Его Вселенная

— Что значит - не пойду? Естественно я иду! — кричал Тони. — Я имел в виду то, что сказал. Ты никуда не пойдёшь, Тони. Ты забыл, что недавно получил ножевое? Если ты пойдёшь, ты рискуешь раскрыть рану, и при её размерах это слишком большой риск, чтобы так просто это игнорировать. Чудо, что ты выжил в тот раз, — твёрдо сказал ему Брюс.       Тони хоть и мог быть упрямым, но Брюс не собирался отступать. Он беспокоился о своём друге. Прошло ещё недостаточно времени, чтобы он полностью восстановился, и ещё один бой с Таносом в его состоянии закончится только катастрофой, независимо от того, насколько модернизирован костюм. Он всё равно всего лишь человек. Брюс содрогнулся от мысли, что такое мышление тоже может убить Тони, если он столкнётся с Таносом сейчас. — Он прав, Тони, — вмешался Стив. — Ты не сможешь сражаться и выжить с такой раной. Будет лучше, если ты останешься здесь. — Нет, мне нужно пойти и отомстить Таносу, чтобы мы могли положить конец этому кровавому кошмару, и я смог вернуть своего ребёнка. — Питер не обрадуется, если он вернётся только для того, чтобы узнать, что ты умер, — сердито сказал ему Стив. — У него будет разбито сердце, и если он хоть немного похож на тебя, он, вероятно, сделает что-то невероятно безрассудное и пострадает. — Тони притих. Взгляд Стива смягчился. — Послушай, мы не говорим, что ты не будешь драться с ним, но пока будет лучше, если ты останешься. В конце концов, это миссия «зайти и выйти». У тебя ещё будет шанс.       После того, как Пятница сообщила, что костюм готов, Тони вскочил со своего дивана и начал просматривать записи в своей лаборатории и энергетические сигнатуры, с которыми он столкнулся во время боя. Он смог обнаружить нужную весьма легко, в конце концов, он Тони Старк, а всемогущие камушки испускают довольно отчётливые подписи, особенно если их сила попадает в тебя в упор. Ему потребовалось немного больше времени, чем он думал, чтобы путём триангуляции определить источник. Он сообщил команде, чтобы они начали разрабатывать план по добыче камня, всего одного — его должно было быть достаточно, как сказал Тони. К сожалению, это их привело туда, где они сейчас: Тони настаивал на своём участии, в то время как все остальные были категорически против.       Ни для кого не стало секретом, что он не отправился на миссию. Он во что бы то ни стало собирался войти, пока в зал для совещаний не вошла Мэй и не вытащила Тони на разговор. Когда они вернулись с поддержкой в виде Пеппер, Мэй объявила, что Тони никуда не идёт, а Тони просто скрестил руки на груди и нахмурился, но не протестовал. Все вздохнули с облегчением.       Стив, прежде чем сесть на корабль, который доставил Тони и Небулу на Землю, повернулся и обнял Тони, не обращая внимание на то, что тот слегка вздрогнул. Он мягко улыбнулся, когда отпустил его. Если с ним случится что-нибудь, ему будет легче, зная, что он и Тони больше не на ножах, как были последние два года. Их когда-то крепкая дружба начала восстанавливаться, и Стив был благодарен за тот разговор в лаборатории. Он был счастлив, что получил возможность как следует извиниться.       Стив оглядел свою команду на корабле, пока Небула и Ракета запускали его. Тор, Наташа, Клинт и даже Брюс выглядели суровыми и решительными. Они вызвали Скотта, которые последние несколько дней был на другом этаже со своей дочерью. Они оба нуждались в том, чтобы побыть вместе, и все были рады дать им это время, особенно Тони, который, не колеблясь, сказал им, что если им что-то нужно, то могут смело обращаться к нему. Скотт оделся и, попрощавшись с Кэсси в последний раз, сел на корабль.       Они были готовы, Стив был уверен в этом. Они не проиграют. Только не снова. И никогда больше.

