This all seems like heaven, that little bubble, or whatever.
But it’s so obvious you’re a man who only has time to kill, nothing to live for.
Пять лет спустя
Жить на Ямайке вполне комфортно: своя небольшая яхта, всегда свежая рыба; фрукты растут прямо над головой. Дом в джунглях — между Фолмутом и Дискавери-Бей, в северной части острова, где не так шумно и многолюдно. Пальмы, солнце и Карибское море. Со стороны новая жизнь бывшего агента МИ-6 Джеймса Бонда действительно напоминала рай на земле. Вот только в его раю никогда не было по-настоящему спокойно. Сбросив со следа «СПЕКТР» и затерявшись в джунглях с регулярными выездами на рыбалку (психологи — чёрт подери, и снова они — говорят, что вода успокаивает нервы; но виски справляется лучше), Джеймс Бонд продолжает с переменным успехом вести битвы внутри. Тогда, пять лет назад, после предательства одной женщины и ритуального самосожжения в руках другой, он справедливо рассчитывал, что станет легче, что это пройдёт. Но легче не стало. Рана рубцевалась — слишком — медленно и имела все шансы стать тем, что бывший агент 007 унесёт с собой на ту сторону. Впрочем, Джеймс Бонд, некогда бывший неубиваемым британским агентом, уже давно мёртв. Может быть, не снаружи, но изнутри. И пока его оболочка ходит по выжженной солнцем ямайской земле и поддерживает свою жизнь, вместо сердца в груди теперь глухо бьётся камень. Все источники со временем иссякают. Он воскресал слишком много раз и заслужил свой покой. Но судьба, вероятно, смеётся над Джеймсом Бондом, считает иначе. Ведь даже аура хмурого затворника, у которого в тумбочке всё ещё лежит заряженный глок, не помешала кому-то курить сигары прямо в его гостиной. И если это и правда такой изящный способ указать ему на наличие пороха в пороховницах, несмотря ни на что, Бонд почти впечатлён. Внезапный визит на Ямайку друга с когда-то другой стороны океана его даже радует… — Вот это встреча, Феликс. — Джеймс, — Лейтер расплывается в добродушной улыбке. …ровно до тех пор, пока этот самый друг не раскрывает причину визита. — Я хочу, чтобы ты забрал посылку. Тут, за углом. На Кубе. В небольшом баре Монтего-Бей, по традиции, мрачно и душно. Толпа, пропитавшаяся ямайским ромом, сладковатый запах которого усиливает духоту, и пивом, расслабляется под одновременно позитивные и протестные ритмы регги — такие же противоречивые, как и эта страна. В чувствах Бонда в эту минуту тоже полно противоречий. Пока что всё, о чём просит Лейтер, ему не особо нравится — Валдо Обручев. Вы не слышали о нём? Он переметнулся, когда вы ещё служили в МИ-6, — подаёт голос парнишка, которого Лейтер привёл с собой. Политики навязали. Выбора не было, — объяснит Феликс позже. Однако Бонду этот лощёный госдеповец и фанат, будто сошедший с обложки глянца, не нравится с первого взгляда. Слишком улыбчивый. — Обручева похитили три дня назад из секретной лаборатории в Лондоне, — уточняет Лейтер. — А два дня назад система распознавания лиц засекла его в Сантьяго-де-Куба. — Самое интересное он не сказал, — снова даёт о себе знать парниша. — «СПЕКТР», — торжественно. — У меня есть там свой человечек. Говорит, будет съезд, — Феликс снова забрасывает наживку. Бонд в ответ хмурится, переводя слегка захмелевший взгляд с «политического балласта» на старого друга. Пока дело выглядит крайне сомнительно: человек из Лондона, — наверняка, подконтрольный М — которым внезапно интересуются американцы. Вполне возможно, конечно, что это простая «утечка умов» или попытка переманить кадры, но всё же, в этой картине, по ощущениям, слишком много чёрных дыр. Хотя узнать, чем сейчас занимается «СПЕКТР», было бы неплохо… — Давай, как в старые добрые, — Феликс надежд не теряет. — Два, — и, наконец, поддаётся ему в их небольшой игре, показывая пустую ладонь без монет. — Возьму выпить, — но Бонду нужно больше