Искусство любить

      Стоя посреди огромного вестибюля аэропорта Инчхон, Тэхён заворожённо смотрел на выход. Там, где-то в центре этого шумного города находится Ючон. Он совершенно не знает как объяснить ей всё то, что произошло с ним за эти четыре дня, и уж точно то, почему он здесь. На другом континенте, в другой стране, языка которой он толком и не знает. Впрочем, одно подходящее слово вполне описывает его ситуацию — влюблён.       Ещё в самолёте, билет на который он чудом получил, учитывая загруженность данного рейса, Тэхён продолжил листать исписанные страницы дневника девушки. И, к великому удивлению, нашёл ответ на свой первый вопрос: почему картина, написанная любовно Ючон, досталась ему?       «Белый — цвет, определённо описывающий его улыбку. Такая же светлая и чистая… Чёрный — тьма присуща каждому из нас, в большей или меньшей степени, но, отчего-то думается, его тьма очаровательна… Красный, жёлтый, фиолетовый — огоньки страсти, вспышки солнечного цвета и дымка вдохновения. Да, фиолетовый — определённо цвет его ауры… Зелёный — много зеленого. Свежий, живой, символизирующий мир, покой и любовь. В нём очень много жизни, но энергия скорее спокойная, она успокаивает… И конечно синий — во всех своих проявлениях: нежный голубой, насыщенный и глубокий. От игривости к размышлениям о вечном. Он не такой как все, и не такой как многие, он уникален. Возможно, только в моих глазах. Впрочем, все люди, как и их глаза взгляды, разные…»       Она писала картину о нём. Она писала его.       «Он был так близко, а я трусиха. Нужно было хотя бы нормально представиться, но спасибо профессору, он сделал это за меня, заставляя парня смущаться. Он наверняка хотел сбежать куда подальше, а не слушать тирады о моих успехах… Но его слова, как же он верно всё сказал…убежище, да, было бы здорово спрятаться ото всех.»       Стоя у входа в многоэтажку и прожигая взглядом панель домофона, он всё сильнее чувствует страх и неправильность момента: что он скажет ей, как объяснит всё? И дожидается открытия двери с той стороны (пожилая дама с лупоглазым пекинесом неторопливо выдвинулись на дневную прогулку), прошмыгивает внутрь, не забывая вежливо поклониться и растянуть губы в приветливой улыбке (хотя, прямо скажем, выходит на троечку). Шумно выдыхает, прежде чем нажать на звонок, и вскоре слышит щелчок — дверь открывается и перед ним она. Ючон, разинув рот и вытаращив глаза, в самом милом, что только видел Тэхён, жёлтом платье теперь стоит прямо перед ним, такая же прекрасная и абсолютно живая.              — Тэхён?       — Ючон.       Так они стоят некоторое время, молча глядя друг на друга, пока парень не делает глупость: он вынимает из рюкзака её дневник и протягивает.       — Прости, я не должен был…       Девушка опускает взгляд и тут же узнаёт свою вещь, резко выхватывая.       — Ты… читал, — не спрашивает, утверждает.       — Пр…прости, — шепчет он. Дверь захлопнулась прямо перед его носом. Он не должен был, во всяком случае после, узнав, что с ней всё хорошо, он не должен был. Впрочем, даже тот факт, что, по словам детектива, там было о нём, его не оправдывает. Он знает, что его чувства взаимны, но что толку, если она не узнает об этом? Снова больно. Слёзы сами, не спрашивая разрешения, упрямо бегут по щекам, а он так и стоит, опустив голову и крепко сцепив зубы, чтобы не закричать, прямо перед дверью. А за ней, пыхтя от собственной злости и вопиющей наглости парня, разрывается растерянная девушка. Как, зачем, почему? Ужасно хочется открыть и расспросить, но это ведь он, парень, что нравится ей, парень, что, судя по всему, знает теперь все её тайны, мысли и чувства. От этого страшно и вновь хочется спрятаться. Но это ведь Он. И Он — здесь.       Прошло не больше минуты, а по ощущениям вся вечность, когда дверь вновь распахивается, и Ючон, раскрыв рот с настроем грозного родителя отчитать мальчишку, упирается взглядом в растерянные, наполненные слезами такие бездонные глаза. Мерцающие блики будто галактика, как тут ругать паршивца, его жалеть, любить хочется.       — Вот. — Тэхён робко вынимает из нагрудного кармана рубашки полароидное фото. — Я правда не стал бы читать, да и вообще, я хотел пригласить тебя куда-нибудь, — голос дрожит, но он уверенно выдает всё, что держал в голове. Мысли путаются, но он продолжает тараторить: — Ты мне понравилась, Ючон, так сильно, что я понятия не имел, что бывает так больно, когда он сказал, что ты сбросилась с моста. Я впервые испытал что-то настоящее, что-то настолько сильное и светлое, а это в миг разрушили. Я не хотел верить, но детектив сказал, а потом эта записка от Лили. А ещё картина, Ючон. — Он смотрит на неё так, что весь мир буквально уходит из-под ног, сердце замирает от пронизывающего искренними чувствами взгляда. — Ты увидела во мне то, что другие нечасто замечали, а некоторые и вовсе считали иначе. Но это нечестно, я тоже хочу узнать тебя. Не со страниц дневника, Ючон, день за днём, держа тебя за руку и слушая твой голос, хочу видеть как ты улыбаешься, так же как и на этом фото, хочу нарисовать тебя своими руками, но твоими красками.        Возвращая фото в нагрудный карман, она возвращается внутрь и выходит, прихватив свою сумку. Молча берёт его за руку и тянет за собой.       — Идём, моя подруга с ребенком сейчас у врача, мне нужно её забрать, но прежде заедем в одно место.       Они молча едут по городу петляя недолго и наконец сворачивают к реке.       — Это Ханган, место, что было на фото моей мамы, — говорит Ючон, прислонившись к ограждению на мосту.       — Но ведь там был маяк, на картине, и цветы, — Тэхён хмурит брови и внимательно смотрит на девушку.       — Верно, этот мост был местом моей мамы, а тот берег, что на картине — моим. — Ветер развевает её длинные волосы, пока она смотрит вдаль.       — Выходит, я твоё убежище? — неуверенно спрашивает парень.       — Нет, Тэхён, ты маяк, — она тянет губы в улыбке, — так я никогда не потеряюсь в океане жизни, всегда смогу вернуться в своё укромное местечко.       — Ючон, — тихо зовёт её, а после осторожно прижимается губами к её щеке и обнимает со спины. — Спасибо.

