***
Его губы пахнут только что выпитым кофе с молоком, а на губах и бороде блестит лёгкая россыпь сахарной пудры, осыпавшейся со свежевыпеченной булочки. Лёша долго гипнотизирует эти губы, а потом впивается в них жадно, будто не целовал их вовсе не несколько часов, а целую вечность. Пальцы Макса скользят по пояснице Лёши, сжимают и слегка отталкивают от себя, вжимая ягодицами в жёсткую, прохладную раковину в туалете того самого кафе. Лёша отрывается, целует его сначала в левый висок, потом в скулу, прерывисто с волнением выдыхая рядом с его щекой. Ощущает на своём бедре требовательно оттягивающий ткань джинсов член Макса. Шаловливыми губами Макс ловит подбородок Лёши, находит и наматывает его галстук на свой кулак. Тянет к себе, целуя и легко кусая его покрасневшие губы. Лёша хочет большего. Этот галстук он внезапно ощущает на себе дурацким поводком, обузой, что душит и не даёт вдохнуть полной грудью. Сорвать его, расстегнуть наглухо застегнутые пуговицы светло-серой, выглаженной Леной рубашки — и чтобы Макс сильнее прижался к нему всем телом, обжигая его своим теплом. И чтобы каждый поцелуй Макса оставлял несмываемые отметины на шее, ключицах и груди. Он хочет пальцы Макса на своих ягодицах до синяков. Хочет быть во власти тела Максимова, и чтобы обоим стало трудно дышать одним воздухом на двоих. Он хочет ещё сильнее, ещё ближе, ещё больше. В эти мгновения Лёша хочет принадлежать только ему одному. Раковина оказалась мокрой. Лёша отступает слегка в сторону, отрываясь губами от Макса, но не отпуская его плеч. Мокрое место на брюках неприятно холодит кожу, отрывая из мира фантазий. В кармане внезапно завибрировал телефон. Достав его из кармана, Лёша видит — Лена. Читает надпись контакта и стыдливо прикрывает лицо ладонью. Губы и щёки горят огнём от колючей щетины и грубоватых поцелуев Макса, сердце колотится где-то в горле, а мозг на части разрывают две мысли: «зачем я это делаю?» и «чёрт побери, почему она так не вовремя?» — Возьмёшь трубку? — спрашивает Макс, загораживая ему проход рукой. Он всё ещё тяжело дышит и совсем не удовлетворён. Лёша хмурится и не отвечает, прячет телефон в карман. Он не знает, почему Лена позвонила именно сейчас. Видела их вдвоём сегодня или давно подозревает? Соскучилась и захотела увидеться? Он выходит из туалета, поправляя галстук и не прощаясь. Макс с досадой закусывает губу, вдыхая полной грудью слабый цитрусово-хвойный аромат туалетной воды, который оставил после себя ушедший Лёша. Он ненавидит тот факт, что Лена давно ушла из его жизни, но её присутствие в жизни Леонидова так некстати отражается на их разгорающихся отношениях.***
Леонидов Лене в глаза смотрит как ни в чём не бывало — улыбаясь и бодрясь, но в груди огнем жжёт и стучит кувалдой в висках: лишь бы не догадалась. День за днём текут как обычно. Лена ничего не замечает, наверное, потому, что Макс, будучи рядом, стирает сомнения Лёши. Обоим становится спокойнее. — Она ничего не узнает, если ты сам не дашь ей повод, — порой шепчет Макс на ушко, присев рядом и положив подбородок на плечо закрывшемуся в тяжких думах Лёше. Шепчет, словно тот самый дьявол, что сидит на плече и толкает на грех, искушение, измену. Смотрит своими глазами тепло, доверительно. Как ему не поверить? Макс никогда не говорит ему «я тебя люблю» даже в постели в момент оглушительного оргазма. В то же время он — прекрасный, лукавый дьявол, в чьих руках Леонидов хочет каждый раз сгореть заживо и попасть в ад, лишь бы вместе с ним. Макс всегда с ним в постели нежен, осторожен, внимателен. Руки Максимова со следами старых и свежих ссадин Лёша