(Не) сладкая месть

      Как оказалось, просыпаться утром, ощущая тёплые объятия Тэхёна, ещё приятнее, чем засыпать. А вот лежать неподвижно, пока кто-то спит на тебе — то ещё испытание. Разглядывая умиротворённое лицо и улавливая тонкий аромат шампуня от спутанных волос Тэхёна, Чонгук испытывал умиление. Все его мысли были только о крепком горячем теле, которое так приятно прижималось и уютно согревало его в утренней неге. Сосредоточившись на этих ощущениях, Чонгук задумчиво водил пальцами по своим губам, то ли стирая вчерашний поцелуй, то ли пытаясь его вспомнить.       Вчера Тэхён его поцеловал. Грубо, но всё же поцеловал. И сейчас лёжа в кровати, Чонгук старался проанализировать свои чувства. Сказать, что ему тогда было противно, не поворачивался язык даже мысленно. Ему понравилось. Пусть и в такой грубой форме, но Тэхён проявлял к нему чувства, подтверждая, что он ему не безразличен, а вот реакция и желания собственного тела его просто поразили. Не будь в поцелуе вызова, яда и горечи, Чонгук, если признаться честно, ответил бы. Но в тот момент мог лишь туманно ощущать чужие влажные губы на своих, ласкающий язык поверх них, жадные руки на спине и… толчок в пах. О последнем он даже думать не хотел, потому что, прокручивая этот момент в голове, возбуждался. Заводился, словно подросток, от одних лишь воспоминаний. Эти кажущиеся новыми, неизведанными для него чувства к другому мужчине тревожили и вызывали волнение. А от такого — напористого, жадного — Тэхёна Чонгука просто вело.       Вчерашний поцелуй ощущался иначе, не как тот, что был в доме Чимина, а слово «гей» не казалось чем-то неправильным, как было изначально. Убеждения спутались, а испытываемые им чувства переворачивали сознание с ног на голову. На удивление в голове не осталось даже мыслей о неприятии своего положения, как раньше. Когда Тэхён скользил ладонью у него под футболкой и с сексуальным подтекстом намекал на постель — Чонгук буквально плавился от каждого, даже самого мимолётного касания. Если изначально его трясло от ревности и обиды, то, стоило чужим пальцам коснуться кожи и уверенно пройтись по ней, как вся обвинительная речь рассеялась, и осталось только острое желание. Он замер, не двигался и готов был стоять так целую вечность, лишь бы Тэхён продолжал. Продолжал прижимать к себе, продолжал прикасаться, оглаживая напряжённые мышцы пальцами, и продолжал водить носом по его щеке. Продолжал любить… Ласка, в тот момент хоть и вызывающая, с явными нотками раздражения, была подтверждением того, что Чонгук всё ещё его парень. Именно этого Чонгук и добивался — подтверждения того, что Тэхён его любит, а не просто терпит рядом.       Весь день вчера Чонгук ходил раздражённым и злым. Резкий отказ на его просьбу пойти с Тэхёном на рынок стал отправной точкой испорченного настроения. Ещё и дед со своими шуточками про Намджуна в течение дня только подливал масла в огонь, гад такой. И Чонгук честно пытался не обращать внимания, а то и вовсе, как мог, занимал себя работой, пока Тэхёна не было дома. Но когда тот вернулся и открыто начал флиртовать с соседом, Чонгук не на шутку встревожился. Всё сказанное дедом перестало восприниматься шуткой, а отказ Тэхёна взять его с собой это только подтверждал.       Первые полчаса Чонгук просидел в комнате, пытаясь не думать о том, что происходит за закрытыми дверями в соседнем доме. А во время ужина ещё и дед подкинул ему шизы своим «Ты ж сухарь, а Тэхён мужик — ему ласку надо».       К вечеру его терпение окончательно лопнуло: не выдержав, Чонгук залез на ящики у забора и, к своему стыду, стал подглядывать. Сидящую за столом парочку было хорошо видно через окна. Тэхён смеялся, улыбался и… явно флиртовал. Не с ним. Это неожиданно выбивало из колеи, раздражало, да просто бесило до невозможности.       