***

      — Намджуни звонил, сказал, что будет ближе к вечеру, опять что-то случилось. Один головняк с этим его запуском новой модели Hyundai, — осторожно забираясь с автолюлькой на заднее сиденье, лепечет Хери. — О! — протяжное на выдохе, когда замечает парня, сидящего впереди.       — Привет, — тихо отвечает ей Ючон. — Знакомься, это Тэхён. Мой друг из Чикаго, — плотно смыкая губы от неловкости и острого взгляда подруги.       — Тэхён! Вот значит кто, — глядит во все глаза на Ючон и хитренько так улыбается, мол, неужто тот самый? — Я Хери, — девушка тянет руку вперёд, — подруга вот этой скрытной особы. Ты почему не предупредила о его приезде? — обращается к Ючон.       — Так я…       — Я не предупредил, это моя вина, извините, что вот так нагрянул и потревожил вас, — опережает парень с ответом.       — Что ж, думаю, Дами будет не против ещё одного гостя, так что всё в порядке — с улыбкой отвечает Хери, глядя на засыпающую дочурку под мирное покачивание авто.

***

      Когда в то самое «ближе к вечеру» дверь в квартиру Кимов распахнулась и внутрь шурша пакетами ввалился замученный Намджун, шесть пар глаз столкнулись в немом удивлении. Помимо главы семейства, были ещё двое: высокая стройная брюнетка в брючном костюме, буквально кричащем «я тут главная стерва», и…       — Профессор Ким? — в один голос прозвучало изумлённое от Ючон и Тэхёна.       — Уо! — не менее потрясённое в ответ. — Весьма неожиданная встреча. Это мои студенты, — шепчет стоящей рядом девушке.       — Вы, я так понимаю, знакомы, — озвучивает очевидное Намджун. — Что ж, я всё же представлю вас своей жене: Ким Сокджин — тот самый чикагский кореец, о котором я тебе говорил, и по совместительству модель нашей марки на ближайшие два года. А это, — он указывает на брюнетку рядом с профессором, — Энн, его пиар-менеджер…       — Моя невеста, — ухватив за руку опешившую брюнетку, уточняет профессор.       — Я ещё не сказала да, — бурчит на него в ответ.       — Энн, ты беременна, — шепчет ей, будто никто из присутствующих этого не может услышать.       — Эээ… Ким Хери, — Намджун улыбается ярко, обращаясь взглядом к жене, что крепко прижимает к себе малышку, — моя жена, и маленькая Ким Дами.       — Очень приятно с вами всеми познакомится.       Вечер обещает быть нескучным. Как, возможно, и вся их жизнь впереди.