любит поглаживать после секса, глядя в потолок и не думая ни о ком, кроме того, кто лежит рядом с ним. Любит поглаживать каждую костяшку, на ощупь исследуя в темноте большим пальцем упругие венки на тыльной стороне кисти, переходя к запястью. Макс тихо сопит рядом, и Лёше нравится слушать его ровное дыхание. Макс всегда засыпает первым. Лёша хочет быть проклятым за эти мысли и свои неверные поступки, желает себе вечно вариться в кипящем котле. Он устал долгими месяцами разрываться ради них двоих, но не хочет сделать больно ни себе, ни Максу, ни Лене. Каждый раз, оставаясь с Максом вдвоём, он понимает, что делает роковой шаг в пропасть измен и самобичевания. И каждый раз хочет упасть туда снова. Леонидов всё понимает.***
Лена после работы оживлённо рассказывает ему о своих планах на вечер пятницы — предлагает сходить в ресторан кавказской кухни, послушать национальную живую музыку, а потом отключить телефоны и провести редкий свободный июньский вечер вдали от нервотрёпки на работе. Её глаза блестят, отражая слабый огонёк ночника у постели. Лёша сидит на диване напротив. На его лицо, задумчивое и печальное, не падает свет этого ночника. Оно подёрнуто мраком неосвещённой половины комнаты. В полутьме Лена не видит сомнений на его лице, оживлённо продолжая менять планы. — Можно на выходные съездить к моей маме… Что думаешь? У тебя что-то случилось, Лёш? Ты сам не свой, — замечает вдруг Лена и придвигается к краю постели. Смотрит внимательно, стараясь прочитать его изнутри. Лёша бодрится и качает головой. — Все в порядке, Леночка. Так и сделаем. Давно мы у твоей мамы не были? Поднимается с дивана, притягивает жену к себе и целует. Лена прижимается своей грудью к нему, скользит ладонями чуть выше и обнимает за загривок. Целует любя, искренне. Ничего не подозревает. Лёша знает, как она любит его. Самое страшное — любит и он. Но тяжкая ноша каждую минуту напоминает о себе, не даёт спать ночами, занимает все его мысли и целует так же, как Лена, но шершаво, а держит крепко: за руки, за бедра, за ягодицы. Трахает так, что весь мир не нужен. У его тяжкой ноши дома живёт пёс и вечно смятая постель в спальне. Снова Лёшу захлёстывает стыд: как смеет он обнимать Лену руками, которыми ласкает Макса, едва они остаются наедине? Её поцелуй — самый сильный яд, самое худшее проклятие и самое ценное лекарство, которое он мог бы только пожелать себе за каждую секунду, проведенную с Максом втайне от неё. Её талия в его руках, мягкий аромат шампуня с экстрактом луговых трав и чего-то ещё неуловимого. Он любит этот запах, этот тонкий шёлковый халат, перетекающий сквозь его пальцы на пол. Лёша мечтал о ней ещё тогда, когда был свидетелем на свадьбе Лены с Максом. С сожалением думал о том, что ей никогда не быть с ним. Глядя на неё и вслух желая счастья с любимым мужем, думал при этом, что сделал бы её самой счастливой женщиной на свете. Он, а не Макс, достоин её на самом деле. Спустя пять лет судьба дала ему такой шанс. Однако последние месяцы он понимает, что ничуть не лучше Макса. И свою клятву сделать Лену самой счастливой он почти запорол, а Лена — вовсе не единственная любовь всей его жизни. Макс заставил Лену пролить немало слёз из-за своего характера и запоев, а Лёша… «Задерживается на работе» в СМС для Лены, пока для Макса в этот момент подставляет свою задницу и стонет в постели. Ласкает его и целует, даже не вспоминая о ней. Он не хочет причинить ей боль. Всё-таки Лена — лучшее, что случалось с ним в жизни. Лёша зарывается лицом в её волосы, опускает её на постель и гасит свет. В ту ночь он клянётся себе мысленно, что к Максу больше не прикоснётся. Но прикасается вновь.***
