Парижские каникулы

Следующее оставшееся время до празднования Нового Года Рейчел провела в попытках держать себя в руках: она старалась больше улыбаться, больше есть сладкого, наивно веря в то, что это поможет ей наладить свое настроение, больше общаться с ребятами и отдыхать от бесконечной работы и учебы, справедливо считая, что хороший баланс труда и отдыха — также очень важен для полноценной жизни. На улице уже лениво падал крупными хлопьями снег, постепенно укрывая весь Париж пушистым белым одеялом и вместе с тем — робкие надежды Рейчел о праздновании каникул под теплым и мощным крылом Себастиана. Она как раз упаковывала подарки под елку для Лили и Лео, думая о том, что в этом году без презентов останутся все ее американские друзья: честно говоря, она совсем не подумала об этой стороне вопроса находясь в «заточении» в Париже. Ей было очень этого жаль — Рейчел любила баловать подарками всех своих друзей и на этот год у нее были грандиозные планы, особенно для родителей Себа, к которым она мечтала напроситься хотя бы на чаепитие, на что Себ неизменно закатывал глаза и говорил, что они вообще в целом могут встретить праздники у него дома и его родители будут на седьмом небе от счастья, если вдруг «дети приедут домой». Она придумала подарки всем, даже некоторым своим одногруппникам, с которыми успела сблизиться и которые в это непростое время периодически писали ей, выражая свою поддержку и интересуясь ее делами. Рейч тоскливо думала о том, как бы обрадовалась Дебби жемчужным висящим сережкам, которые идеально бы ей подошли, думала о том, как Крис будет доволен, получив толстовку и футболку от французского филиала Диснея, о том, как она привезет несколько исконно-французских поваренных книг для матери Себастиана и удрученно вздыхала, уговаривая себя держаться и не расклеиваться еще больше. Девушка сидела на полу в позе лотоса и меланхолично перевязывала широкой атласной лентой цветастый сверток, когда рядом плюхнулась Лили: — Тренируешься в упаковке? — Ага, — кивнула Рейч, делая ровный узел, — Но мои подарки все равно можно узнать по тому, как криво они запакованы. — Зато много любви вложено, — оправдала ее Лили, — Ты в этом ни черта не смыслишь, но так стараешься сделать все это таким красивым. Бумагу подбираешь, ленты, чтобы все хорошо сочеталось и гармонировало и это действительно мило. По таким подаркам видно, как много в них вложено усилий и любви. — Стараюсь. Надеюсь это черте что не развалится, — пробормотала Рейч, делая крупный бантик на одном из свертков. — Поехали закупаться жратвой на праздники? — без обиняков предложила Лили, — Накупим кучу всего, устроим праздник живота, как на родине. Отказы не принимаются. Чего бы ты хотела поесть? — Напиться хочу, — поделилась Рейч, — Шампанского и съесть что-то запеченное под страшным количеством майонеза. И семечек с солью. — Мы можем это устроить, извращенка моя, — хихикнула Лили, — Сделаем мясо по-французски в наших лучших русских традициях. Наконец-то ты желаешь чего-то невозможно извращенного! Хотя ты можешь поделиться со мной всем, чем угодно, даже. — Знаю, — оборвала ее Рейч, — Хочу просто напиться до бессознательного состояния, чтобы затем вырубиться лицом в салате и все на этом. — Тебе наверняка твой бойфренд звонить будет, так что никаких лицом в салате, — погрозила аккуратным пальчиком Лили, — А вот лишнюю бутылочку шампусика для настроения — вполне себе да. Вам обоим надо расслабиться, если ты понимаешь, о чем я. — Не совсем, — призналась Рейч, откладывая один подарок под елку и принимаясь упаковывать следующий. — Вы так давно не были вместе, а сейчас столько разных альтернатив есть, даже, когда вы на расстоянии и это определенно пошло бы вам на пользу, сблизило бы. — Я не могу даже думать об этом, — ответила Рейч, перестав запаковывать сверток и посмотрев в сторону, скрестив руки на своей груди, — Совсем