времени, чтобы всё обдумать. К вечеру клуб заполняется под завязку: мужчины и женщины, парни и девушки двигаются под ритмичную музыку, наслаждаясь жизнью. И наплевать, что одна половина из них живёт на пособие, а другая — толкает травку и кокс. Этим вечером, в этом клубе все они равны перед одной силой — истинно ямайской тягой к счастью вопреки. — Привет, — тянет симпатичная афроамериканка, задевшая его плечом, и улыбается белозубой улыбкой — в достаточной степени интригующей, чтобы Бонд мысленно напомнил себе найти её позже в толпе. — Валдо должен попасть в нужные руки, — гнёт свою линию Феликс, когда они снова встречаются за барной стойкой уже вдвоём. — И это у тебя нужные руки? — усмехается Бонд. — Не только красивые глаза, — шутит. — Красивым глазам я давно не доверяю, Феликс, — бывший агент 007 отстранённо прикладывается к своему роксу. Виски на Ямайке, конечно, посредственный, но воспоминания на языке горчат хуже. — В наши дни не разберёшься, где друг, а где враг, — соглашается Лейтер. — Ты мне нужен, Джеймс, — добавляет веско, пока Бонд продолжает буравить взглядом своего новоявленного фаната. — Я доверяю только тебе, и это не шутки. Я хочу вернуться домой и сказать, что снова спас мир. А ты — нет? К сожалению, передел сфер влияния и конкуренция двух берегов Атлантики бывшего 007 больше совсем не волнуют. — Рад был тебя видеть, Феликс, — оставив деньги на барной стойке и хлопнув друга по груди, он исчезает в толпе. Где там эта симпатичная афроамериканка?..***
Она оказывается как нельзя кстати, когда, доедая патти, Джеймс к своему «удовольствию» выясняет, что аккумулятор в пикапе приказал долго жить. Весьма внезапно. — Подвезти? Девушка в белом топе на белом мопеде однозначно спасает этот вечер. — Как тебя зовут? — Номи. А тебя? Она едет довольно быстро, и тёплый ветер на скорости треплет волосы на затылке, закрадываясь прохладой под воротник. Ещё не совсем стемнело, и небо на горизонте, покрытое нежно-розовыми пятнами, почти полностью скрадывает рассыпанные вдоль побережья редкие огни. — Джеймс, зови меня Джеймс. Чем ты занимаешься, Номи? — Я ныряльщица. — И где же ты ныряешь? — Обожаю старые развалины! — Хм, значит, ты пришла по адресу, — Бонд расслабленно усмехается. Здесь и в эту секунду, сидя на багажнике мопеда и наслаждаясь поездкой, он чувствует себя чуть лучше. Ямайская беспечность бывает заразительной — наверное, поэтому он и задержался здесь. Чтобы меньше думать. Однако Номи, казавшаяся героиней вечера, начинает разочаровывать. Хотя бы потому, что, найдя спальню, первым снимает с себя… шиньон. — Сразу видно, что вы человек действия, мистер Бонд, — девушка весьма вальяжно присаживается на кровать. — Вот и давай перейдём к делу. В том, что за этот вечер произошло слишком много совпадений, Бонд не ошибся. Агентское чутьё всё ещё при нем. — Я здесь только в знак уважения. Что-то в атмосфере неуловимо меняется. Номи одним взмахом длинных ресниц будто бы снимает с себя образ весёлой ныряльщицы, как ненужную маску. Бонд замечает блеснувшую в её глазах знакомую хищность. Сталь. — Уважения что-то не вижу, — почти оскорблённо. — Машину сломала, и… я коммандер Бонд, если ты вдруг забыла. Ты «два нуля»? — Именно. Уже два года. Ответ слегка удивляет. Сколько ей? Едва ли тридцать? — Молодая, — с налётом пренебрежения. — Талантливая, — скромности Номи не занимать. — Мир изменился за это время, коммандер Бонд. Вы, может быть, не заметили… — Нет, представь себе, — перебивает, организуя себе новую порцию виски. Без алкоголя весь этот вечер кажется уже слишком абсурдным. — Если интересует моё мнение, мир вообще не склонен меняться. Номи смотрит на него со снисходительной улыбкой. Примерно так молодое поколение смотри на стариков, которые начинают травить байки из серии «а вот в наше время...» Потому что старики живут прошлым, а