Поздним сентябрьским вечером Лёша, как обычно, собирается ехать домой от Макса. Его волосы ещё чуть влажные после душа — он постарается объяснить слишком внимательной к деталям Лене, что голова просто вспотела: в машине, пока стоял в пробке, или пока бежал по лестнице, потому что вдруг как некстати сопливые вандалы сломали лифт. Придумает что-нибудь. Не первый раз. Макс всё ещё сидит на краю постели, мокрый после душа, устало завёрнутый в одеяло. Наблюдает за ним с влюблённой улыбкой. Лёша надевает пиджак и в отражении зеркала улыбается ему в ответ. В полной тишине — и никаких слов не надо. Сердце его разделено на две части, одна из которых навечно принадлежит Лене, а другая — Максу. Почему нельзя выбрать сразу двоих? Их молчание прерывает звонок в дверь. Лёша с готовностью оборачивается, но Макс его опережает. — Кого нелёгкая принесла, — бурчит он, посмотрев на часы. Скидывает с себя одеяло, на ходу натягивая старые треники. Лёша хлопает по карманам в поисках телефона и проходит в другую комнату, чтобы поискать его на столе. Вдруг ровно через пять секунд абсолютной тишины раздается два выстрела. Лёша присел от неожиданности, схватив со стола первую попавшуюся книгу, которую не дочитал Макс. — Лёша, быстрее! — взревел Макс из коридора. От громкого окрика Лёша вскакивает. Метнувшись со скоростью света к кухонному столу, хватает кухонный нож. Бежит в коридор, поскальзываясь у дверного проёма, и замирает на мгновение: Макс, сползая по стене, держит обагрённую кровью ладонь у груди. — Где он? — заорал Лёша, перескакивая через Макса. Максимов, рыча, заваливается на бок и рычит ему вслед: — Лёша, не лезь, он вооружён! Лёша плюёт на предупреждение. Бежит на лестничную клетку прямо в носках. Перепрыгивает через перила, преодолевает пролёт за пролётом, на первом этаже нагоняя стрелка. Тот толкает тяжёлую дверь домофона и пытается бежать. Лёша хватает его за капюшон и рывком тянет на себя. Стрелок оборачивается с поднятым пистолетом, но среагировать не успевает. Лёша на мгновение замечает обросшее неровной щетиной лицо и шрам на виске. Дальше думать некогда — он бьёт по руке. Выстрел раздается где-то рядом с его ухом. Вспышка сгоревшего пороха опаляет висок. Чувствует удар под дых, но от следующих ударов уворачивается и в несколько ловких взмахов ножом глубоко перерезает ему плечо. Совсем рядом с горлом. Будь он не таким уставшим сейчас — не промахнулся бы. Стрелок, вскрикнув, откатывается по асфальту к упавшему пистолету и берёт его здоровой рукой. Хрипло смеётся и стреляет. Лёша успевает отпрыгнуть в кусты и увернуться от просвистевших совсем рядом пуль. Зарывается лицом во влажную, припорошённую тонким инеем пожухлую траву, а когда открывает глаза — видит, что преступник уже скрылся во мраке. Лёша вскакивает и ищет глазами убегающий силуэт. Во дворе — полночная тишина, порой нарушаемая испуганными вскриками проснувшихся зевак. — Эх, упустил! Твою мать! — выкрикивает Леонидов с досадой в темноту. Руки не дрожат. О своём мастерстве боевого владения ножом он не говорит никому. Сегодня впервые за несколько лет пришлось вспомнить старые навыки. Вот только преступник сам оказался не лыком шит — ловкач, выжил. «Найдётся» — успокаивает себя Леонидов, взбегая по лестнице в квартиру к Максу. Больше всего Лёше сейчас страшно от мысли, что не будь его рядом с Максом сегодня, — было бы поздно. Макса забирает скорая. Состояние стабильное. Он успел закрыться рукой, когда преступник выстрелил: пуля прострелила ладонь и застряла между четвёртым и пятым ребром, повредив только грудную мышцу справа. Вторая пуля ушла мимо в момент их короткой схватки в коридоре. — Я приеду к тебе, Макс, — обещает Лёша в тот момент, когда каталку со скривившимся от боли Максом погружают в скорую. В это время пёс, скуля, путается под ногами и не даёт увезти хозяина. Лёша берёт его за поводок и отводит в сторону, провожая скорую взглядом. — Поживёшь у нас, дружок.***