Чонгук злился. Не понимая, почему ему было настолько неприятно, он пытался анализировать ситуацию. Ревность, которую он раньше не желал признавать, оказалась слишком сильной. В груди ярко полыхнуло от этого мерзкого чувства, стоило увидеть мило сложенные кулачки под подбородком и просящий взгляд Тэхёна, обращенный на другого мужчину. Только за это Тэхёна хотелось волоком вытащить за шиворот и отругать. А то, что позволил себе Намджун после, вывело ревность на новый уровень агрессии. Явной, не прикрытой самообманом. Намджун на его глазах открыто нависал над Тэхёном и всем своим видом просил о поцелуе! Чонгук даже с ящиков свалился, пока топтался на них от негодования и возмущения.       Вылетая из калитки, Чонгук был решительно настроен забрать Тэхёна оттуда, и плевать, что он не получил бы подработку. Важно в тот момент было только одно — вернуть Тэхёна домой. Любым способом. А заодно высказать тому всё, что он думает по этому поводу. Только вот когда Тэхён в лоб спросил его про ревность, Чонгук оказался не готов к тому, чтобы открыто признать свои чувства.       Но сделать это всё же пришлось, пусть и в темноте спальни. Иначе Тэхён наверняка продолжил бы свой флирт с Намджуном, который на фоне Чонгука явно выигрывал. Богат, вполне себе симпатичен, хорошо сложен, да ещё и неровно дышит к Тэхёну. А Чонгук что? Ругается, грубит и требует, не давая ничего взамен.       Однако озвучив свои чувства, Чонгук всё же получил желаемое — обещание не флиртовать с Намджуном. И хотел бы Чонгук, чтобы этот человек вовсе потерялся с горизонта, только это было чем-то из разряда невозможного, учитывая, что уже сегодня Чонгуку придётся пойти к нему работать, всячески изображая благодарность за предоставленную возможность. Мысли сменили русло, и теперь он уже не умиротворённо лежал, а неровно дышал и хмурился.       — Чего сопишь так громко мне на ухо? — спросонья пробурчал Тэхён, отлепив свою щеку от его плеча и, повернувшись на другой бок, замотался в одеяло.       — Вспомнил, что к твоему раздражающему Намджуну сегодня идти надо, — фыркнул Чонгук и встал с кровати.       Тэхён только задушено хохотнул в скрученное на голове одеяло и стал нежиться в постели на его глазах, поджимая пальчики на напряжённо вытянутых ногах.       Завтрак и кофе прошли довольно занимательно. Дед в предвкушении гостя вечером был в отличном настроении, когда, мурлыча под нос, готовил и накрывал на стол. А Тэхён в свою очередь, доев омлет, достал мобильник, принесённый им вчера, и поставил на зарядку.       — У вас с дедом будет теперь связь со мной. Намджун отдал ненужный ему телефон. Я сейчас пополню карту и впишу в память свой номер. Так что если дед будет буянить или что-то случится, Чонгук, пиши мне. Хорошо? Ну и доступ в интернет будет, чтоб ты не скучал, когда дед на глядки уйдёт с Хосоком.       — Эт чаво, твой дефектный теперь стучать на меня сможет в любое время?       — А ты только это и услышал, дед? Телефон для связи, вообще-то! Если тебе интернет не нужен, то Чонгук — молодой парень, ему пригодится.       — Да, дед Юнги, интернет — сила. Зарегистрирую тебя на сайте знакомств, найдём тебе женщину хоть на раз, хоть на два, и бегать не придётся, — хохотнул Чонгук.       — А что, так можно было? Это вот там, в этом телефончике, можно женщин кадрить, что ли? — Дед растерянно глазел на небольшой гаджет в руках Чонгука, сулящий ему светлое будущее своими возможностями.       — Можно, — рассмеялся Тэхён вместе с Чонгуком.       — Подожди-подожди, а как же Мини? — Чонгук с удовольствием подкинул деду дилемму.       — Да, верно. Мини — любовь моя. Точно. Ты это, — махнул дед рукой на Чонгука с серьёзным видом, — не надо пока. Не регистрируй. Заревнует, гляди. Женщины эти вида не подают до последнего, а потом как оттаскают за бороду… Я жить хочу.       — Так ты её сбрей, дед Юнги, тягать будет не за что, — подтрунивал Чонгук. — Мини молодых и красивых любит. Это он — ой, она, — ещё не видела, какой Хосок богатый. Женщины таких любят — состоятельных… Смотри, уведут у тебя Белоснежку твою, не успеешь и моргнуть.       — Айщ! Ляпаешь своим языком направо и налево. За своим пернатым вон лучше смотри, Тэхёна быстрее у тебя уведут, чем у меня — Мини. Сам разберусь, без сопливых, — огрызнулся дед, попав с колкостью точно в цель. Да так, что телефон в руке резко начал раздражать Чонгука.       Отбросив его на стол, Чонгук из-под челки глянул на Тэхёна, чтобы проверить его реакцию. Но тот упорно не подавал виду, что знает, по какой причине они тут с дедом пылят. Ну, или старался не подавать.       — Чонгук, тебя ждут. Поторопись. Я сказал Намджуну, ты утром зайдёшь.        — Это зачем же? — всполошился дед.       — Чонгук будет у них работать, помогать деду Хосоку. Я договорился вчера.       — Это ж каким местом ты договорился?       — Дед! Перестань! — пристыдил его Тэхён, а тот только хохотнул, глядя на насупившегося вмиг Чонгука.       — Старый маразматик! — ругнулся Чонгук и, прицелившись, метнул в деда палочки. Снова выругался, не попав, и подскочил на ноги.       — Так дефектный теперь работу нашёл, что ли? — игнорировал его нападки дед. — А мне кто будет помогать? Я и так давал бы его погонять Хосоку. Мы бы уж договорились, — размышлял вслух, пока посуду в тазике полоскал.       — Ну что ты несёшь, дед. Чонгук не разменная монета в ваших стычках с Хосоком. Ты сам кричал, чтобы он на работу шёл, забыл?       — Ну, то я ругался на бездельника, а щас он исправился же ведь. Полезным стал. Вроде.       — Он там не на целый день и тебе успеет помочь, если будет сложно, — подытожил Тэхён и, проходя мимо Чонгука, приобнял его за талию скользящим движением, шепнув в самое ухо: — Чонгук, тебя ждут.       Чонгук как стоял, так и замер в замешательстве. Ему показалось, что рецепторы все сбежались в места касания, разделившись на два лагеря. Одни ринулись к уху, куда Тэхён, едва склонившись к нему, шепнул, опалив кожу своим дыханием, а вторые устроили бал в честь руки у него на талии. Именно в тот момент, когда по телу пробежали мурашки, а кратковременный ступор отступил, Чонгук неосознанно повернул голову, едва не зацепив нос Тэхёна своим.       — Да, иду, — сглотнув, выдавил он, после секундной заминки. И неровно выдохнул, переведя взгляд с чужих губ на глаза.       А столкнувшись с ним взглядом, неожиданно смутился — так, что щеки запекло: оттого, насколько близко сейчас Тэхён, от его дыхания на своих губах и обжигающей ладони на талии. Чонгук закусил губу, чувствуя, как сбивается дыхание, и желая поцеловать Тэхёна. Чтобы не так, как вчера — со злостью и раздражением, — а медленно… Распробовать как следует, понять, действительно ли ему это так нравится, как показалось в прошлый раз. А тот смотрел внимательно, и Чонгук, которому почудилось, что Тэхён прочёл все его мысли и распознал желания, поспешно отвёл глаза, отодвигаясь. И поначалу чуть было не ломанулся не в ту сторону, но всё же сориентировался и принялся рассеянно обуваться.       Выскочив на улицу, Чонгук немного постоял и подышал свежим воздухом, собирая в кучку разбежавшиеся мысли и силясь успокоить колотящееся в груди сердце. И лишь спустя минут пять, подойдя к соседскому забору, постучал. Тяжёлая железная калитка скрипнула, открываясь внутрь, а перед глазами предстал Намджун. Хозяин двора скептически оглядывал его с ног до головы и наверняка думал о нём что-то нелестное.       — Привет. Прости, забыл твоё имя. Тэхён вчера говорил, что тебе нужна подработка, — Намджун жестом пригласил войти.       — Чонгук.       — Да, да, точно, — пренебрежительно отмахнулся сосед.       Внешне он казался приятным, если бы не властность и откровенно высокомерное поведение. Чонгук успел разглядеть соперника поближе — у того были пусть и не идеально, но всё же модно уложенные волосы (Чонгук уверен, что с такой причёской выглядел бы намного лучше), брендовая домашняя одежда и дорогие часы на руке. Одни только белоснежные кроссовки чего стоили. Чонгук в вещах, походу, неплохо разбирался, судя по тому, что легко прикидывал стоимость вещей. У того, что было надето на этом человеке, общий ценник явно зашкаливал не за одну тысячу долларов, не считая аксессуаров. А он что? Бедный оборванец в дешёвых спортивках и футболке. Крыть нечем. Разве что туфли у него тоже были дорогие — жаль, что пыльные.       Навстречу вышел и дед Хосок, поприветствовав Чонгука. Кивнув старику, он неосознанно заметил разницу: насколько дед был приятным человеком в общении, настолько же его внук отличался своим завышенным самомнением, желая даже в простом обращении по отношению к Чонгуку показать своё превосходство и высокое положение.       — В общем, так, дедушке нужна будет помощь. Огород вскопать, грядки прополоть от травы и высадить саженцы. Полив клумбы, уборка дорожки, сорняки, — одним словом, считай, что ты садовник. Всё должно быть в идеальном порядке. В дом убираться раз в неделю приходит уборщица, так что там твоя помощь не понадобится. Задача ясна?       — Более чем, — буркнул Чонгук, поморщившись от его тона.       — Тогда можешь приступать. Как закончишь — свободен. Деда, дай ему лопату, он начнёт огород вскапывать.       — Да мы с Чонгуком тут быстро управимся, — хохотнул Хосок.       — Нет, деда. Он и сам всё сделает. Лучше иди, отдохни в дом, ты уже в возрасте.       Дед спорить не стал, протянул лопату Чонгуку, копнул для наглядности пару раз, и тихо прошептал:       — Ты не обращай на него внимания, он всегда такой — заботится так обо мне. Как уедет, я тебе помогу. Пойду чая наколочу, вдруг кто пить захочет, — чуть громче сказал он, подмигнул Чонгуку, и скрылся в доме.       Пока Чонгук примерял лопату в руки и повторял показанное дедом, Намджун молча за ним наблюдал.       — Тэхён сказал, ты заработать хочешь, чтобы уйти? Я ему предлагал и так дать тебе денег, если ты ему в тягость, но он отказался. Поэтому предлагаю то же самое тебе. С Тэхёном мы сочтёмся. Тебе всё ещё нужны деньги?       — Нужны, — Чонгук старался не хамить, но злость подавлял уже с трудом, сцепив зубы. В голове Чонгука вчерашняя картина того, как откровенно напирал Намджун, после сказанного означала только то, как Тэхён должен был расплатиться за этот «долг», если бы он его принял. — Но уходить я не собираюсь. Ты не так всё понял. Предпочитаю заработать денег. Не нужны мне ни твои подачки, ни чьи-либо ещё, так что…       Но Намджун не дослушал — в его кармане зазвонил телефон. По-хамски выставив перед собой палец, намекая, чтобы Чонгук заткнулся, тот принял звонок.       — Да. Слушаю. Нет. Зачем покупать эти акции? — Намджун сосредоточенно вёл разговор по телефону, сделав пару шагов в сторону. — Директора Cowon судят, их позиции на биржевом рынке в скором времени упадут. Лучше займись таможней в Пусане, слишком затянулся этот процесс. Я устал ждать результата, а ты со своими глупыми идеями мне надоедаешь, — Чонгук, не скрываясь, громко хмыкнул, так что Намджун обратил на него внимание. — Подожди секунду, — сказал он в телефон и обернулся. — Что смешного я сказал? Что такой, как ты, может знать об акциях и биржевом рынке, чтобы позволять себе такого рода насмешки у меня за спиной? Где твоё уважение? Ты простой рабочий, вот и занимайся своим делом и ковыряй огород, — брезгливо прошипел Намджун, — не дорос ещё до моего уровня мозгами, чтобы позволять себе такое.       