Обрывки потерянной безмятежности

В пустоте коридоров шаги одного единственного живого существа отдавались гулким эхом. Надо бы быть тише, а то Филч застукает… Но после сегодняшнего проникновения в кабинет директрисы, Забини уже не пугала перспектива попасться на глаза предынфарктному черту-садисту. Хотелось забыться. «Вечеринка наверняка ещё не закончилась!» — вдруг подумал слизеринец и сменил направление. Как и ожидалось, разошлись ещё не все, хотя музыка уже и не играла — кто-то спал прямо здесь, самые трезвые пытались навести хотя бы относительный порядок, а в середине расселась довольно внушительная группка студентов, бурно что-то обсуждающих. Блейз приметил наполовину полную бутылку из-под огневиски на одном из столиков, не стесняясь, взял её и присел рядом с ребятами, которые почти не обратили на него внимания. Сейчас все слушали какого-то парня с когтеврана, и через какое-то время Блейзу начало казаться, что тот просто не умел молчать. Он постоянно что-то говорил. Постоянно рассказывал какие-то истории, мораль каждой в том, какой он охрененный. Он постоянно рассказывал как спас собаку из горящего дома. «Какой ты блин герой! — саркастично подумал Забини, когда понял, что слышит эту историю уже не первый раз.- Можешь сделать над собой малюсенькое усилие и не рассказывать об этом четвертый раз за этот час?!». Парень продолжал чесать языком, а Блейз только пил и фыркал. Он и сам не заметил, когда россказни начали веселить его, а хоть маломальски заполненные бутылки закончились. — Эй! — на плечо парня легла чужая рука. Блейз повернулся и увидел неизвестного ему парня с гриффиндора. Тот хитро усмехался и показывал пальцем в сторону трёх ребят с его же факультета.- Давай к ним подойдем и скажем: «мы вам клички придумали! Ты го-го-го, ты гу-гу-гу, ты кукареку!» После этого он рассмеялся, прерываясь на пьяные икания. — Зачем подходить? — фыркнул Забини, после чего на его лице расцвела пьяная улыбочка.- Они ж рядом сидят! Он взял пустой картонный стаканчик и кинул его в голову одного из гриффиндорцев. Тот недовольно обернулся — его друзья последовали его примеру. Забини широко усмехнулся и положил свою руку на плечи новому знакомому, которого, как оказалось, звали Лео. — Эй, прикиньте, мой друг мне сказал, мол, все геи красивые! А ему говорю «нет, вон же три некрасивых сидят!» Позже Блейз, конечно, сожалел об этой выходке, но пьяным ему не дано было понять, что он несёт бред. Лео рассмеялся и начал стучать по полу, не в силах остановиться, пока его товарищи по факультету недовольно нахмурились и поднялись. — Какие-то проблемы? — Никаких, — фыркнул Забини, так же поднимаясь с пола и пытаясь сохранить самообладание.- Кроме того, что я разговариваю с некрасивым утырком. Это стало последней каплей. Блейз раньше не дрался, будучи пьяным, и оказалось, что это так себе удовольствие. Не контролируя себя, он только получил по носу и упал на пол. Гриффиндорцы, вместе, кстати, с Лео, потеряли к нему интерес и ушли. Забини пробурчал им вслед что-то типа «и это все?», но, слава Мерлину, его не услышали. Голова болела, а из носа, кажется, потекла кровь. Вдруг стало невыносимо жарко. Собравшись, слизеринец поднялся и на шатающихся ногах пошёл к выходу из школы. Ему надо было проветрить голову…

