Хён

      Продрогшее тело Сэма шумно ввалилось в подъезд. Его трясло, но вовсе не от холода. Ощущение страха, такое мерзкое и совершенно необоснованное, будто он под пристальным взглядом, будто соучастник преступления, будто он может не успеть сделать что-то важное, что-то такое, что может повлиять на дальнейшую судьбу дорогого ему человека.       Холодными пальцами скользит по кнопкам лифта и нажимает нужный этаж. Медленно. Слишком медленно. Он буквально чувствует каждую уплывающую секунду драгоценного времени. Лифт распахивается и парень несётся по узкому коридору. Делает глубокий вдох и вводит код на двери. Та с характерным сигналом открывается и парень входит внутрь, предварительно зачем-то оглянувшись по сторонам.       Снимает обувь и уверенно движется к ноутбуку, который ещё в прошлый раз заприметил на кухонном столе. Пароля нет — Сэм облегчённо выдыхает. Всё-таки его хён мог и забыть упомянуть об этом, а играть в «угадайку» желания не было от слова совсем.       Щёлкает иконку электронной почты и видит одно «входящее» от «Хён Джин». Мысленно улыбается и открывает диалог. Длинные сообщения от брата и короткие, сухие ответы его хёна. Сэм неуверенно набирает сообщение. Тезисно. По фактам, так чтобы сомнений в неотложности дела не осталось. В конце оставляет свой номер и нажимает «отправить». Недолго пялит в экран, ожидая, вероятно, чуда, но всё же сворачивает окна и выключает комп.       Пожалуй, ожидание — самое мучительное, что могли придумать. Если он попадёт в ад, а точнее — когда, это будет его эксклюзивным наказанием.       Коленка судорожно трясётся, Сэм не выдерживает: поднимается со стула и решает, что лучше уж он отправится домой. Находиться в чужой квартире, пусть и не чужого человека, несколько странно. Стены давят, а оглушающая тишина выводит из себя: даже холодильник, и тот работает бесшумно.       И только он собирается выйти из кухни, как слышит отчаянное пищание кодового замка на входной двери. Сердце уходит в пятки, а затем катапультируется и с силой бьёт по вискам. Сэм зависает на мгновение, а после бросается к балкону, выскакивает на него и замирает. Восьмой этаж. Прыгать он точно не станет, так ещё и обувь осталась внутри. И тут он понимает, что это конец. Остаётся одно — пожарная лестница. Но до неё далековато, а Сэм ужасно боится высоты. Он делает резкий вдох и перелезает через ограждение балкона. Осторожно ступает на карниз, тянущийся вдоль дома, и намертво прилипает к холодной стене. Вниз не смотреть! Медленно перебирает ладонями, осторожно передвигаясь мелкими шажками. На секунду вспоминает, что находится на дохуя огромном расстоянии от земли, а в следующую — что он безумно любит хёна и уже завтра будет смеяться над этим позорным моментом его совершенно скучной жизни. Кончиками пальцев нащупывает заветную лестницу и, наконец, приоткрывает глаза.       — Ох, блять, — вырывается писком, и он тут же хватается за ледяное основание лестницы. Пальцы сводит от холода, но он мёртвой хваткой цепляется за стальные ребра, медленно перебирает ногами, преодолевая расстояние ступень за ступенью. Когда остаётся высота примерно в один этаж, он спрыгивает и жёстко приземляется, падает на колено, царапая при этом ладони. От страха и шока он почти не чувствует боли и холода, потому почти бегом добирается до машины и запрыгивает внутрь. Поджилки трясутся, но он с благодарностью смотрит на пустую улицу и давит на педаль газа босой ногой, что саднит от боли и холода.       Он осторожно пробирается в дом в надежде, что дядя всё ещё спит. Закрывается в комнате и с ужасом осматривает свои ноги: жуткие ссадины на стопах и ободранное колено — лучше и не придумаешь. А хотя постойте, ладони тоже стёрты. Остаётся надеяться, что в квартиру входили не копы. Стоп. Хёна задержали вчера. Так почему квартира не опечатана и всё на своих местах — значит, и обыска не было. Может, они решили отложить до утра? Всё это до ужаса странно. И страшно: тело всё ещё пробирает до дрожи.       