не могу. Во-первых, я очень смущаюсь, максимально. Во-вторых — не могу я, мне не хочется. Дело не в нем, а во мне, пока я тут, и я со своими тараканами сражаюсь — мне не хочется близости. Но я не исключаю того момента, что это все ложно и что будь Себ рядом — все было бы иначе. — Я понимаю, — закивала Лили, — Просто это все давит на тебя, твой дом теперь там, где он и, если бы Себастиан был с тобой — эти месяцы стали бы лучшими в твоей жизни, это была бы возможность провести с ним столько времени сколько в сутках есть часов, не расставаясь, что так редко у вас бывает. А сейчас у тебя нет возможности даже на 5 минут увидеть его вживую. — Жалко выгляжу, да? — рассмеялась Рейч не весело, — Да все нормально. Я большая девочка, и справлюсь с этим сама. Я не завишу от него. — Ты просто очень сильно его любишь, — улыбнулась Лили, — И страшно скучаешь. Тебе физически плохо без него, потому что он твой дом и твоя семья. — Прикинь, как стремно проснуться однажды и понять, что он не испытывает того же? — попыталась перевести тему Рейч, — Катастрофа. — Ты. Ты слишком плохо о нем думаешь, — чуть запнулась Лили, — Или. Или ты думаешь так не о нем, а скорее о себе? — Девчонки, ну что, едем? — весело ворвался в гостиную Лео и Рейч тут же полами раскрытой толстовки хмуро закрыла свои старания, — Оу, простите. — Хоть бы ногами потопал приличия ради! — возмутилась Рейч, — Я тут вообще-то подарок твой упаковываю! *** Лео катил тележку, шагая позади девушек и иногда кричал им, что точно стоит взять, но в общем-то и без его комментариев тележка постепенно заполнялась доверху: — Давай роллов сегодня закажем, а? Твоих любимых, — предложила Лили. — Что-то не хочется, — сморщила носик Рейч. — Нет, я понимаю, у нас нет подходящей посуды, но мы постараемся что-то придумать. — А причем тут посуда? Я не привередлива, ты же знаешь, — удивилась Рейч. — Да по твоим глазам видно, что лучшая тарелка для тебя — это сиськи твоего Себа. Или его пресс. Или. — Эй! — воскликнула Рейч, покраснев до корней волос. — Что? — пожала плечами Лили, — Вам просто необходимо решить этот вопрос вашей близости. Вернее, ее полного отсутствия. Несмотря на то, что тебе слышно, как орут друг на друга наши несравненные соседи — между комнатами у нас чудесная изоляция, мы лично постарались, так что вам просто необходимо остаться наедине! — Потрахаться вам нужно, давно уже пора, — подтвердил добродушно Лео, зацепляя в корзинку упаковку сладких бриошей, — Ты представь, каково там ему одному, бедолага уже, наверное, ладонями ни до чего дотронуться не может. — Слушайте, я ценю ваше беспокойство, но вам не кажется, что это слишком? — смутилась Рейч. — Да мы в курсе, что ты не побежишь в свою комнату тут же, задрав юбки и сняв трусы. Если это и произойдет — то только через парочку недель и то вряд ли. Но мы тоже хотим, чтобы твоя личная жизнь наладилась! — Если кто-то из вас, умников, подарит мне на Новый Год вибратор — я засуну его вам в задницу, понятно? — Блять, вычеркиваем из списка, — махнул рукой Лео и Лили рассмеялась, а Рейч невольно улыбнулась, — Так и знал, что она догадается раньше времени. — Я попробую настроиться, спасибо за советы, — закрыла тему Рейч, — А теперь я хочу посмотреть на шампанское. На самом деле Рейч было неловко думать о том, что там без нее делает Себастиан. Он был очень любвеобильным, очень тактильным и ласковым, всегда, когда они были рядом — он не упускал ни одной возможности ее коснуться или поцеловать и, с тех пор как они стали встречаться — это никак не изменилось. Они оба вели себя так, будто бы они были дорвавшимися друг до друга подростками и Себастиан открыто наслаждался тем, что только ему позволено касаться Рейчел так, как этого хочет и может только он, ему нравилось то, как она млеет в его руках и отзывается на любые его ласки. И вот сейчас, когда они оказались друг от друга на