Раненым стрелком оказался недавно освободившийся бандит Артаков, которого майор Максимов посадил в тюрьму несколько лет назад за вооружённое ограбление с двумя жертвами. Освободился по УДО и пришёл мстить. Вот только не ожидал, что заядлый холостяк этой ночью окажется не один. К утру Лёша уверен: Максимов пойдёт на поправку, а раненого стрелка найдут по горячим следам. Однако серьёзного разговора с женой было не избежать. — Лёша, как это произошло? — спрашивает она, заглядывая ему в глаза и ища ответы на мучившие её всю ночь вопросы. Она приехала сразу, едва Лёша сообщил ей, что на Макса попытались совершить покушение, а сам он в отделении даёт показания. Лёша, вздыхая, гладит её по спине и шепчет: — Всё хорошо, Ленусь. Всё хорошо. Я довёз Макса домой. У него, кажется, голова болела. На лестничной клетке нас поджидал этот мерзавец. Со мной всё в порядке. Ложь рождается сама собой, мягко, спокойно, и голос почти не дрожит. Лена этот ответ принимает, шепча в ответ еле слышно что-то вроде: «Не пугай меня больше так, слышишь?» Он слышит. Только ком поперёк горла не даёт ответить. Правду ей сказать Лёша никогда не сможет. Кивая, он тихо вздыхает и стискивает зубы. «Прости».***
Едва у Лёши появляется немного времени на обед или отдых, он едет в больницу и проводит свободную минутку с Максом. Переступая порог палаты, он смотрит на розовеющего с каждым днём Макса и благодарит бога, что оказался в ту ночь рядом с ним. Врачи говорят, поправится быстро, рана неглубокая. Сидя рядом, Лёша рассказывает про события той ночи, про себя, про Лену, Пса, выходки Гнездилова и новые версии расследования. Макс внимательно слушает его и порой крепко сжимает его руку в своей от переполняющих чувств нежной любви к этому сумасшедшему майору Леонидову, бросившемуся за преступником без бронежилета и в одних носках. Вспоминая этот момент, они каждый раз смеются как в первый. Смеётся Макс громко, заразительно, слегка измученно, утыкаясь при этом ему в плечо, а потом, покряхтывая, жалуется на боль в груди. В этот момент Лёша как никогда счастлив, что Макс появился в его жизни. С Леной он становится ещё более чутким. Ночами, погружённый в свои мысли, он чаще слушает её дыхание. Даёт себе обещание быть только с верной женой, которая всю ночь просидела с ним в отделении, но не добилась ничего, пока его не отпустили под утро. Он знает: Лена ночами не раз представляла, как среди ночи слышит в трубке приглушённый голос Вахтанга, Вестника Смерти, и мир в её страхах рушится. Наручные часы, обручальное кольцо, одежда и совместные фото — всё, что могло остаться от её мужа в ту ночь. Думая об этом, ночами она крепко прижимается к нему и молится Богу. Молится и просит об одном: только бы завтра её муж вернулся домой живым. Лёша сквозь сон чувствует всё это. И всегда возвращается. Именно поэтому в один прекрасный день он не приходит в больницу к Максу, а после работы едет сразу домой. «Мы должны это прекратить» — отправляет он короткое СМС на номер Макса. Ждёт несколько минут, напряжённо гипнотизируя экран. В ответ — молчание. С тех пор ему кажется, что он дышит полной грудью.***
