***
Свист. Снег. Много снега. Целая буря. И опять этот назойливый голос… «Ты снова облажался, наивный кусок железки. Сколько можно противиться себе? Своему внутреннему Я? Эн, скажи, почему ты такой скучный?» Белый шум. Снова свист. Везде чёрная жидкость, заменяющая кровь, перемешавшаяся в кашу со снегом и землёй. — Что тут произошло? — еле слышно спросил демонтажник. Тут же возле него раздался выстрел. Точно. Очередная стычка с местными. Он начал взглядом искать Узи, но полуразбитый сенсор мешал воспользоваться зрением дрона демонтажника на полную мощь. Он начал звать напарницу, параллельно отбиваясь от врагов. И вдруг в снегу он заметил до боли знакомую, потрёпанную временем, шапку. — Узи! Подожди, я уже иду! –он попытался расправить крылья, но тщетно. Одно из них было почти сожжено, а второе и вовсе располовинило. Нет времени, нужно как можно скорее добраться к бункеру. Быть может, им там помогут. Работяга была присмерти. Буквально. Разбитая голова, которая еле держалась на последних проводах, оторванная правая нога. Даже протез левой руки чуть не отняло. Его она поставила ещё когда всё только началось ибо была совсем неподготовленной к нападению, из-за чего и поплатилась родной частью тела. Заметив плачевное состояние подруги, Эн осторожно взял её на руки и трепетно прижал к себе, дабы точно ничего не сломать. Не хотелось бы потерять её. Только не сейчас. У него нет права на ещё одну ошибку. Чувство тоски словно пожирало изнутри. Нельзя сдаваться. Со всех ног добежал всё же до места назначения. Осталось ещё чуточку. Охрана бункера тут же заметила чужака на опасной близости от их территории и начала обстрел. — Пожалуйста, помогите! Я с миром! — остатками крыльев, Эн пытался прикрыть Узи от пуль, сильнее прижав ту к себе, — Пожалуйста… «Ты так жалок сейчас. Что собираешься делать? Молить о пощаде? Вот уж не думала, что можно опуститься до такого. Бесполезный дебилобот.» — Подождите, там работяга! Стоп, это случайно не.? Дрон уже ничего не видел перед собой, однако знал, что выполнил свой долг. С улыбкой, перепачканной собственным маслом, тот пал наземь и закрыл глаза, — я не бесполезный, Джей.Спустя неделю
Узи забрали в логово, узнав в ней повзрослевшую дочь великого дрона. Однако она была без сознания слишком долго. До тошноты белый потолок. Противный надоедливый писк аппаратов. Больничная койка. Скрип двери. — Где я? — почти до конца очнувшись, охрипшим голосом спросила Узи. — Ты в медпункте бункера, — ответил спокойный мужской голос. Такой знакомый. — А ты изменился, Тэд, — с улыбкой отметила Узи. Зелёные уставшие глаза, белый врачебный халат, волосы стали короче. — Ты тоже, — монотонно, но чётко ответил Тэд. Отросшие с того времени потрёпанные волосы, множество шрамов и мятин, на вешалке у входа повешено её пальто с меховым воротником, тоже не слабо потрёпанное и перепачканное в чем попало, чёрные берцы, тёмная рубашка с карманом на груди. В углу стоял модернизированный рельсотрон и несколько хорошо заточенных ножов на поясе, висящем рядом с верхней одеждой. Работяга начала отключать от себя аппараты, освобождаясь. — Тебе не стоит уходить, в таком состоянии ты не выживешь. — Давай я сама буду решать, что мне делать? С раздражением она встала и начала одевать верхнюю одежду. — Где Эн? — Если ты про того дрона демонтажника, который принёс тебя сюда, — вздох, — То он мёртв. По всему телу пробежала дрожь. — Ты шутишь? — чуть ли не сорвавшись на крик, она посмотрела с долей надежды на старого знакомого. Он же помотал головой, подтверждая свою серьёзность в этот момент. — Это всё вы виноваты. Это ваша вина. Если бы не вы, он бы щас был жив! — работяга быстро выбежала из комнаты и направилась к выходу, отпихивая всех на своём пути. Выбежав за двери ей в лицо ударил сильный холодный ветер. Фиолетовые глаза начали бегать повсюду в поисках друга. Единственного и лучшего. В снегу красовалась чёрная фуражка. Такая была лишь у одного дрона. Узи упала рядом на колени и прижала головной убор к себе, закрыв глаза, представляя как её друг в очередной раз обнял, доставая своей приторной заботой. — Как же ты меня бесишь. Опять бездельничаешь где-то там. Обещал же помочь. — Узи, идём домой, — ей не нужно оборачиваться, чтобы знать кто это был, — Он лишь хотел спасти тебя. — Отец, ты. — работяга наконец повернулась лицом к собеседнику. Её искусственные, но самые что ни на есть искренние слёзы сказали всё за их обладательницу. С грустной улыбкой, Хан протянул руку своей дочери. — Сама справлюсь, — с раздражением, которое еле видно сквозь тоску, буркнула Узи и встала, после чего пошла вперёд отца к бункеру, который лишь озадаченно хмыкнул. Войдя в бункер, старший снова начал разговор, видя насколько было грустно его дочери. — Посмотри вокруг, кого ты видишь? — Кучку жалких трусов, которые прячутся за тремя дверьми, — фыркнула Узи, не желая говорить. — Присмотрись лучше. Видишь, насколько им тоскливо? Каждых из них потерял родных из-за этих войн, но они продолжают жить ради тех, кого уже нет с нами. — Понятно, — немного помедлив с ответом, она лишь опустила взгляд на пол. В голове крутилось куча мыслей, буря эмоций, что не давала ей понять её собственные чувства. Что делать? Неужто всё так и закончится? — И ты живи. От таких слов Узи немного вздрогнула и ошарашенно взглянула на отца. — Твоя мать хотела того же, что и ты. Чтобы мы жили без страха перед кем-либо. Чтобы ты была счастлива. Потому вы так похожи. Не только внешне. – И что мне делать дальше? – У тебя много времени на размышления. Не торопись. Тебе нужно как минимум отдохнуть сейчас. Узи лишь тихо кивнула. И впрямь, спешить некуда.