приличном расстоянии и неизвестно, когда они увидятся вновь — предложение Лили и Лео казалось ей не таким уж и сумасшедшим, да и в голову снова закрадывались воспоминания о том, что Себастиан намекал ей на фотографии без туристического подтекста. Она тут же представила, как фотографирует себя в зеркале, находясь в белье или делает фото на фронтальную камеру телефона и сразу же мысленно покачала головой: сейчас вся она состояла из сплошных углов и жестких линий. Сделать откровенную фотографию — значило скорее подпитать Себовсокое беспокойство о ее здоровье, чем его возбуждение и поэтому Рейч отказалась от этой идеи. 25-го декабря она сама позвонила Себастиану и поздравила его с американско-католическим Рождеством, которое празднуют все, и он также поздравил Рейч, после чего они недолго поболтали, обсуждая планы на ближайшее время, из которых стало известно, что сами ребята не особо отмечают католическое Рождество, а скорее будут ждать классического Нового Года, на что Себастиан сказал, что он со съемочной командой отмечает и Рождество, и скорее всего будет и Новый Год тоже отмечать с ними. Настроение Рейчел из депрессивно-отрицательного сменилось на просто сниженное, что в общем-то можно было считать за относительно положительную динамику. Себастиан был в подчеркнуто ровном расположении духа, но Рейч, проживавшая с ним достаточно времени под одной крышей знала, что это не совсем правда — мужчина зачастую очень хорошо контролирует все свои эмоции и процентов 95 от их времени общения никаких своих эмоций относительно складывающейся ситуации просто не показывает. Они говорили по телефону, без видеосвязи и Рейч слышала каждую нотку равнодушия в его низком хриплом голосе, которая случайно прорывалась сквозь пелену титанических усилий самоконтроля: она никак не могла понять, что происходит и почему Себастиан ведет себя настолько отстраненно. Конечно, она не ждала, чтобы он причитал и заламывая руки носился по всей своей квартире, но то, что происходило сейчас — было слишком спокойным и умиротворенным настолько, что попросту настораживало, заставляло нервничать и автоматически искать первопричину. Его слегка неуместная равнодушность и апатичность тревожили ее еще больше, чем все, что происходило с ней в чужой стране прямо сейчас. В сам Новый Год молодоженами было принято решение встречать праздники втроем, а уже потом звать всех на праздничные ужины, обеды и посиделки. Так что 31-го декабря обе дамы вместе с главой семейства с упоением готовились к встрече праздника: Лили делала последние украшения для дома и думала над особенной сервировкой стола, Лео убирался во всей квартире сразу, а Рейч занималась своим любимым делом — готовила. Из портативной колонки лились рождественские песни, старые и новые, очень атмосферные и все трое подпевали им и время от времени смешно пританцовывали. Рейчел даже ощутила, как расслабляется и жить становится веселее и чуточку легче — когда она поставила мариноваться мясо и сделала всем чай — ей было реально хорошо и уютно наблюдать за всей этой праздничной суматохой. К вечеру, когда все уже было готово — все трое в колпаках Санты весело ужинали, и Лео, чтобы порадовать своих дам даже включил (с их же помощью) некий Голубой Огонек, о котором ничего не знал, но очень хотел им угодить. Втроем они отлично поужинали, шумно встретили сам Новый Год, выпили шампанского под бой курантов и загадали каждый свои желания. А после этого они обменялись подарками. Итак, Лили стала счастливой обладательницей набора особых ароматических свечей и кремов для тела, которые ей подарила Рейч, и также Лео подарил ей сумочку, о которой она мечтала весь год, но ей было жаль тратить такую сумму денег. Лео покраснел как рак от счастья и удовольствия, когда из криво запакованного свертка на него выпали две футболки, подписанная Себастианом и Крисом, а также несколько их