – преобладали яркие, кричащие цвета, карточные масти и символы, что Хисока рисовал на своём лице. Но к этому можно было привыкнуть, а вот то, что многие аттракционы и карусели выглядели весьма вызывающе, смущало всех, кроме самого фокусника. Первое, что привлекло внимание, была игра по типу «силомера». Но если в обычном варианте чем сильнее били по кнопке, тем выше поднималась планка, то здесь сама установка была выполнена виде джокера с внушительным стояком. И в зависимости от удара мужское достоинство поднималось или опускалось. - Я хочу попробовать. Чисто, чтобы поржать, - произнесла Ария с хитрой ухмылкой. Взвесив в руке молоточек, призванная примерилась и со всей силы ударила по кнопке. Уровень «возбуждения» показал примерно половину шкалы. – Хм, а я совсем не плоха. Есть ещё порох в пороховницах. - Судя по подсознанию Леорио, у вас точно с этим всё в порядке, - проговорила Лин, усевшись на плече Киллуа и мерно покачиваясь в такт его шагам. Далее следовала комната страха, куда никто не испытывал особого желания идти. Зная нездоровое стремление Хисоки получать удовольствие от боли, охотники не хотели близко знакомиться с его «чертями». Однако в Хель взыграл особый интерес и она решила рискнуть. Тем более, девочка краем сознания чувствовала, что если хочет в дальнейшем наладить отношения с Моро, придётся принять его скрытые стороны. Пусть они будут не слишком приятными и даже пугающими. Может это и к лучшему, что она увидит их, будучи в образе ребёнка. Другие хантеры и призванные обошли аттракцион и остались ждать у выхода. В тоннеле была настолько подозрительная тишина, что некоторые стали вглядываться в темноту. Сам фокусник внешне был спокоен, хотя тоже настороженно вслушивался – там жила одна из его безумных версий, которая не могла навредить, но вполне способна сильно напугать. Наконец, раздались быстрые шаги. Хель появилась из темноты и, на первый взгляд, не выглядела напуганной. Она уже собралась показать, что всё в порядке, как вдруг из боковой стены с жутким смехом на неё выскочила фигура джокера. Лицо у неё было перекошено в сумасшедшей гримасе, а в занесённой руке сверкнула карта. Девочка, с криком отпрыгнув, предусмотрительно отбежала, но кукла так и не напала - лишь подёргивалась, словно заклинивший механизм. - Фу, блять! Это всего лишь ты.... – выругалась Хель, вставая в боевую стойку и комично изображая боксёра. – Сейчас как дам чапалаха! Иди отсюда! Засмеявшись, кукла сорвалась с места и, по-обезьяньи подпрыгивая, умчалась куда-то в сторону парка. - Встрясочка для нервов, - выдохнула девочка и уже более громко добавила, заметив, что на неё все смотрят. – Я, между прочим, совсем не испугалась. Это был подлый приём – оставить своего чудика под самый конец! – призванная тыкнула пальцем в сторону Хисоки. - Он живёт своей жизнью, - невозмутимо отозвался джокер. - То есть хочешь сказать, что он сейчас где-то бегает? Зашибись, - произнесла Хель, но уже из простого детского желания спорить. Это несколько разрядило напряжённую обстановку, и группа путешественников двинулась дальше. - Я думала, тут будет что-то в стиле хоррор, - задумчиво сказала Лин, когда они подходили к ещё одному аттракциону, где было написано «Лабиринт кривых зеркал». Было даже непонятно, где вход, потому что зеркальный коридор начинался сразу от двери, что сильно искажало пространство. В этот раз даже Хель не решилась соваться и плутать здесь, объяснив свою неуверенность плохим ориентированием на местности. Внезапно где-то недалеко от аттракциона раздался детский плач. Это было слишком странно для данного мира, где присутствовало веселье во всех его проявлениях. По звукам кричал младенец, надрывно и жалобно, словно его никто не слышал. Фокусник вдруг поменялся в лице и на короткий момент заметно