Чонгук на это опять лишь хмыкнул и заулыбался, чем явно взбесил Намджуна. Тот, не сдержавшись, дёрнул его за рукав и прошипел:       — Я спросил, что смешного в том, что я сказал?!       — Да всё. Зачем покупать акции Cowon? Его директора судят? Серьёзно?! Смешно просто. Ты сам не разбираешься в том, что говоришь. Эта компания месяц назад выиграла тендер на крупный оборонный контракт в стране, о нём объявят в скором времени, а директор просто откупится взяткой. Таможня Пусана, в самом деле? Ну, удачи! Там всегда всё очень долго и дорого — в отличие от коррумпированного порта Ульсана, в котором растаможат груз в кратчайшие сроки, если договоришься.       — Что? Откуда кто-то вроде тебя может это знать?! — Намджун, не моргая, пялился на Чонгука, опирающегося на воткнутую в землю лопату.       — Не помню, откуда, знаю и всё. Это и было смешно, — отмахнулся Чонгук и, весьма довольный собой, отвернулся к своим грядкам, продолжая их копать.       Откуда он мог знать такую информацию о биржевом рынке акций, таможнях и схемах импорта товара в страну, Чонгук не имел ни малейшего понятия. Но был действительно уверен в том, что сказал Намджуну. Может, интересовался просто? Или работал когда-то в этой сфере? Да черт его знает. Нужно обязательно спросить об этом Тэхёна по возвращении. Ведь, возможно, он начал что-то вспоминать. Тэхён прольёт свет. Просто обязан. Тем более, он уже не в первый раз замечал за собой способность к анализу и расчёту. Возможно, делал ставки на бирже… И на этот раз, выдавая информацию, которая всплыла в голове сама по себе, чтобы заткнуть засранца, Чонгук был в ударе.       — Ты слышал? Проверь: если это так — скупай акции и разузнай про порт Ульсана.       Чонгук усердно трудился несколько часов, останавливаясь на небольшие перерывы выпить холодный чай, принесённый дедом Хосоком. Намджун периодически поглядывал на него, и Чонгук каждый раз ощущал его тяжёлый взгляд на своём затылке, стоило остановиться. Когда вся почва оказалась вскопанной, Намджун словно из-под земли вырос, чтобы проверить работу. Сдержанно поблагодарил, хотя показалось, будто выдавил через силу эти слова, и сказал приходить завтра, ссылаясь на приготовленный им список заданий, оставленный деду.       Чонгук взялся мыть руки и умываться прямо из шланга во дворе, а когда поднял голову, то обнаружил Намджуна, который стоял на табуретке, установленной у забора. В том самом месте, где дед Хосок с Юнги обычно переговаривались.       — Тэхён, ва-а-а-а, какой ты горячий с топором в руках, — прокомментировал тот увиденное, пока Чонгук усилием воли едва сдерживался, чтобы не полить нахала водой.       — Привет, Намджун, — послышалось по ту сторону забора. — Как там Чонгук? Справляется?       — Да. Уже отпускаю его. Он у тебя парень с характером, как я понял, — едко произнёс Намджун, покосившись в его сторону.       — Водится за ним такой грешок, — рассмеялся Тэхён, и его голова показалась из-за забора — тот встал на те самые ящики, с которых Чонгук вчера вечером навернулся, пока подглядывал за этими двумя.       — Я попрощаться хотел, пора в город возвращаться, дела появились. Но я приеду через неделю. Будешь меня ждать? — Намджун протянул ему ладонь для рукопожатия, пока Чонгук агрессивно умывался холодной водой и фырчал, поглядывая теперь уже на Тэхёна у забора.       — Приезжай, конечно. Мы пока что никуда не планируем съезжать, так что ещё увидимся, хён.       — Если нужны будут деньги, ты говори, не стесняйся. Я помогу, ты же знаешь. Всего лишь один поцелуй… — Намджун привычно подмигнул, отчего Тэхён неловко рассмеялся, а Чонгука перекосило от злости.       — Спасибо, но мы уже как-нибудь сами справимся.       