совместных полароидных фоток с подписанным сзади приглашением как-нибудь пропустить по стаканчику пивка. Лили подарила ему какую-то очередную техническую штуку, в которых Рейч не смыслила совсем ничего, но, по тому как округлились от счастья глаза Лео она поняла, что он видно очень давно хотел это получить. Для Рейчел Лили и Лео скупили почти весь косметический магазин и сделали ей большой подарок — вся та люксовая косметика, на которую она пускала слюнки долго время — была у нее в руках в праздничной коробочке. *** Рейч первая ушла в свою комнату, прихватив упаковку с кислым мармеладом и уже открытую заранее бутылку шампанского со специальной пробкой сверху: она планировала посмотреть какой-нибудь фильм, упившись шампанского и объевшись мармелада так, чтобы смотреть на него потом было тошно. Выбор пал все же на очередной фильм ужасов, потому что смотреть на то, как кто-то боится призраков было морально легче, чем смотреть на чью-то сладкую любовь в каком-нибудь классическом ромкоме. Она потягивала шампанское из бокала и задумчиво пялилась в экран, когда ей позвонил Себ, по видеосвязи. Она не хотела брать трубку, но понимала, что это только разволнует его еще больше, так что сдалась и, поставив телефон чуть подальше, ответила на вызов. — Привет, — улыбнулся он, видя Рейч, сидящую за компом, судя по небольшому синему отливу на лицо, — С Новым Годом, Рейч. — С наступающим, — улыбнулась она ему грустно, рассматривая его в кадре, — Что это на тебе такое? Она чуть приблизилась к экрану, чтобы разглядеть его получше и увидела на нем странного вида свитер, красно-бордового цвета и интуитивно чувствовала, что видит его не в первый раз. Когда она поняла, что это тот самый кривой свитер, что она подарила ему несколько лет назад на Рождество, она даже подавилась мармеладом. — Я же попросила тебя выкинуть его, — прокашлялась Рейч, — Ужасный такой, кривой весь, нитки торчат. Да и он мал тебе, как мне кажется. — Ты сделала его сама, для меня, с нуля, как я могу его выбросить? Ты так много времени потратила на то, чтобы сделать его и он пропитан такой любовью. Самое время носить его сейчас, — возразил Себ, — И он по размеру, нормально все. — Да он даже подраспустился кое-где, кошмар какой, — проворчала смущенно Рейч и сделала несколько глотков из бокала. — Крис уже заценил и решил, что это нечто дизайнерское. Ему понравилось, он попросил даже поделиться наводкой, где такие продаются. Но я никому не отдам. Мое, — твердо сказал Себ. — Просто выкинь его, — снова попросила Рейч, отправляя в рот кислого червячка. — Ну а ты, — хмыкнул он чуть раздраженно, — Выкинула кольцо? Я ведь тоже тебя просил. Она длинно и внимательно посмотрела на него в камеру и уголки ее губ чуть тронула улыбка. Она молча встала с дивана и исчезла из кадра, на что Себ ничего не сказал, просто решив подождать. Рейч вернулась буквально через несколько мгновений и плюхнулась обратно на диван, со своим кошельком в руках. Она раскрыла его и из потайного кармашка выудила его кольцо на цепочке и надела на свой средний палец, чуть поболтав рукой, снова ощутив, как оно болтается на ее пальцах. — Конечно нет, — мягко сказала она, — Как я могу. Оно всегда со мной. Ты знал? — Догадывался, — кивнул мужчина, — Знаю, что ты хранишь все, что между нами было. Если бы я дарил тебе цветы — ты бы их сушила наверняка, между книжных страниц. — Ну, зато я не сохранила коробки из-под той пиццы, что ты притащил тогда, ко мне в больницу, — тихо рассмеялась Рейч и Себ тоже засмеялся. — Ты просто тогда еще не была влюблена в меня, а вот мне уже было любопытно, что ты за фрукт такой. А так бы явно что-то сохранила. — Какие планы на вечер? — Народ придет, — пожал плечами Себ, — Я не сильно этого хотел, но Крис настоял. Так что будет он, Ди, Тони и в общем-то все мои ребята. Все потискают Баки, он хиреет без тебя. — Не надо мне это