Искусство любить

      Утро понедельника на Уолесс-стрит началось с трезвонящего будильника и головной боли. Заставив отодрать свинцовую голову от подушки, которая помимо того, что ужасно неудобная, так ещё и отпечаталась примитивной клеточкой на щеке, Чонгук не бодро, но уверенно пошагал в душ. Разогрев занемевшие мышцы под горячим душем и окончательно воспрянув духом, он выходит в одном лишь набедренном полотенце и уверенно заворачивает на кухню. Каково же было его удивление, когда посреди кухни, в одной лишь безразмерной чёрной майке (майке Чонгука, на минуточку) стояла, держа его любимую чашку и жадно делая из неё глотки воды, Лили.       — Доброе утро, — подходя ближе и забирая чашку из рук девушки, говорит Чон.       — Доброе, — слегка расширив глаза в удивлении, отвечает та.       Чонгук допивает воду в пару глотков и ставит чашку на стол.       — Тебе идёт, — прожигая взглядом нечёткий контур тела под майкой, но открытые ключицы, подмечает парень.       — Извини, что взяла без спроса, — губы поджимает от неловкости. — Она висела на дверце шкафа, я не рылась в твоих вещах.       — Ты же в курсе, что она несвежая? — поднимает взгляд наконец.       — Это вторая из причин, почему я её взяла, — ловит его пристальный взгляд и отчего-то внезапно становится жарко (действительно, с чего бы). Тёплые руки осторожно касаются девичьей талии, слегка сжимая.       — Ты же понимаешь, что мы теперь вместе? — задевает кончиком носа нос девушки.       — Да? — тихо уточняет, слегка бровью ведёт — ох, Лили, с огнём играешь.       — Да, — в самые губы отвечает. — Теперь ты моя, — лижет игриво в уголок губ, опаляя мятным дыханием. — Моя сладость.       Рука Чонгука уверенно обхватывает щёку девушки, скользит по шее и зарывается в волосы, притягивая ближе. Он страстно припадает к губам напротив и понимает, что остановиться не может. Сильнее прижимает другой рукой за талию, из сопротивления чувствуя только аккуратные ладошки на своей груди. Но они не упираются, лишь мягко сжимаются в кулачки, отчего Чонгук позволяет себе ещё больше: подхватывает и одним ловким движением усаживает опешившую девушку на стол. Та лишь судорожно вздыхает от неожиданности, но опомниться ей не дают: Чонгук резко раздвигает её колени и подхватывает под бедрами, тянет на себя, буквально припечатывая, и снова страстно целует. Руки плавно перемещаются на ягодицы и несильно сжимают. Слышать сладкое мычание в поцелуй оказывается в стократ круче всех тех эротических подборок в скрытой папке на телефоне. Он рычит в ответ, чувствуя как полотенце опасно натянулось и возбуждение откровенно стало выпирать.       — Так хочу тебя, — отрываясь от раскрасневшихся губ, шепчет Чон.       — У меня ещё не было секса, — также тихо отвечает Лили, краснея пуще прежнего, — но, я совсем не против, если мы займёмся им.       Желать чего-то так сильно, что совладать ни с эмоциями, ни с телом не можешь — вот, что чувствовала сейчас Лили. Тело охватило жаркое пламя, а стоящий напротив полуголый мужчина, ничуть не умалял его.       Горячая щека парня прижимается вплотную к девичьей, а нос утыкается в местечко за ухом.       — Прости, — после длительной паузы слышит тихое слово в ответ.       Ладони ощутимо сжимаются на ягодицах и плотнее прижимают тело девушки к парню, точнее, к налитому возбуждению. Он делает осторожный толчок и благодарно выдыхает прямо в шею девушки, когда та обхватывает его талию ногами. Целует медленно, оставляя мокрые дорожки на нежной коже, и продолжает толкаться, неторопливо, но с нажимом. Дыхание напрочь сбивается, стоит девушке издать тихий стон. Чонгук чувствует, как хрупкие лодыжки плотнее прижимаются за его спиной, как тонкие пальчики зарываются в его ещё влажные после утреннего душа волосы, ближе притягивая, позволяя губам исследовать податливое тело. Он крепко обхватывает её за спину, целует страстно в губы и, содрогаясь в эйфорическом спазме, изливается, издавая при этом тихое рычание, отдающее лёгкой вибрацией по телу девушки.       — Прости, — вторит он. — Мы обязательно займёмся им, но не так, — он поправляет съехавшее полотенце, по какой-то удивительной причине всё ещё державшееся на честном слове. — То есть, это, конечно, тоже считается, — коротко целует в лоб и шумно выдыхает. — Прости, всё должно было быть по-другому, я не смог сдержаться. Ты такая горячая, боже, — растягивает губы в улыбке, чувствуя как девушка мягко проезжается стопой вдоль его бедра. — Ощущаю себя озабоченным подростком, — не сдерживает смешок и снова целует сладкие губы.       — Чонгук, думаю, не смотря на некоторую незавершённость процесса, это можно назвать лучшим первым сексуальным опытом, — смотрит внимательно и кивает, будто соглашаясь сама с собой. — Уверена, большинство девушек не испытывают и доли того, что испытала сейчас я. Это было замечательно, Чонгук, но в следующий раз я хочу… — взгляд смущенно опускает, не решаясь озвучить свои пошлые мысли.       — Да, да, я понял, — кивает в ответ Чонгук. — Моя, только моя, — целует жадно и нехотя отлипает — работа не волк, в лес не убежит, потому ее, окаянную, делать и надо. — Тебе куда-нибудь нужно сегодня? — интересуется.       — Нет, останусь здесь, если ты не против. Может, позже встречусь с сестрой или… — замолкает на секунду, но тут же продолжает, замечая вопросительный взгляд на себе, — загляну к тебе в участок. Всегда было интересно, как работают полицейские.       — Не думаю, что это хорошая идея. Я ведь совсем перестану работать, во всяком случае над делом. А вот занять тобой не только свои мысли, но и руки — это, пожалуй, будет самая очевидная из возможных идей.       Они прощаются недолго. Чон после очередного душа отправляется в отделение, а МакМиллер — в постель.