поговорка «времена всегда одинаковые» существует лишь для тех, кто так и не смирился. — Ну, конечно, — Номи всё ещё выглядит самодовольной. — Что ж, тут у вас очень уютно, в этом вашем маленьком мирке, — хмыкнув, Бонд припадает к своему бокалу. — Ничего удивительного, ведь вы можете лишь убивать. А жить вам ради чего? Последнее уже можно считать выпадом в его сторону. Только один человек позволял себе затрагивать эту тему, и ему не хотелось бы вспоминать тот разговор. — Валдо Обручев — не ваша территория. Встанете на пути — прострелю вам колено, — продолжает Номи всё с той же спокойной и белозубой улыбкой. — Здоровое, — уточняет как бы невзначай. Бонд не выглядит впечатлённым. И даже больше — вся эта пафосная демонстрация молодой удали за последние пять минут успела его утомить. Наблюдая за Номи — за тем, как рьяно, пусть и с подчёркнутым пренебрежением, она пытается доказать ему и себе, что достойна, что сильнее, лучше — Бонд невольно вспоминает себя в первые дни и годы на должности «два нуля». Он был таким же — горячей головой, мальчишкой, который рвался в бой, пусть и постарше. Но всё это — лишь фасад. Проблема в том, что от амбициозности в их среде выигрывает только одна сторона — правительство. Молодых агентов просто используют, чтобы выжать из них максимум под предлогом блестящей карьеры, а позже отправить в утиль. Где-то он уже видел эти амбиции, пять лет назад. Но привели ли они к чему-то свою хозяйку? Вряд ли он об этом узнает. У Номи полно энергии и желания проявить себя. Только никто не гарантирует, что её слова, брошенные ему, через пару лет ей не бросит кто-то другой. — На твоём месте я бы призадумался, — усталость делает Бонда серьёзным и более снисходительным. — МИ-6 и ЦРУ охотятся за человеком, не согласовывая действия друг с другом, — качает головой. — Что-то здесь не так. Однако Номи лишь хмыкает, поднимаясь с постели. Совсем как ребёнок, которого внимательные родители пытаются отговорить от очередной авантюры. — Знаешь что, привет старине М, но я больше не подчиняюсь его приказам, — бывший агент 007 одним глотком допивает виски, давая понять, что бессмысленный разговор окончен. — Сами ему скажите, — достав из-за пояса телефон, девушка бросает его в руки Бонду и решает оставить последнее слово за собой. — Между прочим, я не просто «два нуля». Я 007. В груди на секунду колет. И всё-таки, виски здесь отвратительный… Номи за спиной упивается его молчанием. — Вы думали, номер уйдёт вместе с вами? — Это просто цифры, — не оборачиваясь, Бонд качает головой. Кого он пытается в этом убедить: её или себя? — До встречи на Кубе, коммандер, — бросает небрежно новая 007, прежде чем покинуть спальню. Вода в небольшом бассейне снаружи тихо бликует в свете огней. Вот и повеселились.***
— Как успехи, Кью? В Q-branch — подземном домене Великого Квартирмейстера, — как обычно, кипит жизнь. Здесь, в этой области штаб-квартиры МИ-6, она никогда не замирает. Аналитики ищут и обрабатывают информацию, квартирмейстеры ведут своих агентов в полях… Жернова огромной машины под названием «внешняя разведка Соединённого королевства» продолжают перетирать в пыль чужие судьбы и злоключения. И, конечно же, сталкиваться с новыми проблемами. — С жёсткого диска Обручева удалены несколько больших файлов. Он работал с очень продвинутыми алгоритмами… Кью, не будь полностью в своём элементе, всё же слегка волнуется. Не каждый день начальство обращается со столь деликатными просьбами… — Вы можете восстановить их? — Стараюсь. — Сделайте всё, что сможете, и уничтожьте диск. — Если вы скажете, что там было, я вероятно… — Спасибо, Кью. Это всё, — с нажимом. Загадок, как и всегда, больше, чем ответов. — Премьер опять на проводе… — шепчет Таннер. …и в ту же секунду Мэллори звонит 007. Что ж, господин премьер-министр подождет. — М, дорогой, я кое-что