говорить, — попросила Рейч, — Ты делаешь только хуже. Потому что я ничего сделать с этим не могу. А словить тревожность — могу. — Прости. — Ничего, — пожала плечами она и чуть отвернулась от камеры, смотря в окно. — А у вас какие планы? — Ребята кино смотрят, звали присоединиться, но я не захотела. Щас вот смотрю ужастик, потом надо будет пойти попить чай и спать лечь, наверное. Не уверена. Завтра проснусь и. Хм. Не знаю. Никаких планов. И самое смешное в том, что я не хочу их иметь. Мне не интересно. Как будто бы что-то, что отвечает за мои желания и эмоции просто взяли и отключили и я не способна больше быть живой, в самом широком понимании слова. Даже сейчас: я вроде как люблю новогодние праздники, особенно в последние несколько лет. Но этот год. Напоминает катастрофу. — Слушай, я все понимаю, мне тоже непросто но. Может быть ты перестанешь на этом зацикливаться? Ты взрослая девочка, надо взять себя в руки и жить дальше. Ты не можешь просто закрыться и сидеть с этим всем в своем апатичном коконе. В конце концов, ты не терпишь каких-то лишений и кризиса, ты в тепле, уюте, окружена заботой. Ты с лучшей подругой живешь вместе, разве ты не мечтала об этом? Я в общем-то говорю, что ничего страшного по сути не случилось, ты просто не можешь попасть домой, ну и что? Все ведь хорошо, верно? — Что? — неверяще переспросила она. — Я говорю о том, что ты слишком много эмоций вкладываешь в свой импровизированный отпуск. Тут есть два варианта развития событий: ты или наслаждаешься этим драгоценным временем и бесценным опытом, или прям как ты сейчас — ощущаешь себя заложницей и каждый день льешь слезы от того, что не можешь выбраться оттуда. Кому это нужно? В первую очередь это совершенно не нужно тебе, так что давай прекращай это все. Бери себя в руки и становись той же забавной милой девушкой, в которую я так крепко влюбился в свое время. Абстрагируйся от этого всего, попробуй посмотреть на это под другим углом, и вообще знаешь, мой тебе совет: научись делать из тех лимонов, что у тебя есть в руках — лимонад. Она развернулась к нему корпусом и уставилась прямо в его глаза, пока он все это говорил и не верила своим ушам. Последняя его фраза так больно ее ударила по лицу, что она в состоянии аффекта громко рассмеялась, откинув голову назад и хохотала несколько мгновений, пока от смеха не брызнули слезы из глаз и все это плавно не превратилось в самую настоящую истерику. Она сначала смеясь утирала скудные слезы пальцами, пока выражение веселья на ее лице постепенно не сменила гримаса боли и страдания и слезы перестали быть редкими. Она начала рыдать так горько и так громко, что Себ остолбенел и нахмурившись уставился в экран, пока тело Рейч крупной дрожью сотрясали глухие рыдания. — Ну что? — спросил он односложно. — Пошел ты, со своими лимонами! — выпалила она, оторвав руки от лица, размазывая слезы по щекам, — Засунь их себе в задницу, может быть тогда моя жизнь заиграет новыми красками! — Ты серьезно сейчас? — тут же злобно напрягся Себ, — Ты меня винишь в том, что тебя тут нет? — Да тебе же просто похеру, Себастиан, тебе плевать! — она судорожно рыдала, захлебываясь слезами и закрывая пол лица рукой, — Тебе просто плевать, на меня, на то что я тут, и на то, что нет никакой информации. Ты отвык, тебе все равно! Это я хочу домой, а тебе уже нет до этого дела! Я все думала, почему ты так себя ведешь, вроде ты тут, вроде участвуешь в моей жизни, но в то же время ты будто бы прохладно относишься ко всей этой ситуации, и теперь мне понятно почему! Ты не веришь в то, что я скоро приеду, и более того, тебя это устраивает! Раздаешь мне эти банальные советы, совершенно очевидные, чтобы заполнить эти паузы в наших разговорах. Чтобы создать видимость того, что мы все еще можем общаться нормально!.. — Ты знаешь, что это не так, я вообще ничего из этого не сказал! — Так скажи, не будь