***

      Тони вновь начал ходить взад-вперёд. Роуди вздохнул, прежде чем подняться с дивана и подойти к Тони. Он осторожно схватил его за руку и повёл к дивану в лаборатории. Тони сперва сопротивлялся, но в конце концов уступил и рухнул на диван. Роуди сел рядом с ним, нежно поглаживая по спине. — Всё будет хорошо, Тони, — мягко заверил его Роуди. — Ты знаешь их. Это та команда, с которой стоит считаться. Они победят. — Естественно, — фыркнул Тони, — в прошлый раз ведь всё прошло прекрасно. — На этот раз всё по-другому.       Тони недоверчиво поднял бровь, словно спрашивая: «С чего это?» Роуди уже десятилетие как свободно говорил по-тонински. — Ну, во-первых, у них есть элемент неожиданности. Танос не ожидает, что они так быстро оправятся и начнут на него охоту, не говоря уже о том, что они смогут найти его и будут достаточно глупы, чтобы попытаться напасть. Во-вторых, они сражаются за то, чтобы вернуть то, что они потеряли. В прошлый раз мы не понимали, что стоит на кону. Но сейчас они осознают это, и их разбитые сердца сыграют им на руку. Очень часто отчаяние является лучшим мотиватором. Как в Афганистане.       Обычно Тони вздрагивал, если ему напомнить о времени, которое он бы хотел забыть, но он был слишком уставшим и взвинченным, да и испытал то, что было в разы хуже этого. — Думаю, ты прав, — неохотно согласился Тони со словами Роуди. Хотя тот был в самом деле прав — отчаяние часто является сильным, если не главным мотиватором. На Таноса нападут достаточно отчаявшиеся люди, которые прекрасно знают, что и как будут делать. Отчаяние, решимость и грубая сила, которыми обладала команда… Да, они могут сделать это.       Тони начал барабанить пальцами по колену. Затем он начал дёргать ногой вверх-вниз. Потом ёрзать на своём месте. В конце концов, он вновь поднялся. — Больше никаких расхаживаний, — сказал ему Роуди, свирепо смотря на него. — Это только ещё больше нервирует. — Так и знал, что ты тоже нервничаешь, — слегка улыбнулся Тони. Роуди на это лишь закатил глаза.       Тони не стал ходить взад-вперёд. Вместо этого он подошёл к своему рабочему месту и начал набирать код. Затем стал работать над новым оружием, довольно мощным. Затем начал обновлять свой костюм и просматривать статистику наноботов из данных, которые были собраны последним костюмом. Он много чего делал. Одновременно. Многозадачность была одной из многих способностей Тони. Но он действительно удивился тому, что это его расслабило. Работа ради того, чтобы забыть о своих проблемах, какое-то время не работала. Она помогала забыть обычно только тогда, когда…       Тони не сразу узнал болтовню, которая заполнила комнату. Знакомую ему болтовню некого гиперактивного солнца. Голос Питера заполнил лабораторию. И Тони даже не осознавал, насколько привык к тому, что Питер рассказывает ему о своём дне или новом проекте, над которым работает. Это была тактика, которую он часто использовал, когда понимал, что у Тони был плохой день, который тот хочет забыть. Он говорил обо всём, о чём только думал.       Тони резко развернулся. Роуди мягко улыбался, держа в руке телефон. — Значит, помогло, так? Я знал, что поможет.       Тони уставился на него. Тони узнал этот разговор. Он был два месяца назад, когда у Питера было соревнование по декатлону, и он так нервничал, что говорил три часа подряд. Роуди начал проигрывать именно эту запись. Тони обожал своего брата. — Спасибо, — выдохнул он. — Всегда пожалуйста, — мягко ответил Роуди. — Кроме того, я тоже люблю слушать эту бессвязную болтовню. Это как-то успокаивает. — Я понимаю, о чём ты, — согласился Тони.       Он вернулся к своей работе, его нервы успокоились, когда детский голос зазвучал, и он попытался игнорировать боль в боку. Тони погрузился в свою работу и почти не замечал, как летит время, пока двери в лабораторию не распахнулись и туда не вошли Пеппер, Мэй и Хэппи, который направились к нему с разнообразной едой. Они подошли к специальному столу для перекусов, чтобы поставить туда еду. В лаборатории такой стол был необходимостью, учитывая метаболизм Питера и нездоровую привычку Тони сидеть безвылазно в лаборатории несколько дней, без перерыва на еду или сон.       