Чонгук выругался себе под нос и, когда Намджун слез с табуретки, протянул ему уже чистую руку (жаль, что не наоборот), чтобы пожать чуть крепче положенного. Не желая оставаться рядом с этим человеком ни на минуту дольше, вышел со двора, захлопнув за собой калитку.       — Привет, — улыбнулся ему Тэхён и вернулся к своему занятию.       Дед сидел на порожке и что-то мастерил, обложившись отвёртками и болтиками. Тэхён продолжал рубить дрова. А Чонгук болваном стоял на месте, внаглую и, ничуть не смущаясь, шаря по его телу глазами…       В себя прийти помог, что примечательно, Намджун: звук мотора и шорох колёс отвлекли его от созерцания. Даже отсутствующий сосед ему мешает, чтоб его! Чонгук вновь ощутил ревность. И вроде бы Тэхён в этот раз вёл себя приемлемо, но те намёки и факт подкатов от Намджуна не давали Чонгуку расслабиться. Тэхёна хотелось скрутить, связать и спрятать в доме на все следующие выходные, лишь бы он не виделся с этим засранцем. Чонгук готов был хоть сейчас снова взять лопату и всю неделю копать яму под погреб, лишь бы там закрыть Тэхёна на два дня. У него ведь кроме лопаты и дорогих туфель ничего нет — в отличие от одетого с иголочки богатого соседа, который, к тому же, не урод и относится к Тэхёну с неприкрытой симпатией. Бесит просто.       Стоило машине Намджуна отъехать, как Чонгук с облегчением выдохнул и только сейчас почувствовал, что ему очень хочется есть и он устал: ноги ныли, а спину ломило от адского труда с лопатой на протяжении дня. Не говоря уже о том, что его руки почернели от въевшейся в трещинки на коже грязи. Перчатки же ему Намджун попросту не дал. Может, забыл? Или намеренно этого не сделал, желая подчеркнуть его статус?       Он медленно, с трудом прогнулся, выпрямляя спину, потёр нывший участок ладонью и, бросив последний взгляд на теперь уже умиляющую его картину «Тэхён с топором», пошёл в дом греть воду. Руки отваливались, пальцы с трудом удерживали ручки вёдер, поясница ныла, и, всерьёз опасаясь, что может рухнуть с ведром воды, Чонгук засомневался, выдержит ли такую работу. Тот же дед Юнги, как оказалось, был куда более милостив с ним.       Немногим позже, обеими руками придерживаясь за борта «ванны», охая и кряхтя, Чонгук опустился в горячую воду, и та потихоньку начала расслаблять натруженные мышцы.       — Чонгук, ты скоро? Я хочу воду поставить греться. Можно зайти? — послышалось за дверью, и расслабленный Чонгук встрепенулся.       — Раньше ты не спрашивал разрешения вломиться, а просто делал это. Входи, — пробурчал он, подбирая ноги к себе, сидя в «ванне».       — Я быстро. Ну, если тебе не нравится моя вежливость, тогда да — я предпочту и дальше вламываться без стука, — съязвил Тэхён.       Чонгук помассировал себе шею и, повернув голову, заметил, как жадно Тэхён разглядывал его. Сделав вид, что не заметил этого, он прокрутил головой из стороны в сторону, пытаясь уменьшить болевые ощущения. Но даже так успел заметить, как подскочил чужой кадык от сглатывания, а язык прошёлся по губам — до того, как, неловко откашлявшись, Тэхён поспешно вышел, закрыв за собой дверь.       После «ванны» хотелось просто растянуться на кровати и ничегошеньки не делать. Улегшись в одних спортивках, Чонгук прикрыл глаза, расслабляясь, и умудрился уснуть, но проснулся, как только скрипнула отъезжающая дверь. Казалось, прошла всего минута, но Тэхён, судя по влажным волосам, уже успел искупаться.       Немного поморщившись от вернувшейся боли, Чонгук пошевелил лопатками, разминая себе спину, пока Тэхён рылся в шкафу.       — Болит спина?       — Мг, твой Намджун — изверг. Хуже деда, — буркнул Чонгук, вздыхая. Уткнулся носом в подушку и слушал, как Тэхён бархатно смеётся, отчего и ему захотелось улыбнуться.       