Брачный ритуал

После обеда я пошёл в библиотеку, страстно желая дочитать книгу Гонта о времени, и наткнулся в тёмном коридоре на неистово целующихся Флинта и Вуда. Упс. Я резко развернулся и пошёл к себе. Очевидно, этот конкурс помог парням наконец определиться с тем, нравятся они друг другу или нет. Надеюсь, у Тома хватит ума дисквалифицировать их с конкурса и дать им насладиться друг другом. Они столько лет водили хороводы вокруг да около, что народ в Хогвартсе на них даже ставки делал. Жаль, я не азартный человек. Сейчас бы куш сорвал. Меня вдруг накрыла тоска, что в Хог я больше не вернусь. Я мог пойти преподавателем, мне делал намёки Флитвик, ссылаясь на то, что уже стар, устал и рад был бы видеть меня преподавателем чар после Университета, но чары — это не моё. Они лишь один из инструментов для создания артефактов. Да и потом, учитывая мою отрицательную коммуникабельность, в Хогвартсе появится ещё один преподаватель зелий. Я усмехнулся, вспомнив Сева на уроках. Мой друг Невилл боялся его до заикания, и никакие мои аргументы про то, что Северус потрясающий, не помогали. Невилл в такие моменты говорил, что я бесстрашный, а Грег называл меня извращенцем. Потому что только я и Блэки могли любить такого, как Северус. В своей комнате я печально посмотрел на вечноцветущие розы, а потом завалился на кровать, думая, какую книгу из тех, что я набрал, почитать. Надо было список составить, а то я набил целое отделение браслета, а что туда запихнул — сейчас и не вспомню. Я на этот конкурс шёл вроде бы осознанно, но сейчас понимаю, что нет. Все аргументы моего здесь нахождения для самого себя выглядели тупо. Меня будто несло потоком, а я в это время оценивал температуру воды и силу течения. В дверь постучались, я крикнул: «Войдите», — и откинулся на подушки. Странная меланхолия не давала ни лежать, ни что-то делать. Ко мне подошёл Хэм и посмотрел внимательно. — Можно? — Ага, — вяло сказал я. Хэм лёг рядом, скинул обувь и закинул руки за голову. — Ты чего делаешь? — Думаю, ленюсь. — А что ещё можно делать, лёжа в постели посреди дня? — Знаешь, я всегда хотел звёздный потолок в своей комнате, — совершенно неожиданно для себя поделился сокровенным. — Но мне не разрешили, сказали, что я буду плохо спать. — Правда? Мне показалось, что тебя очень любят в семье, — медленно произнёс Хэм. Он размеренно дышал, будто принюхиваясь. Повернув голову, я увидел, что он рассматривает меня, будто увидел впервые. — Да. Это странно, но тем не менее. Дед почему-то был категорически против, и никто в семье не стал перечить главе рода. — Сейчас мы это исправим! — сказал Хэм и вытянул руку вверх. Колдовал он без палочки, даже не напрягаясь. На потолке появилась россыпь звёзд. Я задёрнул шторы, создавая полумрак, и мы начали выстраивать звёзды в созвездия. — Какие созвездия ты хочешь? — Большого Пса. Там есть Сириус и Регулус. Так зовут моего крёстного и его брата, мужа второго моего крёстного. Некоторое время мы воспроизводили карту звёздного неба, споря, толкая друг друга и смеясь от некоторых названий созвездий. Волопас. Волосы Венеры. Интересно, с какого именно места волосы? Жираф. Возничий. Несмотря на дурной хохот, даже млечный путь удалось создать. Сумерки медленно поглощали летний вечер, и звёзды разгорались ярче. Это было настолько потрясающе, что я повернулся к Хэму и крепко обнял в порыве чувств. Мне хотелось разделить этот восторг! — Спасибо! За настоящее волшебство и исполненную мечту. Хэм чуть отстранил меня, посмотрел в глаза. А потом толкнул и навалился сверху, целуя. Я опешил и некоторое время позволял целовать себя. Его губы были умелыми и жадными. Почувствовав руку на ширинке, я опомнился и оттолкнул Хэма. — Ты чего творишь? — задыхаясь спросил его. Хэм лежал, смотря в потолок, и шумно дышал. Его ширинка оттопырилась приличной эрекцией. Твою мать! — Ты ведь тоже хочешь. Я почувствовал, — хрипло сказал он. — Конечно, почувствовал. У меня десять дней не было секса. Тело вполне однозначно реагирует на прикосновения. Я же не импотент! — Почему ты отказываешься? — голос Хэма дрогнул. — Хэм, ты ведь умный парень. Для начала, ты фаворит Тёмного Лорда. Или я тебя неправильно