занервничал. - А что там? – осторожно поинтересовалась Ария, у которой начала просыпаться жалость к этому неизвестному ребёнку. - Эм... туда ходить не нужно, - как-то нервно ответил Моро, но запоздало увидел, что Хель уже направилась в ту сторону. Даже в подсознании девочка перемещалась достаточно быстро, к тому же, её упрямство подкреплялось любопытством и интересом. Хисока вздохнул и нехотя пошёл за попаданкой. Остальные переглянулись – охотника редко видели таким неуверенным, ведь он в любых ситуациях всегда оставался в выигрыше. Значит ему тоже есть, что скрывать? Впереди стал появляться силуэт какой-то фигуры, напоминающий человеческую. Это оказалось дерево, подстриженное в виде фигуры женщины с ребёнком на руках. Рядом застыла Хель, которая, встав на носочки, пыталась что-то рассмотреть среди листвы. И пока до других хантеров доходило, что за момент из жизни Моро изображает это дерево, Лин уже всё поняла – мать, которую хантер плохо помнил, но сохранил воспоминания об её талантах. Поэтому черты лица были смазаны и почти не различались. Здесь стояло ещё несколько подобных композиций, описывающих различные ситуации из жизни охотника. Все замедлились и решили получше рассмотреть представленные экспонаты. Сам же джокер стоял в стороне, скрестив руки на груди и барабаня пальцами по локтю. Он бы предпочёл, чтобы об этом никто лишний не узнал. Похоже, что все охотники сейчас солидарны в одном – им вынуждено пришлось открыть друг перед другом свои тайны, а значит, каждый теперь будет настороже. Следующее дерево изображало более подросшего Хисоку, который защищался от нападок других детей. В дополнительных комментариях это не нуждалось, поэтому все перешли к стоящей рядом фигуре. Здесь Моро был ещё более взрослым, даже немного возмужавшим – это момент жизни, когда он прибился к цирку, где и овладел нэн. Заканчивалась вся эта композиция статуей уже взрослого охотника, уже предсказуемо обнажённого, от которого в стороны шли плотные переплетения растений. - А как туда пройти? – Хель указала на здание, видневшееся из-за деревьев. - Нужно сделать кое-кому приятное, - заговорил сладким голосом каменный джокер, загадочно улыбаясь. - Кому? Тебе? – девочка сначала подпрыгнула от неожиданности, а потом порозовела и шутливо толкнула Хисоку. – Прямо здесь? Постеснялся бы что ли... - Ты что? Он и стеснение – это совершенно несочетаемые между собой вещи, - произнесла Лин. – Ты внимательно присмотрись к последней фигуре. - Ой, чего я там не видела! – махнула рукой Хель, но всё-таки последовала совету подруги. На первый взгляд ничего примечательного – статуя в форме взрослого человека с «мужским хозяйством», выделенным особо сильно. Вот только сейчас он был в скукоженном состоянии, словно его нужно было "накачать". В голову девочки закралась одна мысль, но она не была уверена, что все захотят последовать её примеру. И всё-таки решила попробовать. - Ты заставляешь меня краснеть, - она показала Моро язык и, ухватившись за поникший член статуи, начала ему мастубировать. - Неплохо... , - тихо простонала статуя. - Но тебе явно не хватает силы. - Что? - вспыхнула Хель от возмущения. - Да пошёл ты! - она показала каменному извращенцу "фак" и показательно отошла в сторону. Следующей попытать счастья решила Ария. - Ммм, у тебя сил побольше, - в голосе фокусника появились мурлыкающие нотки. - Но вот техника хромает. - Значит сам себе дрочи! - выругалась Ария, не желая терпеть подобное оскорбление, да ещё и на глазах у всех. - Будет тогда тебе и техника, и сила! - Ну что вы так смущаетесь, как девственницы на выдане? – Лин встала на плече Киллуа и подёргала его за прядь волос. Ей, как и всегда, хотелось сделать всё самой, но сейчас приходилось мириться с временными трудностями в виде маленького роста. - Чего? - Золдик