Он снимает подранную одежду и прячет от опекунских глаз подальше, а затем кутается в халат и идёт в душ. Горячая вода согревает, но и расслабиться толком не позволяет. Он промывает раны, наспех обрабатывает и снова прячется в комнате.       Время близится к обеду, когда раздаётся телефонный звонок и будит задремавшего Сэма.       — Алло, — тихим, слегка охрипшим голосом отвечает он. Вероятно, зимняя пробежка по асфальту босыми ногами даёт о себе знать.       — Сэм Хван? — бодрый голос раздаётся на другом конце.       — Да.       — Ким Сокджин, брат Тэхёна, вас беспокоит, — у младшего сердце радостно подпрыгнуло, а после мозг включился и дал команду: «отставить визжать». — К сожалению, я не могу лично приехать, поэтому отправляю к вам своего человека. Он абсолютно надёжен, и вы можете быть с ним максимально откровенны, чтобы не натворили ни вы, ни мой брат, — мужской голос в телефоне звучал настолько уверенно и чётко, что Сэм на мгновение почувствовал себя маленьким ребёнком, который получает наставления от отца. Всё это время он внимательно слушал и кивал головой, будто тот действительно мог видеть его. — Алло, господин Хван, вы ещё здесь? — долгое молчание насторожило мужчину.       — Да-да, я… Я здесь, я всё понял, буду ждать. С нетерпением буду ждать, — протараторил в ответ младший.       — Отлично, тогда ближе к вечеру он позвонит, будьте на связи. Всего доброго, господин Хван.       — Спасибо Вам, господин Ким, — почему-то перейдя на корейский, ответил Сэм. — Всего доброго, — недолгая пауза и вызов был завершен.       И снова ждать. Сэм рухнул на постель. Возможно, стоило бы заняться хоть чем-то, чтобы не истязать себя дурацкими мыслями, но тело будто окаменело, налилось свинцом и приросло к кровати. Хвала небесам — проснулся его дядя. Если Магомед не идёт к горе, то гора стучит в дверь и напоминает, что обед сам себя не приготовит и уж точно не съест. Время за готовкой пролетает гораздо быстрее, а уж после сытного обеда так и жизнь наполняется новыми красками.       Ближе к вечеру, когда за окном уже начало смеркаться, раздался телефонный звонок. Хёнджин, сидя на полу, подпирая диван спиной и бездумно вперившись в экран телевизора, где транслировали повтор какого-то развлекательного шоу, резко дёрнулся и, живо схватив аппарат, прошмыгнул к себе в комнату, плотно прикрывая за собой дверь.       — Алло, — голос от чего-то дрогнул, впрочем, руки тоже изрядно потряхивало.       — Сэм, это я, — голос в телефоне он не сразу узнал, точнее, он никак не ожидал услышать Тома.       — Зачем звонишь? — да он сама любезность.       — Привет, — недолгое молчание, а после: — я просто хотел узнать, как ты? — голос собеседника стал тише, наверняка тот уже пожалел, что вообще решился позвонить. Сэм глубоко вздохнул и только собирался ответить, что всё в норме и не стоит беспокоиться, как на экране высвечивается ещё один неопределённый номер.       — Извини, у меня параллельный звонок, позже спишемся, — он быстро проводит пальцем по экрану, принимая входящий вызов. — Да.       — Вечер добрый, меня зовут Мин Юнги, я от мистера Кима. Извините, что так поздно, вам удобно будет встретиться минут через тридцать в кафе "Hot & Сold" на Бридж авеню? — тихий, но чёткий голос в телефоне прозвучал, словно мелодия.       — Да. Да, я буду там. — Сэм, прижав телефон плотнее к уху, распахнул двери шкафа и вытянул оттуда привычные чёрные джинсы и серую худи с огромным капюшоном.       — Отлично, тогда до встречи, — парень сбрасывает вызов, натягивает одежду и пулей мчится к выходу, бросая дремлющему в гостиной дяде: «я скоро».