трусом! — выкрикнула она, снова посмотрев на него красными заплаканными глазами, — Скажи мне в лицо! Скажи, что ты устал возиться, я пойму, просто скажи мне прямо! Неужели я не заслужила правды?! — Я тебя люблю, — сказал он и лицо его выражало глубокую степень упрямства и злости, — И я сказал это сотню тысяч раз и столько же могу повторить! — Чушь собачья! Я тебе не верю, не надо мне одолжений делать и говорить то, что я надеюсь от тебя услышать! Зачем ты сказал про эти сраные лимоны?! Ты же знаешь, какой это триггер для меня, зачем ты сделал это? — Я. — осекся Себ и отвел глаза в сторону, — Прости, я не подумал. Я не вкладывал в это. — Да ты просто блять забыл, потому что это для тебя не важно! А почему для меня важна любая мелочь, которая тебя заставляет чувствовать себя неуютно?! Почему опять единственный человек, которому не насрать — это я?! Почему это вечно я?! — Тебе просто надо успокоиться, ты на взводе, устала и нервничаешь. Ты истощена и физически, и морально и говоришь все это несерьезно. Сначала давай ты хотя бы вес выведешь в нейтралитет, а потом будешь кричать и задавать такие вопросы, хорошо? — стал привычно успокаивать ее Себ, но в этот раз только подлил масла в огонь. — Ты что думаешь, это так просто или что? — прошипела Рейч, — Ты говоришь о моем весе так, будто бы это пустяк и стоит мне навернуть лишний бургер в маке все придет в норму! Не придет оно в норму, не придет! Хочешь правду? Честно сказать, вы все меня заебали, вы достали мне все говорить одно и то же без конца, каждый гребаный день, что я должна есть, что я должна следить за своим телом, что я должна о себе заботиться! Вы думаете я не знаю? Или не понимаю?! А ты, ты каждый раз говоришь о том, что хочешь, чтобы я прибавила в весе, чтобы я сделала тебе подарок! Мне может камней напихать в карманы и встать с ними на весы и тогда ты станешь наконец-то счастлив и прекратишь мне говорить об этом каждый гребаный день?! — О, так мы сегодня правдой обмениваемся в честь праздничка, — хмыкнул Себ раздраженно, — Какая милота! Ну и я тогда скажу, мне не слабо. Я говорю каждый ебаный день об этом, потому что я блять вижу, как ты на глазах таешь, ты че хочешь сказать, что это твой нормальный вес? Полный бред! Да мне похуй сколько ты весишь, будь ты хоть 86 кг, или 50 — мне плевать, главное, чтобы это не угрожало твоей жизни, ты блять не врубаешься что ли, насколько это опасно?! Какого хуя с тобой происходит в последнее время?! Ты была в нормальном, хорошем весе, когда мы только познакомились и стала его терять после того, как начался замут с Эшли, от переживаний, а щас-то блять че ты переживаешь?! Чего еще ты боишься, мать твою?! Не надо мне говорить, что это не просто, вес набрать, я знаю каково это, я и скидывал, и набирал и знаю эту кухню! — Ни черта ты не знаешь! — выпалила она, — Одно дело, когда эта твоя работа, а другое дело, когда ты физически ничего не хочешь! Когда просто сраный кусок не лезет тебе в горло, и я не могу это остановить, потому что со мной все в порядке, я чувствую себя хорошо, а вы!.. Вы все. Вы достали меня. Я устала, и особенно я устала от тебя. Тебе не я нужна, а нормальные здоровые отношения, и не с другом, все это дерьмо собачье. Не должен ты в своей девушке видеть подружку, это дерьмо не работает. — Это не только тебе решать, работает оно или не работает! Устала от меня? Так не веди себя как подросток, которому бы только всласть пострадать, и тогда никто не будет душить тебя заботой и относится к тебе вот так, постоянно спрашивая, поела ли ты, поспала ли, и сколько раз за сегодня ты плакала! Если ты еще не поняла, то я тебе скажу открытым текстом, дорогая: жизнь не всегда складывается так, как нам хочется, и некоторым мечтам лучше остаться мечтами, понятно? Смирись и прими уже это наконец, начни уже хоть что-то делать! — Ты ужасен, — дрожащим голосом сказала Рейч, все также