скосил глаза на кроху, надеясь, что она не предложит ему делать то, от чего бы он с удовольствием открестился бы. – Что? Что? Твоя очередь. Только понежнее будь. Как самому бы понравилось, - с деловитым видом ответила Лин. - Не уверен, - нервно ответил Золдик, самыми кончиками пальцев дотрагиваясь до каменного члена. Статуя издала особо громкий и полный удовольствия стон. - Я же ещё ничего не сделал, - удивился Золдик. - Да, но твои когтистые руки по моей нежной коже. Такие сильные, такие мощные.... - И где у тебя там кожа? - недоумевал Киллуа, старательно скрывая своё смущение, но продолжая водить ладонью по уже начинавшему твердеть стволу. - Только не останавливайся мальчик, продолжай, - соблазнительно просил каменный фокусник. - Да дрочу я тебе, дрочу! - возмущался Золдик, чувствуя, что у него начинает неметь рука. А член статуи за это время уже приподнялся на пару сантиметров. - Смотрите, получается! - воскликнул Гон. - Киллуа, продолжай. Спустя ещё несколько минут Золдик с невнятным ругательством отошёл, встряхивая ладонью. - Всё, я устал. Кто следующий? - он пытливо посмотрел на остальных, а все, как по команде, перевели взгляд на Курапику. - Я? Почему я? - хантер зарделся слабым румянцем. - Ну, мне больше нравятся смазливые мордашки, нежели вот это, - статуя подняла руку и указала на Леорио. - Хочешь, сказать, я урод? - взбеленился Палладинайт. Ария утешающе похлопала его по плечу. - Не пыли так. Я ему тоже не зашла. После минутного колебания Курута смог собраться и ему удалось ещё больше возбудить каменного фокусника, почти приведя его достоинство в рабочее состояние. Однако через время у него тоже устала ладонь - Смотрите, как надо, - внезапно произнёс Моро, молча наблюдавший за этими потугами. Им была продемонстрирована отменная техника самоудовлетворения, при этом одной рукой фокусник ласкал каменный стояк, а пальцы другой руки ловко перебирали твёрдые яички. - Стоп, что? Так они шевелятся? Их тоже надо было трогать? - вытаращила глаза Хель. - Ну, конечно, - не поворачиваясь, ответил Хисока. Ещё через несколько минут каменный ствол был полностью в стоячем положении. - Да уж, точно, ловкость рук, - не удержалась от комментария Ария. - Мои руки ловкие не только для мужчин, - самодовольно ухмыльнулся фокусник. - Поздравляю! Вы активировали рычаг. Можете нажать на него, - ладонями обеих рук каменный джокер указал на своё "возбуждённое" хозяйство. Вот только никто не горел особым желанием снова прикасаться к нему. - Давай, ты ещё не участвовал, - Киллуа толкнул Фрикса в бок. Гон немного помедлил и, стараясь игнорировать ухмыляющегося Хисоку, подошёл и опустил рычаг. С лёгким смехом статуя отъехала в сторону, открывая проход. За ним стояло здание, оказавшееся музеем. В нём не было чего-то раскрепощённого или пошлого, как ожидали хантеры. Джокер собрал здесь фигуры людей, что в той или степени его привлекали. А учитывая, что Хисока всю жизнь находился в поиске сильных и интересных соперников, экспонатов было представлено немного. Хель, любопытным взглядом шаря по экспозиции, почти сразу же нашла себя. Вот только была несколько обескуражена тем, в каком виде её представил фокусник. Небольшая фигурка призванной стояла на постаменте, рядом со статуей самого хантера, в несколько раз больше. А на табличке под всей композицией значилось одно слово : «Выбор». Попаданка вопросительно посмотрела на фокусника, но тот лишь пожал плечами, будто не желал сейчас ничего объяснять. Дословно его жест можно было расшифровать «Просто хочу, чтобы ты знала». Правда у Хель всё равно позникла потребность в более подробных объяснениях. Пока они вдвоём переглядывались, остальные группкой собрались возле трёх других фигур. Здесь была Лин с подписью «Та, что в чём-то похожа на меня». Киллуа метнул на Моро