А потом случилось то, чего он совершенно не ожидал. Кровать прогнулась под чужим весом, а на спину легла тёплая ладонь. Чонгук дёрнулся было, но Тэхён надавил, удерживая его на месте.       — Я помассирую, расслабься, — уселся на него сверху Тэхён.       Послышался щелчок крышки, шорох от потирания ладоней друг о друга, а потом сильные руки заскользили по его телу, заставляя трепетать от малейшего прикосновения. Чонгук снова перестал дышать, концентрируя всё внимание на поглаживаниях, которые, впрочем, тут же прекратились, и он ощутил, как Тэхён подался в сторону. Сделав неглубокий вдох, Чонгук, повернув голову на бок, втянул носом разлетевшийся по комнате аромат массажного масла, которое Тэхён от души ливанул на его спину. Из-под полуприкрытых век он видел, как тот наклонился и поставил баночку на пол, а затем вновь с нажимом провёл по его спине. Чонгук кусал губы, чтобы не стонать, пока горячие ладони ловили стекающие капли и втирали в его спину, разминая мышцы. Мучительно медленные прикосновения мужских рук, скользящих верх-вниз по телу, сводили Чонгука с ума.       Его бросало то в жар, то в холод, а кровь прилила к вискам, и не только. Чонгук зажмурился от удовольствия и несдержанно, постыдно простонал, когда пальцы Тэхёна принялись нежно массировать спину вдоль позвоночника и между лопатками, разгоняя масло в стороны. Круговыми движениями больших пальцев разминая поясницу, Тэхён спускался к низу, к тазовым впадинкам, охватывая ладонями его бока, а Чонгук всё сильнее жмурился, пытаясь отвлечься. Каждое ласковое движение, каждое мягкое нажатие — просто ломало и чертовски возбуждало, провоцируя его сдавленно мычать в попытке подавить непослушные стоны.       — Ты можешь не издавать звуков? Пожалуйста. Я возбуждаюсь, — Тэхён мягкими надавливающими движениями продолжал массировать уже спину и плечи, сидя на нём сверху, а Чонгук, заломив брови, был вынужден вновь прикусить губу.       — Это трудно делать, — прохрипел Чонгук не своим голосом и уставился в стену мутным взглядом, облизывая уже налитые кровью красные искусанные губы.       Кончиками пальцев массируя мышцы затылка и шеи, начиная от плеч и до основания черепа, Тэхён лёгкими движениями рук мял кожу головы, уткнув Чонгука носом в подушку.       — Почему? Просто сдерживайся, и мне будет легче контролировать себя, потому что это слишком для меня, — едва слышно прошептал Тэхён низким от возбуждения голосом.       — Ты сам начал, я не просил, ммм, — вырвался дрожащий полувздох вперемешку со стоном, пока он упирался лбом в подушку, а чужая ладонь обхватила его затылок, сжимая шею.       — Если ты хочешь, чтобы я продолжил массаж — прекрати, — склонившись к его уху, Тэхён провёл рукой по шее и зарылся в волосы на затылке, ласково их перебирая.       — Я же сказал, не могу, — Чонгук повернул голову в сторону и, прикрыв глаза от стыда, робко продолжил: — Я возбуждён. Сильно. Поэтому… не могу. Или слушай, или заканчивай это, — выдохнул он почти обречённо и сильней зажмурился от обжигающего ухо дыхания.       Чонгук почувствовал, как осторожно, совсем бережно Тэхён поцеловал около губ, мазнул по щеке, в уголок глаза, а потом сунулся к уху и потёрся об него носом.       — Останови меня…       А пальцами продолжал массировать голову, доводя Чонгука до полуобморочного от кайфа состояния... По телу волнами растекалось удовольствие, от которого невольно закатывались глаза.       — Ммм-агх, — Чонгук не сдержался и простонал снова. Приподнявшись на локтях, он попытался развернуть голову навстречу чужим губам, блуждающим по его лицу.       