забыла, — говорит трубка завышенным голосом 007. Правда, не из настоящего, а из прошлого. — Встретил вашего нового агента с двумя большими нулями. Был сражён наповал, — продолжает иронизировать Бонд, но ему вскоре надоедает. — Теперь про Обручева. Он работал на вас, верно?.. — Не лезьте сюда, — чеканит в трубку глава внешней разведки. — Это вас совсем не касается. Кажется, всем вокруг хочется сунуть нос в его дела. Одно секретное ото всех дело. — Касается, — веско перебивает Бонд. — Это «СПЕКТР». М чувствует, как внутри что-то обрывается. Этого он однозначно не ожидал. — Мэллори, что же вы натворили? — голос бывшего 007 в динамике сочится горечью. Прокашлявшись и завершив звонок, босс медленной походкой возвращается к остальным. — ЦРУ на шаг впереди нас, — цедит сквозь зубы. Его взглядом, кажется можно просвечивать стены. — Дайте мне Блофельда. Если это и правда «СПЕКТР», значит, его глава, несмотря на своё заключение, может быть как-то во всём этом замешан. Кью быстрыми нажатиями клавиш выводит картинку. На первый взгляд, сводный братец Бонда, как и всегда, изображает местного сумасшедшего. Сидит на нарах, раскачиваясь туда-сюда, делает странные пассы руками, бормочет что-то про коронацию. Ничего нового. — В чём дело? — позволяет себе спросить Кью. — Ни в чем, — раздражённо бросает М, прежде чем удалиться. Кажется, с «утечкой газа» всё обстоит гораздо сложнее.***
От небольшой Ямайки до более крупной Кубы по воде — всего двести пятьдесят километров. Преодолеть это расстояние на моторной лодке можно за пару-тройку часов. Рассекая волны Карибского моря, Джеймс Бонд совсем немного чувствует себя пиратом, который отправился за сокровищами — в его случае, за живой «посылкой» и информацией. В крови жжётся знакомое со времён службы в МИ-6 предвкушение. Феликс, я в деле. Мелькнувшая на пирсе Сантьяго-де-Куба фигура Номи, которая в лучших традициях шпионских фильмов прилетает пафосно — на гидроплане, заставляет его ухмыльнуться. Новая 007 хочет соревнование? Она его получит. Кубинский пейзаж почти ничем не отличается от ямайского: те же ритмы регги, та же беспечная суета. Разве что в местных барах при должном везении порой можно встретить очаровательных девушек в длинных вечерних платьях. Джеймс Бод всё ещё считает себя немного везучим. — Палома? Девушка с бутылочкой колы за барной стойкой выглядит чуть растерянной, но мгновенно пытается взять себя в руки. — Вы опоздали, — звучит почти строго. — Идём. — А… — пытаясь поспеть за ней, тянет Бонд. — Что-то там про шляпу?.. Ему, конечно, нравятся люди действия, но от энтузиазма напарницы на этот вечер хочется притормозить. — Шляпа? Ах, пароль! Когда я нервничаю, я все забываю. Это моё первое большое задание, — глаза Паломы буквально горят желанием поскорее броситься в пекло, а руки — сделать за него всю работу, в том числе по смене образа. Джеймс Бонд в ответ тепло усмехается. Теперь все ясно. Облачившись в смокинг, он вместе с Паломой двигается к ресторану через дорогу, где и собрался «СПЕКТР». Фирменный коктейль — водка с мартини, взболтать и не смешивать — как же Бонд по нему скучал. — За Феликса? — с трепетом предлагает Палома. — За Феликса. Напомните купить ему сигару. Под звон бокалов и удивлённый взгляд его взволнованная напарница залпом допивает свой мартини до дна. Большой зал ресторана оказывается полон людей: артистов; восторженно смеющихся женщин, которые пробегают мимо с бокалами в руках и шуршат юбками длинных вечерних платьев; мужчин, степенно шествующих за ними или обсуждающих группами в уголках что-то, на первый взгляд, совсем не серьёзное. Атмосфера вечера кажется чувственной и расслабленной. Совсем не такой, как в Палаццо Карденца пять лет назад. Разделившись, агенты встраиваются в толпу. — Что это такое? Оргия для друзей «СПЕКТРа», — интересуется Бонд, обходя танцовщицу с перьями