Лена с восхищением ставит букет в вазу и замечает лукаво: — Тебя как подменили. Любовница появилась? Сразу скажи, Леонидов! И серьёзнеет вмиг. Лёша меняется в лице, бледнеет, а потом нервно смеётся. — Ты же знаешь, Леночка… — мямлит он, почёсывая за ухом от напряжения. Лена кивает, расправляет букет и смягчается. — Знаю, Лёша. Спасибо за букет. Теперь я буду писать отчёты, любуясь твоим подарком. И ждать вечера! — Лена с радостью бросается в его объятия. На сегодня Лёша наконец-то забронировал столик в ресторане кавказской кухни, о котором несколько месяцев назад ему рассказывала Лена. После работы Лёша заберёт её на машине, и они проведут долгожданный вечер и следующие выходные, как давно хотели: дома, отключив телефоны, вдали от преступлений и суеты. На часах только десять утра, впереди долгий день. Лёша отрывается от Лены, едва замечает тёмную фигуру, молчком стоящую в сторонке. Макс в дверном проёме лаборатории смотрит на них неприязненным взглядом. Засунутые руки в карманы сжаты в кулаки, зубы стиснуты, а в глазах — обида. Встретившись с ним глазами, Лёша поджимает губы и с сожалением отворачивается. Он знает, что причинил ему боль несколько месяцев назад, когда прекратил их встречи одной СМС. Вот только Максу это принять не так просто. — Зачем ты на меня так смотришь при ней? Хочешь, чтобы догадалась? — уже в коридоре Лёша раздражённо толкает Макса к стене в плечо. Макс с лёгким стуком ударился об стену и нахмурился ещё сильнее. — Решил всё за нас двоих? Лишил меня жены, теперь ушёл сам? — шипит Макс злобно ему в лицо, едва держа себя в руках, чтобы не схватить Лёшу за его дурацкий выглаженный пиджак, что на размер больше, чем сам Лёша. — Лена моя жена, и я люблю её. Тебе я ничего не обещал! Она ночами не спит, беспокоится за меня. Я не могу её предать, понимаешь, нет? — сердится Леонидов, переходя на громкий шёпот. Макс не верит. Ему этого мало. Пусть Лёша что хочет говорит ему сейчас: он помнит, как Лёше нравится быть с ним. Он знает прекрасно, как Лёша любит не целовать — медленно смаковать его губы, не отрываясь по несколько минут. Он слишком хорошо знает все его предпочтения. Макс знает, что Лёше безумно нравится, когда он «сверху». Он может сколько угодно говорить, что любит Лену, но стонать, как сучка, Лёша может только под Максом. Максимов слишком хорошо изучил своего бывшего лучшего друга, а теперь — любовника. Он слишком умён, чтобы поверить в то, что Лёша выбрал не его. Слишком умён, а может, слишком глуп и горделив, чтобы осознать тот факт, что Лёша расставил приоритеты не в их с Максом пользу. Он украдкой берёт Лёшу за галстук и шепчет тихо ему: — Последний раз, Лёша. Дай нам пять минут. Я так соскучился. Лёша вздыхает и осторожно оглядывается, чтобы проверить, не подслушивают ли их. Макс дёргает его за рукав и кивком просит идти за собой. Леонидов делает несколько смелых шагов за ним и останавливается. Напоследок оглядывается на дверь лаборатории. Там Лена, которая ждёт его сегодня на ужин в ресторане. Ждёт, не подозревая, что её муж опять собрался изменить. — Чёрт, — бормочет Лёша, поправляя галстук, который от волнения будто бы начал сдавливать ему шею. Ослабив узел, он шумно вдыхает. — Что такое, Лёш? — тревожно оборачивается Макс. Лёша качает головой в ответ: — Я наверное… Не готов сегодня. Чёрт, Макс, я же всё решил! Макс подходит к нему вплотную и шепчет: — Лёш, я сказал, что это в последний раз. Ты веришь мне? Лёша смотрит снова на него и с сожалением понимает, что беспрекословно верит. Они садятся на заднее сиденье тонированного Доджа. Лёша расстёгивает ремень на брюках и откидывает голову назад. Мысли улетучиваются в тот момент, когда Макс шарится в складках его