***

Прохладный воздух приятно освежал, особенно это ощущалось после духоты помещения со стойким запахом перегара. Пахло озоном… Забини не знал, сколько уже проторчал здесь, но в этой тишине голову парня вновь атаковали разные мысли, напрямую связанные с его «друзьями». Блейз прокручивал в памяти все, что им с Драко довелось пережить вместе, и никак не мог понять, чем заслужил такое отношение к себе. Довольно горькое чувство все не давало покоя, наталкивая на ужасные мысли и углубляя парня в самокопание. Может всё-таки было нечто ужасное, что он мог сделать Драко или Дафне, или даже собственной матери, что они решили отомстить ему таким образом? Конечно, Блейз понимал, что не виноват в их жестокости, но ох уж это вечное желание людей найти всему логическое объяснение… Погодка была под стать настроению — ощущалось как -600 с дождем. Забини сложил руки на груди, слегка съеживаясь от ночного холода. Странно, вроде весна… Главное, опьянение постепенно могло на нет. На нос упала первая холодная капля, заставляя Забини поморщиться. Да, даже атмосфера сегодня была против него. Но возвращаться в здание не хотелось. Вдруг появилось навязчивое желание бросить все и уехать куда-нибудь далеко, чтобы его не нашли. Куда-нибудь, может, во Францию, или Чехию… Блейз усмехнулся собственным мыслям. Слишком импульсивно, необдуманно, неоправданно. С другой стороны, вечно жить по чужим правилам, думая, что поступаешь верно — тоже так себе идея. Забини коротко поспорил сам с собой. Одна часть его предлагала немедленно взять тортик и вернуться в школу, чтобы попытаться помириться с Джинни. Вторая лениво кивала и говорила: сейчас-сейчас, вот только подумаем ещё немножко- и пойдем! Закончилось все очень просто: он вспомнил, что никакого тортика у него нет и облегченно выдохнул. Хотя с Джинни что-то делать надо было… Как-нибудь потом, когда Блейз не будет пьян и так чертовски зол на весь мир. Все произошло само собой — он выдохнул, посмотрел вверх, на окна, и быстрым шагом пошёл в сторону платформы. Главное выйти за пределы территории Хогвартса, и можно будет трансгрессировать. Холод мерзкими толстыми лианами пробирался прямо под кожу, платформа была скользкая из-за дождя, на ней оставались следы грязи от обуви Блейза. Да, не так он планировал провести эту ночь. То есть, у него в принципе не было планов, но это было за гранью всего. Вдалеке показались ворота — спасительная точка невозврата. Забини ускорился, почти переходя на бег, и затормозил только оказавшись вплотную к кованному ледяному металу. Руки обжигало, но слизеринец карабкался вверх, игнорируя впивающиеся в ладони элементы дизайна ворот. Он был одержим безумной идеей, минутным импульсом, смешавшимся с не до конца проветренной от алкоголя головой. Вот так выглядит безумный порыв. Слизеринец-таки забрался наверх и спрыгнул на землю с другой стороны. Назад пути не было. Отойдя от ворот ещё на пару метров, парень испарился в ночи.

***

— Джинни! Все в порядке? — А? — девушка оторвалась от окна и посмотрела на Гермиону, которая почему-то проснулась. После тяжелого разговора друзья сошлись на том, что все надо хорошенько обдумать, прежде чем принимать какие-то решения. Но Джинни не могла уснуть. Она забралась на подоконник, заново вспоминая то, через что прошла летом и сегодня вечером. Она даже не была уверена, что именно чувствует, но весь процесс напоминал довольно мазохистский акт. И тогда она увидела его. Блейз Забини стоял у входа в школу и смотрел вдаль. Ему было холодно, он промок почти насквозь, но не уходил. Наверняка пережил не самый лучший разговор со своими друзьями-интриганами. Джинни даже стало жаль его. Она хотя бы была уверена в своих друзьях, даже в тяжелые моменты, они бы ни за что так не поступили. Однако слизеринцы пользуются каким-то средневековым моральным кодексом, в котором подобные выкидоны, очевидно, приемлемы. Эти мысли ушли на второй план, когда Блейз, нарушив спокойствие ночи, быстро спустился по ступенькам и почти бегом отправился туда, куда обзор Джинни перекрывала соседняя башня. Она попыталась вытянуть шею, чтобы увидеть чуть больше, но тут её окликнула Гермиона. — Да, все хорошо, — шепотом произнесла Уизли, оборачиваясь обратно к окну, но Забини уже не было видно. Какое-то неприятное чувство поселилось в гриффиндорке в этот момент, снедая тревогой изнутри. Куда отправился Блейз? Почему сейчас? Он же заболеет… Девушка помотала головой, пытаясь избавиться от всего этого, после чего решительно спрыгнула с окна, задёрнула шторы и легла спать.