на голове и ловя на себе пристальные взгляды. — Ты бывала на таких вечеринках? — Иначе бы мне не поручили это дело, — голос Паломы в наушнике звучит слегка самодовольно. Похоже, это неизбежная черта всех молодых агентов. — Главное, не увлекайся и помни: мы ищем усатого учёного. — Вижу много агентов «СПЕКТРа», — докладывает Палома. — Кого-то узнали? — Циклопа, — отвечает Бонд. — Мы с ним познакомились в Италии. Он положил на меня глаз. В ситуации, когда сплошь и рядом одни люди неприкрыто домогаются других, спасает только постирония. — Они все в наушниках. — Ищу волну, — улавливает намёк Палома. Всё хорошо! Всё просто замечательно! Это мой день, праздник в мою честь. Мой день рождения, моя коронация… — Кто у нас именинничек? — Эрнст Ставро Блофельд. — Он здесь? — Нет, — отвечает Бонд, не зная, как вообще реагировать на происходящее. — Он… в Лондоне. В тюрьме. Голос Блофельда в наушнике продолжает нести какую-то чепуху. И хотя смысл никак не складывается в голове у Бонда, этот голос он не мог не узнать. — Я вижу его, нашего учёного. Перехватив взгляд Паломы, Бонд тоже замечает Обручева, который с чемоданом в руках крадётся по балкону над ними, испуганно озираясь. — Не выпускайте его из вида, — приказывает, продолжая двигаться к сцене. Но мой маленький глаз видит всех вас… — фраза Блофельда в наушнике заставляет замереть. Бонд хмурится ещё сильнее, замечая на бархатной подушке в руках одного из гостей механический имплантат, через который Блофельд, видимо, и общается со своими подданными. Ну, конечно. В его камере же есть камера наблюдения. Мой маленький глаз передает всем привет!.. Наконец-то, момент настал! Мы выйдем из тени и, как боги, вознесемся на Олимп!.. Настал конец нашим скитаниям. О, моё бремя, брат мой, Джеймс Бонд… Неожиданно свет в зале гаснет. Два ослепительно ярких прожектора в мгновение схлёстываются на его фигуре, которую окружают люди. Прощай, Джеймс, — голос Блофельда в наушнике становится ожесточённым, исполненным маньяческого безумия. — Не пытайся убежать. Слишком поздно. Под барабанную дробь из пожарных гидрантов под потолком с рисунками звёздного неба начинает литься мелкодисперсная жидкость. Не вода — мгновенно понимает Бонд. Яд уже пробирается под твою кожу. Не волнуйтесь, для нас он безопасен… Бормотание в наушнике прерывает донёсшийся из толпы крик. Полный ужаса вопль. Лихорадочно озираясь, Бонд замечает то тут, то там тела в костюмах и платьях с язвами и кровавыми струпьями, которые расползаются по их коже, стремительно убивая. Убивая агентов СПЕКТРа, но не его. Однако думать об этом дольше секунды ему недосуг: с звоном первого выпавшего из мёртвых рук и разбившегося бокала в зале поднимается паника. Люди в спешке пытаются покинуть проклятый ресторан, отцепить от себя дёргающиеся в предсмертных судорогах руки, выбраться из западни. Ловушка захлопнулась. Тот, кто был хищником, оказался жертвой. Спокойным, не считая Паломы и Бонда, остаётся лишь один человек, наблюдающий за происходящим не без гордости в взгляде. Учёный с усами. — Стой! — кричит ему Бонд, но Обручев предсказуемо бросается бежать. В спину ему тут же летит бокал с шампанским, сбивая с ног. — Что происходит? — помогая обездвижить беглеца, спрашивает Палома — и мгновенно выхватывает пистолет, снимая заинтересовавшуюся ими охрану. — Уходим с этой вечеринки! Отстреливаясь, Бонд с напарницей окружают учёного и бегут на выход. Им почти удается уйти, когда купол под потолком вдруг взрывается тысячью осколков. — Не помешала? Спикировав с потолка чёрной птицей, Номи хватает Обручева подмышки, взмывая на тросе вверх. Кажется, новый агент 007 любит приходить на готовое. Но ей стоит научиться делиться. Бросив напарнице «узи» одного из охранников, Бонд бросается за похитительницей их «посылки». Точным выстрелом выбивает крепление троса для переправы