одежды, находит и обхватывает губами его член и начинает с жадностью посасывать, пыхтя и облизываясь. Его тёплые руки обращаются с ним заботливо и в то же время игриво, а умелые ласки чувствительной головки возбудившегося члена языком раззадоривают Лёшу. Он любуется прекрасным видом набухших вен на лбу у Макса. Любуется движением его губ, языка и как тот порой слишком спешит, пытается взять всю длину целиком и давится. Однако Лёша уверен, что так потрясающе отсасывать может только Максимов. Лёша сам не замечает, как кладёт руки на затылок Максу и твёрдыми, направляющими движениями превращает долгожданные ласки в резкие, глубокие толчки, со стоном изливаясь ему в глотку. Ему чертовски жаль, что в этом мире ему пришлось выбрать лишь одного любимого человека.***
— Придём домой и ляжем, наконец. А днём столько всего на вечер запланировала! Устала, честное слово, Лёша. Прости. Лёша обнимает огорчённую Лену за плечи, прижимается щекой к её щеке. Прохладный майский ветерок гонит рябь по свежим лужам. Из ресторана за их спиной, откуда они только что вышли, доносится грузинская музыка с мелодичным, звонким мотивом. Оба не пожалели, что сходили в этот ресторан. — Ресторан правда хороший. Знаешь, я сомневался. Надо будет прийти сюда ещё, — предлагает Лёша, переступая через лужу и доставая из кармана ключи от автомобиля. Вновь прохладный ветер пробирается сквозь рубашку, холодит кожу на спине до мурашек. Обоим становится неприятно, поэтому они торопятся к машине. У самой машины Лёша на лишь на секунду поднимает глаза от прозрачных луж и замечает приближающуюся к ним в упор высокую фигуру с накинутым на голову капюшоном. Мужчина задерживает на нем свой взгляд, и Лёша улавливает шрам на виске. Странное ощущение дежавю рождается где-то внутри. Отголоски чего-то очень знакомого — шрама на виске — заставляют Лёшу отпустить Лену. — Лена, садись в машину! — командует он в тот самый момент, когда между ними и старым стрелком остаётся пара метров. — Ну что, мент, сегодня ты без ножа, — хрипит бандит тем самым знакомым голосом с хрипотцой. Леонидов вспоминает его: тот самый Артаков, стрелявший в Макса в упор октябрьской ночью. На все эти долгие месяцы он залёг на дно. Любые попытки его найти упирались в тупик. Теперь он пришёл сам. Мстит не Максу — ему. За старую рану на плече, за то, что мент. Мстит, потому что после тюрьмы ему больше некуда идти. Потому что болен. «Идиот!» Лёша не успевает моргнуть: тот бьёт его прямо по скуле. Леонидов отлетает куда-то в сторону и сильно ударяется головой об асфальт. Падая, хватает его за ногу и дёргает на себя. Оба валятся в лужу. Лёша пытается заломать ему руки, но бандит ловко бьёт в переносицу. Лёша падает. Кровь хлещет из носа. Пытается встать, слыша чьи-то крики и звук взводимого затвора. Отрывает ладони от окровавленного лица. Всё вокруг плывёт и кружится, как в центрифуге. Он опирается об асфальт ладонью и слышит громкий вопль Лены: — Лёша, нет! — Пошла вон, сука! — Лёша оборачивается на крик жены, слышит звук удара и различает этот злобный рык, который следом заглушается выстрелом. От визга выбежавших на шум посетителей ресторана закладывает уши. Совсем рядом разрывается чувствительная сигнализация Доджа. Лёша стирает кровавую грязь с лица и видит припухшими, слезящимися глазами светлое пятно на земле, в нескольких метрах от него. Проходит пара мгновений, прежде чем он издаёт тихий вопль. Лёша бросается к светлому пятну, с каждой секундой всё яснее обретающему чёткие очертания бежевого вечернего платья и светлой кожи. Он не верит. Падает рядом на колени и берёт на руки обмякшее тело своей жены. Из груди вырывается надрывный стон. Не слыша громкие голоса вокруг, завывание полицейской сирены, не ощущая чьих-то рук на своих плечах, он прижимает её к груди и поднимает глаза к чёрному небу.***