Только что облизанные губы блестели жемчужной влагой, и это единственное, что он успел заметить перед тем, как Тэхён скользящими поцелуями по его лицу вернулся к уголку губ и замер, глядя ему в глаза. Чужой нечитаемый взгляд, казалось, просил о доверии, пока Чонгук полностью переворачивался и садился, придерживая Тэхёна за поясницу. Руки на затылке мягко перебирали ему волосы, а Тэхён, обхватив его бёдрами, прижался ближе и судорожно выдохнул ему в губы. Дальше Чонгук уже мало что соображал, но остро воспринимал каждое прикосновение, включая и чужое возбуждение, упирающееся в его собственное.       Глядя в чужие глаза, он почувствовал мягкое прикосновение губ — осторожное, немного неуверенное. Словно бы Тэхён пробовал... А может, спрашивал разрешения? И этот поцелуй так сильно отличался от вчерашней грубости. Урчащие вздохи, вырывающиеся из груди Чонгука, стали мягче, а поцелуй Тэхёна — настойчивее.       — Я теряюсь. Ты сводишь с ума… — хрипло выдохнул тот, склонился и вновь впился в губы Чонгука, на этот раз чуть нетерпеливее. И приятнее...       Одной рукой Тэхён ласково прошёлся по голой груди, едва касаясь, провёл ею выше по плечу, погладил ключицы, длинными горячими пальцами обвёл контур скулы, а второй рукой зарылся в волосы на затылке, сильнее прижимая к своим губам.       Чонгук плавился в чужих руках, плавился под скользящими требовательными губами и, заключив талию Тэхёна в кольцо объятий, подался навстречу. Тэхён едва слышно, сдавленно застонал, кончиком языка коснулся его губ, игриво лизнув, чтобы тут же толкнуться им в рот Чонгука. С каким-то упоением вылизывал его рот, причмокивая и сминая его губы своими. Жадно. Голодно. А Чонгук отвечал, сдавленно всхлипывая от того, насколько хорошо ему было. Так сладко. Упоительно.       Не дав Тэхёну перевести дыхание, он притянул его к себе и крепко-крепко целовал, впиваясь в упругие влажные губы, и в эту секунду Чонгуку показалось, что стеклянная стена, разделяющая их, наконец-то рухнула… И — будто не существовало ничего более важного для Чонгука прямо сейчас кроме этих сладких раскрытых губ, кроме блестящих возбуждением глаз, кроме солнечного очарования тронутого золотистым загаром красивого лица…       Чонгук не знал, сколько они так сидели и целовались, голодно слизывая с губ друг друга невидимую сладость, причмокивая от удовольствия и толкаясь навстречу языками. Тэхён неспешно потирался о его торс, периодически проезжаясь стояком об его, заставляя тело сжиматься от волны удовольствия, скатившейся в пах, и вынуждая часто-часто дышать.       — Я что, один должен ужин готовить?! — послышался крик из-за двери. — Скоро гостья придёт, а вы там спрятались в комнате. Тэхён! — позвал дед и побарабанил по двери.       Тэхён отстранился от него первым, сорвано дыша. Его волосы были взъерошены (и когда только Чонгук успел по ним пройтись?), припухшие, покрасневшие губы блестели от их общей слюны, и, едва отдышавшись, тот поднял глаза, сталкиваясь взглядом с Чонгуком.       Нетерпение и жажда получить ещё немного подтолкнули Чонгука и, впиваясь пальцами в кожу на чужой спине, он неосознанно потянулся к таким вкусным губам снова. К губам, которые одним своим видом вызывали у него ненасытное желание припасть к ним в поцелуе. Но быстро растерял весь пыл, когда двинувшийся было навстречу Тэхён вдруг резко замер, а потом и вовсе отстранился. Лицо Чонгука тут же вспыхнуло огнём, он смутился от собственного порыва, а руки медленно спустились по чужой спине вниз, разжимая хватку.       Тэхён вообще нахмурился и заметно напрягся. Сделал глубокий вдох, суетливо пригладил волосы, молча встал с него и мелкими нервными движениями начал поправлять сбившиеся штаны, глядя куда угодно, только не на Чонгука. Потом замер, выдохнул и шагнул к нему, явно намереваясь что-то сказать. Даже рот открыл, но тут же его захлопнул... Неуверенно потоптался на месте и, просто схватив первую попавшуюся футболку из шкафа, вышел за дверь.