***

      Два года спустя…       Вокруг толпятся люди, собравшиеся у входа в институт искусств. Кто-то радостно кричит поздравительные речи, кто-то запечатлевает счастливые лица выпускников и их близких, а кто-то тихо стоит в сторонке в ожидании окончания всей этой вакханалии.       — Ещё немного и наша мама вспомнит о нас, — крепко держа на руках дочурку, Намджун преисполнен терпения. Хери, что вместе с семьёй прилетела в Чикаго, делает уже сто первое фото со своей лучшей подругой, ибо когда они ещё свидятся — уж точно не в ближайшие пару лет.              Где-то в гуще происходящего виднеется макушка профессора Кима, что уже больше года счастлив в браке с миссис Ким. Та до последнего тянула со свадьбой, ссылаясь на лишние хлопоты и стресс, что неблаготворно могут сказаться на беременности. Однако, главным стрессом оказалось то, что она совершенно не была готова распрощаться с должностью пиар-менеджера и вступить в новую долгосрочную — мама. Тем не менее, с рождением малыша изменилось не многое, она всё ещё пиар-менеджер, только заботиться теперь об имидже и развитии своего ребёнка и семьи в целом.       Кетрин, отучившись и с отличием окончив школу, поступила на театральный, не без помощи Хосока открыв в себе талант сценариста. Тот, в свою очередь, решился отослать парочку своих треков, что бережно копились в папке на рабочем столе компьютера, в несколько лейблов. И это сработало: теперь его мини-студия в музыкальном магазинчике регулярно встречала новых гостей, порою даже весьма известных.       Мин Юнги успешно влился в новый бизнес. Пока ещё не семейный, но отельный и весьма прибыльный. Мистер Ли, отец Джиын, сперва был скептически настроен на знакомство с «сопляком», но пропустив пару стаканчиков коллекционного виски и обсудив, как оказалось, их обожаемые цифры, понял, что парень не золото, а брыльянт.       Лили же получила предложение от самого мистера Мина: не смотря на то, что её мать оказалась алчной женщиной и благополучно канула в Лету, не оставив даже номера телефона, опекунство над младшей до её совершеннолетия отчим взял на себя. Взамен попросив не отдаляться от семейного бизнеса и продолжать усердно учиться. Что она и делала, ночами просиживая за конспектами, пока дорогой и любимый детектив трудился в ночные смены. Из его дома она так и не уехала, окончательно перебравшись в концу первого семестра, когда Чонгук по всем канонам попросил её руки — у сестры, сводного брата и мистера Мина. С детьми решили не торопиться, но завели собаку. Огромного такого пса, но с очень игривым характером, который не взлюбил отчего-то Пака (и у Лили были подозрения на этот счёт). Тот стал их частым гостем, девушка души в нём не чаяла, настолько родственной душой тот казался. И в один из вечеров, сидя за очередной чашкой французского игристого чая, Чонгук укоризненно бросил ему: «А что ж такой умный простым смертным не помогаешь, альтруист хренов?». И то, на что Чимин мог бы и обидеться (читай дать по щам), сподвигло на воистину альтруистичный поступок: он предложил Натали Донован, нынче его супруге, давать бесплатные юридические консультации и брать парочку дел, любезно предоставляемых Чонгуком, когда обвиняемый был не в состоянии оплатить хорошего адвоката. В общем, что не делается, всё к лучшему.       — Вы не передумали? — профессор Ким слегка приобнимает за плечи своих уже бывших студентов.       — Нет, — первой отвечает Ючон, — галерея никуда не денется, а вот стажироваться Тэхёну в Европе могут больше и не предложить. К тому же это отличный шанс познакомиться с новыми людьми, найти вдохновение и создать что-то интересное, — она тепло улыбается Киму и цепляет его пальцы рукой, переплетая со своими.       — Профессор, просто признайте, что вы боитесь не справиться, — с лёгкой усмешкой поддевает Тэхён.       — Кто? Я?! — тут же возмущается мужчина. — Да я вам таких инвесторов найду, таких экземпляров понаищу, что отбоя не будет от желающих посетить галерею и вкусить самые экзотические плоды искусства.       — Воу, мистер Ким, с экземплярами и экзотикой поосторожнее, незрелые индивидуумы зачастую богаты фитотоксином, — тонко подметил Ким.       — Это верно, но вы можете на меня рассчитывать, к тому же у Энн давно руки чешутся заняться чем-нибудь ещё. Плодотворной вам поездки, ребятки, и почаще присылайте фото. — Он ловит удивлённый взгляд Ючон, — Блюд, местных блюд, в последнее время я увлёкся готовкой, буду пробовать повторить, — Сокджин заливисто смеётся, заражая солнечной улыбкой лица рядом стоящих. Воистину удивительный человек.       Время за полночь, когда самолёт плавно поднимается в небо и набирает высоту. Вид из иллюминатора просто потрясающий: огни ночного Чикаго медленно исчезают, растворяясь в черной бездне облаков, и всего через десять часов, так же ярко, но уже с солнечным светом, их встретит испанская земля.

«Земля, прощай! В добрый путь»