Она приняла удар на себя. В ту минуту, когда Артаков уже целился в ползущего по земле беспомощного Лёшу, Лена выбежала из-за машины и попыталась помешать, закрыть собой или обезоружить. Тогда Артаков и выстрелил ей в грудь в упор. Шансов не было никаких: сердце остановилось мгновенно. Следующие дни Лёша живёт как в тумане. Он практически не помнит, как прошли похороны. Не помнит, сам устраивал поминки или помогла её мать. Не помнит, был ли пойман Артаков. Чёрно-белая пелена перед глазами раз и навсегда заслонила собой яркий свет целого мира, который всё так же продолжал жить. Дети во дворе так же смеются, так же ездят машины и светит солнце. Для кого они смеются? Как солнце может продолжать светить, ведь после смерти Лены мир перестал существовать? Для кого оно с издёвкой заглядывает в окно и пытается раздвинуть наглухо запахнутые шторы? Макс несколько раз забирает его пьяного из бара и тащит на себе домой. Делает дубликат ключей от его квартиры, чтобы приехать посреди ночи на звонок от соседей, которые заподозрят что-то неладное. Часто он приходит к нему домой, заставляет поесть и сидит с ним до поздней ночи в полной тишине. Однажды деликатно намекает ему, что пора бы побриться. Лёша бреется только ради того, чтобы Макс, наконец, оставил его в покое. А потом забирает у него свои ключи и перестаёт брать трубку.***
— Так о чём ты поговорить хотел? Макс запрыгивает на капот своей Сиротки. Лёша нерасторопным шагом подходит к нему, плечом прислоняется к передней двери рядом. Щурится от яркого солнца. Макс не видел его с тех пор, как Лёша закрыл перед ним дверь и забрал ключи. За эти почти три месяца он, наверное, на редкость гладко выбрит. Не помятый, не растрёпанный, но будто бы неживой, посеревший, худой. Молчит минуту, репетируя слова, и произносит негромко: — В другой отдел перевожусь с понедельника. Вещи уже собрал. Наступает тишина. Макс прокашливается и удивлённо чешет бороду. — Интересно девки… Куда? — интересуется он. — Туда, где меня ничто не будет связывать с этим городом. Макс потрясённо качает головой. В голове множество вопросов, ответ на которые приходит сам собой: Лёша не останется здесь ради него. Всё решено было ещё той старой СМС, но до этого дня Макс жил тлеющей надеждой, что в Лёше к нему что-то поменяется. — Попросил Георгиевского написать характеристику. — Из-за Лены? — бросает вдруг Макс. Лёша ловит в воздухе её имя и меняется в лице. С недавних пор он очень изменился. От любого упоминания Лены он моментально взвинчивается и начинает воспринимать всё в штыки. — Причём здесь Лена? Лены больше нет, — жёстко отзывается Лёша и достает из кармана телефон, с разблокированного экрана которого на него смотрит улыбающееся лицо погибшей жены. Лёша потянулся кончиками пальцев к экрану и коснулся её щеки на фотографии, но прохладное поцарапанное стекло никогда не передаст тепло её кожи и биение пульса. — Ты уезжаешь из-за гибели Лены, но не остаёшься ради меня. Эти слова доносятся до Лёши сквозь плотную пелену почти стёртых воспоминаний. Он резко убирает телефон в карман и сжимает кулаки. Макс, не дождавшись быстрого ответа, спрыгивает с капота и разворачивает Лёшу к себе. Смотрит на него требовательно и разочарованно. Только Лёше сейчас не легче. — Ты ещё не понял, Макс? Это была ошибка. Не смотри на меня так! — Он сбрасывает его руку со своего плеча. Невыплаканные слёзы на ярком, прохладном