и добивается смены траектории: новая 007 вместе с Обручевым падают не на крышу, а на балкон здания через дорогу. — Палома, прости, что отрываю, но пора заканчивать представление. Энтузиазм Паломы поистине впечатляет. Она легко управляется с двумя стволами в руках, исчерпав обойму — использует пистолет-пулемёт вместо биты. Грозно наступая и раздавая вырубающие оплеухи, девушка точными ударами рук и ног одного за другим отправляет охранников в нокаут. Бонд тем временем борется с оставшимися из них на балконе, пытаясь не упустить из вида «коллегу», успевшую перехватить груз. Перестрелка между двумя сторонами одной улицы не стихает, распугивая мирных жителей. — Три недели, говоришь? Серьёзно? — отряхиваясь от осколков, Бонд хватает шейкер, наливая им по бокальчику какого-то пойла. — Чуть больше, — слегка охрипшим голосом признаётся Палома. Salute! — чокаясь, они делают по глотку алкоголя, подстёгивая адреналин возвращаясь к погоне. Бонд продолжает методично отстреливать нападающих из подвернувшегося автомата. Но не успевает пройти и ста метров, как с другой стороны улицы вылетает чёрный винтажный шевроле, врезаясь в строительные леса, соединяющие две части здания напротив. Конструкция с грохотом рушится, вслед за ней обрываются и провода. Небо над улицей озаряют вспышки и снопы электрических искр, а пытавшийся было улизнуть Обручев падает прямо к их ногам. — Я одолжу у тебя самолет, извини, — бросает Бонд беспомощно наблюдающей за ними с балкона Номи. Под аккомпанемент полицейских сирен два агента с «посылкой» исчезают в тени колонн. — Вы были прекрасны, — после такой заварушки, из которой он мог бы не выбраться в одиночку, Бонд не скупится на комплименты. — Вы тоже! Приезжайте на подольше, — с энергичной улыбкой отвечает Палома и, спохватившись, добавляет. — Стойте! Сигара для Феликса. Ciao! Бонд точно попросит Лейтера выписать для неё премию за старательность. Путь до пристани занимает каких-то десять минут, дальше — на гидроплане к точке рандеву. Ею оказывается стоящий на рейде неподалеку от побережья траулер, красные фонари которого разгоняют тьму. Феликс встречает его на палубе объятиями и добродушно-хриплым смехом. — Хоть притворись, что было трудно. Но бывший агент 007 не разделяет его энтузиазма. — Спасибо, Феликс, заманил в ловушку, — бросает на ходу, заводя Обручева в рубку. — О чём ты? — Лейтер хмурится. За его спиной маячит белобрысая макушка госдеповца. — «СПЕКТР» перебили. Что это? — обращается Бонд уже к учёному, указывая на чемодан, внутри которого обнаруживаются какие-то странные капсулы со спиралями. — Я даже не знаю, как объяснить это такому как вы, — с апломбом, будто разыгрывая по нотам трагедию, отвечает Обручев. — Одним словом! — Это… — гений выглядит растроганным. — …идеал! — Идеал чего? — Чего? Ликвидатора! — Почему он не убил меня? — продолжает наседать Бонд. У него слишком много вопросов и ни одного ответа. — Почему «СПЕКТР»? — Давайте без этих вопросов… — встревает Эш. — Тихо! — срывается на него бывший 007. — Да п-потому, что вы не были нашей целью, — учёный начинает заикаться. — А кто, кто был целью? — поторапливает Лейтер. Кажется, ему самому уже не терпится узнать правду. — Я и-изменил ДНК, как мы решили, — Обручев переводит непонимающий взгляд с одного грозного агента на другого. — И поэтому план сработал, и я не очень понимаю… — Это М всё подстроил? М приказал тебе перебить «СПЕКТР»? — снова спрашивает Бонд, нависая над учёным. — На него работаешь? — Не отвечай ему! Он превышает полномочия! — кричит госдеповец. — Тихо! — Бонду приходится рявкнуть снова. — М помог мне его создать, — продолжает Обручев. — Но, послушайте, у него нет представления о том, как его применить… — А у кого есть? У кого? — Ох уж эти гражданские, из которых ответы приходится вытягивать клещами. — У Блофельда? Откуда он