Тони снова повернулся к Роуди и обнаружил, что тот спит на диване. Тони не смог сдержать прилива нежности к своему лучшему другу, который явно устал, но решил не оставлять его одного. Роуди фыркнул, когда Пеппер подошла разбудить его. — Мы принесли еды, — сказал Хэппи, и Тони закатил глаза, потому что тот констатировал очевидное. Хэппи уставился на него. — Вы оба пробыли здесь несколько часов, и мы подумали, что вам надо принести еды, — добавила Мэй.       Роуди поднялся, чтобы подойти к столу. Тони попытался подняться со стула, но с шипением рухнул обратно. Остальные с тревогой бросили на него резкий взгляд и кинулись к нему, полностью игнорируя его попытки отмахнуться от них. — Ты в порядке? — обеспокоенно спросила Пеппер. — Я в порядке, — отмахнулся Тони. Они уставились на него. — Что? — спросил он, защищаясь. — Ты уж прости, что мы не верим твоему «В порядке». — сказал Хэппи. — Брюс проверял рану? — просила Мэй, как медсестра. — Да, он проверил перед отъездом. — Когда ты в последний раз принимал лекарство? — теперь спросил Роуди. У Тони уже начиналась клаустрофобия из-за этих мамочек. — Не помню, — вздохнул Тони, проводя рукой по волосам. — Вчера?       Мэй немедленно вышла из комнаты, пока Роуди помогал Тони подняться и сесть за стол, а Пеппер и Хэппи приносили стулья. Мэй вернулась, когда все уже уселись, с лекарствами для Тони и стаканом воды. Она поставила всё это перед ним и многозначительно посмотрела на него. Тони вздохнул, прежде чем выпить всё. И только после того, как он выпил последнюю таблетку, она с удовлетворённым видом села на своё место. Лёгкая улыбка играла в уголках губ Тони. Иногда забота таких мамочек ошеломляла, но он ценил это. Кроме того, это было куда лучше, чем если бы они не заботились вовсе. К сожалению, Тони знал, каково это.       Все они принялись за еду. Они разговаривали, но тише, чем обычно — не было самого шумного члена их семьи, надвигалась угроза и все они беспокоились за товарищей по команде. После того, как они закончили и убрали всё, они решили лечь спать, поскольку было уже поздно. Пеппер взяла Тони за руку и повела его в их постель. Тони подумал о том, чтобы начать протестовать и вернуться к работе, ведь он не мог бездельничать, пока другие сражаются за спасение половины вселенной, но он устал и был эмоционально опустошён, и его бок опять начинал болеть, поэтому он переоделся, заполз в постель и лёг рядом с Пеппер. Она повернулась к нему и свернулась калачиком в его объятиях, спрятав голову под его подбородок. — Я скучаю по нему, — прошептала Пеппер в темноте комнаты слегка дрожащим голосом. Тони крепче обнял её и сглотнул комок в горле. — Я тоже, Пеп, я тоже. Мы вернём его, не волнуйся. Мы вернём их всех. У фиолетового сморщенного изюма нет ни единого шанса против нас, — Тони сморгнул слёзы и постарался утешить Пеппер, которая утешала его, когда он впервые рухнул, когда ему нужно было выплакаться от всей души и говорить, пока не пропадёт голос. — Знаю, что так и будет, — сказала Пеппер, прижавшись лицом к его груди.       Её абсолютное отчаяние и доверие к нему и другим ошеломляло, но Тони не чувствовал давление, какое возникает, когда от него чего-то ждут. Он знал, что ему не нужно притворяться или прятаться с Пеппер, Хэппи, Мэй и Питером. Они были его семьёй, и он доверял им безоговорочно, точно так же, как и они доверяли ему. Это не ошеломляло в том смысле, что он чувствовал, что не может ошибаться, иначе их мнение о нём измениться. В конце концов, они видели его худшие времена, но они не отвернулись, и это воодушевляло. Знание того, что люди верят в тебя, даже когда ты ошибаешься — одна из самых воодушевляющих вещей, которые когда-либо испытывал Тони. Он знает, что они не перестанут верить в него, даже если он облажается, и без этого давления, которое он испытывал большую часть жизни, он чувствовал себя более свободным и способным на многое. Если понадобиться, то он вернёт всех в одиночку, но он знает, что этого не будет. Он точно знает, что будет делать это не один.