солнце блестят и стекают по щекам. Они душат с новой силой, как тогда, в первый день после её гибели. Он столько дней после похорон не плакал, и, кажется, сейчас наступило самое время. Душа рвётся на мелкие кусочки от воспоминания о ней. Его губы задрожали, он отвернулся и заговорил тише. — Я помню, что спал с тобой. Но женат я был на Лене. Только её одну я любил по-настоящему. Я ей врал и понимаю теперь, каким дураком был. Пользовался её доверием. Её уже не вернуть. Она не услышит меня, а я не смогу сказать ей «прости». — Ей уже всё равно, Лёша. Она тебя теперь не осудит. А я ещё могу успеть сделать тебя счастливым. Лёша застывает на месте. Негодование кипит внутри сильнее прежнего. Он смахивает слёзы со щёк и смотрит Максу прямо в глаза, пытаясь понять, не шутит ли он сейчас. Всё время, пока Лёша был в него влюблён, он видел в Максе только самое лучшее. И вдруг после смерти Лены открылась другая его сторона: чёрствая, безрассудная, эгоистичная. Сейчас его слова о ней режут по живому и проникают вглубь растерзанной груди, ломая рёбра и разрывая сосуды. Его эгоизм лезет из открытой для Лёши души наружу, чернотой заполняя всё вокруг. Прямо сейчас в груди овдовевшего Леонидова дымятся и кровоточат свежие руины, а Макс лезет к нему со своими чувствами, безжалостно ступая по обломкам его счастливой некогда жизни. Будто коршун, который терпеливо выжидал момента, когда его жертва будет обессилена. До Лёши лишь сейчас кое-что дошло. — Я и не видел, насколько ты изменился, Макс, — с облегчением смеётся Лёша. — Столько времени я спал с тобой и даже думал, что влюблён. Ты говоришь, что любишь, а потом произносишь эти жалкие слова. Ты ни разу не сказал, что я, глупец, разрушаю свой брак. Ты позволял мне ошибаться и один получал от этого выгоду. Думаешь, что я буду с тобой после таких слов? По лицу Макса расползается горькая улыбка. Он выдавливает из себя печальный смешок. — Да что ты… Вини, Лёшенька, не меня в своих проблемах. Я тебя к себе в постель не тащил. — Затем подступает к нему вплотную и тычет с силой пальцем в его грудь. — Я тоже её любил когда-то. А потом полюбил тебя, — добавляет Макс дрогнувшим голосом. — Знаешь, Алексей, мне тоже жаль её. Только не надо винить меня в том, что ты сам вовремя не смог остановиться. Вечернее августовское солнце золотисто-оранжевым сиянием озаряет их враждебные лица. Близится конец месяца: оно уже не греет, но запоздало пытается обласкать и примирить их своими тающими в верхушках деревьев лучами. Этот разговор никогда не будет закончен мирно. В их жизни больше не будет общих тёплых ночей в холодном феврале или жарком июле. Не будет когда-то любимых ими походов в кафе, совместного просмотра футбола по телевизору и задушевных разговоров. Их общее прошлое уйдёт навсегда вместе с этим летом. Макс это понимает, стискивая зубы до скрипа, лишь бы Лёша не видел, как ему сейчас больно внутри. В кармане у Лёши вибрирует телефон. Он берёт трубку. — Да, Дмитрий Николаевич. Уже готово? — оживляется Лёша. — Сейчас заберу, подождите. Он бегом поднимается по лестнице и скрывается в здании отделения полиции. Макс провожает спину в чуть широком для его плеч пиджаке взглядом и отворачивается. Остывший ветерок доносит до него запах свежескошенной травы неподалёку. Макс пытается его вдохнуть. И задыхается. Забыть и не вспоминать эти памятные ночи с ним в одной постели. Никогда не смотреть на свои шрамы на правой ладони и груди, чтобы не вспоминать тот день, когда Лёша готов был погибнуть от огнестрела ради него. Никогда не ходить в то кафе за углом, где они когда-то обедали. Он не сможет.