испепеляющий взгляд, чувствуя, как в нём взыграла вполне отчётливая ревность. Ему не хотелось даже представлять, как могли складываться отношения между джокером и Лин. Хотя сама призванная, как и в случае с Иллуми, не давала бы никаких намеков и, скорее всего, держала бы дистанцию. Впрочем мысли Золдика были прерваны очередным дёрганьем за волосы, что вынудило его повернуться, а следом чуть не поперхнуться воздухом. Потому что рядом стояли фигуры его самого и Гона, правда в детском варианте. Под Фриксом была вполне ожидаемая надпись «Сладенький Гончик», а под Киллуа «Достойный и сильный противник». - Хорошо, что Иллуми этого не видит, - пробормотал себе под нос Золдик. - Ой, а то он не догадывается, - проговорила Лин, с деловитым видом устраиваясь на его плече. – Сам же не дал тебя убить, когда ты был ещё мелким. В тот момент его ненормальная опека оказалась весьма кстати. Больше в музее не было ничего интересного, кроме ещё небольшой экспозиции, находившейся при входе. Там снова стояла фигура безликой матери и ребёнка, тянувшего к ней руки, а на лице мальчика застыли капли кровавых слёз. Гнетущее впечатление производила эта композиция, к тому же, тема детства встречалась здесь уже не один раз. Похоже, что данный период из жизни для Хисоки стал особенно болезненным на воспоминания. И их не могли стереть ни время, ни обстоятельства, ни те маски, что фокусник придумал для себя. Если бы не это попадание, никто бы так и не узнал его самую личную тайну. "Как странно, что здесь нет ни одной скульптуры его отца" - вдруг подумала Хель. - "Или, может быть, он никогда его видел?" В полном молчании все вышли на улицу, заметив, что от двери идёт тропинка. Впереди снова возник густой туман из которого постепенно начали проступать очертания множества дверей. Их было настолько много, что все на какое-то время растерялись, ведь ожидали совсем не этого. Как минимум – возвращения обратно, как максимум – что их перебросит ещё куда-то. А теперь перед путниками вставал извечный вопрос выбора. После недолгих обсуждений все сошлись на том, что нельзя идти наугад. Они могли попасть в подсознание кого-нибудь умершего и проплутать там до конца собственных дней. - Может, попробуем поискать какой-нибудь сквозняк? – предложил Курапика. – Если одна из дверей ведёт в реальный мир, значит должен быть приток свежего воздуха. Правда он может быть очень слабым. - Я помню в детстве для этого пользовались зажигалкой, - подкинула идею Лин. – Но здесь слишком светло и мы ничего не увидим. - А если выключить свет? – произнёс Хисока и внезапно, словно по щелчку, наступила тьма. Повисшую на несколько секунд тишину нарушил лишь испуганный вскрик Хель и невнятное перешёптывание между собой Арии и Леорио, до этого не участвовавших в общей беседе. - И кто же будет воплощать в жизнь этот гениальный план? – снова заговорила Лин. Некоторое время все хранили молчание, потому что об этом никто не подумал. А ведь действительно, добыть огонь сейчас было большой проблемой. Задача из разряда «трудноразрешимых» переходила в категорию «невыполнимых». Вдруг темноту рассёк еле заметный огонёк, появившийся в руках у Арии. Поначалу все решили, что у неё горит ладонь, а она просто ничего не чувствует. Но постепенно стало заметно, что призванная просто держит в руках горящую бумажку. Осторожно прикрывая пламя другой рукой, она начала по очереди подходить ко всем дверям, ища хоть какой-нибудь сквозняк. Остальные, не отрываясь, внимательно наблюдали за процессом. Им повезло на десятой двери, где огонёк сильно колыхнулся и почти потух. Впереди виднелся длинный коридор со светящимся проёмом впереди. -Так вот ты какой – свет в конце туннеля, - сказал Хель, когда они, по ощущениям, стали быстро приближаться к выходу. – Мамочки, я не хочу умирать.....