знал, что я окажусь в зале? В рубке повисает драматичная пауза. Учёный тушуется, и бросает беспомощный взгляд Бонду за спину. Оборачиваясь, бывший агент 007 упирается взглядом в своего прилизанного фаната. Чутьё его не подвело. Поняв, что запахло жареным, Логан Эш выхватывает пистолет. — Эй! — Лейтер пытается остановить его, но получает пулю в живот. Бонд мгновенно вцепляется предателю в шею. Обмениваясь ударами и впечатывая друг друга в жёсткую обшивку, они разносят рубку и разбивают стекло. Обручев, брезгливо жмущийся к стене вместе со своим ядерным чемоданчиком, пинает выпавший пистолет в сторону Эша. И это служит сигналом. Драка продолжается. На секунду Бонду удаётся перехватить инициативу, но Эш, добравшись до пистолета, парой выстрелов загоняет его в трюм. Поднимаясь, Джеймс видит лишь люк, который спешно задраивают с той стороны. Вот же сучий выродок. — Не знаю, как ты, но я кишками чувствую, что Эш не на нашей стороне, — хрипит, тяжело дыша, Феликс, упавший в трюм пару минут назад. Рана на его животе действительно выглядит плохо. — Нам надо обсудить твои принципы подбора друзей, — пытается отвлечь друга Бонд, стаскивая с себя пиджак и опускаясь ниже, чтобы заткнуть рану. Крови слишком много… Неужели, этот вечер станет концом их дружбы? — Думаешь, это моё последнее задание? — хрипит Лейтер, читая мысли. — Думаю, что ты просто нашёл отмазку, чтобы мне не помогать, — и хотя факты налицо, Бонд впервые за последние несколько лет отказывается им верить. Отказывается терять ещё одного друга. Снова терять. — Палома передала для тебя кубинскую сигару. И ты её выкуришь. Однако обстоятельства делают всё, чтобы этому помешать: не успевает бывший агент 007 сделать и пары шагов, как над его головой звучит оглушительный взрыв. Мина, — мелькает в мыслях, прежде чем сознание меркнет. Очнувшись через пару секунд, Бонд чувствует влажность. В трюм начинает стремительно прибывать вода. Скрежещут и гнутся балки, струи воды из пробоин безжалостно хлещут по лицу и спине, но сейчас это совсем не важно. Важен тот, кто уходит под воду вместе с ним. — Феликс! Ныряя, он вытаскивает друга из-под воды, удерживая его под руки. — Бывало и хуже! — снова попытка взбодрить, хотя поводов радоваться у них мало. — Мне крышка, Джеймс. Отпусти меня, — кашляет надрывно и хрипло, пока Бонд из последних сил пытается притянуть их повыше, к лестнице, до которой вода ещё не дошла. — Отпусти! Всего за пару секунд вода нагоняет их вновь, касаясь подбородка, заливаясь в уши и в нос, наполняя губительной тяжестью тело. — Сам выйдешь?.. — хрипит тихо Лейтер. — Да, да… — бывший агент 007 судорожно кивает, не в силах оторвать от друга взгляд. Одними глазами прощаясь навсегда. — Пусть всё будет не зря. Джеймс, хорошо живём, точно? — Лучше всех, — отвечает на их коронную фразу Бонд, стараясь не терять присутствие духа. Он не теряет друга, он просто отпускает Феликса половить креветок. — Феликс!.. Феликс!.. — но голос всё равно дрожит, когда взгляд давнего друга, брата с другого берега океана замирает, а его тело, истратившее все силы, идёт ко дну. Подбитый траулер продолжает стремительно тонуть. Но благодаря то ли обещанию, которое он всеми силами хочет сдержать, то ли чуду, Бонд открывает какой-то люк и всплывает на поверхность, отчаянно хватая ртом воздух. Вокруг — ни души, только Карибское море и горящие после взрыва обломки. В эту минуту, освящённую лишь всполохами огня, тёмное небо над головой кажется не чувственным, а зловещим, тёмная морская вода — не живой, а мёртвой, забирающей жизнь. Картинка тихого рая на островах, сложившаяся за пять лет, идёт рябью, неумолимо меркнет, вместе с частями обшивки и мачт опускаясь на дно. Тонет, забирая с собой частицу его окаменевшего сердца Потерянный рай одного потерянного агента в отставке пахнет дизельным топливом, солью и смертью.