понял? Потом, условиями конкурса запрещены отношения между конкурсантами. Да и вообще, если я говорю «нет», этого достаточно. Разве не так? — Плевать. На всё. Я тебя хочу. — И на моё мнение по этому поводу плевать? — На это не плевать. Тебя останавливают первые два пункта? Лорд и условия конкурса? — У нас какой-то странный разговор. Даже если и первые два пункта, то что? — Я брошу Тома. А конкурс тебя ведь не интересует, ты сам говорил. Или что-то поменялось? — Хэм, приди в себя. Что значит, бросишь Тома? Ради чего? Ради одного перепиха? — Я хочу не только секса с тобой, но и отношений! Мать твою! Как я так умудрился-то? Может, на меня амортенцию опрокинули, а я не заметил? Что им всем от меня надо? Ненавижу отказывать и попадать в двусмысленные ситуации. А тут прямо комбо. — Прости, но я не готов сейчас к отношениям. А ради секса не вижу причин поступать подло и нарушать правила. Хэм молча встал и вышел, хлопнув дверью. Я вздохнул, закрыл глаза и некоторое время лежал в тишине и темноте, освещаемой звёздами. Дед был прав, звёзды, став свидетелями неприятного разговора, будто теперь напоминали мне о нём. Дыхательная гимнастика помогла снять неуместное возбуждение, привести мысли в порядок, успокоиться. И если вначале мне хотелось с криками «Отъебитесь от меня все!» бежать в сторону аппарационной площадки, то к концу своеобразной медитации я был спокоен, как текучая вода. Кинув Темпус, я понял, что пора идти на ужин. За ужином не было ни Хэма, ни Тома к моей радости. Поэтому я отдал дань прекрасно приготовленному стейку и овощному салату. И болтал с Пьюси весь ужин, неожиданно получая от общения удовольствие. На меня бросил несколько заинтересованных взглядов лорд Малфой, но после Тома мне они были нипочём. Драко тоже кинул несколько взглядов. А этот чего? Соскучился по нашим словесным баталиям? Адриан оказался начитанным и интересным парнем. Он увлекался маггловской поэзией серебряного века. Я, увы, похвастаться такими знаниями не мог, но с огромным интересом слушал о плеяде поэтов и поэтесс, расцвет и закат которых произошёл на фоне революции в России. Надо будет почитать тех, кого Пьюси порекомендовал. Ахматову, Цветаеву. Увлечённо болтая, мы так и пошли на церемонию роз, и опомнился я только там. Том стоял у вазона с розами, заложив руки за спину. Потом объявил, что Флинт и Вуд дисквалифицированы с конкурса за отношения, и искренне пожелал парням удачи в личной жизни. Олли и Маркус сразу покинули зал. Лорд выдавал розы, найдя для каждого участника несколько тёплых слов. Мы с Пьюси остались в последней двойке. Да он издевается! Мне, может, стоит начать приставать к Драко, чтобы он выкинул его с проекта? Только я нашёл интересного для общения человека, как того выставляют за периметр. Том усмехнулся мне прямо в глаза и взял последнюю розу из вазона. — Адриан, вы талантливый человек с тонкой душевной организацией. Ваши знания литературы выше всяких похвал, впрочем, как и чувство вкуса. Не смею больше отрывать вас от ваших любимых книг. Поэтому розу сегодня получает Гарри Поттер. И протянул цветок мне. Я аккуратно взял его и прошёл к остальным конкурсантам. Даже к такому можно привыкнуть. Драко криво улыбнулся мне и прошипел: — Что, Поттер, всё время на грани выкидыша? — Лучше быть на грани, чем выкидышем. Хотя, как я посмотрю, и таких любят. Тебя же мама с папой в приют не сдали, — выдал мой глупый болтливый рот, и я осёкся. Драко побелел как алебастр, а я опомнился. Я был не прав. Это было низко и недостойно. Стоило игнорировать его, как я это делал всегда с определённого возраста. Но злость на Тома и Хэма заставила выплеснуть эмоции на моего нервного кузена. Я матерился про себя гадкими словами, пока нас фотографировали. Потом, не дожидаясь от Драко ответных гадостей, ушёл в комнату, так и не найдя в себе смелости извиниться за мои непозволительные речи. Я поставил розу к остальным, разделся, лёг и погасил свет. С потолка лился призрачный свет звёзд. Мне было морально плохо, я закрыл глаза и застонал. Хочу домой! Как же я хочу в свою привычную, размеренную и невероятно радостную жизнь. А ведь понимание того, как я счастлив, пришло только сейчас.