***

Яркая вспышка ударила по глазам, но ещё казалось, что этот тот свет из коридора. И ощущения твёрдого тела под собой тоже не особо удивляли – в подсознаниях боль тоже чувствовалось вполне реальной. - Фух, мы кажется смогли вернуться, - Леорио в каком-то изнеможении упал на спину и пространно указывал рукой на небо. – Как я соскучился по реальности. Киллуа вдруг в непонятной спешке начал судорожно ощупывать себя. Не найдя на плече маленькое существо, он редко подскочил, озираясь. - Ты чего завертелся? Я тут как бы, -неуверенно раздалось сзади. Лин топталась на одном месте, потирая ладонью плечо и избегала смотреть на всех. Теперь точно было ясно, что возвращение удалось. Вот только оно породило много вопросов и недомолвок. - Вам явно надо поговорить, - выразил общую мысль Курапика, почти физически ощущая напряжённую атмосферу. И если ему это было не особо надо, хантер понимал, что для других поделиться увиденным просто необходимо. Сам Курута ещё не решил что делать с полученной информацией. - Да, но.... – отрешённо кивнула Хель, пребывая в какой-то прострации. – Но лучше не сейчас. Надо всё переварить и обдумать. Я домой! – произнесла она и попыталась резко встать. Но ещё не привыкшее к реальности тело подвело и призванная опасно покачнулась. Перед глазами всё поплыло, а в ушах зашумело. - Я тоже, пожалуй, пойду, - согласилась с подругой Лин и направилась к себе. Киллуа смотрел ей в спину с растерянностью – стоит ли ему идти следом? Потерпит ли попаданка его присутствие сейчас? Она не выглядела слишком самоуверенной или злой, как несколько дней назад. Скорее подавленной. А вдруг ей понадобится поддержка или просто, чтобы кто-то был рядом? В глубине души надеясь на что-то подобное, Золдик ушёл за попаданкой. Хисока выглядел задумчивым, поэтому решил побыть один и направился в лес. Скорее всего, Хель сейчас будет эмоциональной, а это помешает ему сосредоточиться на собственных ощущениях. Ария и Леорио начали громко переругиваться, едва отошли ото всех. Гон исчез почти сразу же, словно почувствовал себя лишним. Только Курапика некоторое время стоял на месте, пытаясь определиться с собственными эмоциями. На него нахлынуло осознание большой ошибки, которую они совершили. А именно того, что вырвали попаданок из их мира ради собственных целей. Раньше все возражения девушек пропускались мимо ушей, ведь каждый охотник хотел быть лучше остальных. На мнение призванных все откровенно плевали. Но теперь, увидев в подсознании Хель тоску по родителям, Курута уже был не так доволен всем происходящим. Случайный выбор попаданцев оказался не таким уж и удачным. К нему добавилась более личная информация, которой наверняка заинтересуются Зодиаки. Ведь тогда будет больше рычагов давления на призванных. И Курапика больше склонялся к тому, чтобы сохранить всё увиденное втайне. А ещё ловил себя на мысли, что изначальная миссия уже исчерпала себя и теперь все преследуют собственные цели.

***

Хель металась по дому, не в силах найти себе места от избытка эмоций. Сейчас, когда постепенно приходило осознание, память услужливо подбрасывала всё новые и новые эпизоды путешествия. Её сильно волновало, что открылись те истинные чувства, которые она пыталась скрывать. В особенности от одного, конкретного человека. Призванную почему-то пугал тот факт, что Моро поймёт её близкую привязанность и это его оттолкнёт. Хель не собиралась в дальнейшем, если у них всё срастётся, ограничивать его свободу. Но вдруг он решит, что она просто влюбилась? Его реакция может быть абсолютно непредсказуемой: от насмешки до холодного отказа. И неизвестно, что было бы хуже. Призванная резко остановилась и похлопала себя по лицу. Ей нельзя влюбляться, тем более в этом мире, где все светлые чувства могут быть растоптаны и уничтожены. .Девушка переживала, что фокусник разочаруется в том, что увидел. Может она окажется слишком предсказуемой, неинтересной и заурядной? Сильно меняться ради кого-то призванная не собиралась, но и оставаться совершенно без поддержки не могла. Тем более сейчас, когда в отношениях с подругами не видела светлого просвета. Пока Хель терзала себя мыслями о том, правильно ли поймёт Хисока её доверие, сам охотник расхаживал среди деревьев в не меньшем смятении. Было отвратительное чувство, что душу вывернули наизнанку, да ещё и против воли. Иногда Моро брала злость, что он готов был собственными руками прикончить того, кто отправил их в это «путешествие». Но вместо него с этим прекрасно справились попаданки. Хотя бы в этом их мысли были схожи. До сих пор у фокусника перед глазами стояли пушистые монстры Хель, нефтяная паутина Арии и убийственная лестница Лин. Больше всего джокера волновал вопрос, как заставить всех забыть, что они видели в его подсознании. Насчёт секретов других хантеров он даже не думал – они были слишком мелочными. Привыкший постоянно выживать, Хисока глубоко запрятал мысли о прошлом, чтобы не мешали. А теперь его снова заставили вспомнить это, так ещё и показать другим. «Интересно, если подсыпать всем какой-нибудь наркотик, отшибающий память, это сработает?» - думал Моро, меряя шагами землю. Правда тут вставало сразу несколько препятствий: Золдик, имеющий иммунитет к ядам; Леорио, который просто враждебно относился к нему; Курапика, питающий такую же неприязнь. Но вот призванные довольно беззащитны, а значит, фокус с водой может получиться и во второй раз. Надо только выбрать подходящий момент.