***

      Радужная ромашка, перекочевавшая ночью поближе к Кетрин, неприятно упиралась в бок. Девушка рывком вытаскивает её и бросает на пол, с облегчением выдыхая и разваливаясь на постели звёздочкой. Но тут же вспоминает, что засыпала не одна. Она поворачивает голову и видит всё ещё спящего парня. В груди снова что-то ёкает, как и тогда, когда впервые увидела его посреди улицы. Сквозь напускное холодное и мрачное она сумела разглядеть лучики света его теплой души.       Она неуклюже выпутывается из одеяла и придвигается ближе: мирно вздымающаяся грудь, слегка выпяченные губы и мелко подрагивающие ресницы — всё это в купе умиротворяет, но в тоже время побуждает коснуться, ощутить реальность происходящего. Что она и делает: осторожно протягивает руку и убирает прядь волос с лица юноши. Тот лишь немного хмурит брови, но не просыпается. Кетрин снова замирает. Ужасно хочется быть ещё ближе, хочется прикоснуться, вновь ощутить тепло и сладость поцелуя. Взгляд буквально приклеивается к губам парня, что размыкает веки и смотрит сонно из-под пушистых ресниц.       — Привет, — хрипло говорит он и замечает как девушка испуганно метнула в него взгляд. Прочищает горло и продолжает: — Единорожки сбивают с толку.       — Мм? — непонимающе смотрит на серьёзное лицо парня.       — Если бы не этот нелепый принт, я бы тебя уже съел. Только не так, как волк Красную Шапочку, — отвечает и неторопливо обводит языком нижнюю губу, слегка прикусывая её.       С секунду девушка теряется, а после толкает в бок.       — Ах ты! — Продолжает истязать его тело несильными ударами и щипками. — Мои единорожки единственные, кто печётся о моей чести! — хмурится смешливо, нападая на рёбра парня со щекоткой.       — Хэй, хэй! — Пытается унять нападки девушки, извиваясь и хватая за ладони. Но та вырывается, и ему ничего не остаётся, как применить один из приёмов джиу-джитсу: сцепляет ноги за спиной девушки, а после резко надавливает, заставляя упасть вперёд. Руки оказываются плотно зажаты, а лицо нависает в паре миллиметрах от лица парня. Смех затихает, теперь слышно лишь их дыхание. Щёки девушки пунцовеют в геометрической прогрессии: с каждым последующим вдохом наливаются всё ярче и ярче. Она слегка ёрзает, не оставляя попытки выбраться, но…       — Это… — она неловко опускает взгляд.       — Чёрт, извини, — от неловкости он быстро расцепляет ноги и помогает девушке сесть.       — Эй, всё в порядке, я знаю, что такое утренний стояк, — говорит ничуть не смутившись, но замечает растерянный вид парня, что всё ещё сидит с широко раскинутыми ногами.       — Тем не менее, это всё ещё неловко и… он не совсем утренний. То есть фактически это так, но на деле он… — замечает, как девушка бросает взгляд вниз. — Боже, — шумно выдыхает, а после придвигается ближе и кладёт ладонь на её щеку. — Ты невероятно сексуальная и чертовски соблазнительная, и да, я безумно хочу тебя. Но ты можешь быть уверена в том, что я никогда не посягну на твою невинность без твоего согласия, понимаешь? — Кетрин легонько кивает и быстро чмокает парня в губы.       — Я ж сказала, что всё в порядке. Я тебе доверяю, Хосок. К тому же, случись что со мной, Лили спустит на тебя своего цербера с жетоном, — тихонько хихикает. — Кстати, что там у него на тебя есть? И не говори, что ничего, я видела, как ты напрягся.       — Знак. Однажды я сбил дорожный знак. Правда, сам пострадал не меньше, даже шрам остался, — он тычет в свой левый бок.       — Шрам? — Кет округляет глаза и тянет руку к краю майки. — Можно?       Парень немного медлит, но всё же приподнимает край. Прохладные пальчики тут же ныряют под майку и осторожно тянут вверх. Небольшой рубец, очевидно оставшийся от глубокой раны, располагался прямо под рёбрами на левом боку.       — Ты же будешь теперь ещё осторожнее? — заглядывая в глаза Хосоку, спрашивает Кетрин.       — Это было давно, я тогда впервые выехал за город, — быстро отвечает парень, пытаясь натянуть майку обратно. Но девушка неожиданно окольцовывает его талию и крепко прижимается к груди. — Да, я обязательно буду осторожнее, — тихо говорит, обнимая в ответ.       Теперь в его жизни есть человек, который искренне желает, чтобы он был в безопасности, человек, к которому он будет хотеть вернуться живым и невредимым. Человек, в которого он уже не влюблён, но очень любит.       Будильник начинает трезвонить и Хосок нехотя отлепляет свои руки, чтобы выключить его.       — Мне нужно уехать. Я должен заглянуть к другу, вчера он неважно себя чувствовал. Могу по дороге забросить тебя в свой магазин или хочешь вернуться домой?              Девушка отрицательно вертит головой.       — Нет, домой без Лили я точно не вернусь, да и расставаться с тобой желания совершенно нет, — тянет губы в широкой улыбке.       — Тогда решено, собираемся и выезжаем.