продолжая лить слезы, вытирая их пальцами, — Просто оставь меня в покое, я не хочу тебя видеть. — Что? Что ты имеешь ввиду? Хочешь поговорить завтра? — напрягся Себ. — Нет, — покачала головой Рейч, — Ты понял, что я имею ввиду, не прикидывайся. Ни завтра, ни послезавтра, ни даже через неделю. Я больше так не могу, все, хватит. Я все. Он молча хмуро смотрел на нее, на ее слезы и в момент опухшее лицо и сердце рвалось на части, но он понимал, что держать насильно рядом с собой никого не будет. Поэтому он, безэмоционально кивнул и пожал плечами: — Может так будет лучше. Эта небольшая пауза, может это будет лучше для нас с тобой. Не знаю. — Никаких может. Все, конец вот здесь, сейчас. Я тебе не американка, которая считает паузу в отношениях хорошей идеей, чтобы передохнуть, переключиться на кого-то другого, а потом вернуться к старому-доброму. Это не для меня, и ты это знаешь. Прилечу как смогу, — хрипло сказала Рейч, дрожащими губами, сжимая кулаки, чтобы не закричать от переполнявшей боли осознания, — Заберу Баки, а пока, позаботься о нем, пожалуйста. Я прошу тебя. Все остальное по поводу вещей и подобного — позже скажу, я не могу сейчас. Он молча кивнул, смотря на нее и Рейч сбросила звонок, снова швырнув телефон, на этот раз уже на кровать и отодвинув от себя ноутбук, просто лицом вниз упала на подушку и дала волю эмоциям: ревела как никогда, пытаясь вытащить из себя всю эту боль, которая наполняла сейчас все ее тело. Через 15 минут в комнату аккуратно постучались и внутрь пролезла голова Лили. — Котик? У тебя все?..- она не закончила свою фразу, потому что Рейч машинально оторвала лицо от подушки и Лили увидела ее во всей красе, — Господи, что произошло? Она напугано вошла внутрь и тут же быстро подошла к Рейч вытирая ее слезы и обнимая, поглаживая по спинке. Рейч колотило так, что она начала икать и все никак не могла успокоиться, рыдая так, будто бы случился конец света. — Мы. Мф, — пыталась она сказать, захлебываясь, — Поругались опять. И. И мы рас. Расстались, только ч. Что, — кое-как выговорила она. — Что? — опешила Лили, — Что значит вы расстались? Этого не может быть, зайка. Только не вы, — говорила она и голос ее также задрожал, — Как это так? — Он сказал про эти сраные ебучие лимоны, я их ненавижу! — закричала Рейч, хрипло скуля в подушку, на коленях Лили, — Они преследуют меня! Он знал об этом, знал, я говорила! Она тоже самое мне говорила всегда, когда злорадствовала, что у меня что-то не получается в жизни и я не знаю, что с этим делать, каждый раз, когда я ощущала, что совершаю ошибку, которую нельзя будет исправить так просто — она говорила сожми зубы и терпи, делай ебучий лимонад из этих лимонов! Говорила это после того как изобьет до опухших гематом и синяков, с улыбкой предлагая попить чая, не понимая, что она сделала не так! — О Боже, — Лили с трудом сдерживала эмоции и дрожащими руками гладила Рейч по волосам, — Котик. — Что если. Что если он такой же как они? Он сегодня два раза в цель попал, — захлебываясь говорила Рейч, — Он сказал, как мать про лимоны, а потом как отец, сказал мне, что жизнь не всегда складывается так, как нам хочется, и некоторым мечтам лучше остаться мечтами… Я сказала, что я так больше не могу и я его бросила, сказала что не хочу его видеть и как только рейсы откроют — я прилечу и заберу Баки. Лили молча гладила рыдающую Рейч по голове и качала на своих коленях, понимая, что сейчас ей просто надо выплакаться и выместить всю свою боль на подушке, посредством слез. Она чувствовала себя потерянной и растоптанной так, будто бы второй раз в жизни потеряла свой дом. Некоторые вещи больно делать только один раз, а потом ты привыкаешь и количество раз уже не имеет значения. Но существует вещи, которые с каждым новым разом даются все больнее и больнее и в конечном счете ты не уверен, что когда-нибудь это тебя не убьет до конца.