***

- .... Ты всё время уговаривал нас вернуться! Как будто тебе вообще всё равно на неё! Да будь я одна, всё равно пошла бы! И я не позволю бросать на произвол судьбы мою духовную сестру, понятно!? Ария в своей привычной, эмоциональной манере снова обвиняла Палладинайта в бесчеловечности по отношению к Лин. Особенно теперь, по возвращению в реальность, она особенно чётко вспомнила постоянные жалобы Леорио и как он пытался настраивать всех против призванной. И больше не собиралась молчать. Тем более злость на Леорио никуда не делась после спасения из логова Пауков, а сейчас охотник тоже показал себя не в лучшем свете. - Свет очей моих, ну что ты так злишься? Я же всё-таки пошёл с тобой. Ты до сих пор сердишься за то, что я тебя ударил? Прости, любимая, я.... Ты была так не сдержана, что я не ожидал подобного. Помнишь, ты меня золотом называла и даже съесть хотела? Я ведь понравился тебе, да? – Палладинайт продолжал увещевать свою призванную, чтобы она хоть немного сменила гнев на милость. Сам же продолжал оставаться при своём мнении, что Лин сильно мешает воплощению его планов. Уж не говоря о том, как сильно она вставляла палки в колёса во время путешествия по её подсознанию. Леорио понимал, что уже не сможет переубедить Киллуа отказаться от своей попаданки, однако сам сдаваться не собирался. И если ради этого придётся много обманывать и притворяться даже перед своей любимой, охотник был готов пойти на это.

***

В доме Лин и Киллуа царила напряжённая атмсофера. Казалось, что эта неловкость ощущалась даже кожей. Зайдя внутрь, Золдик не стал специально искать девушку, сразу поняв, что она в своей комнате. Парень прошёл в гостиную и, усевшись на диван, медленно обхватил голову руками. Он словно по-новому взглянул на собственные ошибки и понял, как всё это время ходил по очень тонкой грани. Потребительское и наплевательское отношение к Лин было совершенно недопустимо. А тем временем вся семья Золдик, в том числе и сам Киллуа, вели себя именно так. И то, что всё ограничилось лишь парой вспышек агрессии и разрушенным поместьем, было огромным везением. Никто не знал, на что способны призванные, если у них окончательно поедет психика. В случае с Лин это было особенно чревато последствиями. Киллуа понимал, что ещё одна, хоть малейшая ошибка с стороны его или семьи, и Лин вычеркнет его из своей жизни навсегда. УЗнав о призванной больше, охотник был готов грызть локти от того, что не пытался сделать этого раньше. Но, похоже, что судьба решила дать ему последний шанс. Осталось лишь надеяться на такое же снисхождение со стороны призванной. Сама же девушка пребывала в таком же подавленном состоянии, но по совершенно другой причине. Как и Хисока, она была не в восторге от того, что узнали её слабости. Причём больше раздражало, что об этом узнали хантеры, нежели подруги. Для Арии и Хель никогда не были особым секретом буйства отца Лин, а одна из них частично с ним знакома и поэтому вполне могла всё представить. Мир охотников не был для Линкс тем местом, где она хотела бы раскрывать что-либо о себе. И так много информации уже в руках Зодиаков. Осталось только ждать, когда они воспользуются этим козырем. Но девушка не собиралась так просто подставлять под удар спину, куда ещё не так давно воткнули нож. Если понадобится, она пойдёт против всей системы, ведь до сих пор не смирилась с тем, что её судьбу решает кто-то другой. Правда смотря в сторону двери, выходящей на лестницу, девушка с малой толикой надежды думала, что Киллуа всё-таки имеет мозги и не станет докладывать семье об увиденном. Почему она так хочет в это верить, призванная и сама не знала. Может та малая часть доброты, которая постоянно была с Киллуа, тоже решила дать ему возможность реабилитироваться?